Вы не оповестили власти. Уверен, что полиции будет интересно узнать почему. Лично я заинтересован в одном – отыскать моего дру… Джареда. Я еще не дорос до того, чтобы интересоваться гостиничным бизнесом.
– Это обещание?
Я чувствовал себя вывалявшимся в грязи.
– Если вы будете со мной откровенны.
Он в удивлении покачал головой:
– Ну и детки нынче пошли!
Я ждал.
– Ладно. Он поселился четыре дня тому назад. Заплатил наличными. Назвался Адамсоном. В этом нет ничего противозаконного, хоть он и несовершеннолетний.
– Конечно, сэр. Я сам несовершеннолетний и знаю об этом.
– Он воспользовался кредитной карточкой, чтобы расплатиться за обед. Ночной аудитор обратил внимание на метку, когда проверял данные бухгалтерии. Я послал к нему в номер руководителя нашей охранной службы.
Сердце мое забилось.
– И?
– Мальчик заметил нас и убежал. Мы преследовали его по коридорам.
Джаред быстрый и выносливый. Когда мы играли в футбол, мне ни разу не удавалось его догнать.
– Он… исчез.
– Прошу вас, сэр, скажите мне правду, – Я постарался, чтобы мой голос не дрожал.
– Это прав… эх! – Он махнул рукой, явно сдаваясь. – Ладно. Он оказался на уровне улицы, пинком открыл дверь и убежал. Куда делся дальше – не имею понятия.
Ликование. Испуг. Облегчение.
– Почему же вы не сообщили в полицию?
– Не знаю. – Феннер избегал смотреть мне в глаза.
– Ради бога, я не сумею отыскать его, если не смогу поставить себя на его место. Скажите мне все, что знаете.
Почему-то мои слова привели его в замешательство. Наконец он вздохнул:
– Ты странный мальчик. Дело в том, что… Ты обещаешь?
– Не просто обещаю. Клянусь. Не скажу ни единой живой душе.
Это его, видимо, успокоило.
– Видишь ли, сынок, иногда случаются ошибки. Метрдотель… Понимаешь, меня там не было. Иногда так случается… Наше правило… Обычно мы не…
Я ждал, и наконец он выпалил:
– Ему дали спиртное. Бутылку вина.
– Вот что.
Неудивительно, что Феннер был напуган. Официанту, метрдотелю, а может, даже менеджеру грозила ссылка в колонию. Как и Джареду.
– Поэтому вы решили все скрыть.
– Не совсем.
– Значит, он оказался на улице? Там, где живут те, кто остался внизу?
– Нижние. Да.
– Я должен его найти.
Он облегченно вздохнул.
– Это не наша забота, верно?
– Да, сэр. Но мне нужно, чтобы ночью меня впускали обратно.
Он уставился на меня:
– Неужели ты хочешь сказать, что… Не выдумывай. Тебя там заживо съедят. В буквальном смысле.
– Я должен его найти.
Из-за меня Джаред ушел из дома. Низкие слова, которые я выкрикивал ему, потому что плохо соображал. До сих пор не понимаю, почему я это сделал.
– У полицейских есть его фотография. Пусть они и действуют.
– Покажите мне, в какую дверь он вышел Я позову кого-нибудь, чтобы меня впустили обратно, когда буду возвращаться.
– Мальчик, ты не можешь…
– Сэр, я должен, – мой голос дрогнул. Я отчаянно старался не набирать обороты. – Сейчас я спущусь к себе в номер и скоро вернусь. А вы передайте кому надо, чтобы меня выпустили внизу на улицу. Прошу вас.
Я встал и направился к двери.
– Твои родители…
Я повернулся к нему:
– Скажу вам правду: они не знают, что я здесь. Но я не обманывал, когда говорил, что они знают сенатора. И еще кучу важных лиц. Не выдавайте меня, и я не выдам вас. Я должен разыскать Джареда, пока с ним ничего не случилось.
Феннер явно встревожился:
– Сынок, я не могу выпустить тебя на улицу. У меня дети примерно твоего воз…
– Не вам решать, сэр. – Я посмотрел ему в глаза. – Я поступил… очень плохо. Он убежал из-за меня, и теперь моя обязанность найти его. Со мной все будет в порядке.
