Я почувствовала себя театральной актрисой, которая незаметно косится в темноту между двумя софитами, и внезапно озадачилась вопросом: какого черта Роуз это нужно?
– И что, видела она что-нибудь?
– В основном причиндалы твоего бойфренда, – прямо сказал Вилли. – Ты бы посоветовала ему по утрам, когда он подсаживается к компьютеру, потуже завязывать пояс на халате.
Чувствуя, что на этом тема не будет закрыта, я решила вступиться за честь Слима. С халатом я разберусь, тихонько спрячу куда-нибудь эту чертову тряпку.
– Ему здорово досталось в последнее время, – сказала я. – Слим впустил меня в дом, когда мне некуда было идти, и в ответ я стараюсь поддержать его, пока он не вернется на твердую почву.
– С помощью компьютерных игр?
– «Денежный залп» не просто игра. На карту поставлен миллион.
– А заодно можно все дни напролет смотреть на то, как выдуманная красотка размахивает титьками.
– Ее зовут Мисти Вентура, – сообщила я, после чего решила, что тут Слима защищать нечего. – Знаешь, чем дольше я гляжу на парней, сидящих перед экраном этой игрушки, тем меньше она мне нравится.
– Роуз говорит, твой мужик с нею проводит больше времени, чем с тобой.
Я как раз придавала форму ногтю и едва не оттяпала Вилли кусочек пальца.
– Мисти не настоящая, – сказала я, отчасти чтобы напомнить об этом самой себе. – Не думаю, что мне стоит ревновать.
Пожав плечами, Добряк Уильям вернулся к созерцанию объектива, и вскоре его лицо заметно помрачнело. Еще примерно с минуту я молча обрабатывала его ногти укрепляющим маслом, жалея, что Роуз не оставила свое мнение при себе.
– Я чувствую себя рыбой, – произнес он вдруг с неожиданным пафосом. Я едва закончила возиться с первой рукой, но Вилли не желал сидеть смирно. – Рыбкой в банке, где вместо воды – дурные вибрации.
– Не нервничай, – сказала я. – Хочешь иметь красивые ногти, постарайся расслабиться.
– Разве ты сама не вздрагиваешь от всех этих нацеленных на тебя взглядов?
На это я возразила, что едва ли такое зрелище способно привлечь множество зрителей, – не считая, конечно, прикованных к постели пациентов больниц.
– Слим то и дело проверяет, о чем говорят в чате, – пояснила я. – По его подсчетам, нас навещает около сотни посетителей в день. Максимум сто пятьдесят.
– Сто пятьдесят?! – Насупленные брови Добряка плавным движением разгладились, чтобы взлететь еще выше. В его устремленном на веб-камеру взгляде зажегся новый интерес. – Для моего бизнеса это вполне приличный рынок.
– Вилли, сто пятьдесят посетителей – не очень-то много для предприятия со спонсорской поддержкой. Ребята считают, что Картье первым делом провел серьезные переговоры, чтобы заручиться ею.
– Что, у вас уже есть спонсоры? И кто они?
Предложив ему поместить вторую руку в пределы «мертвой зоны», я ответила:
– Насколько мне известно, свой спонсор есть уже у всех камер, кроме одной.
Вместо того чтобы передвинуть стул, Добряк Уильям скрестил руки, словно играя в настольную версию «Твистера» , причем играя сам с собой – с точки зрения гостей, наблюдающих за кухней через Интернет. Сейчас это его, кажется, уже не сильно заботило. Озорная улыбка Уильяма доложила мне, что он догадался, какая камера оказалась наименее привлекательной в финансовом смысле.
– Наш хлюпик, верно?
– Скоро и для Павлова найдется спонсор, – заверила я Вилли, чувствуя, что должна встать на защиту брата. И щелкнула щипчиками, вгрызаясь в ноготь.
– И кто вложил денежки в кухню?
– Производители чистящих порошков.
