- Верю.
- И что?
- Ничего, я собираюсь позвать полицейских, - ответила она
просто. - Может, вы и сделаете меня калекой, но они точно доста-
нут вас. И тогда вы больше никогда не сможете убивать. Я должна
это сделать.
- Ваши благородные побуждения делают вам честь, мисс Рутвен.
Насмешка, звучавшая в моем голосе, никак не отражала моих
мыслей. Она намеревалась сделать то, чего я делать не стал бы.
- Давайте, зовите их Посмотрите, как они будут умирать.
Она непонимающе уставилась на меня.
- О чем вы? У вас всего один патрон.
- И он больше не предназначается вам. Как только вы вякнете,
леди, тот полицейский с револьвером в руке получит пулю. Точно в
грудь. Я хорошо стреляю из этих кольтов. Вы видели, как я выстре-
лом выбил пистолет из руки шерифа. Но я не собираюсь рисковать,
поэтому только в грудь. Затем я наставлю револьвер на другого по-
лицейского. С ним не будет проблем. Его револьвер все еще в кобу-
ре, а кобура застегнута. Но он знает, что я убийца, и не знает,
что у меня больше нет патронов. Отберу у него револьвер, шлепну
его и уеду. - Я улыбнулся. - Не думаю, что кто-нибудь попытается
остановить меня.
- Но я скажу, что у вас нет патронов. Я скажу...
- Вам достанется первой, леди. Один удар локтем в солнечное
сплетение, и минут пять вы будете не в состоянии что-либо сказать.
Она помолчала, затем тихо спросила: - Вы ведь не сделаете
этого? Ведь правда же?
- Есть только один способ узнать ответ на этот вопрос.
- Я ненавижу вас, - сказала она безжизненным голосом. Ее яс-
ные серые глаза потемнели от безысходности и поражения. - Никог-
да не думала, что возненавижу кого-нибудь так сильно. Это пугает
меня.
- Продолжайте бояться и останетесь живы.
Я следил за тем, как полицейские закончили обход стоянки,
медленно подошли к мотоциклам и уехали. Вечерело. Драглайны неу-
томимо прокладывали дорогу в море. Машины приезжали и уезжали, но
больше уезжали, и вскоре на стоянке осталось лишь две машины -
наша и "форд", принадлежавший человеку в зеленом пальто. Небо
стало сине-фиолетовым, и хлынул дождь. Он хлынул с неистовством
субтропических дождей. И пока мне удалось установить на место от-
кидной верх кузова, я промок так, будто искупался в море. Я под-
нял боковые стекла и посмотрел в зеркало. Все мое лицо покрылось
темными полосами - тушь с волос смыло почти полностью. Как можно
тщательней я обтерся носовым платком и посмотрел на часы. Из-за
затянувших все небо туч вечер наступил раньше. Машины уже ехали
по шоссе с включенными фарами, хотя ночь еще не наступила. Я за-
вел двигатель.
- Вы же собирались ждать, пока не стемнеет, - с удивлением
сказала девушка. Может, она надеялась, что снова приедут полицей-
ские, и поумнее.
- Собирался, - согласился я.-Но к этому времени мистер Брукс
должен уже танцевать и петь на шоссе в нескольких милях отсюда.
Его язык будет очень выразительным.
- Мистер Брукс? - По ее тону я понял, что она действительно
посчитала меня сумасшедшим.
- Из Питсбурга, штат Калифорния, - ответил я и постучал
пальцем по табличке на рулевой колонке. - Издалека же надо прие-
хать, чтобы твою машину угнали. - Дождь выбивал по брезентовой
крыше машины пулеметную дробь.
- Вы же не думаете, что он все еще жарит мясо на пляже?
Я выехал на шоссе и свернул направо. Когда она снова заговори-
ла, я уже точно знал, что она считает меня спятившим.
- В Марбл-Спрингз? - Она замолчала. - Вы что, намерены вер-
нуться туда?
