https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/Villeroy-Boch/
Уже успев пообщаться чуть ли не со всеми ее знакомыми – от служащих, сдававших ей напрокат автомобиль, до парикмахера, – я была готова ко всему. Кроме, разумеется, того, что она предложит мне работу.
– Вы легко сходитесь с людьми, – сказала дама, – а мне как раз сейчас не хватает менеджера по вербовке.
– Пардон? – Мне послышалось «менеджера-проблядовки». Просьба отправиться спать с ее мужем была бы, конечно, ударом ниже пояса, но я сохранила хладнокровие, и не напрасно, поскольку женщина стащила с носа свои солнцезащитные очки и перешла к детальному описанию требований, соответствующих должности. Услышав про кругосветные вояжи и средства, выделяемые на покупку нарядов, я уже хотела было тут же спросить, когда приступать. Перспектива моей карьеры, если я буду служить этой леди верой и правдой, как и прежде, выглядела слишком уж заманчивой, чтобы быть правдой.
– Что скажете? – спросила женщина, и очки вернулись на прежнее место. Моя голова приказывала, чтобы губы немедленно произнесли «да», чтобы руки поставили подпись в обведенном пунктиром месте еще прежде, чем она разложит контракт. Вот он, мой припозднившийся шанс путешествовать! Я набрала в рот воздуху, тщетно борясь с охватившим меня возбуждением, но сердце заговорило прежде, чем я успела велеть ему замолчать:
– Можно дать ответ в понедельник? Сначала мне хотелось бы посоветоваться кое с кем.
Явно нервничая, Слим поджидал меня у дверей агентства. Я почему-то решила, что он случайно кокнул какое-нибудь стеклянное сокровище, которым я сильно дорожила. Это сразу пришло мне в голову, когда бойфренд протянул кричащий букет: тюльпаны пополам с молочаем.
– Нам с Мисти захотелось прогуляться, – сказал он, подначивая меня. – Хватит уж мне торчать в четырех стенах. Вот я решил встретить свою девушку после работы, узнать, как идут у нее дела.
На Слиме была рубашка, которая могла бы принадлежать ведущему колонки советов подросткам в эпоху черно-белого кино. Об отутюженные стрелки на брюках можно было порезаться, а в начищенных ботинках я увидела сразу два своих отражения. С короткой стрижкой Слим выглядел человеком, идущим по жизни твердой поступью. Мне захотелось поделиться с ним хорошей новостью, но у нас уже накопилось более чем достаточно вопросов, которые и предстояло обсудить во время этой медленной, нога за ногу, прогулки домой.
– Слушай, а вы, часом, не поссорились? – спросила я, подразумевая вовсе не Мисти.
Улыбнувшись, Слим вручил мне букет.
– Мы это преодолеем, – только и сказал он в ответ. – В конце концов, мы работаем в одной команде.
Я повертела в руках букет, любуясь подношением, и с удивлением обнаружила, что обертка расползается в ладонях. Пришлось скрутить ее плотнее, чтобы та не свалилась.
– Только не говори, что купил цветы с другого лотка, – сказала я. – Что подумает Добряк?
– За прилавком Вилли крутился его подручный. Он сказал, босс отправился навестить заболевшего друга. – Слим остановился и выразительно поглядел на меня, словно наш дилер откачивал сейчас дознавшегося наркомана или что-то в этом роде.
Мне захотелось рассказать ему про Роуз и, в частности, поведать о том интимном аспекте жизни Добряка Уильяма, который мешал ему выразить даме свои чувства. Если б моя собственная личная жизнь не протекала под пристальными взглядами публики, я, возможно, и поделилась бы тайной Добряка со Слимом. А так просто заметила:
– Вилли очень привязан к своим близким.
– Иногда мне хочется быть на него похожим, – произнес Слим так быстро и так тихо, что мне почудилось, будто он говорит сам с собой. Похоже, мысль вырвалась наружу, не подвергшись внутренней цензуре.
– Нет нужды, – сказала я. – Ты и так неплохо справляешься.
– Неплохо, но не хорошо? – Слим поднял руку, чтобы коснуться колечка в брови, и ухмыльнулся, не обнаружив его на месте. – В придачу к новой версии программы пользователь обычно получает инструкцию или телефон службы техпомощи. Должен же существовать какой-то способ убедиться, что все делаешь правильно. – Постучав по виску, Слим передернул плечами. – А я сплошь и рядом пользуюсь методом проб и ошибок.
