https://wodolei.ru/catalog/accessories/stoliki/
Они жили в роскошных домах, за которые нужно платить, им предстояло заботиться об образовании своих детей, да и положение в обществе обходилось недешево. Все они приехали в Вашингтон из других городов и не испытывали ни малейшего желания возвращаться обратно.
Происходящее просто возмущало. Каким образом новички рассчитывают узнать, чем им надлежит заниматься, без помощи лоббистов из избранного круга, которые могли бы направлять их действия и обучать правилам игры? К тому же разве эти новые сенаторы являются народными избранниками? В конце концов, лоббистам платят за их советы, за то, что они объясняют представителям народа, как надлежит поступать, тем более что эти сенаторы вовсе не избраны, а назначены на свои должности, часто губернаторами штатов, стремящимися добиться переизбрания, на которых повлияла страстная, но абсолютно неосуществимая речь президента Райана по телевидению. Создавалось впечатление, будто на свет появилась и начала стремительно распространяться какая-то новая религия.
На вечеринках в Шеви-Чейс многие начали беспокоиться, что новые законы, принятые этими новыми сенаторами, станут…, действующими законами, подобными тем, которые были приняты прежней системой, если не такими же мудрыми, то по крайней мере столь же обязательными для исполнения. А вдруг эти новые сенаторы действительно смогут создавать и принимать законы без помощи со стороны? Такая мысль была настолько же неожиданной, как и пугающей. Разумеется, лишь в том случае, если в нее поверить.
А тут приближались выборы в нижнюю палату, которые вот-вот должны были начаться по всей стране, целью их было избрание членов палаты народных представителей, как любили ее называть. Она являлась настоящим Диснейлэндом для лоббистов, открывая им возможность проводить несчетные встречи в одном удобном комплексе зданий – 435 законодателей плюс их секретари и помощники, и все это на площади всего в двадцать акров. Данные о выдвижении кандидатов, которые раньше публиковались только в местных газетах, теперь были подхвачены национальными средствами массовой информации и вызвали волну потрясения и недоверия. В палату представителей баллотировались люди, которые раньше не избирались ни в какие выборные органы: бизнесмены, общественные деятели, никогда не работавшие внутри системы, юристы, священники, даже несколько врачей. Некоторые из них могли оказаться избранными, потому что выступали с неопопулистскйми речами относительно поддержки президента и «восстановления» Америки – эта фраза стала необычайно популярной. Но ведь Америка и не думала умирать, говорили себе люди из «внутреннего круга». Они-то по-прежнему находились на месте, не правда ли?
Это все вина Райана. Он никогда не был одним из них. Он даже говорил, и не один раз, что ему не нравится быть президентом!
Не нравится быть президентом?
Как мог любой мужчина – «человек» стало термином истеблишмента в этот новый просвещенный век, – как мог любой человек не стремиться получить возможность делать так много, раздавать столько благ, чувствовать, как тебя обхаживают и льстят тебе, словно королям в прошлом?
Не нравится быть президентом?
Значит, он не на своем месте, вот так.
Они знали, как справиться с этим. Кто-то уже взялся за дело. Утечка информации – и не только из президентского окружения. Там находились маленькие люди с маленькими запросами. Были и другие. Существовала общая картина, и для влияния на нее все еще имел значение доступ к власти, потому что у круга избранных было немало голосов и по-прежнему существовали уши, готовые прислушаться к ним. Не будет никакого плана и никакого заговора как таковых. Все произойдет естественным образом или настолько естественным, насколько это обычно происходит здесь. Более того, это уже началось.
***
Бадрейну снова пришлось сесть за компьютер. Теперь он знал, что поставленная перед ним задача имеет точные временные параметры. Подобные операции часто нуждаются в точном расчете времени, но в данном случае причина была в другом. Саму продолжительность перелетов следовало сократить до минимума, а не для того, чтобы вовремя состоялась встреча или не был превышен предельный срок. Причем здесь действовал ограничивающий фактор, который заключался в том, что Иран все еще оставался страной-изгоем и выбор авиарейсов оказался удивительно ограниченным.
