А вот на долю этой пациентки выпала другая судьба. Анализ крови показывал, что печень ее почему-то распадается медленно. Сердечные энзимы были по сути дела нормальными. Однако лихорадка Эбола неумолимо пожирала ее тело, болезнь протекала весьма быстро, и так же быстро погибали все остальные органы. Ее желудочно-кишечный тракт в буквальном смысле слова распадался, что повлекло за собой кровавую рвоту и понос. Несмотря на острую боль, тело женщины упорно сопротивлялось в отважной, хотя и обреченной на неудачу, попытке спастись. Единственной наградой за это упорное сопротивление было усиление болей, и морфий уже переставал действовать, уступая место агонии.
– Но как мы сможем… – Она могла не продолжать. Авиакомпания «Эйр Африк» единственная совершала регулярные рейсы в Париж, но она, как и никакая другая компания, по вполне очевидным причинам никогда не согласится взять на борт пациента, больного лихорадкой Эбола. Это вполне устраивало доктора Моуди.
– Я могу организовать ее транспортировку. У меня состоятельная семья. Я смогу нанять частный реактивный самолет, который доставит нас в Париж. Таким образом нам будет легче принять все необходимые меры предосторожности.
– Не знаю, что и ответить, доктор. Мне придется… – сестра Мария-Магдалена заколебалась.
– Не буду обманывать вас, сестра. Она умрет, наверно, в любом случае, но если у нее остался хоть маленький шанс, ее может вылечить только профессор Руссо. Я учился у него, и раз он говорит, что сумел достичь каких-то успехов, значит, так оно и есть. Позвольте мне вызвать самолет, – настоятельно произнес Моуди.
– Я не могу отказать вам, но я должна…
– Я понимаю.
***
Самолет, о котором шла речь, был «Гольфстрим G-IV» и сейчас он совершал посадку на аэродроме Рашида, расположенном к востоку от широкой излучины реки Тигр, известной среди местного населения как Нахр-Дула. Номер у хвостового оперения самолета свидетельствовал о том, что он зарегистрирован в Швейцарии и принадлежит торговой корпорации, исправно платящей налоги. На этом официальный интерес швейцарского правительства заканчивался. Рейс был коротким и самым обыкновенным, если не считать времени суток, а также маршрута – из Бейрута в Тегеран, а затем в Багдад.
Его настоящее имя было Али Бадрейн, и хотя ему доводилось жить и работать в прошлом под разными именами, теперь он вернулся к своему собственному, так как по происхождению был иракцем. Его семья покинула Ирак, потому что в Иордании были более благоприятные возможности для бизнеса, но затем, подобно всем остальным, попала в водоворот событий, происходящих в регионе, причем ситуация ухудшилась из-за решения сына принять участие в движении, целью которого было положить конец существованию Израиля. Опасность, которой подвергалось хашимитское королевство, заставила короля Иордании изгнать из своей страны людей, пребывание которых угрожало ее благосостоянию. Это разорило семью Али Бадрейна, что, впрочем, тогда мало его беспокоило.
Теперь, однако, ситуация изменилась. С течением лет жизнь террориста, полная опасности и приключений, утомила его, и хотя он оставался одним из лучших, особенно по части сбора информации, это не принесло ему материальных благ, если не считать смертельной ненависти самой безжалостной спецслужбы мира. Было бы неплохо прожить остаток жизни в комфорте и безопасности. Может быть, в результате этой операции он обретет и то и другое. Его иракское происхождение и многолетняя деятельность позволили приобрести полезные контакты во всем регионе. В свое время он предоставил иракской службе безопасности сведения о двух врагах режима, которых ей хотелось ликвидировать, – успешно в обоих случаях. Ему стали доверять, и по этой причине он прилетел в Багдад.
Самолет остановился, и второй пилот прошел в хвостовое отделение, чтобы спустить трап. Возле него внизу остановился автомобиль. Али сошел по ступенькам трапа и сел в машину, которая тут же отъехала от самолета.
– Мир вам, – сказал он, обращаясь к человеку, сидящему на заднем сиденье «мерседеса».
– Мир?! – фыркнул генерал. – Весь свет кричит, что именно этого нам и не хватает. – Бадрейн заметил, что генерал явно не спал после смерти своего президента. Его руки дрожали от выпитого кофе или от алкоголя, которым он пытался заглушить страх. Действительно, вряд ли приятно заглянуть в ближайшее будущее и узнать, сумеет ли он дожить до конца предстоящей недели. С одной стороны, генералу нужно бодрствовать. С другой – бежать, и как можно скорее. У генерала семья и дети, а также любовница. Впрочем, такая же ситуация, по-видимому, и у
остальных высших чинов вооруженных сил Ирака. Превосходно.