– Это нормально, пока мы готовы учиться на ошибках, – сказала я и улыбнулась, когда Слим предложил перевесить мою сумку к себе на плечо. – Это самое главное.
Мы дошли до автобусной остановки и продолжали идти, не обратив внимания на станцию метро. Я даже не поняла, что мы ее прошли, пока вдали не показалась следующая, но даже тогда мы продолжали идти, прокладывая путь сквозь суету часа пик, как и все прочие в этом городе, забывая встречные лица в тот же миг, как те скрывались позади. Анонимность значила для нас все, и мы ухватились за этот шанс поговорить, открыться друг другу, рассказать, откуда мы идем, перечислить все те места, куда могли бы направиться. За нашими спинами сквозь облака пробивалось заходящее солнце. Пока мы дрейфовали к востоку, оно постепенно вытягивало наши тени, – а те, удлиняясь, превращались в стрелки, указывавшие направление.
43
Последние сомнения разрешились на Коламбия-роуд. Мы вышли к цветочному рынку, держась за руки (давненько такого не бывало), и я немедленно почувствовала: что-то здесь не так. Сумерки быстро сгущались, выкачивая цвета из лепестков под ногами. Большинство цветочников уже свернули торговлю, и улица вернулась во власть автомобилей. Они постепенно заполняли пустоты на месте прилавков, как делали это каждый вечер.
– Ты увидела призрак? – спросил Слим, когда моя ладонь напряглась в его пальцах. Мы стояли на белой линии, ровно посередине улицы.
– Старик в неглиже, – я показала на пустое место перед нашим домом. – Где же он?
Мы оба огляделись: может, сегодня он припарковал машину где-то поблизости? Наши поиски оборвал рокот выезжающего из-за поворота автомобиля. Развернувшись, мы вгляделись в дальний конец улицы. Вот он, стариковский «моррис трэвеллер», тихонько подкрадывается ближе, и закатное небо скользит, отражаясь в его лобовом стекле.
– Наконец-то приехал, – этими словами Слим приветствовал приближавшийся автомобиль.
Несколько голубей с напрасной поспешностью упорхнули прочь с его пути. Если невидимый старик за рулем намеревался нас раздавить, мы вполне успевали выкурить по последней сигарете, прежде чем тот подобрался бы вплотную. Машина шла на холостом ходу и замерла всего в ярде от нас. Уж не умер ли он там? Признаться, я струхнула. Это случалось с людьми в его возрасте; гораздо чаще, чем у них возникало необоримое желание влезть в женское платье и гоняться за незнакомцами. Внезапный скрежет коробки передач заставил меня затаить дыхание, но я облегченно выдохнула, когда машина, пятясь, добралась до излюбленной парковки, остановившись точно напротив нашей калитки.
– А я так напуталась, – сказала я, когда мы заспешили к двери. – Думала, он уж больше не вернется.
Войдя, мы со Слимом обнаружили, что мы не единственные, кого беспокоит перерыв в нашей интимной жизни. Мы столько говорили по дороге о том, где уже побывали и куда хотели бы попасть вместе, но старательно избегали всего, относящегося к настоящему моменту. Эти наши отношения отличались от общепринятых, стандартных, с тех самых пор как изо всех щелей дома вылезли веб-камеры. Может, мы и усердно разыгрывали представление для Картье, стараясь, чтобы наше поведение не отклонялось от нормы, но одна простая вещь просто-напросто исчезла из моего репертуара. Действие, которое я отказывалась выполнять, зная о присутствии публики. Действие, которое по ночам удерживало нас со Слимом порознь: двое бесполых в одной постели.
Признаюсь, пару раз я испытывала искушение, но стоило нам придвинуться друг к другу, как мне вдруг начинало казаться, что зрители придвигаются еще ближе, а изо всех углов к нам тянутся объективы камер: идет схватка за лучшие места в партере. Претензии, которые нам вот-вот предстояло выслушать от человека, считавшего себя хозяином труппы, мы могли бы предъявить друг другу и сами, ибо испытывали в связи с этим не меньшее разочарование, чем наиболее стойкие из наших фанов.