Это был и вопрос и утверждение.
- Ага, в мотель "Ла Контесса". Туда, где полиция схватила ме-
ня. Я оставил там кое-какие вещи и хочу забрать их.
На этот раз она ничего не сказала. Возможно, подумала, что
"спятил" - совершенно неподходящее слово. Я стащил косынку с го-
ловы. В сгущавшейся темноте белое пятно на моей голове было бо-
лее подозрительным, чем рыжие волосы.
- Там они будут искать меня в самую последнюю очередь. И я
собираюсь провести там эту ночь, возможно, несколько ночей - до
тех пор, пока не найду лодку, на которой смогу уплыть отсюда. И
вы будете со мной. - Ее невольное восклицание я проигнорировал. -
Тогда, из аптеки, я звонил в мотель и поинтересовался, свободен
ли четырнадцатый номер; они ответили, что свободен, и я попросил
забронировать его, поскольку мои друзья, которые останавливались
в мотеле, сказали, что из этого номера открывается отличный вид
на окрестности. Из этого номера действительно открывается самый
красивый вид. К тому же это самый уединенный номер, в самом тор-
це здания со стороны моря, а рядом - кладовка, куда положили мои
вещи, когда полицейские заграбастали меня. Плюс там есть ма-
ленький гараж, в который я могу поставить машину, и никто не ста-
нет задавать мне вопросы.
Мы проехали милю, две, три, а она все молчала. Она надела
свою зеленую блузку, но блузка эта представляла собой всего лишь
кружевную полоску ткани, а девушка промокла так же, как и я, и
теперь вся дрожала от холода. Из-за дождя посвежело. Мы уже
подъезжали к Марбл-Спрингз, когда она заговорила.
- Вы не сможете остановиться в мотеле. Как вам это удастся?
Вам придется зарегистрироваться, или взять ключ, или пойти в рес-
торан, вы же не можете просто...
- Могу. Я попросил их приготовить для нас номер, оставить
ключи в воротах гаража и двери номера. Я сказал, что мы зарегис-
трируемся позже. И еще я сообщил им, что мы проделали за сегодня
долгий путь, очень устали и хотели бы, чтобы нам накрыли стол в
номере и не мешали. Я сказал администратору, что у нас медовый
месяц. Мне кажется, она поняла, почему мы просим не мешать нам.
К мотелю мы подъехали раньше, чем она нашла ответ. Я въехал в
красивые покрашенные в сиреневый цвет ворота, подъехал к цен-
тральному корпусу и остановил машину прямо под ярким фонарем, ко-
торый создавал столь резкие тени, что мои рыжие волосы невозмож-
но было разглядеть. У входа стоял негр, одетый в сиреневую с го-
лубым униформу с золотыми пуговицами, которую мог создать только
дальтоник, никогда не снимающий дымчатых очков.
- Как добраться до четырнадцатого номера?
- Мистер Брукс? - Я кивнул. - Все ключи в дверях, езжайте
прямо, пожалуйста.
- Спасибо. - Я поглядел на него. Седой, согнутый временем,
худой. Его выцветшие старые глаза были затуманенными зеркалами, в
которых отражались тысячи горечей и несбывшихся надежд. - Как вас
зовут?
- Чарльз, сэр.
- Я хочу виски, Чарльз. - Я протянул ему деньги. - Скотч, по-
жалуйста, не бурбон, и бренди. Вы можете это сделать?
- Конечно, сэр.
- Спасибо. Я включил скорость и покатил вдоль корпуса к четыр-
надцатому номеру - в конце узкого полуострова между заливом сле-
ва и неправильной формы бассейном справа. Гараж был открыт. Я
въехал, выключил фары, прикрыл ворота и зажег свет.
