Райан откинулся на спинку кресла и на мгновение закрыл глаза.
– Я начал работать на государственной службе, когда мне был тридцать один год. Однажды я покинул ее и провел несколько удачных сделок на Уолл-стрит, но потом меня заманили обратно – и вот что из этого получилось. – Он открыл глаза. – С того самого момента, как меня привлекли к работе в ЦРУ, мне довелось наблюдать изнутри за тем, как идут дела, и знаешь что? Мне это никогда не нравилось. Помнишь, я начал работать на Уолл-стрит и весьма удачно, верно? У меня появилось целое состояние, и я решил, что посвящу себя преподавательской работе. Я всегда увлекался историей и надеялся, что буду преподавать, писать и заниматься исследовательской работой, попытаюсь выяснить, как все происходило, и передам свои знания молодежи. Это мне почти удалось, и, может быть, все произошло не совсем так, как я мечтал, но я многому научился и приобрел немалый опыт. И вот теперь, Джордж, мне необходимо набрать свою команду.
– С какой целью?
– Твоя работа будет заключаться в том, чтобы привести в порядок министерство финансов. Я поручаю тебе руководство денежной и бюджетной политикой.
– Ты имеешь в виду…
– Вот именно.
– Без всякого политического вмешательства? – Он был обязан задать этот вопрос.
– Послушай, Джордж, я не знаю, как стать политическим деятелем и у меня нет времени учиться. Мне вообще никогда не нравились игры в политику, да и большинство участвующих в ней были мне не по вкусу. Я всего лишь пытаюсь принести как можно больше пользы своей стране, сделать все, что от меня зависит. Иногда у меня это получается, иногда нет. У меня нет выбора. Ты ведь помнишь, как все это началось. Меня и мою семью пытались убить. Мне не нравится, когда меня втягивают во что-то против моего желания, но, черт побери, я понял, что кто-то должен попытаться выполнить эту работу. Я не собираюсь заниматься всем этим в одиночку, Джордж, и не хочу назначать на вакантные должности тех, кто знакомы с правилами действий в этой «системе», понимаешь? В правительстве мне нужны люди с новыми идеями, а не политиканы с готовыми повестками дня.
Уинстон поставил чашку, причем сумев не стукнуть ею по блюдцу. Его удивило, что не дрожат собственные руки. Смысл того, что только что предложил Райан, выходил далеко за пределы работы, от которой он собирался решительно отказаться. Это означало нечто гораздо большее. Ему придется прервать все дружеские контакты – в общем-то прерывать их не обязательно, но это означало, что он не сможет принимать решения, основанные на пожертвованиях, которые собирался дать Уолл-стрит президенту для ведения предвыборной кампании в качестве благодарности за то, что сделало Министерство финансов для торговых домов при урегулировании финансового кризиса. Таковы обычные правила игры, и хотя сам он никогда не участвовал в ней, достаточно часто говорил об этом с теми, кто принимали участие, действовали в рамках принятой «системы», потому что так поступали все.
– Черт побери, Джек, – почти прошептал он. – Ведь ты говоришь серьезно?
Будучи основателем «Коламбус групп», он считал своим долгом, причем долгом столь обязательным, что редко находились люди с таким же чувством ответственности, за исключением тех, кто работали вместе с ним, но даже и они не все придерживались столь строгой этики. Буквально миллионы людей – прямо или косвенно – доверили ему свои деньги, и потому теоретически он мог стать вором космического масштаба. Но так никто не поступал. Прежде всего, это было незаконно, а потому сделавший подобное рисковал оказаться в казенном доме с весьма некомфортными жилищными условиями, причем в обществе людей, крайне неприятных. Но этого не делали по другой причине, которая заключалась в том, что люди, доверившие тебе деньги, рассчитывали на твою честность и твое умение обращаться с их деньгами, так что тебе приходилось распоряжаться их деньгами как своими собственными или даже чуть лучше, потому что вкладчики не могли позволить себе финансовые игры, как это делали богатые люди. Время от времени он получал письмо от какой-нибудь вдовы с благодарностью, и это было ему приятно, но честность все-таки исходила изнутри. Все было очень просто: либо ты честный человек, либо нет, а честность, как сказал однажды какой-то кинорежиссер, – это дар человека самому себе. Неплохой афоризм, подумал Уинстон. Разумеется, к тому же это было выгодно. Ты хорошо и умело выполняешь свою работу, и существует немалая вероятность, что люди вознаградят тебя за это; и все-таки подлинное удовлетворение состояло в том, что ты хорошо ведешь игру. Деньги – это всего лишь результат чего-то более важного, поскольку они приходят и уходят, а честность остается.