Мне нужно было вернуться в номер.
– Если понадобится, я задержу тебя силой, вызову родителей…
– Вы не знаете, кто они, а я вам не скажу. И станет известен ваш секрет. Прошу вас, не вмешивайтесь. – Я открыл дверь. – Я позвоню вам, когда буду готов.
С этими словами я помчался к лифту.
Доехав до своего этажа, я вбежал к себе в номер и запер дверь. Здесь я уселся на пол, сжался в комок, обхватив себя руками, и принялся раскачиваться.
Джаред на улице. Десять тысяч шестьдесят с основанием двенадцать это будет… Думай. Числа беспристрастны. С ним все будет в порядке. И с тобой тоже.
Расслабься. Хватит хныкать.
Успокойся.
Это заняло целый час.
Когда мне стало лучше, я позвонил и попросил принести мне поесть. Жуя сэндвичи, я обдумал ситуацию.
Можно ли рассчитывать на помощь управляющего? А если я вернусь и окажется, что мой номер в отеле заперт? Вдруг охрана отеля затащит меня в его офис и вызовет полицию? Зачем я признался, что еще несовершеннолетний и ушел из дома без ведома родителей?
Почему я так зациклен на том, чтобы всегда говорить правду?
Отец, я знаю: ты всегда так поступаешь. Но посмотри, куда это тебя привело? Тебя сняли с должности, возложили на тебя вину за махинации сенатора Уэйда. Погублена твоя репутация. Не осталось ничего, кроме чести.
Ты сказал, что накажешь меня, если я снова скажу тебе это. Мне было только восемь, и я не понял, почему.
Сохранилась ли твоя честь?
Была ли честь у Филипа Таера? Ты сказал, что я должен гордиться таким именем.
Смог бы он обмануть менеджера неботеля?
Странный человек этот мистер Феннер. Мы начали разговор как противники, но прошло немного времени, и он начал беспокоиться обо мне.
Я сложил одежду в рюкзак, у закусочных автоматов наполнил карманы съестным – может пригодиться, потом поглядел на часы и поспешил в офис мистера Феннера. На этот раз я попал туда сразу.
– Мистер Феннер, я готов.
– Уже поздно выходить сегодня на улицу.
– Да, сэр. Лучше поспешить.
Он поднялся из-за стола.
– Тебя действительно зовут Филип Таер?
– Да, сэр.
Фамилию-то свою я вам не скажу.
– Странно. В реестре граждан нет ни одного человека с таким именем. Единственный, кто числится под этим именем, умер много лет тому назад. Служил в ВКС.
– Это мой э… крестный отец. – Очень близко к правде. – Мне бы хотелось отправиться не задерживаясь.
– Ты захватил мобильник? Я велел ночному портье открыть дверь, когда ты позвонишь. Тебе известно, что на улицах телефоны не работают? – Мы шли по направлению к лифту. – Не знаю, почему я это делаю.
Первый этаж. В сопровождении охранников я подошел к прочной армированной двери на улицу. Вдвоем они сняли тяжелую цепь. Охранник держал оружие на изготовку, когда я проскользнул на улицу.
– Спасибо.
– Он побежал вон туда, – показал рукой охранник.
И дверь захлопнулась.
Солнце все еще светило, но сумерки были не за горами.
На улицах оказалось много людей в мятой одежде, на некоторых она была грязной и изодранной.
Люди не сводили с меня глаз.
Я стоял не двигаясь. Джаред выскочил на улицу и наверняка бежал до тех пор, пока не успокоился.
Так, надо подумать. Мне пятнадцать. Я только что выбежал на улицу, спасаясь от погони. Не семи пядей во лбу, но о себе очень большого мнения. Куда бы я направился?
Подальше отсюда.
Мне сказали, что Джаред побежал в южном направлении. Наверняка он свернул за угол. Но куда?
Если свернуть вправо, нужно перейти дорогу, а если влево – тут же исчезаешь из поля зрения охранников в отеле.
Я свернул влево.
– Верхний, чё те надо?