– Положение не слишком благоприятное, но вы ведь держите все под контролем, верно? – спросил Бадрейн. Ответный взгляд был более чем красноречивым. Единственное благоприятное обстоятельство заключалось в том, что, будь президент всего лишь ранен, генерал был бы уже давно мертв – наказан за то, что не сумел распознать преступника, совершившего покушение на жизнь самого раиса. Опасная работа быть руководителем службы безопасности у диктатора, к тому же у тебя появляется множество врагов. Он продал душу дьяволу и сумел убедить себя, что дьявол забудет об этом. Как мог умный человек оказаться таким дураком?
– Зачем вы прилетели в Багдад? – спросил генерал.
– Чтобы предложить вам золотой мост к жизни и свободе, – ответил Бадрейн.
Глава 13 Привыкший с пеленок
На улицах города стояли танки, а танки легко узнаваемы «сверху» и их можно сосчитать. Сейчас на орбите находились три разведывательных спутника типа КН-11 Одному из них было одиннадцать лет, и его активная жизнь медленно подходила к концу У него давно кончилось топливо, необходимое для того, чтобы маневрировать на орбите, одна из солнечных панелей ослабла до такой степени, что от вырабатываемой ею электроэнергии едва ли загорелся бы электрический фонарик, однако спутник по-прежнему мог вести фотографирование тремя своими камерами и передавать снимки на геосинхронный спутник связи, неподвижно висящий на огромной высоте над Индийским океаном Меньше чем через секунду эти снимки передавались на поверхность Земли и поступали в различные аналитические агентства, одним из которых являлось ЦРУ.
– Это наверняка уменьшит число уличных ограблений, – произнес аналитик, посмотрел на часы и прибавил к восточному поясному времени восемь часов. О'кей, почти десять часов по местному времени – «Лима». Люди там сейчас должны ходить по улицам, работать, перемещаться с одного места на другое, пить отвратительную бурду, которую называют кофе, и беседовать в открытых ресторанах. Но не сегодня, когда на улицах стоят танки Виднелись редкие прохожие, по большей части женщины, которые занимались, по-видимому, покупками На главных улицах через каждые четыре квартала стояло по огромному боевому танку, и еще по танку на каждом перекрестке, которых было очень много Кроме того, в переулках размещались легкие бронетранспортеры На перекрестках стояли небольшие группы солдат На фотографиях было видно, что все они вооружены, а вот определить воинское звание и принадлежность к роду войск не удалось – Начинай считать, – скомандовал дежурный офицер – Слушаюсь, сэр. – Аналитик не ворчал, потому что подсчетом танков они занимались постоянно Он научился даже определять их типы, в основном по главному орудию Делая это, аналитики могли установить, сколько танков, обычно размещенных в своих полковых лагерях, включают двигатели и перемещаются с одного места на другое. Эта информация представляла, по-видимому, для кого-то интерес, хотя за последние десять лет, пока аналитики занимались этим, они узнали, что, в чем бы ни испытывала недостатка иракская армия, ее механики должным образом обслуживали двигатели, и танки были способны передвигаться, чего нельзя было сказать об умении вести стрельбу, что подтвердила война в Персидском заливе. Однако аналитик уже понял, что от него требуется: ты смотришь на танк и исходишь из того, что он боеспособен. Это был единственный разумный подход к делу. Он склонился над увеличительным видоискателем и увидел, что белый автомобиль, судя по форме «мерседес», едет по национальному шоссе № 7. Более внимательный взгляд на фотографию показал бы, что автомобиль направляется к ипподрому Шибак аль Мансур, на котором аналитик увидел бы еще несколько таких же автомобилей, но ему приказали считать только танки.
Континентальный климат Ирака отличается более резкими колебаниями температуры, чем в большинстве регионов мира. Этим февральским утром, когда солнце сияло высоко в небе, температура воздуха едва поднялась выше нуля, тогда как летом жара, приближающаяся к пятидесяти градусам, не вызывает особого удивления у жителей. Бадрейн заметил, что собравшиеся военные одеты в шерстяную зимнюю форму с высокими воротниками, расшитую золотом; многие курили, и все выглядели обеспокоенными. Генерал, встретивший Бадрейна на аэродроме, представил его тем, кто не были знакомы с ним. Бадрейн не стал желать им мира. Было видно, что традиционное исламское приветствие не вызовет у них энтузиазма. Это были люди западного воспитания, которые придерживались светских традиций и привычек. Подобно своему убитому вождю, они только делали вид, будто являются правоверными, хотя в данный момент все задумывались над тем, насколько справедливо учение о вечных муках для тех, кто вел грешную жизнь, зная, что некоторые из них узнают об этом, наверно, достаточно скоро. Эта вероятность так беспокоила их, что генералы покинули свои кабинеты и приехали на ипподром, чтобы выслушать предложение Бадрейна.