– Разумно, – одобрил он, оглядываясь по сторонам. – Здесь так чисто, что можно есть прямо со стола, обходясь без тарелок.
– Они хотели заполучить еще и прихожую, но пиццерия добралась туда первой.
– Куда катится мир? – посетовал Добряк. – В последнее время не успеешь отвернуться от двери, как на коврик падает какая-то рекламная бумажка.
– Да уж, это проблема, – согласилась я.
– А как насчет гостиной? Кто-нибудь уже застолбил ее?
– Освежитель воздуха, – сказала я без особой гордости. – И лестницу тоже.
– Остается только ваша спальня.
Так я и знала, что этим кончится. Расспросы Добряка меня не особо волновали, но было немного неловко признать, что спонсором камеры, установленной в нашей со Слимом спальне, стала фирма – производитель презервативов. Неловкость усилилась: Добряк явно пожалел, что не остановился на лестнице.
– Извини, – сказала я. – Ты сам спросил. Смотреть особо не на что: мы передвинули кровать так, что зрителям видны только наши пятки. Кому это интересно?
Повисла неловкая пауза. Я вернулась к ногтям, почти стыдясь того, как здорово мы тут устроились.
– Ваш домовладелец владеет даром убеждения. – Добряк Уильям ждал, пока я подниму взгляд. Лицо его вдруг посерьезнело.
– Слушай, по-моему, ты что-то от меня скрываешь.
– А разве ребята тебе ничего не рассказали? – Похоже, Вилли удивился, но постарался скрыть это, в очередной раз уставясь на веб-камеру.
– Вилли, давай выкладывай.
– Про Фрэнка Картье много чего болтают, просто…
– Продолжай, – попросила я, когда Добряк вновь умолк.
– Скорее всего, обычные сплетни. Городские легенды. Забудь, что я заговорил про это. – Я поняла, что цветочник намерен оставить все как есть, и он не сказал бы ни слова, если бы кончик пилки для ногтей не вдавился Вилли в шею.
– Говори, – промурлыкала я ему на ухо.
22
Я нуждалась в шоколаде не меньше, чем Вилли – в свежем воздухе. Когда я пошла провожать Добряка, его ногти выглядели куда лучше прежнего, а я приободрилась, обнаружив, что в газетном киоске продаются также кондитерские изделия. Выставленные в корзинке шоколадные яйца слегка смахивали на пучок веб-камер, но меня это не остановило, и я взяла парочку.
Надо полагать, парни издалека наблюдали за нашей калиткой, выжидая подходящий момент для возвращения, поскольку, когда я пришла, они уже сидели дома. Слим в гостиной гонял Мисти по лесам, а мой брат, судя по всему, наблюдал за обоими. Подслушанный обрывок их беседы заставил меня задержаться в коридоре.
– Я слыхал, что для этого нужно десять секунд продержать нажатыми обе клавиши, а затем заставить ее выполнить рывок на себя. – Голос Павлова едва перекрывал грохот барабанов музыкального сопровождения и тяжелое сопение Мисти.
До меня донесся удрученный вздох Слима.
– Сейчас не время для выкрутасов, – ответил он. – Пойми, на нас смотрит другая Мисти. Что подумает противник, если мы вдруг выкинем этакий фортель? Непохоже на устрашающий маневр, верно?
– Откуда мне знать? Может, она покраснеет и убежит.
Слим раздраженно пощелкал языком, словно Павлов уже заколебал его своими приставаниями.
– Дай я сначала улажу это дельце, – сказал он моему брату, – а уж потом все остальное.
– Кажется, моя Мисти и впрямь на это способна. А может, и обе? Представляешь, если они могут сделать это друг с дружкой? Вместе, в грязи и поту? Ой, мамочки! Я всегда жалел, что программисты не наделили такой способностью Лару Крофт.