– Вы только посмотрите на них, – объявил Фрэнк Картье, приглашая нас пройти в нашу собственную кухню так, словно мы с ним не виделись уже много лет. Он повернулся к Павлову, который сидел за столом, теребя уголки салфетки. – Ну разве они не идеальная пара?
Даже не обдумав заданный вопрос, мой брат поспешно согласился с домовладельцем (словно тот держал его в заложниках), что мы созданы друг для друга.
– Мы очень рады вас видеть, мистер Картье, – прочистил горло Слим. Я надеялась, что от этого его голос зазвучит увереннее. – С сервером, надеюсь, ничего не случилось?
– Насколько я знаю, сервер шпарит вперед на всех цилиндрах! – Он был здоровый мужик, наш домовладелец. Не Добряк Уильям, конечно, но казалось, что Картье заполняет собой столько же пространства. Он привалился к мойке, плечи квадратные из-за пальто, да вдобавок еще этот тяжелый взгляд из-под нависших бровей, который всегда отыскивает вас первым.
– Замечательная штука технология, – продолжал Фрэнк. – Стоит только поставить отлаженную систему, и она работает безотказно. Единственное, что может все испортить, – человеческий фактор.
Его тон как бы намекал, что мы каким-то образом подвели своего домовладельца. Это сделалось еще более очевидным, когда тот убедил Павлова ненадолго оставить нас наедине. Картье даже не пришлось просить его выйти; он просто набрал стакан воды и оставил струйку течь в раковину. Мой брат тут же вскочил из-за стола и поспешил к лестнице.
– Жажда мучает всех владельцев недвижимости, не такое уж простое это дело, – произнес Картье между двумя глотками. – Всю неделю бегал по жильцам. Хотел убедиться, что всем уютно. – Он сделал паузу, чтобы влить в себя остатки, и шагнул к нам. – Скажите, у вас двоих ведь все нормально, не так ли?
– Отлично, – быстро ответила я. – Лучше не бывает.
Картье махнул рукой в сторону единственной камеры в помещении, о существовании которой мы должны были знать:
– Небось эта штуковина прямо-таки лезет к тебе в лифчик?
– Никоим образом, – сказала я, гадая, намеренная ли это грубость.
– Ты уверена? Если бы я сам жил в доме, отчасти пребывающем в Сети, то вполне возможно, это могло бы сделать меня слегка… застенчивым, что ли. С причудами. Тогда я вел бы себя немного натянуто.
– Это не про нас, – помотала я головой.
– Не хочу, чтобы эта вещица становилась между вами.
– Трогательно, что вас так заботит наш комфорт, – уверил его Слим, – но мы уже привыкли к камерам. Сколько уж времени прошло. Честно говоря, я уже почти не замечаю красные полоски на полу. Кажется, мы уже привыкли жить в этих условиях.
Мне показалось, что я сейчас расхохочусь, но причина появления Картье была совершенно ясна, настолько явно он обходил суть дела, прямо консультант по вопросам брака. Слишком уж старательно хозяин делал вид, что его беспокоит наше благополучие.
– Счастливые жильцы. Вот кого я хочу видеть, – заверил нас Фрэнк. – Ничего иного мне не нужно.
У меня появилось желание закончить игру и заявить, что мы не снимаемся в роликах «только для взрослых». Даже если от этого многократно возрастет число подписчиков тайного второго сайта, трахаться на виду у всех мы не станем. Довольно и того, что творит с нами Картье. Я решала, не раскрыть ли карты прямо здесь и сейчас, но в этот момент Павлов вернулся с жалобой.
– Ну все, – сказал он с легкой паникой в голосе. – Труба забилась.
– Прекрати спускать в нее столько бумаги, – посоветовал Павлову наш домовладелец, но глядел он при этом на нас со Слимом. Подумав, я обняла Слима рукой: не об этом ли зрелище мечтает Картье?
– Это затор другого свойства, – не унимался Павлов. – Это скорее… напоминает приливы и отливы.
Поморщившись, Картье медленно повернулся вокруг оси.
– Приливы и отливы?
– Вода поднимается, а потом опускается. Если дернуть слив как следует, она перельется через край.
– И ты выкладываешь мне это сейчас? Вечером в пятницу?