Рейсов с удобным временем вылета и прибытия на место было поразительно мало:
КЛМ 534 в Амстердам отправлялся сразу после часа ночи и прибывал в Голландию в 6.10 утра после промежуточной посадки;
Прямой беспосадочный рейс «Люфтганза» 601, вылет в 2.55 утра, прибытие во Франкфурт в 5.50;
«Остриэн Эйрлайнз» 774, отправлялся в 3.40 утра, летел без посадки и прибывал в Вену в 6.00;
«Эр Франс» 165 – вылет в 5.25, прибытие в аэропорт Шарля де Голля в девять утра;
Авиалайнер компании «Бритиш эйруэйз» вылетал из Тегерана в шесть утра, делал промежуточную посадку и приземлялся в Хитроу в 12.45 дня.
Рейс «Аэрофлота» – отправление в 3 утра, прибытие в Москву в 7.10.
Только один беспосадочный рейс в Рим, ни одного прямого рейса в Афины и даже нет беспосадочного рейса в Бейрут! Бадрейн мог отправить своих людей с пересадкой в Дубае – поразительно, но «Эмирате эйрлайнз» продолжала совершать рейсы из Тегерана в свой международный центр воздушных путей сообщения, равно как и национальная авиакомпания Кувейта, но их, подумал он, лучше избегать.
Итого, всего горстка рейсов, которыми можно воспользоваться, и за всеми иностранные спецслужбы могут установить контроль – если эти службы достаточно компетентны, а ему следовало исходить именно из такого предположения. У них либо будут свои люди на борту каждого авиалайнера, либо экипажи самолетов получат соответствующие инструкции, за чем вести наблюдение и как сообщать результаты, пока авиалайнер все еще находится в воздухе. Таким образом, речь шла не только о времени, правда?
Бадрейн выбрал отличных людей для проведения операции; большей частью с университетским образованием, они знали, как респектабельно выглядеть, как вести разговор или, по крайней мере, как вежливо уклоняться от попыток заговорить – на международных авиарейсах самым простым было притвориться спящим, причем обычно притворяться даже и не требовалось. Но стоит совершить всего одну ошибку, и последствия могут оказаться весьма серьезными. Он объяснил им это, и все его внимательно слушали.
Ему еще никогда не поручали руководить такой операцией, и потому он дал себе слово выполнить ее. Итак, всего горстка по-настоящему пригодных рейсов и к тому же не столь уж привлекательный рейс через Москву. Придется удовлетвориться рейсами с пересадкой в постоянно загруженных аэропортах Лондона, Франкфурта, Парижа, Вены и Амстердама, причем использовать по одному рейсу в день. Хорошо было то, что в этих городах оказался большой выбор как американских, так и иностранных авиалайнеров, вылетающих в Америку. Таким образом, одна группа отправится рейсом 601 во Франкфурт, а там некоторые пересядут на разные рейсы, вылетающие из Брюсселя («Сабена» в Нью-Йорк, в аэропорт Кеннеди) и Парижа («Эр Франс» – в аэропорт Даллеса в Вашингтоне, «Дельта» – в Атланту, «Америкэн эйрлайнз» – в Орландо и «Юнайтед» – в Чикаго). Остальные отправятся рейсом «Люфтганзы» в Лос-Анджелес. Наибольшие возможности были у группы, летящей рейсом «Бритиш эйруэйз», откуда можно лететь на «конкорде» рейсом номер 3 в Нью-Йорк. Единственное препятствие заключалось в том, чтобы все успешно преодолели первый этап, представляющий собой рейсы из Тегерана. После этого огромная разветвленная сеть международных воздушных сообщений разнесет его посланцев со смертельным грузом по всей Америке.
И все– таки двадцать человек, двадцать потенциальных ошибок. Безопасность операций всегда вызывала у него беспокойство. Он провел половину жизни, пытаясь обмануть израильские спецслужбы, и хотя то, что был все еще жив, являлось доказательством его успеха -или по крайней мере отсутствия полной неудачи, если быть более честным, – ему пришлось преодолевать такие преграды, что он не один раз едва не сходил с ума. Ну ничего. Во всяком случае он составил график рейсов. Завтра проведет инструктаж. Бадрейн посмотрел на часы. До завтрашнего дня оставалось совсем немного.