– Какой способностью? – спросила я. Стоя на пороге, я смотрела, как мальчишки прячут глаза. – Мне казалось, Лара умеет практически все.
– Циско! – Мой брат вытянулся в струнку, но затем, вновь сгорбившись, забился в угол дивана. – Мы и не слышали, как ты вошла.
– Похоже на то. – Я царапнула пальцем по верхушке шоколадного яйца, сдергивая узкую полоску фольги. – Не стесняйтесь, мальчики. Зачем сдерживаться в присутствии малютки Циско?
Приостановив игру, Слим постарался защититься улыбкой. Затем он оценил выражение моего лица, и улыбка, кажется, погибла на месте. Он прочистил горло:
– Павлов предлагал различные способы расширить возможности Мисти.
– В стратегическом смысле, – пояснил мой брат. – Ничего особенного.
Надкусив верхушку яйца, я подцепила на язык немного начинки.
– Мне тут рассказали кое-что про Фрэнка Картье. По-вашему, тоже «ничего особенного»?
Этот простой вопрос, казалось, заставил все тени выползти из углов комнаты, – словно кто-то включил прожектор, наставив его на диван. Слим поинтересовался, что именно я слышала.
– Черт побери, ты сам прекрасно все знаешь, – ядовито прошипела я. – Похоже, это знают все вокруг, кроме меня. Знаменитая история про нашего домовладельца и его подручного, который совсем недавно побывал в этом доме! И у которого, между прочим, наверняка имеется свой комплект ключей!
В этом месте Павлов не вытерпел и вмешался:
– Картье нанял Кензо, чтобы тот следил за имуществом.
– А заодно и за жильцами, – добавила я. – Добряк Уильям все мне рассказал.
– Напрасно Вилли это затеял, – посетовал мой брат. – К чему распространять подобные дикие сказки?
– Которую из сказок ты конкретно слышала? – Слим уже поднимался на ноги, в явном замешательстве сунув обе руки глубоко в карманы.
– А сколько их всего? – с сарказмом поинтересовалась я. – Мою сказку пришлось двадцать минут вытягивать из рассказчика, и она оказалась достаточно дикой! Если Вилли не сочиняет, то ваш Кензо отмотал срок за то, что пытал жильца. Рыболовными крючками.
– Понятно, – уставился себе под ноги Слим. – История действительно дикая.
– Вилли говорит, что несчастная жертва Кензо якобы живет по соседству, но уже не выходит из дому после того, что с ним сотворили.
– Предположительно, – твердо добавил Павлов. – Знаешь, эту историю Картье вполне мог сочинить сам, чтобы лишний раз напомнить жильцам вовремя вносить квартплату. Скажи честно, неужели ты и впрямь думаешь, что мы со Слимом захотели бы здесь жить, будь в этой легенде хоть крупица правды?
– Тогда почему бы вам не исполнить соседский долг и не сходить поинтересоваться здоровьем бедолаги?
Павлов замер с открытым ртом, не находя слов для возражений.
– Не стоит забывать, что теперь мы живем здесь бесплатно, – подключился Слим, приходя ему на помощь. – Мы должны лишь время от времени мелькать в поле зрения камер. По-моему, чтобы просрочить уплату, надо сильно постараться.
Посмотрев прямо в глаза Слиму (насколько это возможно, учитывая его недюжинный рост), я заметила, что меня в любом случае следовало поставить в известность.
– Послушайте, Вилли рассказал мне о Кензо самый настоящий кошмар. Оказывается, я поставила свою подпись под договором с человеком, который платит этому гаду. Господи, да что с вами творится? Если бы я знала, как Картье обращается с жильцами, я бы даже не переступила порог этого дома, не говоря уже о том, чтобы тут жить.