– Вы все-таки наш домовладелец, – напирал Павлов, обмениваясь с Фрэнком застывшими взглядами. Санитарное состояние дома для моего брата – вопрос принципиальный.
– Ладно, не заводись, – наконец проронил Картье. – Попрошу Кензо заглянуть, но не ждите его раньше понедельника. А пока импровизируйте.
– То есть как это?
– Уж не знаю. Приспособь бутылку из-под молока. Сходи к соседям.
– К соседям? – возмущенно пискнул мой брат.
– Мы справимся, если не будем спускать всю воду сразу, – сказала я, чтобы достичь компромисса. – Кому захочется, чтобы его беспокоили на выходных?
Согласно кивая, Фрэнк Картье разгрыз воображаемый орех, а затем упер палец в Слима.
– Пригляди за этой девушкой, слышишь? Ублажи по полной программе, пока у нее выходной. Она – звезда и заслуживает самого лучшего, – как для тела, так и для души.
– Знаю, – притянул меня к себе Слим. – Дурак я буду, если выпущу ее из виду.
– Тогда моя миссия выполнена, – Картье расслабил плечи под пальто и сообщил нам, что ему пора идти, поскольку он хочет попасть домой до наступления темноты.
– Остался еще один вопрос, – сказал Павлов, уступая ему дорогу.
Не разворачиваясь, Картье остановился в коридоре, спиной к моему брату и низко склонив голову.
– Что бы там ни было, – сказал он угрюмо, – я не собираюсь портить себе уикенд.
– Но, мистер Кар…
– В понедельник, Павлов. Потерпи ты пару дней хоть раз в жизни.
44
– Эх, надо было сказать ему, что нас преследует маньяк, – чуть позже сокрушался Павлов, в который уже раз. Похоже, он надеялся, что, повторяя это снова и снова, сможет изменить результат визита Картье. – Ни один домовладелец не бросит жильцов на произвол судьбы, зная, что те подвергаются риску. Он занялся бы этим, если б я только рассказал. Может, убил бы двух зайцев одним выстрелом и нам бы заодно починили горшок.
– Забившийся унитаз, может, и его проблема. – Слим протянул моему брату только что изготовленную самокрутку. Ну что ж, мудро, учитывая, что Павлов пребывал на взводе с момента ухода нашего домовладельца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Вы легко сходитесь с людьми, – сказала дама, – а мне как раз сейчас не хватает менеджера по вербовке.
– Пардон? – Мне послышалось «менеджера-проблядовки». Просьба отправиться спать с ее мужем была бы, конечно, ударом ниже пояса, но я сохранила хладнокровие, и не напрасно, поскольку женщина стащила с носа свои солнцезащитные очки и перешла к детальному описанию требований, соответствующих должности. Услышав про кругосветные вояжи и средства, выделяемые на покупку нарядов, я уже хотела было тут же спросить, когда приступать. Перспектива моей карьеры, если я буду служить этой леди верой и правдой, как и прежде, выглядела слишком уж заманчивой, чтобы быть правдой.
– Что скажете? – спросила женщина, и очки вернулись на прежнее место. Моя голова приказывала, чтобы губы немедленно произнесли «да», чтобы руки поставили подпись в обведенном пунктиром месте еще прежде, чем она разложит контракт. Вот он, мой припозднившийся шанс путешествовать! Я набрала в рот воздуху, тщетно борясь с охватившим меня возбуждением, но сердце заговорило прежде, чем я успела велеть ему замолчать:
– Можно дать ответ в понедельник? Сначала мне хотелось бы посоветоваться кое с кем.
Явно нервничая, Слим поджидал меня у дверей агентства. Я почему-то решила, что он случайно кокнул какое-нибудь стеклянное сокровище, которым я сильно дорожила. Это сразу пришло мне в голову, когда бойфренд протянул кричащий букет: тюльпаны пополам с молочаем.
– Нам с Мисти захотелось прогуляться, – сказал он, подначивая меня. – Хватит уж мне торчать в четырех стенах. Вот я решил встретить свою девушку после работы, узнать, как идут у нее дела.
