Такой человек, пытаясь навести в империи собственный порядок, неизбежно принесет бедствия всему народу. Поэтому не стоит покидать пределов западных провинций, достаточно поддерживать такую боеспособность своего войска, чтобы при необходимости дать отпор любому противнику.Потомки свято соблюдали заветы Мотонари, и клан Мори не проявлял излишнего властолюбия, присущего кланам Ода, Уэсуги, Такэда и Токугава. Поэтому, хотя Мори и предоставили приют низложенному сёгуну Ёсиаки, поддерживали отношения с монахами-воинами из Хонгандзи и даже заключили тайный союз с Уэсуги Кэнсином, предприняли они все это лишь для укрепления обороноспособности западных провинций.Однако Нобунага прорвал первую линию обороны их собственных владений, захватив пограничные крепости подвластных клану Мори земель.И сейчас угроза нападения нависла над самим западом. Стало очевидным, что теперь западным провинциям не удастся укрыться от опустошительных вихрей времени. Требовалось срочно принять меры, и Киккава Мотохару высказал свои предположения:— Основная часть войск под командованием Тэрумото и Такакагэ обрушится на крепость Кодзуки. Я возглавлю объединенное войско Инабы, Хоки, Идзумо и Ивами, к которому позже присоединятся воины Тамбы и Тадзимы, захвачу Киото и, действуя согласованно с Хонгандзи, ударю по столице Нобунаги в Адзути.Но смелую стратегию не поддержал ни Мори Тэрумото, ни Кобаякава Такакагэ. План показался им чересчур грандиозным, а потому нереальным. Было решено прежде всего атаковать крепость Кодзуки.В третьем месяце тридцатипятитысячное войско Мори выступило на север. Незадолго до этого Хидэёси перенес свою ставку в крепость Какогава в провинции Харима, но все его войско насчитывало семь с половиной тысяч человек, и даже при поддержке союзников из Харимы он не смог бы противостоять значительно превосходящему войску противника.Хидэёси держался внешне спокойно, внушая своим соратникам, будто подкрепление, если оно и впрямь понадобится, незамедлительно подойдет на помощь. Однако и его собственных воинов, и воинов союзников заметно беспокоило наступление огромной армии Мори. Первые признаки паники не заставили себя долго ждать: Бэссё Нагахару, владелец крепости Мики и основной союзник Нобунаги в восточной Хариме, перешел на вражескую сторону, причем до поры он скрывал свою измену, посылая Хидэёси уверения в неукоснительном соблюдении союзнического долга, в то время как сам уже пригласил Мори в свою крепость.В те дни Хидэёси узнал неожиданную новость: умер Уэсуги Кэнсин, князь Этиго. Кэнсин слыл горьким пьяницей и, как говорили, его хватил удар, но ходили слухи и о том, что князя Этиго убили. На следующую ночь после того, как пришло известие о смерти Кэнсина, Хидэёси поднялся на гору Сёся и, любуясь звездным небом, задумался о необычной судьбе и причудливом характере этого человека, затем мысли его обратились к предательству владельца крепости Мики. Крепость эта имела дочерние крепости в Ого, Хатае, Ногути, Сикате и Канки, и сейчас по сигналу во всех этих крепостях было поднято знамя восстания. Теперь малочисленному войску Хидэёси угрожала серьезная опасность.Сиканоскэ предложил Хидэёси сменить тактику.— Конечно, мы можем сокрушить Мики, но, мне кажется, проще всего прежде удалить мелкие камешки — и тогда главная крепость клана Бэссё падет сама.Воспользовавшись разумным советом, Хидэёси сначала взял приступом крепость Ногути, затем заставил сдаться защитников крепостей Канки и Такасаго и сжег все окрестные деревни. Казалось, еще немного — и борьба с кланом Бэссё победоносно завершится, но пришло срочное донесение от Сиканоскэ из крепости Кодзуки.
«Крепость осадила огромная армия Мори. Войско Кобаякавы насчитывает двадцать тысяч человек, под началом у Киккавы — не меньше шестнадцати тысяч, а кроме того, с ними пятнадцатитысячное войско Укиты Наоиэ. Наши противники вырыли в прилегающей к крепости долине глубокие рвы, возвели насыпи и поставили заграждения. У них также есть около семисот боевых челнов на озерах Харима и Сэтцу, и, судя по всему, они ожидают подхода свежих сил по суше. Мы находимся в отчаянном положении. Просим прислать подкрепление».