***
Согласие дал не каждый из членов избранного круга. Везде есть свои циники и бунтари, одни лучше, другие хуже, кое-кто из них даже не принадлежал к числу отверженных. Важной составляющей был также гнев. Некоторые члены круга, ущемленные в чем-то своими собратьями, отнеслись к этому философски – еще наступит время поквитаться, а пока следует оставаться друзьями – но не со всеми. Особенно это относилось к представителям средств массовой информации, которые хотя и были признаны в кругу избранных, но в то же время находились за его пределами. Их признавали потому, что в определенном смысле они водили личную дружбу как с бывшими, так и с настоящими членами правительства; они могли обращаться к ним за информацией и мнениями, в свою очередь сообщая им сведения об их врагах. И в то же время их держали на расстоянии, так как истинные члены круга не доверяли им по-настоящему, поскольку средствами массовой информации они могли воспользоваться в своих целях, пообещав их сотрудникам определенные выгоды, а это было проще для одной части политического спектра, чем для другой. Можно ли доверять им? Вряд ли. А вернее, лучше не доверять совсем. У некоторых даже были свои принципы.
– Арни, нам нужно поговорить.
– Мне тоже так кажется, – согласился ван Дамм, узнав голос человека, звонившего ему по прямой линии.
– Сегодня вечером?
– Согласен. Где?
– У меня дома?
Глава президентской администрации на секунду задумался.
– Почему бы и нет?
***
Делегация прибыла как раз во время вечерней молитвы. Приветствия с обеих сторон были сердечными и сдержанными, а затем все трое вошли в мечеть и исполнили свой ежедневный ритуал. При обычных обстоятельствах на обратном пути в сад они чувствовали бы себя после молитвы очищенными от мирских дел Но не на этот раз. Только долгая привычка скрывать свои чувства помогала им не выказывать признаков напряженности, но даже это всем троим говорило о многом, а в особенности одному из них.
– Позвольте выразить вам благодарность за то, что вы согласить принять нас, – начал принц Али бин Шейк. Он не добавил, что для этого аятолле потребовалось достаточно длительное время.
– Я рад приветствовать вас в мире, – ответил Дарейи. – Так хорошо, что мы смогли помолиться вместе. – Он провел гостей к столу, где его телохранители приготовили кофе, крепкий и горький, как это принято на Ближнем Востоке. – Пусть Аллах благословит нашу встречу, мои друзья. Чем я могу помочь вам?
– Мы приехали сюда, чтобы обсудить недавние события, – заметил наследный принц, сделав глоток. Его кувейтский коллега, Мухаммед Адман Сабах, министр иностранных дел своей страны, пока молчал.
– Что вас интересует? – спросил Дарейи.
– Ваши намерения, – откровенно признался Али. Духовный глава Объединенной Исламской Республики вздохнул.
– Нам нужно сделать еще так много. Столько лет войны и страданий, столько потерянных жизней из-за стремления к различным идеалам, столько разрушений. Даже эта мечеть, – он указал на обветшавшее здание, явно нуждавшееся в ремонте, – являет собой символ всего этого, не правда ли?
– У всех нас немало оснований для печали, – согласился Али.
– Вас интересуют мои намерения? Прежде всего восстановить нормальную жизнь. Эти люди перенесли так много страданий, принесли столько жертв – и ради чего? Ради светских амбиций безбожника. Несправедливость происходящего взывала к Аллаху, и Он отозвался на мольбы о помощи. И вот теперь, возможно, мы станем процветающим и верующим народом. – Он не произнес слова «снова», но в этом не было нужды.
– На это потребуются годы, – заметил кувейтец.
– Несомненно, – согласился Дарейи. – Но теперь, когда эмбарго снято, у нас достаточные ресурсы в стремлении решить эту задачу. Здесь нас ждет новое начало.