Мой бойфренд тем временем перешагнул через красную липучку на ковре и вошел в «мертвую зону», чтобы успокоить меня:
– Мне очень жаль, что тебе пришлось услышать эту историю, Циско, но посмотри, как ты перепугалась. Именно поэтому мы и молчали. – Он сделал паузу, чтобы чмокнуть меня в макушку. – С нами решительно ничего не случится, – пообещал Слим. – Мы здесь как за каменной стеной.
Я подняла к нему лицо. Теперь Слим улыбался по-настоящему, и рядом с ним я действительно чувствовала себя в безопасности. Оставалось прояснить еще несколько моментов, но для этого нужно было всецело завладеть его вниманием. Пока мы говорили, Слим всего только раз покосился на экран, но мне и этого хватило. Разумеется, там стояла запыхавшаяся Мисти, а перед нею распахнулась узкая лагуна с далеким водопадом в обрамлении скал. Ясное дело, Слиму не терпится поскорее засесть за джойпад.
– Мне надо закончить дела, – робко выдавил он.
– Обучить ее трюку, который вы обсуждали?
– Нет-нет, – заверил меня Слим и метнулся к дивану, словно заданный мною вопрос разрешил ему вернуться к игре. – Вон за тем булыжником прячется еще одна Мисти. Она уже давно висит у меня на хвосте, но я неожиданно развернулся и, похоже, загнал ее в угол. Эта игра позволяет отвлечься не более чем на пять минут. Вроде перерыва по обоюдному согласию, но если не вернешься к игре вовремя, тебя живьем проглотят.
Я уселась рядом с мальчишками, зная об устремленной на диван камере, но желая утолить любопытство. Слим возобновил игру, повернул Мисти налево, потом направо.
– Где она? – спросила я, отыскивая противницу на экране. – Ничего не вижу, кроме нагромождения камней.
– Видишь шест, блестящий за булыжником? – сказал Павлов. – Там, у края водопада.
– Угу.
– Это дуло ее гвоздемета.
– Ну и ну! А что у тебя?
Слим щелкнул по клавиатуре, и Мисти выставила перед собою два пустых кулака. Не знаю, было ли это показательным выступлением или явной провокацией, но в любом случае, имевшая недюжинное преимущество чужая Мисти ступила на открытую площадку. Оружие, которое она держала наизготовку, было настолько большим, что вполне могло оказаться выкорчеванной башней какого-нибудь танка. Впрочем, и сложена эта Мисти была несколько пропорциональнее, чем творение Слима.
– Чтоб ты сдохла, – сказал Слим и неуверенно пошевелил пальцами.
– Не убегай, – посоветовал мой брат. – Она превратит тебя в подушечку для булавок.
– Лучше беги навстречу, – предложила я. – Сделай то, чего от тебя никак не ждут. – Слим с Павловым таращились на меня в недоумении. Я же, пожав плечами, отщипнула еще кусочек от шоколадного яйца. – Взгляни на ситуацию под иным углом: сиськи – ее единственная защита. Что бы ни ткнулось в эти смехотворные булки, оно тут же отскочит, не причинив ей вреда.
– Решайся на что-нибудь, – подгонял Павлов приятеля, не спуская глаз с экрана, – она уже бежит к тебе.
И точно, чужая, плохо воспитанная Мисти уже неслась в фонтане брызг по кромке лагуны, корректируя прицел на ходу, по мере приближения к нашей Мисти, казалось, лепечущей: «Ничего, это всего лишь одно мгновение». Ее ждала нелепая смерть, а нас – зрелище не из особо приятных, но тут Слим опять принялся давить на кнопки джойпада. Бегать по-человечески его Мисти, похоже, так и не научилась, зато она добилась внушительных результатов по части прыжков. Короткий разбег и мощный рывок вперед: Мисти рванула с места ракетой и чудом умудрилась попасть прямо под подбородок убийце, отчего та отлетела назад и рухнула в воду у берега. Уже затих тревожный музыкальный аккорд, сопровождавший столкновение, но чужая Мисти все еще лежала на мелководье, распростершись на манер морской звезды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49