Однако она вела себя вовсе не так, как следовало бы ожидать от представительницы одной из древнейших профессий. Напротив, она защищала собственную честь с рвением, достойным жрицы бога Рэха. Вот только получалось у нее это куда более успешно – один из нападавших получил удар в пах, и именно его гремевшие на весь лес проклятия вернули Ксина с небес на землю.
«Похоже, им нечем было заплатить», – решил он.
Те его заметили.
– О! Еще один помощничек пожаловал! – заорал получивший пинок, на мгновение перестав ругаться.
Другой повернул голову, и девушка, тут же воспользовавшись случаем, освободила ногу и угодила ему каблуком сандалии в берцовую кость.
– Аи! – Он отскочил и повернулся в сторону Ксина. – Что, приятель, присоединишься? Хватит и на троих.
Ксин молчал – все это его мало интересовало. Он уже хотел было пройти мимо этой троицы, оставив их наедине с их собственными проблемами (заключавшимися, как он полагал, в отсутствии наличных), но тут его взгляд упал на лицо девушки.
Она была красива, во всяком случае намного красивее упырихи, и молода. А он знал только Старую Женщину. Ему было известно, что из-за таких, как эта, беспокоиться особо не стоит, – так говорила Старая Женщина, – но в глазах девушки он заметил нечто необычное.
«Э, да мне просто так кажется», – подумал он, пожимая плечами, но продолжал стоять на месте.
Солдаты приняли его молчание за знак одобрения; тот, что сидел на корточках, встал и, вытащив стилет, двинулся в сторону девушки со словами:
– Сейчас я ее чуть-чуть… того, чтоб не дергалась…
Ксин уже знал, чего хочет тот.
– Нет! – твердо сказал он.
Двое уставились на него.
– Что, не надо?
– Отпустите ее.
Те аж покатились со смеху.
– Ты что, дурак? Глаз нет? Не видишь, что за штучка?
– Ну и дурень! Глянь-ка, Ген, благородный защитник нашелся, и притом чей?.. – хохотал второй.
– Я, кажется, сказал! – Ксин взялся за рукоять меча.
Оба посерьезнели.
– Ну что ж, Вламир, кажись, предстоит кой-какая работенка, потом развлечемся… – Стоявший ближе к Ксину наклонился и поднял лежавший в траве топор. Они двинулись вперед, обходя его с обеих сторон. Он не стал ждать и напал первым.
Они были профессионалами, а ему никогда до сих пор не приходилось сражаться с людьми. Однако он был намного проворнее, и, когда его первый удар скользнул по ловко подставленному острию топора, второй последовал почти мгновенно. Противник уклонился, но Ксин, не останавливая замаха, прыгнул вперед и концом клинка сумел зацепить голову – совсем чуть-чуть, едва задел, но череп наверняка треснул, поскольку противник выронил оружие и, словно пьяный, схватился за ствол ближайшего дерева.
Котолак повернулся в сторону Вламира. У того, однако, тоже был меч, и он владел им значительно лучше, чем Ксин.
Клинки скрестились – раз, другой. Сверкнули искры. Соперники долго сражались, не в силах добиться преимущества, пока наконец опытный противник не вынудил Ксина перейти к беспорядочной обороне.
Отбивая смертоносные удары, котолак отступил на несколько шагов и неожиданно атаковал, застав наемника совершенно врасплох.
Метнув левой рукой два ножа, он одновременно со всего размаху нанес могучий удар снизу мечом, который держал в правой, продемонстрировав тем самым воистину кошачью ловкость.
Противник, уклоняясь от летевших к нему ножей, наткнулся прямо на шедший снизу клинок, лизнувший его тело, подобно серебристому пламени. Солдата подбросило вверх, он отлетел назад и рухнул, словно кукла, широко раскинув руки.
Ксин повернулся и подошел к первому противнику. Тот продолжал стоять, обнимая дерево. Взгляд его был бессмысленным, а по потрескавшейся коре стекала кровь и белесая жидкость…
Не раздумывая, Ксин вонзил меч ему в спину. Послышался треск ломающихся ребер и хрип. Выдернув оружие, он воткнул его еще раз – хрип прекратился. Труп осел вниз и упал навзничь.
Котолак вытер меч, после чего спокойно отыскал и спрятал ножи.
Девушка все это время не отрывала от него взгляда.
– Что? Не любишь делиться? – с ненавистью прошипела она.
Он впервые услышал ее голос.
Девушка дернулась, когда он подошел к ней. Видимо, она не слышала их разговора, поскольку снова нацелилась ногой. На всякий случай, чтобы не получить от нее в живот или еще куда похуже, он перерезал веревку концом клинка с безопасного расстояния. Потом обошел вокруг и освободил руки, после чего убрал меч и сел.
Она смотрела на него, ничего не понимая.
– Что, даром хотели? – спросил он, показывая на трупы.
– Нет, – медленно ответила она, – это я не хотела с ними.
– Ты?
– А что, – она вызывающе посмотрела на него, – нельзя?
– Ну… – Он смущенно замолчал, ни о чем подобном Старая Женщина никогда не упоминала.