– В мире, – прибавил Али.
– Несомненно, в мире, – серьезно согласился Дарейи.
– Чем мы можем помочь вам? Одним из столпов Веры является милосердие, в конце концов, – заметил министр иностранных дел Сабах.
Дарейи с благодарностью кивнул.
– Нет предела вашей доброте, Мухаммед Адман Так хорошо, что нами руководит наша вера, а не постороннее влияние, которое – и это так печально – овладело этим регионом за последние годы. Но пока задача, стоящая перед нами, настолько велика, что мы едва приступили к обдумыванию того, с чего начать и в каком порядке. Может быть, позднее мы сможем вернуться к этому вопросу.
Это не было совсем уж категорическим отказом от помощи, но смысл сказанного аятоллой был очевиден. Объединенная Исламская Республика не была заинтересована в деловых отношениях – именно этого и боялся принц Али.
– На следующем заседании ОПЕК, – предложил Али, – мы можем обсудить изменение квот добычи нефти, для того чтобы вы могли получать более справедливую долю доходов, которые наши страны получают от ее покупателей.
– Это действительно было бы полезным, – согласился Дарейи. – Нам не нужно слишком много, всего лишь небольшие поправки, – добавил он.
– Таким образом, можно считать вопрос согласованным? – спросил Сабах.
– Конечно. Это чисто техническая проблема, которую мы можем поручить нашим представителям.
Оба гостя кивнули, вспомнив при этом, что при распределении квот добычи нефти и возникают наиболее ожесточенные споры.
Если каждая страна будет добывать слишком много, это собьет мировые цены на нефть и все экспортеры пострадают от этого. С другой стороны, если чрезмерно ограничить производство нефти, это нанесет удар по экономике стран-импортеров, которые будут вынуждены снизить потребление, что приведет к уменьшению доходов. Соответствующий баланс – его трудно установить, как это случается со всеми экономическими проблемами, – представлял собой результат длительных дипломатических переговоров, ведущихся на высоком уровне между странами со своими экономическими структурами, причем ни одна из них не похожа на другую, и нередко приводит к значительным разногласиям, несмотря на то что большинство стран ОПЕК являются мусульманскими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229
Происходящее просто возмущало. Каким образом новички рассчитывают узнать, чем им надлежит заниматься, без помощи лоббистов из избранного круга, которые могли бы направлять их действия и обучать правилам игры? К тому же разве эти новые сенаторы являются народными избранниками? В конце концов, лоббистам платят за их советы, за то, что они объясняют представителям народа, как надлежит поступать, тем более что эти сенаторы вовсе не избраны, а назначены на свои должности, часто губернаторами штатов, стремящимися добиться переизбрания, на которых повлияла страстная, но абсолютно неосуществимая речь президента Райана по телевидению. Создавалось впечатление, будто на свет появилась и начала стремительно распространяться какая-то новая религия.
На вечеринках в Шеви-Чейс многие начали беспокоиться, что новые законы, принятые этими новыми сенаторами, станут…, действующими законами, подобными тем, которые были приняты прежней системой, если не такими же мудрыми, то по крайней мере столь же обязательными для исполнения. А вдруг эти новые сенаторы действительно смогут создавать и принимать законы без помощи со стороны? Такая мысль была настолько же неожиданной, как и пугающей. Разумеется, лишь в том случае, если в нее поверить.
А тут приближались выборы в нижнюю палату, которые вот-вот должны были начаться по всей стране, целью их было избрание членов палаты народных представителей, как любили ее называть. Она являлась настоящим Диснейлэндом для лоббистов, открывая им возможность проводить несчетные встречи в одном удобном комплексе зданий – 435 законодателей плюс их секретари и помощники, и все это на площади всего в двадцать акров. Данные о выдвижении кандидатов, которые раньше публиковались только в местных газетах, теперь были подхвачены национальными средствами массовой информации и вызвали волну потрясения и недоверия. В палату представителей баллотировались люди, которые раньше не избирались ни в какие выборные органы: бизнесмены, общественные деятели, никогда не работавшие внутри системы, юристы, священники, даже несколько врачей. Некоторые из них могли оказаться избранными, потому что выступали с неопопулистскйми речами относительно поддержки президента и «восстановления» Америки – эта фраза стала необычайно популярной. Но ведь Америка и не думала умирать, говорили себе люди из «внутреннего круга». Они-то по-прежнему находились на месте, не правда ли?
