Сомневаюсь, что промышленность выпускает плас-
тырь такой ширины, чтобы закрыть им синяк на его лбу. Его левый
глаз отливал таким же сине-фиолетовым цветом, что и синяк, и пол-
ностью закрылся. Да, хорошо я поработал, но так же хорошо я знал,
что, хотя его взгляд снова стал пустым и отрешенным, он не успо-
коится, пока не поработает надо мной еще лучше. И навсегда.
Ночной воздух отдавал прохладой и морем. Я опустил складной
верх и поехал на юг, откинувшись на сиденье и подставив для про-
чистки мозгов лицо под набегающий поток воздуха. Не только жара
затуманила мне голову - я так много спал в этот влажный и жаркий
денек, что теперь расплачивался за это. Но, с другой стороны, мне
не придется много спать этой ночью. Раз или два я вспомнил о
Яблонски, этом огромном улыбчивом человеке с желтовато-смуглым
лицом и обаятельной широкой улыбкой, сидевшем в своей комнате и
усердно и торжественно охранявшем мою пустую спальню со всеми
тремя ключами в кармане; Я нащупал в своем кармане дубликаты клю-
чей, которые Яблонски сделал утром, прогулявшись в Марбл-Спрингз.
Да, сегодня утром у него было много дел.
Но я выбросил мысли о Яблонски из головы - он может позабо-
титься о себе лучше, чем кто-либо другой. Меня самого сегодня
ночью ждало много неприятностей.
Последние лучи ярко-красного заката исчезли с напоминавших
красное вино вод Мексиканского залива на западе, и на высоком не-
бе высыпали звезды, когда я увидел зеленый огонек справа от шос-
се. Я проехал мимо него, затем мимо второго, а около третьего
резко повернул направо к маленькому каменному причалу, потушив
фары еще до того, как подъехал к стоявшему неподвижно около при-
чала крупному мужчине с крохотным фонариком в руке.
Он взял меня за руку - ему пришлось сделать это, поскольку я
ничего не видел, ослепленный фарами "корвета",
- и, не говоря ни слова, повел вниз по деревянной лестнице через
плавучий причал к чему-то темному, длинному, что мягко покачива-
лось на волнах. Теперь я видел уже лучше, поэтому смог ухва-
титься за опору и спрыгнуть на суденышко без посторонней помощи.
Меня встретил маленький коренастый мужчина: - Мистер Толбот?
- Да. А вы капитан Займис?
- Джон, - маленький человечек хихикнул и пояснил с мелодич-
ным акцентом: - Мои ребята смеются надо мной. "Капитан Займис, -
говорят они, - как поживает сегодня "Куин Мери" или "Юнайтед
Стейтс"?..." Типичные современные дети. - Он вздохнул с притвор-
ной печалью. - Думаю, Джона вполне достаточно для капитана ма-
ленького "Матапана".
Я глянул через его плечо на "детей". Они казались лишь темны-
ми пятнами на фоне чуть более светлого неба, но все же я смог ра-
зобрать, что каждый из них был ростом около шести футов и имел
соответствующее телосложение. Да и "Матапан" был не таким уж ма-
леньким - футов сорока длиной, с двумя мачтами с необычными попе-
речными и продольными реями на высоте чуть выше человеческого
роста. Команду составляли греки, и если "Матапан" не был полнос-
тью греческим судном, то уж построили его греческие мастера,
осевшие во Флориде с явным намерением строить такие посудины для
ловли губок. По красивым мягким линиям и задранному носу Гомер
без труда узнал бы в нем прямого потомка галер, которые в незапа-
мятные времена бороздили залитые солнцем просторы Эгейского моря.
Меня внезапно наполнило чувство безопасности и признательности за
то, что я нахожусь на борту такого суденышка в компании таких лю-
дей.
- Хорошая ночка для предстоящей работы, - сказал я.
- Может, хорошая, а может, и нет, - в голосе капитана Займи-
са уже не чувствовалось юмора. - Я не считаю ее хорошей. Это не
та ночь, которую выбрал бы капитан Займис.
Я не стал говорить ему, что у нас не было выбора, а просто
спросил: - Слишком ясно, да?
- Да нет, не в этом дело. - Он отвернулся на мгновение, от-
дал какое-то распоряжение на непонятном языке, который мог быть
только греческим, и команда забегала по палубе, отдавая швартовы.
И снова повернулся ко мне: - Извините, что разговариваю с ними на
нашем старом языке. Эти трое парней и полугода не прожили в этой
стране. Мои сыновья не хотят нырять. Слишком тяжелая эта жизнь
говорят. Поэтому приходится нанимать молодых ребят в Греции...
Мне не нравится погода, мистер Толбот, - слишком хорошая ночь.
- Именно это я и сказал.
- Нет, - он энергично покачал головой, - слишком хорошая.
Воздух слишком неподвижен. А легкий бриз? Он же дует с норд-вес-
та. Это плохо. Сегодня вечером солнце просто пылало на небе. Это
тоже плохо. Чувствуете, как маленькие волны раскачивают
"Матапан"? Когда погода хорошая, маленькие волны плещут о корпус
каждые три секунды, может, четыре. А сегодня? - он пожал плечами.
