– Ревс? – рявкнул я.
– Тридцать секунд!
– Да нет у нас тридцати секунд! – огрызнулся я в ответ. Теперь истребители скользили вдоль машинного отделения, держась поближе к корпусу, – наверно, опасались, что среди наших многочисленных маневровых дюз есть замаскированные стволы орудий. – Десять как максимум.
– Не успеть, – настаивал он. – Задержи их! Я стиснул зубы.
– Тогда держись.
И подал максимальную мощность на все маневровые сопла.
«Икар» взбрыкнул, как норовистый конь, и попытался рвануться на все четыре стороны одновременно. Нам, конечно, пришлось нелегко, но зато истребителям – куда хуже. Многочисленные выхлопы перегретого газа из наших дюз накрыли их, пилоты бросили машины в стороны, точно просчитанные маневры выхода на цель пошли псу под хвост. Вырвавшись из клубов газа, они тут же подали импульсы на собственные маневровые двигатели, чтобы скорректировать предыдущий скачок в сторону от нужного курса. Тогда я перебросил всю тягу на главные сопла правого борта, заставив «Икар» снова закружиться в медленном вальсе. Один из партнеров не смог вовремя убраться с дороги и проскрежетал хвостом по нашему корпусу. Пришлось им всем втроем опять перестраиваться под наш танец. Краем глаза я заметил слабый металлический отблеск – в носовой части одного из истребителей выдвинулась лазерная установка.
И тут я увидел иной отсвет, столь же слабый, но куда более долгожданный – мерцание индикатора гипердрайва на моем пульте.
– Прогрет и готов! – выкрикнул Никабар.
Я ничего не ответил – я уже запускал гипердрайв и задавал предварительный курс. Заработал передатчик – командир наджиков, без сомнения, не упустил возможности сказать нам пару исключительно теплых слов на прощание. В следующее мгновение рассекатель гиперпространства сотворил свое электронное колдовство, и звезды вокруг нас померкли.
– Ушли благополучно, – пробормотал Иксиль.
Но он поторопился. Только я перевел дыхание, как палуба под ногами изрядно накренилась.
– Ревс ? – рявкнул я.
– Ионный пробой, – ответил он. – Половина настроек сбита. Придется глушить гипердрайв.
– Ладно, отключай его, – ответил я, отдавая системе соответствующие команды со своего пульта.
Звезды на моих экранах внешнего обзора появились снова, но теперь поблизости не наблюдалось ни планеты, ни солнца. Я быстро просканировал окружающее пространство, но сделал это чисто рефлекторно: краткий гиперпространственный скачок выбросил нас где-то у черта на рогах, за много световых лет от обитаемых планет. И пока мы пребывали в этом «нигде», никаких внешних опасностей нам не угрожало.
– Есть, гипердрайв мы заглушили, – доложил минутой позже Никабар.
– Повреждения?
– На первый взгляд – ничего серьезного, – ответил он. – Несколько предохранителей полетело, возможно, придется заменить один-два трубопровода, но я видел, запчасти имеются. И конечно, калибровать все придется заново. Времени займет много, но ничего особо сложного.
– Иксиль тебе поможет, – ответил я, переводя все системы управления в ждущий режим.
Нет смысла оставлять их включенными, раз уж мы все равно застряли.
– Это может подождать, – сказал Никабар. – Ты обещал рассказать мне позже, как тебе удалось увернуться от ионных пушек. Считай, что «позже» уже настало.
Я с досадой поморщился, но возразить было нечего. Пора ввести остальных в курс дела и сообщить, на чем же все-таки мы летим.
– Хорошо, так и буду считать, – согласился я, вызывая по интеркому все отсеки. – Всем выключить свои рабочие посты и собраться в кают-компании. Есть разговор.
Команда слушала меня в гробовом молчании, все сидели, будто слегка пыльным мешком пришибленные, пока я не изложил всю историю
– Ну, почти всю. Я не сказал, кто такая на самом деле Тера. Умолчал я и о том, что Камерон – он же Алекс Бородин – был нашим пассажиром до самой посадки на Потоси. Я также не стал рассказывать о роли Теры в инцидентах, над которыми я долго ломал голову. Поскольку большая часть происшествий была известна только нам с Иксилем, пропускать пришлось не так уж много.
Не стал я упоминать и о смерти Джонса, списав это на несчастный случай. Если объявить группе подозреваемых, что один из них убийца, можно посеять подозрительность и раздоры, а для меня сейчас главным было доставить «Икар» на Землю, и нужно было, чтобы вся команда работала сплоченно. Выяснить, кто убил Джонса, можно будет и потом.