Получив это донесение, Хидэёси был вынужден отказаться от тактики, которой придерживался до сих пор. Предстояло безотлагательно решить тяжелейшую задачу, и хотя Хидэёси предвидел вероятность выступления большого войска Мори, ситуация принимала трагический оборот. Он уже заранее попросил у Нобунаги подкрепления, но до сих пор не получил никаких известий. Хидэёси терялся в догадках: находятся ли свежие войска уже на марше или только собираются выступить, а возможно, князь вовсе и не намерен их посылать.А между тем крепость Кодзуки, героически обороняемая воинами под началом Амако Кацухисы и Сиканоскэ, хоть и была небольшой, но имела наиважнейшее стратегическое значение, так как высилась на стыке трех провинций: Бидзэна, Харимы и Мимасаки. Всякий, кто вздумал бы проникнуть в местность Санин, должен был сперва захватить Кодзуки, поэтому клан Мори и двинул сюда всю армию. Однако у Хидэёси не хватало сил, чтобы, перегруппировав свое войско, разбить его на два и направить одно из них в Кодзуки.Нобунага обычно доверял своим военачальникам в важных вопросах стратегии, но окончательное решение всегда оставалось за ним. Таково было незыблемое правило, и Хидэёси отлично об этом знал. Несмотря на то что его назначили главнокомандующим, он ничего не предпринимал без предварительного одобрения Нобунаги, а потому то и дело слал гонцов в Адзути, испрашивая совета по любому поводу, не обращая внимания на то, что со стороны могло показаться, будто он просто робеет взять командование на себя. Гонцами к Нобунаге Хидэёси направлял только испытанных соратников, строго их предупреждая, чтобы князю был дан самый подробный отчет о происходящих событиях.Получив от главнокомандующего войсками в западных провинциях донесение с просьбой о подкреплении, Нобунага собрался было отдать приказ всей своей армии готовиться к наступлению, но военачальники дружным хором принялись его отговаривать.Харима с ее горными вершинами и перевалами была крайне труднопроходимой местностью, и по их мнению, князю не следовало выступать самому. Они предлагали сначала послать подкрепление и понаблюдать, как отреагирует противник. Кроме того, военачальники опасались, что, если кампания его светлости в западных провинциях закончится неудачей, Хонгандзи может напасть сзади, отрезав войску князя путь к отступлению как по суше, так и по воде.Нобунага поддался на уговоры и отложил свой поход, а в поддержку Хидэёси отправил двадцатитысячное войско, возглавляемое Нобумори, Такигавой, Нивой и Мицухидэ. Позже Нобунага послал вдогонку своего сына Нобутаду.Дождавшись подхода первых полков подкрепления под началом военачальника Араки Мурасигэ, Хидэёси повел войско на гору Такакура, расположенную к востоку от крепости Кодзуки. Обозрев с вершины горы позиции осаждающих и осажденных, он понял, что помочь попавшим в ловушку защитникам крепости будет крайне трудно.Гору, на которой стояла крепость, омывала река Ити с многочисленными притоками. С северо-запада и юго-запада от крепости высились непроходимые утесы Оками и Тайхэй, так что попасть в крепость с этой стороны было совершенно невозможно. Оставалась одна-единственная дорога, но ее удерживали воины Мори. Они укрепились по берегам ее притоков, а также на всех близлежащих холмах. Если крепость и была удачно расположена с точки зрения обороны, то рельеф местности препятствовал подходу подкрепления.— Мы ничего не можем сделать, — горестно вздохнул Хидэёси.Когда стемнело, Хидэёси приказал воинам развести костры, да такие, чтобы ярко и высоко горели. Вскоре огромные языки пламени, взлетающие к небу на горе Такакура, можно было видеть не только с вершины Микадзуки, но и от ее подножия. Утром костры сменили бесчисленные знамена и флаги. Тем самым Хидэёси давал понять врагу, что прибыл на поле боя с большим войском и одновременно пытался подбодрить защитников крепости. И так продолжалось каждый день до начала пятого месяца, когда на помощь к Хидэёси пришло двадцатитысячное войско под командованием нескольких военачальников клана Ода.Воины Хидэёси воспряли духом, однако беда была в том, что вместе собралось слишком много блистательных полководцев и ни один из них, разумеется, и сам Хидэёси не желал оказаться у кого-либо под началом. И Нива, и Нобумори были не только старше Хидэёси возрастом, но и выше рангом, а Мицухидэ и Такигава не уступали ему ни умом, ни славой.Среди командования армии клана Ода начались бесконечные распри. Боевые приказы не должны различаться даже в мелочах, а тут военачальники принялись отдавать команды, порой чуть ли не взаимоисключающие. Противники воспользовались благоприятной ситуацией, и однажды ночью войско Кобаякавы, обойдя гору Такакура, внезапно атаковало лагерь клана Ода. В результате ловкой вылазки противника войско Хидэёси понесло ощутимые потери, однако этим дело не ограничилось. Киккава со своими воинами, зайдя в тыл войску клана Ода, нанес удар по обозу, сжег их суда и вызвал в лагере Хидэёси нешуточный переполох.