На Слиме была рубашка, которая могла бы принадлежать ведущему колонки советов подросткам в эпоху черно-белого кино. Об отутюженные стрелки на брюках можно было порезаться, а в начищенных ботинках я увидела сразу два своих отражения. С короткой стрижкой Слим выглядел человеком, идущим по жизни твердой поступью. Мне захотелось поделиться с ним хорошей новостью, но у нас уже накопилось более чем достаточно вопросов, которые и предстояло обсудить во время этой медленной, нога за ногу, прогулки домой.
– Слушай, а вы, часом, не поссорились? – спросила я, подразумевая вовсе не Мисти.
Улыбнувшись, Слим вручил мне букет.
– Мы это преодолеем, – только и сказал он в ответ. – В конце концов, мы работаем в одной команде.
Я повертела в руках букет, любуясь подношением, и с удивлением обнаружила, что обертка расползается в ладонях. Пришлось скрутить ее плотнее, чтобы та не свалилась.
– Только не говори, что купил цветы с другого лотка, – сказала я. – Что подумает Добряк?
– За прилавком Вилли крутился его подручный. Он сказал, босс отправился навестить заболевшего друга. – Слим остановился и выразительно поглядел на меня, словно наш дилер откачивал сейчас дознавшегося наркомана или что-то в этом роде.
Мне захотелось рассказать ему про Роуз и, в частности, поведать о том интимном аспекте жизни Добряка Уильяма, который мешал ему выразить даме свои чувства. Если б моя собственная личная жизнь не протекала под пристальными взглядами публики, я, возможно, и поделилась бы тайной Добряка со Слимом. А так просто заметила:
– Вилли очень привязан к своим близким.
– Иногда мне хочется быть на него похожим, – произнес Слим так быстро и так тихо, что мне почудилось, будто он говорит сам с собой. Похоже, мысль вырвалась наружу, не подвергшись внутренней цензуре.
– Нет нужды, – сказала я. – Ты и так неплохо справляешься.
– Неплохо, но не хорошо? – Слим поднял руку, чтобы коснуться колечка в брови, и ухмыльнулся, не обнаружив его на месте. – В придачу к новой версии программы пользователь обычно получает инструкцию или телефон службы техпомощи. Должен же существовать какой-то способ убедиться, что все делаешь правильно. – Постучав по виску, Слим передернул плечами. – А я сплошь и рядом пользуюсь методом проб и ошибок.
– Это нормально, пока мы готовы учиться на ошибках, – сказала я и улыбнулась, когда Слим предложил перевесить мою сумку к себе на плечо. – Это самое главное.
Мы дошли до автобусной остановки и продолжали идти, не обратив внимания на станцию метро. Я даже не поняла, что мы ее прошли, пока вдали не показалась следующая, но даже тогда мы продолжали идти, прокладывая путь сквозь суету часа пик, как и все прочие в этом городе, забывая встречные лица в тот же миг, как те скрывались позади. Анонимность значила для нас все, и мы ухватились за этот шанс поговорить, открыться друг другу, рассказать, откуда мы идем, перечислить все те места, куда могли бы направиться. За нашими спинами сквозь облака пробивалось заходящее солнце. Пока мы дрейфовали к востоку, оно постепенно вытягивало наши тени, – а те, удлиняясь, превращались в стрелки, указывавшие направление.
43
Последние сомнения разрешились на Коламбия-роуд. Мы вышли к цветочному рынку, держась за руки (давненько такого не бывало), и я немедленно почувствовала: что-то здесь не так. Сумерки быстро сгущались, выкачивая цвета из лепестков под ногами. Большинство цветочников уже свернули торговлю, и улица вернулась во власть автомобилей. Они постепенно заполняли пустоты на месте прилавков, как делали это каждый вечер.
– Ты увидела призрак? – спросил Слим, когда моя ладонь напряглась в его пальцах. Мы стояли на белой линии, ровно посередине улицы.
– Старик в неглиже, – я показала на пустое место перед нашим домом. – Где же он?
Мы оба огляделись: может, сегодня он припарковал машину где-то поблизости? Наши поиски оборвал рокот выезжающего из-за поворота автомобиля. Развернувшись, мы вгляделись в дальний конец улицы. Вот он, стариковский «моррис трэвеллер», тихонько подкрадывается ближе, и закатное небо скользит, отражаясь в его лобовом стекле.
– Наконец-то приехал, – этими словами Слим приветствовал приближавшийся автомобиль.