Пока все остальные были заняты тем, что ошалело моргали, переваривая новости, Тера старательно сверлила меня угрожающим взглядом – видно, сердилась, что я не посоветовался с ней, прежде чем раскрывать всем нашу великую тайну. Я вполне мог понять ее возмущение, но если бы я посоветовался с Терой, она наверняка была бы категорически против. И тогда мне пришлось бы открыто пойти ей наперекор, что разозлило бы ее куда больше.
Что непосвященные члены экипажа после моего краткого доклада впали в ступор – это еще очень мягко сказано. А вот что они немедленно преисполнились недоверия – так в самую точку.
– Маккелл, не держи нас за идиотов! – фыркнул Шоун, когда я закончил. – Таинственная технология неизвестной цивилизации? Не грузи вакуум!
– И за нами охотится все паттховское племя? – добавил Эверет, скептически качая головой. – В самом деле, Маккелл, за все это время ты мог бы придумать что-нибудь более убедительное.
– Я и не думал, что вы поверите мне на слово, – ответил я, взглянув на Иксиля. – Инструменты принес?
Без лишних слов он продемонстрировал отвертку, которую прихватил из механической мастерской. Так же молча каликси прошел в угол комнаты отдыха и снял одну из панелей внутреннего корпуса.
Все по очереди стали спускаться в межкорпусное пространство, чтобы испытать действие загадочного гравитационного поля на себе. Одним потребовалось больше времени, другим – меньше, но по окончании экскурсии неверующих уже не осталось.
И вдобавок, между нами говоря, они еще и перепугались до судорог.
– Бред какой-то! – заявил Эверет, понуро ища утешение в изрядной порции виски. Выбравшись из межкорпусного пространства, каждый тут же наливал себе выпить. – Бред. Это работа для профессионалов, а не для горстки безработных космолетчиков, подобранных на улицах Меймы.
– Поверь, я бы тоже предпочел, чтобы вместо нас на борту бы взвод морской пехоты, – чистосердечно признался я. – Но их здесь нет. Зато есть мы.
– Думаю, всем ясно: как только паттхи сцапают нас, можно смело писать завещание, – мрачно проговорил Никабар, уставившись в собственный стакан. – Они ни за что нас не отпустят. Мы слишком много знаем об этом корабле.
– А что мы знаем? – возразил Шоун, нервно барабаня пальцами по крышке стола. – Нет, я серьезно, что? Маккелл сказал, что это гипердрайв неизвестного типа, оставшийся от древней цивилизации. А с каких это пор капитан у нас заделался экспертом в области неизученных технологий?
– Нет, возможно, капитан прав, – возразил Чорт, прежде чем я успел что-либо ответить. – Ранние модели гипердрайва, разработанные Круеа, имели очень похожую конструкцию из двух смежных сфер, одна из которых играла роль объемного резонатора. Только, конечно, они были намного меньше.
– Ага, и что, они работали? – усомнился Шоун. – В жизни не слышал о подобных конструкциях.
– Это еще не значит, что они никогда не использовались, – проворчала Тера. – Только потому, что ты никогда не слышал об этом.
Шоун злобно воззрился на барышню и явно собирался что-то возразить, но тут вмешался Никабар. Его властный сержантский тон пресек склоку в зародыше:
– Конструкции из двух сфер работали превосходно. Широкого применения они не получили лишь потому, что лента Мебиуса более стабильна.
– Ничего себе! – обиженно засопел Шоун. – Нестабильный гипердрайв. Только этого нам не хватало. И всей Спирали заодно.
– Да не в том смысле нестабильный! – принялся втолковывать Никабар, начиная заводиться. – Просто теоретически при предельных нагрузках частота колебаний может резко возрастать, вот и все. Шоун фыркнул.
– Ну конечно, но если…
– Послушайте, если вам вдвоем приспичило подискутировать о теориях гипердрайва, можете заняться этим на досуге, – вмешалась Тера. – Лично я хотела бы знать, как мы собираемся прорваться сквозь кольцо облавы и добраться до Земли.
– Почему до Земли? – возмутился Шоун. Он определенно вознамерился сегодня перегрызться со всей командой. Может, у него опять подступала ломка? – Только потому, что большинство на корабле – люди?
– Как один из тех, кто не принадлежит к человеческой расе, – вмешался Иксиль, сохраняя свое всегдашнее хладнокровие, – могу сказать, что, поскольку право собственности на устройство принадлежит Бородину, конечный пункт назначения корабля и груза сомнению не подлежит.
– Какое еще право собственности? – не унимался Шоун. – Он выкопал эту штуковину в пустыне чужой планеты. Почему у него больше прав на находку, чем утех же ихмисов, которые освоили Мейму?
– Потому что так говорит основной закон Содружества об экстрадиции археологических находок, – сухо сказала Тера. – Нормативные акты четко предоставляют право собственности на это открытие Бородину и его людям. Здесь и спорить не о чем.
– Ну-ну, – гнусно ухмыльнулся Шоун. – А с каких это пор ты у нас записалась в юрисконсульты?