– Налоговая политика? – спросил Уинстон.
– Прежде нам нужно восстановить Конгресс, верно? – напомнил ему Райан. – Но я так отвечу на твой вопрос – да.
– Это большая работа, Джек, – тяжело вздохнул Уинстон.
– И об этом ты говоришь мне? – недоуменно спросил Райан и неожиданно улыбнулся.
– У меня вряд ли появятся новые друзья.
– Зато ты станешь во главе Секретной службы. Они будут охранять и тебя, не правда ли, Андреа?
Агент Прайс не привыкла, чтобы ее втягивали в подобные разговоры, но пришла к выводу, что придется примириться с этим.
– Да, господин президент.
– Дела в министерстве ведутся чертовски неэффективно, – заметил Уинстон.
– Так исправь их, – посоветовал Райан.
– Придется пролить немало крови.
– Купи себе швабру, – посоветовал Райан. – Мне нужно, чтобы ты вычистил свой департамент, модернизировал его и управлял им так, словно рассчитываешь в конце концов получать от него прибыль. Как ты сделаешь это – твоя проблема. Что касается Министерства обороны, мне требуется то же самое. Там самая сложная проблема – административная. Мне нужен человек, который руководил бы министерством и сумел сэкономить деньги, сократив количество чиновников. Это самая важная проблема для всех департаментов.
– Ты знаешь Тони Брентано?
– Парня из компании «Трансуорлд»? Он руководил там отделом спутников… – Райан вспомнил это имя в связи с кандидатурой его владельца на высокий пост в Пентагоне – предложение, от которого тот наотрез отказался. Много способных специалистов отказываются от таких должностей. Ему придется перебороть эту тенденцию.
– Пару недель назад его пыталась заманить к себе компания «Локхид-Мартин», по крайней мере так сообщили мне мои источники. Вот почему акции «Локхида» начали подниматься. У нас преимущественное право на приглашение его к нам. За два года он увеличил курс акций «Трансуорлд» на пятьдесят процентов, совсем неплохо для инженера, который, как предполагают, совершенно не разбирается в проблемах менеджмента. Время от времени мы играем с ним в гольф. Ты бы только послушал, какой крик он поднимает, когда заходит речь о его работе для правительства.
– Передай ему, что я хочу поговорить с ним.
– Совет управляющих компании «Локхид» предоставляет ему полную свободу в…
– В этом все дело, Джордж.
– Как относительно моей работы, Джек? Я хочу сказать, что ты хочешь от меня? Ведь есть закон, что…
– Я знаю. Ты будешь исполняющим обязанности министра до тех пор, пока мы не восстановим ситуацию.
– О'кей, – кивнул Уинстон. – Мне придется привести с собой несколько своих сотрудников.
– Я не собираюсь говорить тебе, как вести свои дела. Я даже не собираюсь ставить перед тобой какие-нибудь задачи. Мне просто нужно, чтобы дело пошло на лад, Джордж. Только предупреждай меня заранее. Я не хочу узнавать о переменах в твоем министерстве из газет.
– Когда мне браться за работу?
– Твой кабинет свободен прямо сейчас, – развел руки Райан. Осталась последняя попытка уклониться от назначения.
– Мне нужно посоветоваться об этом со своей семьей.
– Знаешь, Джордж, в этих правительственных офисах есть телефоны и все остальное. – Джек сделал паузу. – Послушай, Джордж, я знаю, какое место в финансовом мире ты отвоевал. Может быть, мне удалось бы занять такое же, но я не нашел в этом., удовлетворения, что ли. Процесс получения денег не показался мне достаточно удовлетворяющим. Начать работу с самого начала – в этом было что-то иное. Я понимаю, правильно инвестировать деньги – важное дело. Лично мне это не очень нравится, но меня не привлекала и профессия врача. Отлично, кому что нравится, и тому подобное. Но я знаю, что ты сидел за множеством столов, пил пиво с солеными крендельками и рассуждал о том, как не правильно ведутся дела в этом городе. Вот теперь тебе представился шанс исправить ситуацию, Джордж. Вряд ли такой шанс представится снова. Ни у кого нет возможности стать министром финансов без политических связей. Ни у кого. Ты не можешь отказаться сейчас от такой возможности, потому что потом никогда не простишь себе этого.
Уинстон подумал о том, как умело загнали его в угол в этом кабинете с округлыми стенами и без углов.
– Ты быстро превращаешься в политического деятеля, Джек.
