Я стоял и смотрел на него, и понимание с трудом находило дорогу к моему раз
уму.
Святой, сказал он, может ли жизнь моя и жизни пяти десятков
слуг моих чего-нибудь стоить в глазах твоих...
Ч А что, если вы неправильно угадаете? Ч спросил я, стараясь обрести хла
днокровие. Ч Что будет, если вы убьёте кого-нибудь из них?
Ч Что, если мы кого-нибудь убьём? Ч поправил доктор.
Я рылся в голове, пытаясь найти подходящий ответ, но ответ светский... и за в
ремя этой небольшой паузы что-то исчезло, стерлось из моего видения, и я по
лучил то, что искал, от него самого. Этот ответ блуждал где-то в тайниках ду
ши Айзенштадта.
Ч Если вы убьете, Ч равнодушно ответил я,
Ч произойдет то, что уже случилось с иглометом Михи Куцко. Но на сей раз ж
ертвой станут ваши люди.
Его рот скривился в издевательской усмешке, но это была дежурная издевка
, лишенная всякой силы. Успешная попытка вывести из строя игломет была не
оспоримым доказательством того, что гремучники обладают не только инте
ллектом, но и средствами самозащиты, и Айзенштадт не мог не понимать этог
о.
Ч Есть способы защититься, Ч сказал он как бы между прочим, будучи полны
м решимости продемонстрировать свою храбрость, даже если речь шла об оче
видной опасности. Ч Но если при этом выяснится, что эти создания более сп
особны, чем, например, собаки или лошади, то убийство одного из них может с
ильно навредить установлению будущих контактов.
Его чувства содержали в себе очень мало сомнения в том, что такой уровень
интеллекта, действительно, существует.
Ч Я понимаю, и сделаю что могу. Но мне потребуется помощь Каландры.
И снова его губы скривились.
Ч Хорошо. Собственно говоря, я давно ждал, что вы обратитесь ко мне с этим
Ч ваша одиссея с целью избавить её от «Пульта мертвеца» граничила с без
умием. Но... приведите мне хоть одну серьезную причину, почему я должен еще
больше втягивать ее в то, в чем она и так сидит по уши.
Ч Потому что у двоих ровно вдвое больше шансов узнать то, что вас интерес
ует, чем если бы мы действовали в одиночку, Ч искренне ответил я. Ч И еще п
отому, что в ваших интересах, да и в интересах Патри, свести возможность пр
овала или ошибки до минимума.
Он хмыкнул.
Ч Если следовать этой логике, то я должен перетащить сюда чуть ли не всю
колонию Смотрителей в полном составе.
Ч Согласен с вами.
Айзенштадт посмотрел на меня, явно желая нагнать страху. Он даже изобраз
ил, что серьезно обдумывает мои слова. Но я чувствовал, что он уже принял р
ешение о том, что сумеет смириться с присутствием Каландры. В особенност
и, если предположить, что отказ мог возыметь ужасающие последствия.
Ч Хорошо, Ч в конце концов проворчал он, отодвигая кресло и поднимаясь и
з-за стола. Ч Давайте возьмём вашу подружку и побродим по тому участку, ко
торый предстоит обследовать. Не забывайте о том, что она будет вместе с ва
ми, если нам вдруг придется их срезать... А если ваш выбор окажется неверны
м, вы будете первыми, кого гремучники захотят поджарить на медленном огн
е. Если это произойдет, то перед «Вожаком» и «Пультом мертвеца» встанет н
епосильная задача...
Ч Да, сэр, Ч ответил я, с трудом шевеля пересохшими от волнения губами. Ч
Мне это понятно.
Мы не отправились туда, где находилась камера Каландры, Ч Айзенштадт в п
оследний момент изменил свое решение и отправил за ней двух офицеров Слу
жбы безопасности Солитэра. В это же время мы с ним прошли через проложенн
ый меж двух заборов коридор к Батт-Сити. Мы были там, и я не мог насмотретьс
я на аппаратуру и, в особенности, на датчики принципиально нового типа, ук
репленные на некоторых гремучниках, когда, наконец, доставили и её.