- Двадцать секунд, ну, может, пятнадцать. Сорок лет я выходил в
море из Тарпон-Спрингз. Знаю здешние воды, мистер Толбот, и не
совру, если скажу, что знаю их лучше, чем кто-либо другой.
Сильный шторм идет.
- Сильный шторм? - Когда речь заходит о сильном шторме, я не
больно-то воображаю из себя. - Передали предупреждение об урагане?
-Нет.
- Такие признаки всегда появляются перед ураганом?
- Не всегда, мистер Толбот. Однажды, лет пятнадцать назад,
передали штормовое предупреждение, но на море не было никаких
признаков. Ни одного. Рыбаки с Саут-Кайкоса вышли в море. Пятьде-
сят человек утонуло. Но когда такие признаки налицо в сентябре,
то ясно: надвигается сильный шторм. Всякий раз так случалось.
Да, сегодня ночью никто не собирался подбадривать меня.
- Когда разразится шторм? - спросил я.
- Может, через восемь часов, а может, и через сорок восемь -
я не знаю. - Капитан указал на запад, откуда медленно катились
длинные маслянистые волны. - Но придет он оттуда... Вы найдете
свой резиновый костюм внизу, мистер Толбот.
Через два часа мы на тридцать миль приблизились ко все еще да-
лекому шторму. Шли мы полным ходом, но это только так говорится.
Месяц назад два гражданских инженера, с которых взяли клятву мол-
чать, с помощью интересной системы дефлекторов вывели выхлоп дви-
гателя "Матапана" в подводный цилиндр, и двигатель теперь рабо-
тал очень тихо, но противодавление вдвое снизило его мощность. И
все же "Матапан" двигался достаточно быстро, даже слишком быстро
для меня. И чем дальше мы уходили в глубь освещенного звездами
залива, тем глубже становились впадины между волнами и тем больше
я убеждался в безнадежности своей затеи. Но кто-то должен был
сделать это, и "джокера" вытянул я.
Этой ночью луна так и не появилась. Постепенно начали пропа-
дать и звезды. Перистые облака серыми простынями обкладывали не-
бо. Затем пошел дождь, не сильный, но холодный, и Джон Займис дал
мне кусок просмоленной парусины. На "Матапане" имелась каютка, но
я не испытывал ни малейшего желания спускаться вниз.
Я, должно быть, задремал, убаюканный покачиванием суденышка, и
как-то неожиданно почувствовал, что дождь перестал барабанить по
куску парусины и кто-то - оказалось, это шкипер трясет меня за
плечо.
- Вот она, мистер Толбот, Х-13.
Схватившись за мачту, я поднялся, - качка уже стала неприят-
ной - и посмотрел в ту сторону, куда он показывал. Он мог бы и не
показывать - даже на расстоянии мили платформа, казалось, зани-
мает все небо. Я посмотрел на нее, затем в сторону и снова на
нее. Платформа не пропала. Я потерял почти все, ради чего стоило
бы жить, но все же кое-что у меня оставалось, поэтому я страстно
желал оказаться в десяти тысячах миль отсюда.
Я боялся. Если это конец моего жизненного пути, то я молил бо-
га, чтобы никогда не дойти до этого конца.

ГЛАВА ПЯТАЯ.
Об этих морских платформах я слышал и раньше - одну из них
мне даже описал человек, который проектировал их, по никогда не
видел ничего подобного и теперь понял, что описание и мое вообра-
жение не могли облечь плотью голые кости фактов и статистических
данных.
Я смотрел на Х-13 и глазам не верил. Она была громадной, уг-
ловатой и нескладной и казалась нереальной, причудливой конструк-
цией из романов Жюля Верна и фантастических фильмов о космичес-
ких полетах.
При слабом свете звезд она, на первый взгляд, напоминала лес
огромных заводских труб, торчащих из моря. Примерно посередине
эти трубы соединялись массивной платформой, через стороны кото-
рой эти трубы проходили. Справа на самой платформе устремлялась в
небо собственно буровая вышка, непостижимая и хрупкая в паутин-
ном переплетении тонких балок, четко вырисовывавшаяся на фоне
ночного неба благодаря усыпавшим ее белым и цветным рабочим и
предупредительным огням.
Я не отношусь к тем людям, которые щиплют себя, чтобы убе-
диться в реальности происходящего, а то бы мне сейчас предостави-
лась прекрасная возможность для этого. Привидься такое фантасти-
ческое марсианское сооружение, поднявшееся из моря, самому отъяв-
ленному пьянчуге, он в ужасе дал бы зарок пить только воду.