– Зачем ты это сделал? – снова заговорила девушка. – Ведь…
– Беспокоишься? – подсказал он.
– Нет, но зачем?
– Как тебя зовут? – Он не сумел подобрать слов, чтобы ответить на ее вопрос.
– Ханти… Ах так… Так ты и в самом деле не хотел примкнуть к ним?
Ему стало не по себе. Он потупил взгляд, чувствуя, как щеки охватывает подозрительный жар.
– Я Ксин…
Они долго молчали, неожиданно ее ладонь коснулась его плеча.
– Идем отсюда, – мягко сказала девушка.
Они шли посреди дороги, с любопытством поглядывая друг на друга.
– Скажи… – начал он, – почему ты им… ну, это…
– Не дала?
– Ага.
– Я не такая, как ты думаешь.
Он не выдержал и рассмеялся.
– Великолепно! – воскликнул он. – Я, конечно, понимаю, что платье у тебя очень красивое, только объясни-ка мне, с каких это пор добродетельные воспитанницы из пансиона для благородных девиц вдруг стали столь не двусмысленно одеваться?
– Дурак! – прошипела она. – Тебе не пришло в голову, что я вынуждена была этим заниматься не по своей воле? Меня, как военнопленную, продали в дом терпимости в Амизаре. Я пробыла там четыре года и сбежала при первой же возможности, месяц тому назад.
– Извини. Те двое тебя преследовали?
– Да, но назад они должны были доставить только мою голову – в назидание другим. Пока что для забавы я нужна была им целиком, а потом появился ты. А ты откуда?
– Оттуда. – Он показал на лес и понял, что уже и так сказал слишком много.
Она посмотрела на него внимательнее:
– И что ты там делал?
– Слишком много вопросов задаешь, – в замешательстве буркнул он.
– Не притворяйся, я и так вижу, что ты не совсем человек.
– Что, так заметно? – забеспокоился Ксин.
– Не очень, но я наблюдательная. Леопард?.. Пума?..
– Нет, кот. Обычный кот.
– Милый зверек. Надеюсь, не более того…
Он не ответил, спросив ее о каком-то пустяке. Она начала говорить, а он слушал, потом снова спрашивал, и так они и шли по этому полному мрачных тайн краю, именовавшемуся Упыриной Пустошью.
Солнце уже преодолело три четверти своего ежедневного пути, когда они выбрались на широкую равнину. Ксин, не привыкший к столь обширным пространствам, сперва чувствовал себя неуверенно, но постепенно любопытство взяло верх, и он шел, бросая быстрые взгляды по сторонам. Вокруг все еще не было ни души…
Совершенно иначе вела себя Ханти, когда мрачный лес, о котором она слышала столько жутких историй, остался далеко позади, она явно расслабилась и успокоилась. Ее движения и жесты стали столь естественными и свободными, что временами она казалась танцующей на песчаной тропе русалкой. Такое, по крайней мере, впечатление складывалось у смотревшего на нее Ксина, которому до сих пор ни разу не удавалось подойти столь близко к какой-нибудь настоящей русалке или эльфу, чтобы досыта наглядеться.
– Отдохнем немного, , – предложила Ханти, – я пить хочу, а там, за теми деревьями, должна быть река.
– Хорошо.
Они свернули с тракта и двинулись в указанном ею направлении. Девушка побежала вперед и первая остановилась на поросшем кустами берегу.
Речка была неширокая, зато ее темно-зеленые ленивые воды наверняка таили в себе необычные и мрачные глубины. О том свидетельствовали крутые берега, почти вертикально уходившие в безмолвную бездну. В одном месте берег был чуть ниже, и разрыв в густой полосе растительности позволял добраться до самого края потока, где достаточно было лишь немного наклониться, чтобы зачерпнуть ладонями освежающую прохладу.
Ханти остановилась, и беззаботная улыбка на лице Ксина тотчас же исчезла. Подобно вибрирующему зову, до него донеслось нечто, по коже побежали мурашки.
Он почуял Присутствие.
Отчетливо, но неясно, словно некая мягкая толстая пелена заглушала сигнал, воспринимаемый его сверхъестественным чувством, но оно было сильным… и таким близким…
Ханти наклонилась, протягивая руки…
– Вода!!!
Вспышка чужой зловещей воли словно стилетом пронзила его мозг. В одно мгновение произошли три события: молниеносный прыжок Ксина, пронзительный крик Ханти и плеск расступающейся реки.
Руки котолака стиснули талию девушки и изо всех сил рванули назад.
Атака утопленника едва не достигла цели. Размякшие белые лапы хлопнули, хватая воздух, Ксин оттащил обезумевшую от ужаса Ханти, в то время как торчавшие из воды пальцы вцепились в дерн, утопленник подтянулся, выполз на берег и встал.
Опухший и синий, он шел прямо на них, а изо рта и носа его текла зеленоватая слизь.
Ксин внезапно остановился и замер, подняв голову. Он смотрел прямо в уставившиеся на него мертвые матово-желтые шары, торчавшие в глазницах страшилища. За спиной слышалось тяжелое, судорожное дыхание вцепившейся в его плечо девушки.