Несколько голубей с напрасной поспешностью упорхнули прочь с его пути. Если невидимый старик за рулем намеревался нас раздавить, мы вполне успевали выкурить по последней сигарете, прежде чем тот подобрался бы вплотную. Машина шла на холостом ходу и замерла всего в ярде от нас. Уж не умер ли он там? Признаться, я струхнула. Это случалось с людьми в его возрасте; гораздо чаще, чем у них возникало необоримое желание влезть в женское платье и гоняться за незнакомцами. Внезапный скрежет коробки передач заставил меня затаить дыхание, но я облегченно выдохнула, когда машина, пятясь, добралась до излюбленной парковки, остановившись точно напротив нашей калитки.
– А я так напуталась, – сказала я, когда мы заспешили к двери. – Думала, он уж больше не вернется.
Войдя, мы со Слимом обнаружили, что мы не единственные, кого беспокоит перерыв в нашей интимной жизни. Мы столько говорили по дороге о том, где уже побывали и куда хотели бы попасть вместе, но старательно избегали всего, относящегося к настоящему моменту. Эти наши отношения отличались от общепринятых, стандартных, с тех самых пор как изо всех щелей дома вылезли веб-камеры. Может, мы и усердно разыгрывали представление для Картье, стараясь, чтобы наше поведение не отклонялось от нормы, но одна простая вещь просто-напросто исчезла из моего репертуара. Действие, которое я отказывалась выполнять, зная о присутствии публики. Действие, которое по ночам удерживало нас со Слимом порознь: двое бесполых в одной постели.
Признаюсь, пару раз я испытывала искушение, но стоило нам придвинуться друг к другу, как мне вдруг начинало казаться, что зрители придвигаются еще ближе, а изо всех углов к нам тянутся объективы камер: идет схватка за лучшие места в партере. Претензии, которые нам вот-вот предстояло выслушать от человека, считавшего себя хозяином труппы, мы могли бы предъявить друг другу и сами, ибо испытывали в связи с этим не меньшее разочарование, чем наиболее стойкие из наших фанов.
– Вы только посмотрите на них, – объявил Фрэнк Картье, приглашая нас пройти в нашу собственную кухню так, словно мы с ним не виделись уже много лет. Он повернулся к Павлову, который сидел за столом, теребя уголки салфетки. – Ну разве они не идеальная пара?
Даже не обдумав заданный вопрос, мой брат поспешно согласился с домовладельцем (словно тот держал его в заложниках), что мы созданы друг для друга.
– Мы очень рады вас видеть, мистер Картье, – прочистил горло Слим. Я надеялась, что от этого его голос зазвучит увереннее. – С сервером, надеюсь, ничего не случилось?
– Насколько я знаю, сервер шпарит вперед на всех цилиндрах! – Он был здоровый мужик, наш домовладелец. Не Добряк Уильям, конечно, но казалось, что Картье заполняет собой столько же пространства. Он привалился к мойке, плечи квадратные из-за пальто, да вдобавок еще этот тяжелый взгляд из-под нависших бровей, который всегда отыскивает вас первым.
– Замечательная штука технология, – продолжал Фрэнк. – Стоит только поставить отлаженную систему, и она работает безотказно. Единственное, что может все испортить, – человеческий фактор.
Его тон как бы намекал, что мы каким-то образом подвели своего домовладельца. Это сделалось еще более очевидным, когда тот убедил Павлова ненадолго оставить нас наедине. Картье даже не пришлось просить его выйти; он просто набрал стакан воды и оставил струйку течь в раковину. Мой брат тут же вскочил из-за стола и поспешил к лестнице.
– Жажда мучает всех владельцев недвижимости, не такое уж простое это дело, – произнес Картье между двумя глотками. – Всю неделю бегал по жильцам. Хотел убедиться, что всем уютно. – Он сделал паузу, чтобы влить в себя остатки, и шагнул к нам. – Скажите, у вас двоих ведь все нормально, не так ли?
– Отлично, – быстро ответила я. – Лучше не бывает.
Картье махнул рукой в сторону единственной камеры в помещении, о существовании которой мы должны были знать:
– Небось эта штуковина прямо-таки лезет к тебе в лифчик?
– Никоим образом, – сказала я, гадая, намеренная ли это грубость.