Я знал, что эти трубы представляют собой массивные полые ме-
таллические опоры почти невероятной прочности
- каждая способна выдержать нагрузку в несколько сот тонн. И та-
ких опор я насчитал не менее четырнадцати - по семь с каждой сто-
роны, а между крайними опорами было не менее четырехсот футов. И
самое удивительное - платформа была подвижной. С поднятыми опора-
ми, погруженную в воду, ее буксируют в нужное место. Там опоры
опускаются на морское дно, и приводимая в движение мощными двига-
телями платформа поднимается над морем на такую высоту, что ста-
новится недосягаемой для самых высоких волн во время урагана.
Все это я знал, но знать и видеть своими глазами - не одно и
то же.
Кто-то тронул меня за руку, и от неожиданности я подпрыгнул. Я
совсем забыл, где находился.
- Что вы думаете о ней, мистер Толбот? - поинтересовался шки-
пер. - Нравится, а?
- Да, красиво. А сколько, интересно, стоила эта игрушка?
- Четыре миллиона долларов, - Займис пожал плечами. - Возмож-
но, четыре с половиной.
- Хорошенькое капиталовложение - четыре миллиона долларов.
_ Восемь, - поправил меня капитан. - Нельзя просто так прийти
и начать бурить, мистер Толбот. Сначала надо купить участок мор-
ского дна, пять тысяч акров, - это три миллиона долларов. Затем
надо пробурить скважину около двух миль глубиной. Это обойдется в
три четверти миллиона - если повезет.
Восемь миллионов долларов. И это еще не вложение капитала, это
- рискованное предприятие. Геологи могут ошибиться - они чаще
ошибаются, чем дают точный прогноз. Какой же выигрыш надеялся по-
лучить генерал Блэр Рутвен человек, выбросивший восемь миллионов
долларов, человек с его репутацией, решив преступить закон? Су-
ществовал лишь один способ установить это. Я содрогнулся и повер-
нулся к Займису: - Вы можете подойти поближе? Вплотную?
- Сделаем, - он показал рукой на ближнюю к нам сторону огром-
ной конструкции, - видите пришвартованное судно?
Теперь я тоже увидел темные очертания судна около футов дли-
ной, но почти крошечного по сравнению с массивной опорой. Его
мачты должны были бы быть вдвое длиннее, чтобы достать до палубы
платформы.
Я взглянул на Займиса: - У нас будут неприятности из-за него,
Джон?
- Вас интересует, не помешает ли оно нам? Нет. Мы зайдем с
юга.
Он тронул штурвал, и "Матапан" покатился влево, чтобы обог-
нуть Х-13 с юга. Пойди мы направо, на север, судно оказалось бы в
лучах прожекторов, освещавших платформу. Даже с расстояния мили
мы не только ясно видели людей, сновавших по платформе, но и слы-
шали приглушенный гул мощных моторов, скорее всего дизельных ком-
прессоров. И это играло нам на руку; мне, правда, не приходило в
голову, что на этих мобильных платформах работают круглые сутки,
но шум на платформе будет заглушать еле слышный гул двигателей
"Матапана".
Наше суденышко начало сильно качать. Мы шли полным бак-шта-
гом на зюйд-вест, волны били нам в правый борт и начали перекаты-
ваться через палубу. Чтобы не промокнуть, я забрался под кусок
парусины, лежавший возле штурвала, закурил последнюю сигарету и
глянул на шкипера: - Каковы шансы, что это судно уйдет, Джон?
- Не знаю. Небольшие, думаю. На нем привозят пищу, воду, про-
мывочную жидкость для буровых и тысячи галлонов нефти. Присмотри-
тесь, мистер Толбот. Это маленький танкер. Сейчас на нем достав-
ляют горючее для двигателей, и, возможно, оно вырабатывает свои-
ми динамомашинами электроэнергию. А когда пойдет нефть, ее на нем
будут отвозить.
Высунувшись из-под парусины, я вгляделся в темноту. Джон был
прав - судно действительно напоминало маленький танкер. Я видел
подобные суда много лет назад во время войны: высокая приподня-
тая центральная палуба без всяких надстроек, служебные помещения
и машинное отделение - в корме. Типичный танкер для прибрежного
плавания. Но больше меня сейчас привлекало то, что это судно, по
словам Джона, находилось здесь практически постоянно.
- Я хочу попасть на судно, Джон. Можно это сделать? На самом
деле мне не хотелось этого, но я знал, что это необходимо. Раньше
мне не приходило в голову, что здесь на якоре болтается какое-ни-
будь судно, но теперь это внезапно стало самым важным фактором в
моих рассуждениях.
- Но... но мне сказали, что вы хотите попасть на саму плат-
форму, мистер Толбот.
- Да, возможно, но позднее. Можете подойти к нему? "Т.
- Могу попробовать, - мрачно ответил капитан Займис.
- Плохая ночь, мистер Толбот.
Кому он это рассказывал?! Я считал эту ночь ужасной, но отве-
чать ему не стал. Мы шли вдоль длинной стороны платформы, и я ви-
дел, что поддерживающие ее массивные стальные опоры расположены
не столь симметрично, как мне казалось. Между четвертой и пятой
опорами имелся промежуток футов в 150 шириной и платформа спуска-
лась к воде ближе, чем основная часть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33