В дальнем конце гаража находилась дверь в уютную и прекрасно
оборудованную кухню. Дверь из кухни вела в спальню, которая слу-
жила одновременно и гостиной. Сиреневый ковер, сиреневые драпи-
ровки, сиреневые покрывала на кровати, сиреневые покрывала на
креслах - все мучительно сиреневое. Кто-то просто обожал сирене-
вый цвет. В этой комнате было две двери: левая вела в ванную, а в
дальнем конце комнаты - в коридор.
Я сразу выскочил в этот коридор, таща девушку за собой. Кла-
довка, футах в шести от нашей двери, была не заперта. Мой чемо-
дан лежал там, где его оставили. Я притащил его в комнату, от-
крыл и собирался уже вывалить его содержимое на кровать, когда в
дверь постучали.
- Это, должно быть, Чарльз, - прошептал я. - Откройте дверь,
отойдите назад, возьмите бутылки и скажите, что сдачу он может
оставить себе. Не пытайтесь шепнуть ему что-нибудь, подать знаки
или выскочить в коридор. Я буду следить за вами из ванной и, ес-
ли что - выстрелю в спину.
Она и не пыталась что-либо предпринять - слишком замерзла и
вымоталась за этот день. Старик передал ей бутылки, взял сдачу,
удивленно поблагодарил и мягко закрыл за собой дверь.
- Вы замерзли, дрожите - я не хочу, чтобы мой страховой полис
заработал пневмонию. - Я достал пару стаканов.
- Немного бренди, мисс Рутвен, затем горячая ванна. В моем чемо-
дане вы, может быть, найдете что-нибудь сухое.
- Вы очень любезны, но я только выпью.
- А ванну принимать не будете?
- Нет. - Она немного помолчала, и по появившемуся в ее глазах
блеску я понял, что ошибся, посчитав ее слишком уставшей. - Хотя,
пожалуй, приму.
Я подождал, пока она выпьет бренди, поставил чемодан на пол в
ванной и пропустил ее.
- Только, пожалуйста, не всю ночь. Я голоден.
Она закрыла дверь на замок. Послышался шум наполнявшей ванну
воды. Затем плеск. Все это должно было убаюкать мои подозрения.
Потом я услышал, как она вытирается, а минутой позже до меня до-
несся шум спускаемой из ванны воды. Я тихонько отошел от двери,
прошел через две кухонные двери и вошел в гараж как раз тогда,
когда она открыла окно ванной. Я схватил ее за руку, как только
она опустилась на пол, свободной рукой зажал ей рот, чтобы она не
закричала, и повел обратно в номер.
Закрыв кухонную дверь, я посмотрел на девушку. Она надела од-
ну из моих белых рубашек, заправив ее в широкую юбку в сборку. В
глазах ее стояли слезы, на лице ясно читалась досада от неудачи,
но все равно лицо ее дышало красотой. Хотя мы провели вместе мно-
го часов, я рассмотрел ее только сейчас.
У нее были чудесные густые волосы, заплетенные в косы, но она
никогда не победила бы в конкурсе красоты на звание "Мисс Амери-
ка". Она даже не смогла бы участвовать в конкурсе "Мисс Мар-
бл-Спрингз". В ее лице просматривались славянские черты. Слишком
скуластое лицо со слишком большим ртом, слишком широко расстав-
ленными глазами и курносым носом. У нее было подвижное и умное
лицо, и досада на нем, думаю, легко сменилась бы приветливостью,
исчезни усталость и страх. В те дни, когда я мечтал об уюте в
собственном доме с камином, она могла бы прекрасно вписаться в
мои мечты.
Я стоял, испытывая легкую жалость к ней и к себе, и внезапно
почувствовал холодный сквознячок. Тянуло из двери ванной, кото-
рая еще десять секунд назад была закрыта на ключ. Сейчас она бы-
ла открыта.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Мне не надо было видеть широко раскрывшихся глаз девушки, что-
бы понять, что сквозняк мне не померещился. Клуб пара, выкатив-
шийся из ванной, был слишком большим, чтобы просочиться через за-
мочную скважину. Я медленно повернулся, держа руки подальше от
револьвера. Потом я, может, и попытаюсь сделать что-нибудь умное,
а сейчас не стоило умничать.
