Ц Хорошо, Ц сказал он задумчиво. Ц Это очень хорошо.
Она думала, что это странная тема для разговора, и уже начала испытывать н
апряжение, но он снова быстро спросил.
Ц С тобой все хорошо, Джессика?
Она снова пожала плечами. Что она могла ответить? «Я более счастлива и бол
ее жива, чем была когда-либо, и в тоже время я чувствую, что умираю? И я подоз
реваю, что прежде, чем это закончится, я пожалею, что не умерла». Но вместо э
того она спросила:
Ц Где находится зеркало?
Ц По его просьбе мы перенесли его в большой зал. Когда я строил этот замок
, я заложил четыре охранных камня под холлом с восточной, западной, северн
ой и южной стороны. Это очень мощные камни, я сам лично заколдовал их. Он ощ
утил их мощь и попросил, чтобы зеркало повесили у основания лестницы. Он х
отел обеспечить ему максимальную защиту. Кейон уверен, что Лука не сможе
т добраться до Темного Зеркала. Ц Он сделал паузу, и у нее возникло чувств
о, что Дэйгис был не доволен своим предком. Ц Он осуществит свою месть, де
вушка, независимо от того, чем за это придется заплатить.
Она уже знала это, и у нее не было ни какого желания это обсуждать. Было гор
ькое, тревожное кипение внутри нее, но она еще не была готова глубоко окун
аться в него. Она должна сначала вкусить все радости. Она резко кивнула го
ловой.
Ц Спасибо. Ц И выскользнула из библиотеки.
Двадцать минут спустя у Джесси было все, в чем она нуждалась.
В то время как она стелила стеганные ватные одеяла, покрывала и подушки у
подножья зеркала на широком свободном месте пола в большом зале, Кейон с
тоял на виду в зеркале, наблюдая за каждым ее движением. Когда она уютно ус
троилась под одеялом, повернувшись на бок лицом к зеркалу, она сонно улыб
нулась ему.
Ц Спокойной ночи, Кейон.
Ц Спокойной ночи, Джессика. Сладких тебе снов, дорогая.
Ц Тебе тоже.
Он был достаточно учтив, чтобы не напоминать ей, что он ни спит, ни видит сн
ов, даже коротеньких.
А Джессика, уже засыпая, сделала отметку в мысленном дневнике.
Память/День четырнадцатый: Сегодня вечером мы пожелали друг другу споко
йной ночи как женатая пара, которая вместе уже в течение многих лет.
Ну и что такого в том, что он в зеркале, а она спит на полу.
Это все равно было прекрасное воспоминание.
Глава 25

Дни пролетал
и незаметно.
Джесси всегда думала, что это просто такое избитое выражение: время скор
отечно; время пролетает, когда вы увлечены; или, как однажды настолько точ
но выразился Кейон Ц время имеет свойство ускользать.
Да, это было так.
Внезапно все шаблонные фразы в мире стали достоверными. И смысл каждой б
ез исключения прекрасно подходил к ней. Те песни о любви по радио, которые
когда-то вызывали у нее желание переключиться на диск с мелодиями Годсма
ка, вместо этого теперь в мгновенье вызывали у нее глупую сентиментально
сть. На днях она даже поймала себя на том, что напевает жалостливую мелоди
ю из песни стиля кантри, а она никогда не любила музыку кантри.
В прошлом году она прочитала «Незнакомца» Альбера Камю на французском я
зыке с целью совершенствования знания иностранного языка. Книга ей не по
нравилась, хотя дала ей пищу для размышлений, в том числе экзистенциальн
ое утверждение, что перед лицом смерти все мужчины становятся братьями.