Грязный человек старше отца. Я сделал шаг назад.
– Ищу кое-кого.
– Кого?
– Два дня назад из неботеля вышел мальчик. Он…
– Убирайся лучше, малыш, отсюда. Ночь близко.
– Мне нужно найти…
– Ты че, не слышал? В темень верхним здесь не место. – Он сплюнул. – Мне-то без разницы, да уж больно ты мал. Дуй отсюда домой!
Он зашаркал прочь.
– Мистер…
Он не останавливался.
Я закусил губу. Дело может оказаться труднее, чем я думал. Я дошел до следующего угла. С полдюжины мужчин и женщин странного вида сидели, прислонясь к столбу. Я пошел мимо.
Один стал у меня на пути:
– Куда шагаешь, паренек?
– Я ищу мальчика, который проходил здесь два дня назад.
Вожак поглядел наверх, словно проверяя небо:
– Скоро ночь.
– День еще не кончился, – отозвался я и хотел обойти его.
– Держись подальше от земли бродов, верхний. Я не понял, что он имел в виду.
– Нечего тебе ходить здесь.
– Я должен.
Он поразмыслил над моими словами.
– А мзда?
– Сэр, что это значит?
Он заговорил со мной, как с малым ребенком:
– Гони мне мзду, паренек. Чё дашь?
Я повторял про себя эти слова, пока не сообразил, о чем речь. Сунул руку в карман и достал плитку шоколада:
– Это вам.
У него челюсть отвисла:
– Майра, глянь: верхний платит мзду!
Все вокруг загоготали:
– Давай, проходи!
Отбросив страх, я не отступал:
– Мальчик, два дня назад. Из башни. На нем был синий пиджак.
– Ну?
Я вытащил из кармана еще две шоколадки.
– Куда?
– Давай.
Но я убрал руку за спину:
– Сначала скажите.
– И так могу взять.
Один из собравшихся встал у меня за спиной.
– Это правда, но сейчас еще день.
Не знаю, почему я так сказал, но в его глазах мелькнула нерешительность. Я твердо заявил:
– Таково правило.
Спокойно, Филип. Ты сам не знаешь, что говоришь.
Мужчина покачал головой. Я оглянулся: человек, стоявший у меня за спиной, сделал шаг назад.
– Мало даешь, верхний.
Я отвернулся к стене, заслонившись от их взглядов, залез в карман рубашки. Отсчитав две пятерки, остальные деньги убрал снова.
– Тогда могу дать деньги, – Я протянул руку. У него расширились глаза.
– Щё.
– Кто это – Щё?
– Щё. Мало.
Я старался не врать, но тут ничего другого не оставалось.
– Это все, что у меня есть. Хотите берите, не хотите – не надо.
…Прости, отец…
– Не пытайся надуть нижних, паренек. Отдавай все, пока мы…
Мама бы этого не потерпела. Она бы сказала…
– Что ты о себе возомнил, черт возьми? – Я сунул деньги обратно в карман. – Имя у тебя есть? – Я ткнул его в грудь. – Ну?
Он вытаращил глаза на мой палец. Кто-то заржал.
– Ну? – я топнул ногой.
– Арри.
Я вытянул деньги:
– Вот тебе мзда. Хочешь, Арри? Если не хочешь, я спешу.
Арри повернулся к приятелям:
– Пришить?
– Не. Скажи.
Я понятия не имел, о чем они толкуют.
– Лады, – Арри протянул руку. – Паренек из верхних, два дня назад. Больше тебя.
Я кивнул.
– Спроси мидов.
– Прошу прошения?
– Мидов. Через квартал. Он бежал мимо Риффа и Билло.
Арри показал на двоих из группы. Вид у них был глуповатый.
– Они пропустили его к мидам.
– В какую сторону?
Арри махнул рукой:
– Туда. Давай мзду.
– Большое спасибо, – я вручил ему две пятерки. – Если увидите его снова, попросите подождать меня здесь.
И я заторопился к следующему углу.