– Ты уверена? Если бы я сам жил в доме, отчасти пребывающем в Сети, то вполне возможно, это могло бы сделать меня слегка… застенчивым, что ли. С причудами. Тогда я вел бы себя немного натянуто.
– Это не про нас, – помотала я головой.
– Не хочу, чтобы эта вещица становилась между вами.
– Трогательно, что вас так заботит наш комфорт, – уверил его Слим, – но мы уже привыкли к камерам. Сколько уж времени прошло. Честно говоря, я уже почти не замечаю красные полоски на полу. Кажется, мы уже привыкли жить в этих условиях.
Мне показалось, что я сейчас расхохочусь, но причина появления Картье была совершенно ясна, настолько явно он обходил суть дела, прямо консультант по вопросам брака. Слишком уж старательно хозяин делал вид, что его беспокоит наше благополучие.
– Счастливые жильцы. Вот кого я хочу видеть, – заверил нас Фрэнк. – Ничего иного мне не нужно.
У меня появилось желание закончить игру и заявить, что мы не снимаемся в роликах «только для взрослых». Даже если от этого многократно возрастет число подписчиков тайного второго сайта, трахаться на виду у всех мы не станем. Довольно и того, что творит с нами Картье. Я решала, не раскрыть ли карты прямо здесь и сейчас, но в этот момент Павлов вернулся с жалобой.
– Ну все, – сказал он с легкой паникой в голосе. – Труба забилась.
– Прекрати спускать в нее столько бумаги, – посоветовал Павлову наш домовладелец, но глядел он при этом на нас со Слимом. Подумав, я обняла Слима рукой: не об этом ли зрелище мечтает Картье?
– Это затор другого свойства, – не унимался Павлов. – Это скорее… напоминает приливы и отливы.
Поморщившись, Картье медленно повернулся вокруг оси.
– Приливы и отливы?
– Вода поднимается, а потом опускается. Если дернуть слив как следует, она перельется через край.
– И ты выкладываешь мне это сейчас? Вечером в пятницу?
– Вы все-таки наш домовладелец, – напирал Павлов, обмениваясь с Фрэнком застывшими взглядами. Санитарное состояние дома для моего брата – вопрос принципиальный.
– Ладно, не заводись, – наконец проронил Картье. – Попрошу Кензо заглянуть, но не ждите его раньше понедельника. А пока импровизируйте.
– То есть как это?
– Уж не знаю. Приспособь бутылку из-под молока. Сходи к соседям.
– К соседям? – возмущенно пискнул мой брат.
– Мы справимся, если не будем спускать всю воду сразу, – сказала я, чтобы достичь компромисса. – Кому захочется, чтобы его беспокоили на выходных?
Согласно кивая, Фрэнк Картье разгрыз воображаемый орех, а затем упер палец в Слима.
– Пригляди за этой девушкой, слышишь? Ублажи по полной программе, пока у нее выходной. Она – звезда и заслуживает самого лучшего, – как для тела, так и для души.
– Знаю, – притянул меня к себе Слим. – Дурак я буду, если выпущу ее из виду.
– Тогда моя миссия выполнена, – Картье расслабил плечи под пальто и сообщил нам, что ему пора идти, поскольку он хочет попасть домой до наступления темноты.
– Остался еще один вопрос, – сказал Павлов, уступая ему дорогу.
Не разворачиваясь, Картье остановился в коридоре, спиной к моему брату и низко склонив голову.
– Что бы там ни было, – сказал он угрюмо, – я не собираюсь портить себе уикенд.
– Но, мистер Кар…
– В понедельник, Павлов. Потерпи ты пару дней хоть раз в жизни.
44
– Эх, надо было сказать ему, что нас преследует маньяк, – чуть позже сокрушался Павлов, в который уже раз. Похоже, он надеялся, что, повторяя это снова и снова, сможет изменить результат визита Картье. – Ни один домовладелец не бросит жильцов на произвол судьбы, зная, что те подвергаются риску. Он занялся бы этим, если б я только рассказал. Может, убил бы двух зайцев одним выстрелом и нам бы заодно починили горшок.
– Забившийся унитаз, может, и его проблема. – Слим протянул моему брату только что изготовленную самокрутку. Ну что ж, мудро, учитывая, что Павлов пребывал на взводе с момента ухода нашего домовладельца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49