Потолок был наверху, пол – внизу. Когда он встал, Маркус оказался рядом и поддержал.
– Да, идти могу, – Дайен со страхом оглянулся, вспомнив, что случилось. – Где Командующий?
– Успокойся, он не прячется в моем шкафу. Да, он был здесь и приказал Гиску сделать тебе укол. От него ты и пришел в себя. – Маркус помолчал и серьезным тоном добавил: – Я проведу тебя на арену.
Дайен задрожал. В маленькой каюте было холодно, а грудь и ноги у него остались голыми. К тому же он стоял босиком на металлическом полу.
– Арена. Так это там... состоится поединок?
– Да, – Маркус что-то искал в шкафу. – Вот, обуйся. Нога у тебя больше моей, но я надеваю их для занятий спортом, а потому они разносились. И рубашка у меня тоже есть.
– Спасибо. – Дайен с трудом натянул спортивные туфли и осторожно, чтобы не задеть все еще сильно болевшую голову, надел рубашку. Заметив, что Маркус облачается в доспехи, спросил:
– Разве вы не пойдете со мной? Вы собираетесь на дежурство?
– Да, ты – мое дежурство. И конечно же, я пойду на арену. Все, кроме вахтенных да мертвых, будут там. Готов поклясться, что и мертвые воскресли бы, пригласи их только посмотреть на этот поединок.
Лицо Дайена стало мрачным. Он отвернулся и хотел было сбросить руку Маркуса с плеч, но тот держал его очень крепко.
– Знаешь, Дайен, есть старая солдатская поговорка: «Живем сегодняшним днем и умираем за это». Они оба – солдаты. – Маркус надел шлем, застегнул под подбородком ремешок. – Надо идти. Скоро начало.
Они вышли из каюты центуриона и влились в поток людей, заполнивший все коридоры корабля и устремленный в одну сторону.
– Смотрите, – сказал Дайен, – все торопятся на представление! Словно на бой гладиаторов! Только это представление много хуже, ведь за нашими плечами история цивилизации, на три тысячи лет старше, чем во времена гладиаторов.
– Таково было решение миледи. Этот выбор она сделала, подчиняясь закону. Значит, так и должно быть.
– Что?
Дайен остановился, не сознавая опасности быть задавленным. По коридору шли люди, которые с проклятиями отталкивали его, прокладывая себе дорогу. Маркус схватил юношу за рукав и оттащил к стене.
– Я не верю! – с возмущением воскликнул Дайен.
– А ты бы хотел, чтоб она умерла, как овца на бойне? Для нее это было слишком просто, Дайен, и можешь мне поверить, она знает об этом. Поединок дает ей шанс бороться за свою жизнь, но если она проиграет... – Маркус покачал головой.
– Проиграет? Да она же никак не сможет победить! – закричал Дайен. – Если она...
– Говори потише.
– Если она победит, если она убьет... – Дайен замолчал, не желая договаривать слова, полные мрачного смысла. Но тут же удивился, отчего же ему так трудно смириться с мыслью о смерти Сагана? Наконец пересилил себя и закончил холодным тоном: – Если она убьет Командующего, тогда вы, центурионы, убьете ее. Разве не так?
Маркус не ответил, лишь пристально посмотрел на него. В разрезах шлема его глаза были чуть видны, а лицо казалось суровым и бесстрастным. Но Дайен все понял по одному взгляду. Молчание центуриона означало больше, чем слова.
«Боже! Она знала и все-таки решилась на поединок!» Дайен будто вновь ощутил, как ее ногти впиваются в кожу подбородка. «То, что ты испытываешь, и есть сила королевской крови. Каким непонятливым, глупым ребенком я был!».
В молчании юноша и центурион продолжили путь. Сделав несколько шагов, Дайен спросил подавленным тоном:
– Вы сказали, что она воспользовалась своим правом по закону. О каком законе идет речь?
– Что-то вроде последней апелляции. Понимаешь, на кораблях вроде этого, где тысячи мужчин живут бок о бок, суд должен быть скорым и беспристрастным. Судьями выступают старшие офицеры, которые выносят приговор. Но иногда преступление совершено, а обвиняемый не признает своей вины. Когда такое случается, Командующий принимает решение дать обвиняемому право доказать свою невиновность в бою. В этом случае Бог выносит окончательный приговор, так как известно, что Он не допустит, чтобы невиновный заплатил жизнью за преступление, которого не совершал.
«Но ведь это предрассудок, который восходит еще к временам Средневековья!» – хотел сказать Дайен, но сдержался. Центурионы, как и их командиры, были людьми набожными. Юноша не хотел терять уважение в глазах Маркуса, а потому проглотил готовые сорваться с губ богохульные слова и лишь заметил:
– Мне кажется, что это несправедливо. Лорд Саган – сильный, здоровый и властный мужчина, а леди Мейгри... леди Мейгри всего лишь женщина.