Джесси теперь познала, что правда была в том, что она любит всех людей, как
братьев и сестер. Насколько бы они ни были различными, любовь была осново
й единения, делая любого одинаково легкомысленным, безумным глупцом, вли
пающим в тысячи разных историй.
Как и бессчетное количество женщин до нее, начиная от юных девушек и конч
ая умудренными пожилыми женщинами, с радостью встречающими перемены в ж
изни, Джесси начала вести дневник, чтобы навсегда запечатлеть свои воспо
минания.
Воспоминание/День тринадцатый: Сегодня мы поцеловались во всех ста пяти
десяти семи комнатах в замке (включая туалеты, кладовки и ванные!).
Воспоминание/День двенадцатый: Мы устроили полуночный пикник из копчен
ого лосося, сыра и трех бутылок вина (о, моя больная голова!) на прилегающей
к замку земле, под усыпанным звездами небом и, пока все остальные спали, мы
плавали обнаженными в садовом фонтане и занимались любовью на всех трех
ярусах.
Воспоминание/День одиннадцатый: Мы выгнали из кухни поваров и сделали бл
ины с шоколадной начинкой, малиновым джемом и взбитыми сливками.
То, что мы сделали с малиновым джемом и взбитыми сливками, имело очень нез
начительное отношение к еде. Блинам, которые были съедены.
Но не все воспоминания были хорошими. От некоторых из них она не могла изб
авиться. Некоторые из них резко возвращали ее к действительности.
Воспоминание /День десятый: Сегодня появился Лука Тревейн.
Лука, разглядывая замок, стоял у линии, разделяющей землю, пропитанную за
щитными заклинаниями Келтаров, и землю, охраняющую Тревейна. Он самонаде
янно коснулся этой линии, и ему совсем не понравилось то, что он почувство
вал. Мощь Келтара гудела в земле под его ногой, попробовавшей преступить
невидимую границу, пробивая его собственную защиту.
Ему потребовалась вся ночь и помощь дюжины хорошо обученных людей, чтобы
защитить достаточный кусок земли, чтобы он мог добиться своих целей. Под
светом бледного диска луны, пока замок спал, они изменяли почву от блестя
щего черного лимузина, стоящего за ним, приготовленного, чтобы быстро по
кинуть это место, до круга, поставленного Кейоном для себя.
Сейчас он стоял приблизительно в двухстах ярдах от замка, ожидая. Горец н
е напрасно потратил очень много времени и ресурсов, защищая земли, непос
редственно прилегающие к замку, и это притом, что не было никакой видимой
причины для этого. Лука был фактически отрезан от замка этим незначитель
ным, но все же непреодолимым периметром, так как Кейон был уверен, что он п
рибудет.
Пока он не пересекал эту границу, Кейон не мог использовать магию на нем. П
ока Кейон не пересекал ее, Лука также не мог воздействовать магией на нег
о. А поскольку они были бессмертными и самоисцеляющимися, то не могли нав
редить друг другу чем-нибудь еще. Они давным-давно стали лучшими по устан
овлению тщательной защиты, которая нейтрализовала мощь других. Только н
а таких условиях маги-отшельники желали встречаться носок-к-носку на ней
трализованной земле. Ни Кейон, ни Лука никогда не пересекли бы линию, если
только в порыве гнева, но они оба были слишком умны для этого.
Хотя он был бессмертным и физически не мог умереть, на него можно было нал
ожить заклятие. Если бы он был настолько глуп, чтобы ступить на землю, защи
щенную Кейоном, то Горец мог бы заманить его в ловушку и обернуть его в кок
он мистического оцепенения, сделав столь же беспомощным, как муха в паут
ине жирного, опасного паука.
В конечном счете, Лука смог бы разобраться, как ему освободиться, но у него
было очень мало времени в запасе, чтобы так рисковать. И он никогда не ста
л бы держать пари на результат магического сражения между ним и Горцем.

Ситуация в этом втором Замке Келтар была намного хуже, чем он представля
л. Он ощущал силу двух Друидов Келтар в этом новом замке, о которых он мог с
казать только то, что их мощь была столь же древней, как их имена. Они были с
ильны. Не как Кейон. Но и не так, как любой из Друидов, с которыми ему приходи
лось когда-либо сталкиваться.
Он прибыл вчера днем и без промедления стал изучать почву: не было никако
го способа проникнуть внутрь этого замка без посторонней помощи.
Именно поэтому они потратили ночь, накладывая охранные заклинания, и име
нно поэтому он стоял здесь сейчас.
Его сообразительность должна была в очередной раз сослужить ему службу,
как и добрых тысяча сто тридцать три года назад.
Ц Тревейн. Ц Ноздри Кейона раздувались, когда он выплевывал это слово.

Ц Келтар, Ц плюнул Лука в ответ, как если бы самый мерзкий из всех мерзки
х вкусов распространился по его языку Ц языку так сильно татуированном
у, что он почернел от краски.
Этот язык произносил такие омерзительные заклинания и ложь, что должен б
ыл сгнить во рту Темного мага, поскольку его душа уже давно сгнила в его те
ле.
Ц Ты не выглядишь готовым умереть из-за меня, Ц насмехался Лука.
Кейон мягко рассмеялся.
Ц Я был готов умереть в любой момент времени уже более тысячи лет, Тревей
н.
Ц Это действительно так? Я видел, как выглядит твоя женщина. Похоже, она в
есьма сексапильна. Я собираюсь выяснить это, как только десятина будет у
плачена.
Ц Десятина никогда не будет заплачена, Тревейн.
Ц Приготовься наблюдать за нами, Горец. Я распну ее напротив твоего зерк
ала и…
Кейон развернулся и пошел к замку.
Ц Ты тратишь впустую мое время, Тревейн.
Ц Зачем тогда ты вышел, Келтар?
Кейон развернулся и шагнул назад к линии, касаясь ее носками. Он встал так
близко, что их носы почти соприкоснулись. Их отделяла и защищала друг от д
руга линия не шире волоска.
Лука заметил движение позади Горца. Женщина только что вышла на верхнюю
ступеньку искусно сделанной каменной лестничной площадки. Именно то, на
что он надеялся.
Ц Чтобы посмотреть в твои глаза, Лука, Ц сказал мягко Кейон, Ц и увидеть
в них смерть. И я увидел это.
Он снова резко отвернулся, направляясь к замку. Он посмотрел на вход.
Ц Возвращайся в замок, Джессика. Сейчас же, Ц резко крикнул он, увидев ее
на лестнице.
Ц А что она думает обо всем этом, Келтар? Ц окликнул его Лука, достаточно
громким голосом, чтобы она так же ясно расслышала его. Ц Она так же стреми
тся к мести, как и ты?
Кейон не ответил.
Ц Скажи мне, она действительно так же готова к твоей смерти, как и ты, Горе
ц? Ц кричал Лука.
Кейон стремительно приближался к лестнице.
Ц Я не думаю, что ты желаешь умереть, Келтар, Ц вопил Лука вслед ему. Ц Я з
наю, что сделал бы я. На самом деле, я сделал бы практически что угодно, лишь
бы остаться в живых. Я думаю, что согласился бы на передачу необходимой де
сятины через Темное Зеркало в полночь на Самайн. Ц Его голос был четко сл
ышен, проносясь через лужайку и отзываясь эхом от каменных стен замка.
Кейон добрался до лестницы и в несколько шагов поднялся наверх. Обняв Дж
ессику за плечи, он направил ее спиной в замок и захлопнул за собой дверь.