Мне не понравились люди, сгрудившиеся на тротуаре через дорогу. Чтобы избежать их, я обогнул этот квартал. Я шел, высматривая по дороге кого-нибудь не слишком подозрительного, чтобы расспросить. Вокруг стояли полуразрушенные здания с пустыми окнами. Этот квартал, похоже, давно все покинули.
Внезапно дверь отворилась, и мне преградили дорогу два оборванных подростка.
– Стой!
Я остановился.
– Добрый день. Я ищу…
Один из них толкнул меня. Я отлетел к стене.
– Ты что де…
– Чё там у тебя? – Он похлопал по карману моего пиджака.
Я попытался вывернуться.
– У меня есть для вас мзда.
– Не надо.
Я старался что-нибудь придумать, но его зловонное дыхание заставило пойти на отчаянные меры. Я щелкнул пальцами левой руки:
– Вот. Смотри. И снова щелкнул.
Он уставился на мою левую руку. Кулаком правой я заехал ему в глаз. Он завопил и отпустил мой пиджак:
– А-а-а! Сви, пришей его!
Второй мальчишка вытащил нож:
– Ну, верхнячок, прощай! – И бросился на меня.
Не задумываясь, я схватил его за кисть и перекинул через плечо. Он врезался в стенку.
Я всегда терпеть не мог мамины уроки борьбы. Неприятно, но приходится признать, что они мне пригодились.
Я выкрутил у него из руки нож и поднял ногу, чтобы нанести удар по руке, но заколебался.
– Пришей его, Сви! – Первый мальчишка пополам согнулся от боли и не видел, что ситуация переменилась. Я отпустил его руку.
– Что значит «пришей»?
– А что я пришью тя! – Разъяренный мальчишка вскочил на ноги и бросился, чтобы вырвать у меня из руки нож.
Мистер Феннер был прав. Улицы для меня слишком опасны. Я попятился, низко держа нож, как учила мама:
– Спокойно, парень, я не хочу драться.
Мальчишка бросился на меня. Я едва успел убрать нож в сторону, и он скользнул по его запястью. Что ж, будет осторожнее, ведь у меня острое оружие.
– Извини, я не хотел…
Он уставился на рассеченную кожу, где уже выступила кровь.
– Эй, Джэг! – Он вжался в дверной проем. – Глянь, чё он сделал!
Джэг убрал руки от лица и поглядел второму мальчишке на руку незаплывшим глазом:
– Сви, пришей его!
– Не могу! Он меня порезал!
Джэг изумленно уставился на меня одним глазом, вытащил из заднего кармана сломанный кухонный нож с зазубринами:
– Не трогай Сви!
– О Господи. – Я снова попятился. – Я сейчас уйду. Оставьте меня в по…
Он бросился на меня с ножом. Я даже подумать не успел, просто перенес вес на левую ногу, а правую взметнул вверх. Его нож отлетел в сторону. Получилось, мам! Неужели в Академии и вправду вас учили этому?
– Эй! – Джэг моментально остановился, словно на что-то налетел.
Я успел схватить ржавый нож раньше, чем он.
Видимо, пора бежать обратно к отелю, но сначала нужно было отделаться от этих подрастающих дикарей. Заключить перемирие. Я шагнул к Джэгу и протянул ему нож, чтобы отдать:
– Слушай, я всего лишь хочу…
– Не бей! Пожалста, верхний! Остынь! – Джэг попятился назад, споткнулся о кусок бетона и упал на спину. – А-а-а!
– Не понимаю, о чем вы говорите…
Вмешался второй мальчик:
– Дай нам смыться, парень, а?
Он держался за запястье.
Неужели я повредил ему руку? Я повернулся к нему:
– Дай посмотрю.
– Не-е-ет! – пронзительно завопил он. Крови было не так уж много, но руку нужно было осмотреть.
– Где здесь больница? Ты не порезал артерию? – Я схватил его руку, в то же время соображая, как быть с ножом, который по-прежнему оставался у меня.
– Боже, нет!
Мальчишка зарыдал и упал на колени:
– Слышь, верхний, я не хотел ничё такого. Не трожь Сви!
Здоровой рукой он закрыл глаза.
Я внимательно осмотрел его запястье. Слава богу, порез чуть больше царапины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75