Однажды утром, поглядев в сторону Кодзуки, Хидэёси содрогнулся: сторожевая башня крепости за ночь была разрушена. Лазутчики, посланные выяснить причины печального события, по возвращении доложили, что у войска Мори, похоже, имеется артиллерия или, во всяком случае, одна пушка, купленная у южных варваров, и что башня, судя по всему, пострадала от прямого попадания большого ядра. Удрученный этим известием, Хидэёси спешно выехал в столицу.Прибыв в Киото, Хидэёси сразу же, не стряхнув дорожную пыль и не умывшись, направился во дворец Нидзё.— Хидэёси?.. — удивленно воскликнул Нобунага, пристально вглядываясь в его лицо, точно пытался удостовериться, в самом ли деле перед ним его преданный вассал. Этот усталый, пропыленный путник ничуть не походил на гордого главнокомандующего, выехавшего во главе своего войска; глаза у него были воспалены, взгляд затравленный, а лицо поросло редкой рыжеватой щетиной. — Зачем ты сюда явился? И что это у тебя за вид?— Я спешил, не хотел терять ни минуты, мой господин!— Ну, так и почему ты здесь?— Прибыл выслушать ваши указания.— Указания?.. Да что ты за военачальник такой, если только и делаешь, что спрашиваешь мои указания. Где тебе найти время на боевые действия? Я назначил тебя главнокомандующим, не так ли? А вместо того, чтобы действовать, ты стараешься подстраховаться.— Ваше раздражение вполне понятно, мой господин, но вы ведь сами приказали мне обращаться к вам за советом по любому поводу.— Вручив тебе жезл главнокомандующего, я вместе с ним передал в твои руки верховную власть над войском. С того момента твои распоряжения стали как бы моими. А ты все никак не можешь этого понять. Ну, так что тебя сейчас беспокоит?— Положение очень серьезное, ваша светлость!— Ты что же, хочешь сказать, будто мы терпим поражение?— Мой господин, я не хочу вести войско на верную гибель, а поражение неизбежно, ибо мы сейчас уступаем клану Мори во всем: в численности войска, качестве оружия и положении на местности.— Прежде всего, — возразил Нобунага, — тебе надлежит помнить, что если главнокомандующий заранее допускает возможность поражения, то ему ни за что не одержать победу.— Но если мы, уповая на победу, все-таки просчитаемся, то наше поражение будет еще сокрушительнее и ужаснее. А стоит нам потерпеть хотя бы одно поражение на западе, как наши враги повсюду, и в первую очередь в Хонгандзи, подумают, что князь Ода сдает позиции, и поспешат воспользоваться этим. Они ударят в барабаны и затрубят в раковины, и тогда против нас восстанут север и восток. Вот что меня больше всего беспокоит.— Да, мне понятно твое беспокойство.— Тогда почему же вы оставляете без ответа все мои просьбы и не прибываете в западные провинции лично? Несмотря на все мои попытки заставить врага ввязаться в открытый бой, военачальники Мори на это не идут. Но они собрали сейчас большую армию и осадили Кодзуки, используя крепость Мики как опорную базу. Неужели мы упустим эту возможность напасть на них? Я с удовольствием сыграю роль приманки, чтобы заставить их высунуться, но на победу можно рассчитывать только в том случае, мой господин, если вы лично поведете свои войска в бой.Нобунага погрузился в долгие размышления. Поскольку обычно он бывал скор на решения, Хидэёси понял, что его просьбу не удовлетворят и на сей раз. Так и случилось. Нобунага сказал:— Нет, сейчас не время для решающего удара. Сначала мне необходимо точно знать, насколько силен клан Мори.Теперь уже Хидэёси пришлось призадуматься. А Нобунага продолжил с упреком:— Не переоцениваешь ли ты силу Мори, если мысль о поражении страшит тебя еще до того, как ты ввязался в битву?— Я сослужил бы вам плохую службу, мой господин, если бы вступил в бой, заранее зная о том, что он закончится нашим поражением.— Неужели войско Мори действительно так сильно? И боевой дух подданных этого клана необыкновенно высок?— Да, это так, ваша светлость. Они удерживаются в границах, которые проложил сам Мотонари. Внутренние дела у них в полном порядке, и богатством они обладают куда большим, чем даже Уэсуги из Этиго или Такэда из Каи.— Глупо думать, будто богатая провинция непременно должна оказаться и могущественной.— Если бы люди клана Мори предавались роскоши и удовлетворению собственных причуд, то их богатство ничего бы не стоило, но в том-то все и дело, что они умеют находить ему достойное применение. К тому же преданные Тэрумото военачальники Киккава и Кобаякава свято соблюдают традиции своего прежнего князя, а командиры и воины сражаются на редкость доблестно. Те немногие, кого нам удалось захватить в плен, поражают несгибаемой волей и настроены по отношению к нам крайне враждебно. Все эти наблюдения вызывают у меня глубочайшую тревогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174