– Не будем отвлекаться, – поспешно вмешался я. Я не сомневался, что Тера сможет процитировать слово в слово целую кучу законов, и совершенно не собирался позволить Шоуну втянуть ее в дискуссию на отвлеченные темы. – Тера права, Бородин имеет право объявить находку своей, – продолжал я. – Но в то же время она заблуждается по части того, что возможности, которые дает гипердрайв…
– Гипотетический гипердрайв, – въедливо уточнил Шоун.
– Возможности, которые дает этот гипотетический гипердрайв, – принял я поправку, – нас совершенно не касаются. Эта штуковина, по сути дела, единственное, что может помочь нам добраться до Земли и не попасть по дороге в цепкие лапы паттхов.
Пару секунд команда молча взирала на меня, переваривая услышанное. Первым осенило Эверета. Во всяком случае, челюсть у него отвисла ниже ватерлинии.
– Ты хочешь сказать… Ты же не думаешь…
– Я считаю, что это наш единственный шанс, – сказал я. – Паттхи прекрасно знают, с какой скоростью может лететь «Икар», точно так же не является секретом и дальность автономного полета его гипердрайва. К тому же они хотят, чтобы об этой их небольшой охоте знало как можно меньше участников, это видно из того, что они подкупают чиновников и оказывают нажим на правительства лишь в тех районах, где мы можем появиться в каждый конкретный момент.
– Понимаю, к чему ты клонишь, – проговорил Никабар, задумчиво почесывая щеку. – Если мы пойдем впереди этой волны, то сможем приземлиться на дозаправку прежде, чем местные власти узнают, какой мы лакомый кусочек.
– Точно, – сказал я. – Опасность, что мы напоремся на одного – двух агентов паттхов, остается, но все равно выкрутиться будет намного проще, чем на планете, где уже подняли по тревоге всю армию и таможню.
– А как же награда, которую они посулили за нашу поимку всякой придонной шушере? – спросил Эверет. – Даже если сами паттхи не станут звонить о ней по всей Галактике, слухи-то быстро расползутся.
– Правильно, но не забывайте, что агенты паттхов рассказали охотникам за наживой далеко не все, – напомнил я. – Все отморозки Спирали охотятся за мной, но они понятия не имеют о самом «Икаре». Да и название корабля им ничего не даст, если мы будем заходить в каждый порт под новыми документами.
– Если только они уже не раздобыли описание «Икара», – возразил Шоун. – У нас, знаешь ли, такие очертания, что не признать довольно трудно.
– И мы знаем, что наджикам это уже известно, – добавил Никабар. – Что помешает им рассказать, как выглядит наш корабль, паттхам и остальной Спирали?
– То же самое, что удерживает паттхов поступить подобным образом, – напомнил я. – В основном желание разыграть эту партию втемную и загрести всю выгоду исключительно себе. Почему будут помалкивать паттхи. А наджики лелеют надежду, что, если они самолично наденут на нас строгий ошейник, это обеспечит им безграничную благосклонность паттхов и все вытекающие отсюда выгоды.
– Верно, это самый распространенный минус всех попыток привлечь союзников посулами, – заметила Тера. Она сказала это нарочито нейтрально совещательным тоном, но мне почудилось, что барышня хоть и неохотно, но прониклась уважением к моей аргументации. А может, она просто пошла на маленькую уступку. – На то, чтобы обойти соперника, все эти потенциальные сообщники тратят не меньше времени и сил, чем на саму охоту.
– Это едва ли не единственное преимущество, которым мы можем воспользоваться, – сказал я. – Да еще наш гипотетический гипердрайв. Ясли мы сумеем его запустить и заставить работать.
Эверет покачал головой.
– Все равно это бред, – сказал он. – Что любой из нас понимает в технологии загадочных цивилизаций?
– Не очень много, – согласился я. – Но с другой стороны, нам не придется начинать с нуля. Тера сказала мне, что нашла в компьютере информацию о нашем загадочном грузе. Похоже, там есть полный отчет археологической экспедиции. Эверет ошалело заморгал.
– Чушь какая-то! Они что, и все документы погрузили на борт?
– А почему нет? – сказал Никабар. – Они хотели, чтобы эти сведения тоже попали на Землю. Почему жене переправить все одним рейсом?
– А ты никогда не слышал, что все яйца не стоит класть в одну корзинку? – фыркнул Шоун.
– Лично мне сдается, что тут другой случаи – когда яйцами не стоит разбрасываться, – заметил я. – Возможно, потому наш бортовой компьютер и оказался таким неподходящим, что изначально вовсе не предназначался для этой роли. Наверное, это был обычный рабочий компьютер экспедиции, который археологи подключили к электронике малой сферы. А когда собирали«Икар», машину просто не стали трогать.
– Возможно, – уступил наконец Шоун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61