Я не знал, где и как она содержалась в течение всего этого времени, но с пер
вого взгляда было ясно, что с ней так вежливо и предупредительно, как со мн
ой, не обращались. Лицо выглядело бледнее, а движения, когда она выходила и
з машины, показались мне несколько замедленными. Я шагнул к ней, но остано
вился, увидев в её глазах сигнал тревоги, и предпочел дождаться, пока Кала
ндру не подведут к нам.
Ч Как твои дела? У тебя всё в порядке? Ч тихо спросил я, протягивая к ней р
уки. Ладонь была холодной, но стоило мне взять её в свою, как она сразу же по
теплела.
Как и следовало ожидать, её чувства представляли собой смесь раздражени
я, усталости и смирения. А в глазах...
И снова словно что-то щёлкнуло у меня в голове.
Ч Наркотики? Ч спросил я, поворачиваясь к Айзенштадту. Ч Целых полтора
месяца её накачивали наркотиками?
У него на щеке дёрнулся мускул.
Ч Время от времени в течение этого срока ей их давали, это так, Ч холодно
подтвердил он. Ч Нам требовалось узнать как можно больше о гремучниках,
и, как вы уже сами заявили, она оказалась лучшим их знатоком, нежели вы.
Ч И, конечно же, не нашлось никого, чье влияние было бы сравнимо с влияние
м «Группы Карильон» и кто проследил бы за тем, чтобы ей не слишком докучал
и допросами?
Его лицо потемнело от гнева.
Ч Знаете, Бенедар, на вашем месте я не стал бы уж очень задирать нос. Ведь в
ы и сами стоите там, где лед очень тонок, и в ту же минуту, когда вы окажетесь
здесь бесполезным, он провалится под вами или растает, это уж как хотите.

Я посмотрел на него, но прежде чем успел что-то сказать, Каландра предупре
ждающе сжала мою ладонь.
Ч О'кей, Ч сказала она. Ч Он прав. И кроме того... Ч Её глаза блуждали по по
лю гремучников, и я почувствовал, что ее рука вдруг стала твёрдой, как каме
нь. Ч Что бы здесь ни происходило, нам следует знать об этом.
Я взглянул вначале на нее, потом на Айзенштадта, и, проглотив страх, спроси
л:
Ч С чего нам начать, как вы думаете?
Ч Давайте начнем, Ч облегченно сказал он. Выло ясно, что ни я, ни Каландра
не относятся к тем людям, которые могут оказаться для него бесполезными,
как бы он не стремился вбить это нам в головы. Я запомнил это на будущее, и м
ы приблизились к окраине города гремучников.
Ч Мы обнаружили несколько мест на их кожице, где можно регистрировать б
иотоки, Ч объяснял доктор, склоняясь над одним из гремучников и пристал
ьно осматривая места с укрепленными по всей длине извивавшегося гребеш
ка датчиками. Я заметил, что он старался не касаться самого гремучника, и п
одумал, не состоялась ли вторая демонстрация способности гремучников к
самозащите? Ч Мы можем фиксировать много сигналов, когда они... не заняты...
но почти каждое создание, которое нам удалось отыскать, снова возвращало
сь к активности до истечения предела наступления распада.
Ч Предела чего? Ч не понял я.
Ч Предела наступления распада. Ч Недовольство Айзенштадта слегка уси
лилось. Ч Когда их тела пусты, не заняты, начинается распад тканей, правда
, в очень слабой форме. Ничего серьезного, но наши исследования доказали, ч
то если гремучник находится в этом состоянии более двух часов, то наступ
ают необратимые изменения.
Каландра поёжилась.
Ч Так, будто они действительно погибают?
Эта фраза несколько мгновений оставалась без ответа. Временно мёртвые г
ремучники, постоянно мёртвые зомби. В системе Солитэра никуда нельзя был
о деться от смерти.