Это все вина Райана. Он никогда не был одним из них. Он даже говорил, и не один раз, что ему не нравится быть президентом!
Не нравится быть президентом?
Как мог любой мужчина – «человек» стало термином истеблишмента в этот новый просвещенный век, – как мог любой человек не стремиться получить возможность делать так много, раздавать столько благ, чувствовать, как тебя обхаживают и льстят тебе, словно королям в прошлом?
Не нравится быть президентом?
Значит, он не на своем месте, вот так.
Они знали, как справиться с этим. Кто-то уже взялся за дело. Утечка информации – и не только из президентского окружения. Там находились маленькие люди с маленькими запросами. Были и другие. Существовала общая картина, и для влияния на нее все еще имел значение доступ к власти, потому что у круга избранных было немало голосов и по-прежнему существовали уши, готовые прислушаться к ним. Не будет никакого плана и никакого заговора как таковых. Все произойдет естественным образом или настолько естественным, насколько это обычно происходит здесь. Более того, это уже началось.
***
Бадрейну снова пришлось сесть за компьютер. Теперь он знал, что поставленная перед ним задача имеет точные временные параметры. Подобные операции часто нуждаются в точном расчете времени, но в данном случае причина была в другом. Саму продолжительность перелетов следовало сократить до минимума, а не для того, чтобы вовремя состоялась встреча или не был превышен предельный срок. Причем здесь действовал ограничивающий фактор, который заключался в том, что Иран все еще оставался страной-изгоем и выбор авиарейсов оказался удивительно ограниченным.
Рейсов с удобным временем вылета и прибытия на место было поразительно мало:
КЛМ 534 в Амстердам отправлялся сразу после часа ночи и прибывал в Голландию в 6.10 утра после промежуточной посадки;
Прямой беспосадочный рейс «Люфтганза» 601, вылет в 2.55 утра, прибытие во Франкфурт в 5.50;
«Остриэн Эйрлайнз» 774, отправлялся в 3.40 утра, летел без посадки и прибывал в Вену в 6.00;
«Эр Франс» 165 – вылет в 5.25, прибытие в аэропорт Шарля де Голля в девять утра;
Авиалайнер компании «Бритиш эйруэйз» вылетал из Тегерана в шесть утра, делал промежуточную посадку и приземлялся в Хитроу в 12.45 дня.
Рейс «Аэрофлота» – отправление в 3 утра, прибытие в Москву в 7.10.
Только один беспосадочный рейс в Рим, ни одного прямого рейса в Афины и даже нет беспосадочного рейса в Бейрут! Бадрейн мог отправить своих людей с пересадкой в Дубае – поразительно, но «Эмирате эйрлайнз» продолжала совершать рейсы из Тегерана в свой международный центр воздушных путей сообщения, равно как и национальная авиакомпания Кувейта, но их, подумал он, лучше избегать.
Итого, всего горстка рейсов, которыми можно воспользоваться, и за всеми иностранные спецслужбы могут установить контроль – если эти службы достаточно компетентны, а ему следовало исходить именно из такого предположения. У них либо будут свои люди на борту каждого авиалайнера, либо экипажи самолетов получат соответствующие инструкции, за чем вести наблюдение и как сообщать результаты, пока авиалайнер все еще находится в воздухе. Таким образом, речь шла не только о времени, правда?
Бадрейн выбрал отличных людей для проведения операции; большей частью с университетским образованием, они знали, как респектабельно выглядеть, как вести разговор или, по крайней мере, как вежливо уклоняться от попыток заговорить – на международных авиарейсах самым простым было притвориться спящим, причем обычно притворяться даже и не требовалось. Но стоит совершить всего одну ошибку, и последствия могут оказаться весьма серьезными. Он объяснил им это, и все его внимательно слушали.