Утопленник застыл. Отвратительная, жуткая тварь – размякшее белесое тело висело на костях, словно помятая тряпка на гвозде, и если бы не сила Онно, давно бы уже слезло с костей. Время, казалось, тянулось бесконечно.
Ксин ждал. Ханти неожиданно успокоилась и, высунувшись из-за спины котолака, сосредоточенно наблюдала за происходящим.
Утопленник отступил на шаг назад. Потом еще на шаг. Он медленно сполз обратно в реку и исчез под поверхностью воды. Разбежавшиеся круги унесло течением.
– Сматываемся, – буркнул Ксин.
Ханти не сопротивлялась. Они поспешно вернулись на дорогу, но, прежде чем они успели пройти сто шагов, девушка неожиданно остановилась.
– Идем! – позвал Ксин.
– Нет.
– Почему?
– Ты что, меня за дурочку принимаешь? Думаешь, я не знаю, почему он от нас отстал? Обычного человека он бы не испугался! – бросила она. – Он тебя узнал, ты один из них! – Она вся дрожала от страха и ненависти.
Скрывать больше было нечего.
– Это правда.
– Я чувствовала, что я для тебя лакомый кусочек, но не думала, что это надо понимать столь буквально!
– Нет…
– Кто ты?!
– Котолак, – смирившись, ответил он.
– Так сгинь! – Она набросилась на него, замахиваясь ножом с инкрустированным серебром лезвием. Он уклонился и схватил ее за запястье, но она подсекла ему ноги, и они свалились в придорожную канаву. Девушка яростно отбивалась, пытаясь кусаться и пинать ногами.
– Прекрати!
– Или ты, или я, – прошипела она, – сбежать мне все равно не удастся.
Она ударила его головой в нос. Стало очень больно.
– Я ничего тебе не сделаю, прошу тебя…
– Сейчас-то нет, а вот когда луна взойдет… – выдохнула она.
– Полнолуние уже прошло.
– Тогда в следующее! – крикнула девушка.
– Ты дура! – наконец не выдержал он. – Что я с тобой весь этот месяц делать буду?! Хватит, говорю!
Она замерла, но руку с ножом он не отпускал.
– В Катиму идешь? – спросила она уже спокойнее.
– В Катиму, – подтвердил он.
– Это еще недели две пути.
– А там в толпе легко затеряться, – добавил он.
– Ладно, – согласилась она, – но что ты собираешься там делать? Ведь тебя забьют сразу же после первого Превращения. Тебе не скрыться.
– Я не такой, как ты думаешь, – поддразнил он ее. – Можно тебя уже отпустить, или сначала выбить у тебя твою игрушку?
– Ладно. Отпусти.
Он ослабил хватку и на всякий случай отодвинулся.
– Ну так какой ты? – спросила она, пряча нож.
– Сейчас скажу, только давай сначала выберемся отсюда.
– Дай мне руку.
Она шла рядом, а он рассказывал о себе, о Старой Женщине, обо всем, что только помнил. Времени на это ушло немало, и, когда он закончил, была уже глубокая ночь, а они лежали на траве, подстелив плащи.
– И я должна тебе верить? – тихо сказала она.
– Есть предложения получше? – взорвался Ксин.
– Есть, – прошептала она, – можешь расстегнуть мне блузку…
Он осторожно раздвинул ткань. Груди у Ханти были небольшие, в форме идеальных полушарий. По мере того как он на них смотрел, соски все больше заострялись, превращая плавные овалы в заостренные вершины.
– Ты умеешь ласкать, одним взглядом., . – пробормотала девушка.
Он привлек ее к себе и крепко прижал. Она потянулась к нему губами и медленно подняла юбку. Сначала он не знал, с чего начать, но потом уже все пошло хорошо. Легко и просто. Вот только немного иначе, чем ему приходилось читать…
Последующие дни и ночи проходили примерно так же. Дорога не казалась долгой, они шли, коротая время за беседой, а когда в глазах обоих вспыхивали мерцающие искорки, сходили с тракта, чтобы на несколько часов укрыться в каком-нибудь укромном уголке и до упоения насытиться друг другом.
Наконец до города осталось лишь два дня пути. Солнце стояло в зените, основательно припекая, когда Ханти закончила рассказывать какую-то историю.
Ксин рассмеялся и спросил:
– Слушай, вы все такие одинаковые?
– Смотря где… – быстро ответила она.
Ксин в замешательстве заморгал.
– …Я страх имел в виду, ну, то есть смелость, – он окончательно запутался, – в общем, что все так же быстро, как и ты, перестают бояться? – наконец выдавил он.
– Это ты про того мокрого красавца?
– Угу.
Девушка задумалась.
– Наверное, нет. Многие из тех, кто остался бы в живых, от страха перед водой надолго перестали бы мыться…
– Значит, ты не такая?
– Я просто привыкла… В Амизаре порой мне приказывали отдаваться таким, по сравнению с которыми та каракатица выглядела еще вполне прилично. А ты, раз уж на то пошло, что бы со мной сделал, если бы после Превращения не смог удержаться?
Ксин оценивающим взглядом окинул девушку и плотоядно оскалился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71