Ч Как бы то ни было, Ч наконец отозвался Айзенштадт, Ч нам кажется, что и
менно существование этого предела предполагает, что их способности не м
огут развиваться параллельно физическому развитию.
Я сумел стереть из памяти образ смерти.
Ч Хорошо. Значит, вы устанавливаете датчики на один из гремучников, кото
рый сразу же удаляется, едва заметит ваше пр
иближение, а затем вам необходимо подождать еще два часа, прежде чем вы по
лучите исчерпывающий ответ на вопрос: мёртв он или просто отправился по
своим делам.
Айзенштадт без особого энтузиазма кивнул.
Ч В своей основе именно так, но нам до сих пор не приходилось проверять с
разу двести сорок одного мерзавца. И потом, может быть, всё же отправиться
за пределы нашего объекта и добыть один экземпляр где-нибудь на воле?
Я вопросительно посмотрел на Каландру:
Ч Что ты думаешь по этому поводу?
Ёе лоб чуть нахмурился.
Ч Это будет, как если бы мы попытались подслушать разговор двух человек
в комнате, где без умолку болтает двадцать, Ч ответила она. Ч К тому же из
далека. Уж очень мудрёно.
Ч Почему вы думаете, что издалека? Ч требовательно спросил Айзенштадт.
Ч Почему нельзя подойти поближе? И... Ч Он замолчал, и прорезавшие его лоб
морщины свидетельствовали, что он сам обнаружил ответ на свой вопрос. Ч
Ах, да, правильно. Ведь они тут же смоются.
Каландра, не торопясь, обозревала гремучники.
Ч Вот, Ч произнесла она, указывая на одного из них. Ч Четвёртый от края, в
он там. Это не тот, что...
Она замолчала. Я уставился на гремучник, призвав всю свою наблюдательнос
ть, чтобы обнаружить в нём признаки, указывающие на активность...
Ч Не могу понять. Какой-то трудно определяемый.
Мельком взглянув на Каландру, я почувствовал, что она очень волновалась.

Ч Вообще-то... есть способ выяснить. Возможно, есть.
Она направилась к гремучнику. Я пристально наблюдал за ней... и вдруг улови
л небольшие изменения.
Ч Он ушел.
Ч Да, Ч ответила она и остановилась. Какое-то время Каландра стояла, про
сто глядя на него, затем не спеша повернулась и подошла к нам. Ч Я не думаю,
чтобы это сработало, доктор Айзенштадт. Сигналы очень слабы, кроме того, м
ного наложений сигналов от других.
Айзенштадт бросил на Каландру взгляд, в котором поровну распределились
презрение и отвращение.
Ч А как вы, Бенедар? Ч полюбопытствовал он, поворачиваясь ко мне. Ч Вы то
же сдаетесь?
В его словах ясно чувствовалась угроза: если мы не сможем или не захотим п
омочь исследованиям, нас, в конце концов, вернут в камеры. После этого мне
предстоит предстать перед судом Солитэра, а Каландру ждет исполнение пр
иговора на борту «Вожака», уже давно по ней соскучившегося.
Ч А что с теми гремучниками, которые произрастают за пределами Батт-Сит
и? Ч спросил я, отчаянно пытаясь ухватиться за тонкую соломинку. Ч Ведь с
реди них есть и такие, которые погибли.
Ч Некоторые погибли, Ч проворчал Айзенштадт. Ч К сожалению, два или три
, которых мы обнаружили, были мертвы уже довольно долго для того, чтобы их
местные коллеги стали поднимать шум по этому поводу. Могу сказать больше
: они никогда не собираются группами более чем в четыре особи, и я не собир
аюсь носиться за ними по всему Споллу в поисках свежего трупика для иссл
едований. Вот здесь, прямо здесь, наша лучшая из возможностей. Единственн
ая цель Ч заставить по-настоящему заработать ваши религиозные принцип
ы. А если вы не можете, то мы пойдём и возьмём первый попавшийся.