Ему еще никогда не поручали руководить такой операцией, и потому он дал себе слово выполнить ее. Итак, всего горстка по-настоящему пригодных рейсов и к тому же не столь уж привлекательный рейс через Москву. Придется удовлетвориться рейсами с пересадкой в постоянно загруженных аэропортах Лондона, Франкфурта, Парижа, Вены и Амстердама, причем использовать по одному рейсу в день. Хорошо было то, что в этих городах оказался большой выбор как американских, так и иностранных авиалайнеров, вылетающих в Америку. Таким образом, одна группа отправится рейсом 601 во Франкфурт, а там некоторые пересядут на разные рейсы, вылетающие из Брюсселя («Сабена» в Нью-Йорк, в аэропорт Кеннеди) и Парижа («Эр Франс» – в аэропорт Даллеса в Вашингтоне, «Дельта» – в Атланту, «Америкэн эйрлайнз» – в Орландо и «Юнайтед» – в Чикаго). Остальные отправятся рейсом «Люфтганзы» в Лос-Анджелес. Наибольшие возможности были у группы, летящей рейсом «Бритиш эйруэйз», откуда можно лететь на «конкорде» рейсом номер 3 в Нью-Йорк. Единственное препятствие заключалось в том, чтобы все успешно преодолели первый этап, представляющий собой рейсы из Тегерана. После этого огромная разветвленная сеть международных воздушных сообщений разнесет его посланцев со смертельным грузом по всей Америке.
И все– таки двадцать человек, двадцать потенциальных ошибок. Безопасность операций всегда вызывала у него беспокойство. Он провел половину жизни, пытаясь обмануть израильские спецслужбы, и хотя то, что был все еще жив, являлось доказательством его успеха -или по крайней мере отсутствия полной неудачи, если быть более честным, – ему пришлось преодолевать такие преграды, что он не один раз едва не сходил с ума. Ну ничего. Во всяком случае он составил график рейсов. Завтра проведет инструктаж. Бадрейн посмотрел на часы. До завтрашнего дня оставалось совсем немного.
***
Согласие дал не каждый из членов избранного круга. Везде есть свои циники и бунтари, одни лучше, другие хуже, кое-кто из них даже не принадлежал к числу отверженных. Важной составляющей был также гнев. Некоторые члены круга, ущемленные в чем-то своими собратьями, отнеслись к этому философски – еще наступит время поквитаться, а пока следует оставаться друзьями – но не со всеми. Особенно это относилось к представителям средств массовой информации, которые хотя и были признаны в кругу избранных, но в то же время находились за его пределами. Их признавали потому, что в определенном смысле они водили личную дружбу как с бывшими, так и с настоящими членами правительства; они могли обращаться к ним за информацией и мнениями, в свою очередь сообщая им сведения об их врагах. И в то же время их держали на расстоянии, так как истинные члены круга не доверяли им по-настоящему, поскольку средствами массовой информации они могли воспользоваться в своих целях, пообещав их сотрудникам определенные выгоды, а это было проще для одной части политического спектра, чем для другой. Можно ли доверять им? Вряд ли. А вернее, лучше не доверять совсем. У некоторых даже были свои принципы.
– Арни, нам нужно поговорить.
– Мне тоже так кажется, – согласился ван Дамм, узнав голос человека, звонившего ему по прямой линии.
– Сегодня вечером?
– Согласен. Где?
– У меня дома?
Глава президентской администрации на секунду задумался.
– Почему бы и нет?
***
Делегация прибыла как раз во время вечерней молитвы. Приветствия с обеих сторон были сердечными и сдержанными, а затем все трое вошли в мечеть и исполнили свой ежедневный ритуал. При обычных обстоятельствах на обратном пути в сад они чувствовали бы себя после молитвы очищенными от мирских дел Но не на этот раз. Только долгая привычка скрывать свои чувства помогала им не выказывать признаков напряженности, но даже это всем троим говорило о многом, а в особенности одному из них.