Сначала я увидел пистолет. И не такой, какой носят новички, а
большой черный маузер калибра 7,63 миллиметра. Весьма экономич-
ное оружие - пуля насквозь прошивает сразу троих.
Потом я увидел, что дверной проем, казалось, стал уже, чем
раньше. Его плечи были лишь чуть-чуть уже, чем проем, и только
потому, что проем был очень широким. Шляпой он касался притолоки.
Затем я разглядел: это он был за рулем "форда", стоявшего ря-
дом с нашей машиной на обзорной площадке. Левой рукой он закрыл
за собой дверь в ванную.
- Не надо оставлять открытыми окна. Дай-ка мне свой ре-
вольвер. - Он говорил тихим глубоким голосом, в котором не чув-
ствовалось угрозы.
- Револьвер? - я постарался показать, что озадачен.
- Послушай, Толбот, - произнес он любезным тоном.
- Я думаю, мы оба профессионалы. И оставим эти ненужные разгово-
ры. Револьвер. Эта та штучка, которая лежит у тебя в правом кар-
мане пальто. Вытащи его большим и указательным пальцами левой ру-
ки. Вот так. Теперь брось его на ковер. Спасибо.
Не дожидаясь подсказки, я ногой откинул револьвер к нему. Мне
не хотелось, чтобы он посчитал меня непрофессионалом.
- А теперь сядь, - приказал он.
Он улыбнулся мне, и я убедился, что его лицо нельзя было наз-
вать полным, оно было просто широким. Узкие усики и тонкий, поч-
ти греческий нос казались не к месту на этом лице, так же как и
веселые морщинки около глаз и рта. Я не придал большого значения
этим морщинкам, поскольку он, быть может, любил улыбаться, когда
бил кого-нибудь пистолетом по голове.
- Ты опознал меня на стоянке? - поинтересовался я.
- Нет. Левой рукой он вытащил из кольта оставшийся патрон и
небрежно бросил револьвер точно в находившуюся в десяти фу-
тах корзину для мусора. Он проделал это так, будто мог повторить
это с той же точностью десять раз из десяти. Все, что этот чело-
век ни захочет сделать, получится. Если он мог сделать подобное
левой рукой, что же он может правой?
- До того как заметил тебя на стоянке, я никогда не видел те-
бя и не слышал о тебе, - продолжил он. - Но я видел эту молодую
леди и слышал о ней сто раз. Ты - англичанин, иначе бы тоже слы-
шал о ней. Ты не первый, кого она обвела вокруг пальца. Никакой
косметики, волосы заплетены в косы... Так выглядят и ведут себя
только тогда, когда отказываются от борьбы или когда уже не с кем
бороться. - Он посмотрел на девушку и снова улыбнулся. - А Мери
Блэр Рутвен не с кем бороться. Когда ты признан в обществе и у
тебя такой отец, то ты можешь обойтись без прически, сделанной у
лучших мастеров, потому что это - для тех, кто нуждается в этом.
- А кто ее старик?
- Какое невежество! Блэр Рутвен, генерал Блэр Рутвен. Ты слы-
шал о четырехстах семействах? Так вот, он возглавляет этот спи-
сок. Ты слышал о "Мейфлауэр"? Так вот, это его предки дали
английским колонистам разрешение высадиться. И он самый богатый
нефтепромышленник в США. Богаче его, быть может, только Пол Гетти.
Я никак не прокомментировал его слова - не мог подобрать ниче-
го подходящего к случаю. Интересно, что он сказал бы, поделись я
с ним своими мечтами о доме, уюте, жене - наследнице мультимил-
лионера. Вместо этого я сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33