Луку это не волновало. Он добился того, для чего приезжал. Его последние сл
ова вообще не предназначались Келтару. Они предназначались женщине, кот
орая стояла на ступенях и так глупо выдавала свои эмоции: ее руки в тревог
е сжимались в кулаки, а глаза были глубоко печальными.
На это потребуется время. Он не сомневался, что это займет больше дней, чем
он смог бы спокойно перенести, и в это время кому-то придется умереть, пав
жертвой его неудовольствия. Хотя он фактически не мог прочитать ее мысли
, в очередной раз сталкиваясь со странной гладкой преградой, он читал язы
к ее тела. Не было большей идиотки, чем влюбленная женщина.
Ц Думай об этом, Джессика С. Джеймс, Ц шептал он. Ц И позволь этому начать
изъедать тебя.
Спустя много часов после того как Лука Тревейн вернулся к своему блестящ
ему черному лимузину с тонированными стеклами и уехал, Джесси сидела, ус
тавившись на экран компьютера в темноте библиотеки.
Она водила пальцами по прохладной поверхности маленького журнального
столика стоящего под слабо освещенным портретом восемнадцатого столет
ия главы рода МакКелтар и его жены, держа свои руки на приличном расстоян
ии от клавиатуры и мыши.
Было четыре часа утра, и в замке было тихо как в могиле. Она испытывала что-
то подобное в отношении себя.
Джесси была не единственной, кого затронуло посещение Темного мага днем
ранее. Оно бросило мрачную тень на всех МакКелтаров.
Кейон единственный, кто испытывал мрачное удовлетворение от этого. «Он п
риехал, чтобы умолять. Он знает, что я победил», Ц сказал он ей.
Победа, в задницу ее. Смерть не является победой. Не в ее романе.
Лука Тревейн само зло. Именно он должен умереть, не Кейон.
Она взлохматила рукой свои кудри, уставившись на экран. Лука Тревейн дей
ствительно внушал сильный ужас. Она понятия не имела, чего можно ожидать
от старого врага Кейона, но даже если бы он предупредил ее, скорее всего да
же это не подготовило бы ее к тому, что она увидела.
Он даже не был похож на человека. Пластина в ее голове, которая ограждала е
е от принуждения и чтения мыслей, практически уберегла ее от воздействия
любой магии, поскольку, в то время как Гвен и Хлоя видели не что иное, как кр
асивого сорокалетнего мужчину, Джесси открылся истинный вид темного ма
га.
Он был так сильно татуирован, что было заметно, как в некоторых местах гни
ет его кожа. Все его движения напоминали маневры рептилии, и это вызывало
отвращение. Его глаза, если их можно было так назвать, пылали темно-красны
м цветом в прорезях. Его язык зиял чернотой, когда он говорил.
Но хуже его гротескного вида был холод и удушающее ощущение чистого зла,
которое исходило от него, даже через всю лужайку.
В то время как она четко слышала каждое слово, произнесенное им.
Она пыталась оставаться в замке, как просил Кейон.
Но когда они подошли друг к другу впритык, и она увидела, что ее мужчина на
чал мериться силами с изуродованным... существом... там, на лужайке, она выск
очила из замка, не в состоянии удержаться.
Все ее инстинкты требовали, чтобы она оказала реальную поддержку Кейону
«хоть чем-нибудь», в тоже время понимая, что не существовало ничего, чем он
а могла помочь. Не против такого существа как Тревейн. В тот миг она, по бол
ьшому счету, поняла позицию Кейона. Это было не только вселяющим ужас зло
м, которое исходило от древнего мага, но и жуткая мощь. Не такая же огромна
я, как у Кейона, но теперь, когда она увидела его своими собственными глаза
ми, то признала, что, как только Тревейн завладеет Темной Книгой, он на сам
ом деле может стать безудержным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45