– Позвольте выразить вам благодарность за то, что вы согласить принять нас, – начал принц Али бин Шейк. Он не добавил, что для этого аятолле потребовалось достаточно длительное время.
– Я рад приветствовать вас в мире, – ответил Дарейи. – Так хорошо, что мы смогли помолиться вместе. – Он провел гостей к столу, где его телохранители приготовили кофе, крепкий и горький, как это принято на Ближнем Востоке. – Пусть Аллах благословит нашу встречу, мои друзья. Чем я могу помочь вам?
– Мы приехали сюда, чтобы обсудить недавние события, – заметил наследный принц, сделав глоток. Его кувейтский коллега, Мухаммед Адман Сабах, министр иностранных дел своей страны, пока молчал.
– Что вас интересует? – спросил Дарейи.
– Ваши намерения, – откровенно признался Али. Духовный глава Объединенной Исламской Республики вздохнул.
– Нам нужно сделать еще так много. Столько лет войны и страданий, столько потерянных жизней из-за стремления к различным идеалам, столько разрушений. Даже эта мечеть, – он указал на обветшавшее здание, явно нуждавшееся в ремонте, – являет собой символ всего этого, не правда ли?
– У всех нас немало оснований для печали, – согласился Али.
– Вас интересуют мои намерения? Прежде всего восстановить нормальную жизнь. Эти люди перенесли так много страданий, принесли столько жертв – и ради чего? Ради светских амбиций безбожника. Несправедливость происходящего взывала к Аллаху, и Он отозвался на мольбы о помощи. И вот теперь, возможно, мы станем процветающим и верующим народом. – Он не произнес слова «снова», но в этом не было нужды.
– На это потребуются годы, – заметил кувейтец.
– Несомненно, – согласился Дарейи. – Но теперь, когда эмбарго снято, у нас достаточные ресурсы в стремлении решить эту задачу. Здесь нас ждет новое начало.
– В мире, – прибавил Али.
– Несомненно, в мире, – серьезно согласился Дарейи.
– Чем мы можем помочь вам? Одним из столпов Веры является милосердие, в конце концов, – заметил министр иностранных дел Сабах.
Дарейи с благодарностью кивнул.
– Нет предела вашей доброте, Мухаммед Адман Так хорошо, что нами руководит наша вера, а не постороннее влияние, которое – и это так печально – овладело этим регионом за последние годы. Но пока задача, стоящая перед нами, настолько велика, что мы едва приступили к обдумыванию того, с чего начать и в каком порядке. Может быть, позднее мы сможем вернуться к этому вопросу.
Это не было совсем уж категорическим отказом от помощи, но смысл сказанного аятоллой был очевиден. Объединенная Исламская Республика не была заинтересована в деловых отношениях – именно этого и боялся принц Али.
– На следующем заседании ОПЕК, – предложил Али, – мы можем обсудить изменение квот добычи нефти, для того чтобы вы могли получать более справедливую долю доходов, которые наши страны получают от ее покупателей.
– Это действительно было бы полезным, – согласился Дарейи. – Нам не нужно слишком много, всего лишь небольшие поправки, – добавил он.
– Таким образом, можно считать вопрос согласованным? – спросил Сабах.
– Конечно. Это чисто техническая проблема, которую мы можем поручить нашим представителям.
Оба гостя кивнули, вспомнив при этом, что при распределении квот добычи нефти и возникают наиболее ожесточенные споры.
Если каждая страна будет добывать слишком много, это собьет мировые цены на нефть и все экспортеры пострадают от этого. С другой стороны, если чрезмерно ограничить производство нефти, это нанесет удар по экономике стран-импортеров, которые будут вынуждены снизить потребление, что приведет к уменьшению доходов. Соответствующий баланс – его трудно установить, как это случается со всеми экономическими проблемами, – представлял собой результат длительных дипломатических переговоров, ведущихся на высоком уровне между странами со своими экономическими структурами, причем ни одна из них не похожа на другую, и нередко приводит к значительным разногласиям, несмотря на то что большинство стран ОПЕК являются мусульманскими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229