– Физическая сила не имеет в данном случае значения. Здесь важны ловкость и выносливость. Остальное уравнивает гемомеч.
Многолюдная толпа, спешившая на арену, затрудняла им путь. Дайен в смятении остановился. Маркус схватил его и, прижимая к себе, начал пробираться вперед.
– Приказ Командующего! Дайте дорогу! – кричал он. Люди оборачивались и, увидев блестящий шлем и доспехи центуриона из Почетной охраны, торопливо расступались, освобождая проход.
Арена представляла собой огромный круглой формы зал, увенчанный куполом, с рядами сидений, окружавших просторное поле. На космических кораблях участие в спортивных соревнованиях не только поощрялось, но даже было обязательным. Занятия спортом давали выход сдерживаемой энергии, а кроме того, развивали живость ума и помогали поддерживать хорошую физическую форму. Помимо спортивных состязаний арена использовалась для строевой подготовки, для отработки воинского церемониала, для репетиций военного оркестра. В любое время дня на арене шли занятия. Но еще никогда, насколько помнили на «Фениксе», такого количества народа на арене не собиралось. Еще никогда и никто не бросал вызова Командующему.
Маркус был прав, сказав, что даже мертвые пожелали бы посмотреть на поединок.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

О, если б знать заране,
Чем кончится сегодня наша битва!
Но хорошо, что будет день окончен,
Тогда конец узнаем.
Уильям Шекспир, «Юлий Цезарь»



Мейгри в одиночестве стояла в дальнем конце арены. Напротив, метрах в десяти от нее, встал Командующий. Между ними на искусственном земляном покрытии поля был нарисован мелом круг. Мейгри оделась в плотно облегающий тело костюм – такой же, как у Сагана, только цвета различались: у нее – серебряного цвета, у него – золотистого. Многие обратили внимание, что Саган долго и пристально рассматривал ее костюм, затем покачал головой. А стоявшие рядом с Командующим отметили, что лицо его было суровее и мрачнее обычного.
Леди Мейгри выглядела очень бледной, но спокойной и собранной.
Маркус пробирался сквозь толпу, увлекая за собой Дайена. Большинство мужчин, заметив юношу и узнав его, расступались, давая им дорогу. Арена была переполнена, все скамейки заняты, оставались только стоячие места. Раньше Дайен представить себе не мог, что на борту «Феникса» так много людей, и невольно подумал: «Кто же остался управлять кораблем?» Шум голосов звучал приглушенно. В присутствии Командующего люди замолкали или переговаривались шепотом. Не было слышно ни приветственных криков, ни свиста. Собравшиеся хранили благоговейное молчание, ожидая увидеть триумф своего повелителя или... сокрушительное поражение.
К тому времени, когда Дайен и Маркус добрались до входа на арену, юноша обогнал центуриона. Он протиснулся в открытые двери и чуть было не упал, но его подхватил Маркус.
– Пустите! – крикнул Дайен, пытаясь вырваться из рук Маркуса. Сделанный ему укол, казалось, придавал необычайную силу, но на деле это ощущение было иллюзорным. Хватка у Маркуса оказалась железной. – Я должен остановить поединок!
– Каким образом? – холодно спросил центурион, понизив голос до шепота.
В растерянности Дайен замолчал, не зная, что ответить. Он силился отыскать ответ и не мог сосредоточиться. В голове гудело, огромная толпа смущала его, на арене было жарко, душно. Словно сквозь туман видел он сотни глаз, устремленных на него с выражением ожидания – ожидания еще одного развлечения перед главным событием. От подобного внимания он не испытывал больше восторга и догадывался, что выглядит глупо. Выражение лица Маркуса подтверждало эту догадку.
– Не знаю, – ответил наконец Дайен, и в его голосе прозвучали печаль и боль. Не дальше чем в пяти шагах от себя он вдруг увидел Сагана и Мейгри. Должно быть, оба заметили его, но не подали виду. Казалось, они видели все, что происходило вокруг. Рукой в перчатке Командующий крепко сжимал рукоятку гемомеча. Дайен сразу вспомнил этот жест Сагана, который впервые приметил в небольшом доме Платуса. Юноша видел тогда, как сверкнуло лезвие и кровь потекла по блестящим доспехам...
Маркус потянул его к скамье, стоявшей на краю поля.
– Позвольте мне хотя бы поговорить с ним, – пробормотал Дайен, почти теряя сознание. Плечи его внезапно поникли, голова опустилась на грудь.
– Они тебя за это не поблагодарят. Нельзя нарушать их спокойствие и сосредоточенность. С этим мечом надо быть очень осторожным. Он требует полного умственного контроля. – Неожиданно Маркус хлопнул Дайена по плечу. – Возьми себя в руки, мальчик. Разве у тебя меньше мужества, чем у лорда или леди, которые готовы бороться за свою жизнь?