Ч Сэр...
Внезапно Каландра напряглась, и я обернулся к ней, не договорив.
Она устремила невидящий взгляд на гремучники.
Ч Может быть, вон там, сэр, Ч тихо произнесла она странно запинающимся г
олосом. Ч Давайте спросим у самих гремучников.
Айзенштадт фыркнул.
Ч Ах, да, непременно. Ч Его слова источали сарказм. Ч И что вы хотите пред
ложить? Язык жестов или азбуку Морзе?
Каландра, казалось, не замечала его иронии.
Ч Может... может быть, это совсем нетрудно. Ч Она умоляюще взглянула на ме
ня...
И я внезапно понял.
Ч Да. Ч Всё во мне напряглось. Я уже знал, что ответит Айзенштадт, услышав
предложение, и вздрогнул при этой мысли... даже если окажется, что это сраб
отает... Ч Да, Ч повторил я, вложив в это слово всю свою уверенность и внутр
енне мобилизовав себя на то, что должно было сейчас произойти. Ч Конечно,
обязательно стоит попытаться, доктор Айзенштадт... Но нам, вероятно, потре
буется какой-нибудь летательный аппарат.

ГЛАВА 22

Пастырь Эдамс внимательно выслушал все, что сказал ему Айзенштадт. Потом
посмотрел на меня, на Каландру, на море гремучников перед собой.
Ч То, что вы предлагаете, Ч тихо произнес он, Ч богохульство.
Айзенштадт презрительно скривился.
Ч Послушайте... Я, конечно, могу понять, каково вам...
Ч Сомневаюсь в этом, сэр, Ч оборвал его Эдамс. Ч Очень сомневаюсь. Во вся
ком случае, я на это не пойду.
Айзенштадт полоснул по мне взглядом, как лезвием бритвы, я даже съёжился
от его бешеного гнева, хлынувшего на меня. Я до предела исчерпал свои спос
обности убеждать, заставляя его привести сюда Эдамса, к тому же он недвус
мысленно дал мне понять, что в случае провала этой затеи я буду отвечать г
оловой. И вот, похоже, дело начинает принимать такой оборот.
Ч Сэр, я хотел бы просить у вас, не могли бы Каландра и я побеседовать с пас
тырем без свидетелей?
Ч Для чего?
Первой ответила Каландра.
Ч Потому что мы способны понять, что он испытывает.
Айзенштадт сердито уставился на нее. Но отрицательный ответ, который уже
был готов, казалось, неожиданно затерялся где-то по пути.
Ч У вас есть пять минут, Ч сказал он, и, круто повернувшись, зашагал к цент
ральной станции слежения.
Ч Убедить меня вы не сможете, Ч предупредил меня Эдамс, но в его словах п
роглядывала неуверенность, несмотря на его попытки защищаться.
Ч Чего вы боитесь? Ч прямо спросил я его.
Ч Я уже говорил вам, чего. Это Ч богохульство. Ведь, если только предполо
жить, что Бог Ч это не больше, чем горстка растений, обладающих чувственн
ым восприятием...
Ч А никто таких предположений не высказывает, Ч не согласился я. Ч Все,
что мы утверждаем, это то, что во время ваших медитаций вы можете слышать г
ремучники.
Ч Только и всего? Ч в этот вопрос пастырь, вероятно, вложил весь запас св
оего сарказма, на который он был способен. Ч Разве вы не желаете доказать
нам, что не Бог обращается к нам?
Ч Но, если он не...
Ч Если это не он, тем не менее, акт медитации Ч далеко не пустое занятие,
Ч упрямо возразил он. Ч Так же, как факт существования нашего Братства.

Я внимательно смотрел на него, готовясь к тому, что мне предстояло. На прот
яжении многих лет приходилось быть свидетелем того, как лорд Келси-Рамос
, взывая к логике и личной заинтересованности людей, всегда, в конечном ит
оге, сумел убедить их, теперь же подошла моя очередь попробовать, каково э
то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55