Его обращение к ним было простым и кратким.
– Почему мы должны верить вам? – спросил армейский генерал, когда он закончил.
– Разве таким образом все не останутся в выигрыше? – ответил Бадрейн.
– Вы хотите, чтобы мы отдали нашу родину…, ему? – произнес командир корпуса, скрывая разочарование за маской гнева.
– Решение, которое вы примете, генерал, это ваше дело. Если вы решите взяться за оружие и защищать то, что принадлежит вам, это тоже ваше дело. Меня попросили приехать к вам и сделать разумное предложение. Я выполнил поручение, – спокойно ответил Бадрейн. В конце концов, нет смысла волноваться из-за таких вещей.
– С кем мы будем вести переговоры? – спросил командующий военно-воздушными силами Ирака.
– Вы можете дать свой ответ мне, но, как я уже вам сказал, переговоры вести вообще-то не о чем. Вам сделали предложение, предложение достаточно справедливое, не так ли? – Более точным словом было бы «щедрое». Помимо того что генералам предоставят возможность спасти свои шкуры и шкуры их близких, все они уедут из своей страны очень богатыми людьми. Их президент скопил в иностранных банках колоссальные суммы, и всего лишь небольшая часть этих средств была обнаружена и конфискована. Все они имели доступ к документам и паспортам любой страны мира. В этой области иракские спецслужбы с помощью граверного управления Министерства финансов уже давно продемонстрировали свое поразительное искусство. – Перед лицом Аллаха вам дается слово, что вас не будут преследовать, где бы вы не находились. – Это заявление генералы должны были принять серьезно. Поручитель Бадрейна был их врагом. На земле трудно найти человека более злобного и способного так страстно ненавидеть. Но в то же время он был религиозным деятелем, и его клятве на Коране следовало верить.
– Когда вам нужен ответ? – спросил командующий армией, который был вежливее остальных.
– Нас устроило бы получить ответ завтра. В крайнем случае послезавтра. Более поздний ответ нарушит наши планы, и я не знаю, как это будет принято. Мои инструкции, – ответил Бадрейн, – ограничены этими двумя днями.
– Как относительно приготовлений?
– Вы можете заняться ими сами – в разумных пределах. – Чего еще могут они ожидать от меня, подумал Бадрейн, и от моего поручителя?
Однако решение, которого он требовал от руководства иракских вооруженных сил, оказалось более тяжелым, чем можно было предполагать. Патриотизм собравшихся здесь генералов был несколько необычным. Они любили свою страну, но главным образом потому, что она находилась у них под пятой. В их руках была власть, подлинная власть над жизнью и смертью, а это куда более привлекательный наркотик, чем деньги, то, ради чего человек готов рисковать жизнью и душой. Вдруг один из них – многие думали, даже надеялись на это – сумеет захватить власть в свои руки. Сможет стать президентом этой страны, и тогда все вместе они усмирят ее, и дела пойдут, как и прежде. Разумеется, им придется несколько ослабить железную хватку, в которой держали страну. Придется позволить инспекционным группам ООН и других международных организаций увидеть все, что те пожелают, однако у них появится шанс укрепить собственное положение, хотя все знали, что не произойдет ничего нового. Таковы правила, существующие в мире. Обещания, данные здесь и там, несколько фраз относительно демократии и свободных выборов, и их бывшие враги кинутся сломя голову помогать Ираку. Дополнительным стимулом станут открывающиеся возможности. Ни один из них не чувствовал себя в полной безопасности на протяжении многих лет. Каждый знал о коллегах, погибших либо от руки их ныне погибшего вождя, либо при обстоятельствах, которые, прибегая к эвфемизму, называли «таинственными» – излюбленным методом лидера были «катастрофы вертолетов». Теперь у них появилась возможность, обладая огромной властью, жить в гораздо большей безопасности. Альтернативой была роскошная жизнь в какой-то далекой стране. Каждый из них и без того жил в роскоши, какую только можно вообразить, и к тому же обладал властью. Стоило любому из них щелкнуть пальцами, и люди, выполняющие их каждое желание, были не слугами, а солдатами…
Если не принимать во внимание одного обстоятельства. Остаться в Ираке – значит сделать самую крупную и опасную ставку в азартной игре, ставкой в которой была их жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229