Слово «мальчик» больно ударило по самолюбию Дайена, и он покраснел. Потом с мрачным видом сел прямо и откинул с лица рыже-золотистые волосы. Маркус встал на страже рядом с ним – руки заложены за спину, ноги расставлены на ширину плеч, голова гордо поднята. Обращаясь к Дайену, он говорил тихо, цедя слова сквозь уголки рта, и юноше приходилось напрягать слух, чтобы понять его.
– Если леди победит, ей понадобится твоя помощь. Ты ведь королевского происхождения, не так ли?
– Да, – Дайен медленно поднялся и встал рядом с Маркусом.
– Тогда ты сможешь воспользоваться гемомечом. – Сквозь прорези шлема центурион метнул на него быстрый взгляд. – Но было бы лучше, если бы ты наверняка знал, что в твоих жилах течет королевская кровь. Иначе прикосновение к гемомечу приведет к смерти.
– Я уверен, – сказал Дайен, чувствуя дрожь под ложечкой. Конечно, он королевского происхождения, ведь он – сын кронпринца. Дотронувшись до кольца, висевшего у него на шее, он без колебаний повторил: – Я уверен.
– Хорошо. Значит, если лорд проиграет, ты должен быть готов завладеть его мечом. Я буду рядом с тобой, но меч взять не смогу.
Дайен напрягся, пытаясь силой воли заставить организм прийти в норму или хотя бы избавиться от головной боли.
– Вы будете рядом? Вы поможете ей? Нам? Почему? – в голосе юноши послышалось сомнение.
– Потому что таков приказ милорда, – просто ответил Маркус.
Дайен силился унять головокружение и подступившую к горлу тошноту. Он весь покрылся потом, а тело пробирала дрожь.
– Я ничего... не знаю... о гемомече, – с трудом проговорил он. – Могу ли я взять его в руки?
Внезапно все поплыло перед его глазами. Он моргнул, стараясь сосредоточить взгляд на мече в руках Командующего. В это время соперники вошли в круг, очерченный мелом, и заняли позиции напротив друг друга.
– Она такая бледная, – пробормотал Дайен. – Что-то с ней неладно. Смотрите...
Мейгри хотела было вступить в круг, но остановилась, прижала руку ко лбу, потом покачнулась. Приглушенный шепот пронесся по рядам зрителей. Дайен сделал шаг вперед, но рука Маркуса удержала его. Центурион крепко схватил юношу за запястье, отчего кости хрустнули.
– Помогать участнику поединка не разрешается. Если она упадет, значит, проиграла.
Дайен до боли прикусил губу.
Затаив дыхание, все наблюдали, как Мейгри взглядом обвела арену, словно соображая, где находится. Потом, тряхнув головой, расправила решительно плечи и твёрдым шагом вступила в круг. В то же мгновение в круг вошел Саган. Они направились навстречу друг другу.
– По правилам они должны вести бой, не выходя из круга, – сказал Маркус, ослабив хватку на запястье юноши. – Им разрешается выходить за черту, только чтобы отдохнуть. Если один из соперников выходит, другой не может преследовать его. Правила разрешают лишь два перерыва для отдыха. Затем поединок должен идти до конца без остановок.
Мейгри и Саган сошлись лицом к лицу. Перед началом боя соперники обязаны были поприветствовать друг друга. Дайен, стоявший довольно близко от них, всеми фибрами души, каждым нервом стремился к ним, чувствуя неразрывную связь с обоими. Ему удалось услышать, как они тихо обменялись словами.
– Последняя из клятвопреступников. Спустя семнадцать лет я горю желанием отомстить за себя, Мейгри.
– Это не месть, Саган. – Дайен увидел, как Мейгри улыбнулась, но так печально, что у него сжалось сердце. – Давайте честно признаемся, почему мы здесь. Для нас обоих жизнь невыносима, пока мы вместе во вселенной.
Командующий посмотрел на нее долгим, пристальным взглядом. Дайен пытался представить, что между ними происходит в эту минуту.
Наконец Саган склонился в почтительном поклоне.
– Миледи.
Мейгри ответила на поклон.
– Милорд.
Дайену показалось, что их слова эхом прозвучали над полем. На арене царила полная тишина. Все собравшиеся не просто молчали – затаили дыхание. Разойдясь на пять шагов, соперники заняли позицию, показывая, что готовы к бою.
– Им надо было надеть хоть какие-то доспехи, – сказал Дайен, охваченный тревогой.
Маркус сделал знак говорить потише. Дайен увидел, что Мейгри нахмурилась и бросила взгляд в его сторону. Опасаясь вывести ее из состояния сосредоточенности, о котором говорил Маркус, юноша замолчал и замер. Центурион наклонился к нему.
– Доспехи здесь бесполезны. От этих мечей нет защиты. Они могут разрезать самый прочный металл с такой же легкостью, как кожу на руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68