– Андреа, теперь у тебя появился новый босс, – сказал президент начальнику своей личной охраны.
Что касается самой Андреа Прайс, она подумала, что Кэлли Уэстон могла и ошибиться.
***
Объявление о том, что предстоит выступление президента по телевидению, нарушило тщательно разработанные расписания телестудий, но только на один день. Важнее было скоординировать это событие с другим. Расчет времени играл в политике решающую роль, большую, чем в любой другой сфере жизни, и они потратили неделю, работая над ним. Это не было обычной иллюзией экспертов, действующих с привычной сноровкой. При подготовке к этому своеобразному маневру были исключены пробные выступления, но предстоящее постарались рассчитать как можно лучше, и эти расчеты большей частью были правильными, иначе Эдвард Дж.Келти не поднялся бы так высоко. С другой стороны, подобно игрокам, привыкшим к азартным играм, они никогда не доверяли расчетам других игроков, и потому каждое решение основывалось на множестве неопределенных факторов.
Они даже не были уверены, что является правильным и что ошибочным в этом случае – «правильным и ошибочным» не в политическом решении, в тщательном расчете, касающемся того, кто останется доволен и кто будет оскорблен внезапной точкой зрения по текущему вопросу, а в том, будут ли считать их действия объективно правильными (честными, высокоморальными!), – а это был редкий момент для опытных политических деятелей. Некоторую помощь оказывало то, что им тоже лгали. Они знали это. Они знали, что он знает, что они знают, что он лгал им, но это была принятая часть операции. Поступить иначе исключалось, потому что это нарушило бы правила игры. Они чувствовали себя защищенными, пока не нарушали доверия своего босса, а защита от неблагоприятных знаний составляла часть их общей договоренности.
– Значит, ты так и не подавал в отставку, Эд? – спросил глава его администрации. Ему хотелось, чтобы ложь была очевидной, тогда он сможет сказать всем остальным, что это абсолютная правда, – насколько он это знает.
– Письмо с просьбой об отставке все еще у меня, – ответил бывший сенатор или бывший вице-президент, похлопывая себя по карману. – Я поговорил с Бреттом, и мы решили, каким должен быть текст письма, а тот текст, который был у меня с собой, оказался не совсем правильным. Я собирался снова зайти к нему с переработанным текстом письма об отставке и, разумеется, с новой датой на нем, и все произошло бы тихо и не привлекло бы внимания, но кто мог ожидать?…
– Ты мог бы просто, ну, забыть о нем, что ли. – Эту часть танца следовало ускорить в соответствии с музыкой.
– Мне очень жаль, но я не мог пойти на это, – ответил Келти после непродолжительной паузы, которая сопровождалась искренним взглядом, и продолжил страстным голосом, ратуя за справедливость – уж тут у него был огромный опыт. – Но ты только посмотри, в каком положении оказалась наша страна. Райан – хороший парень, я знаком с ним много лет. Однако он не имеет ни малейшего представления о том, как управлять ею.
– Нет никакого закона, требующего от президента, чтобы он умел управлять страной, Эд. Никакого. В Конституции об этом тоже ничего не сказано, а даже если бы и говорилось, у нас нет Верховного суда, который мог бы принять решение по этому вопросу. – Это говорил старший советник Келти по юридическим вопросам, раньше он занимал должность его старшего юриста. – Вопрос является чисто политическим. Если его поставить, может создаться плохое впечатление, – пришлось сказать юристу. – Может показаться, что…
– В том-то и дело, – прервал его глава администрации. – Мы пошли на такой шаг вовсе не из политических соображений, а лишь для того, чтобы бескорыстно служить интересам страны. Эд понимает, что совершает политическое самоубийство, однако за ним тут же последует блестящее и мгновенное возрождение в прямом эфире на канале Си-эн-эн.
Келти встал и принялся ходить по комнате, подчеркивая свои слова энергичными жестами.
– Да забудьте вы о политике в связи с этим, черт побери! Правительство уничтожено! Кто должен восстановить его? Райан всего лишь вшивый разведчик, сотрудник ЦРУ. Он не имеет ни малейшего представления о том, как функционирует правительство. Нам нужно назначить судей в Верховный суд, выбрать политическую линию и осуществлять ее. Необходимо восстановить Конгресс. Нашей стране требуется руководитель, а Райан понятия не имеет, как взяться за дело. Вполне возможно, что я рою для себя политическую могилу, но кто-то должен выйти вперед и взять на себя защиту интересов нации.
Никто не засмеялся. Самым странным было то, что никому из присутствующих это даже не пришло в голову. Оба помощника, работавшие с Эдвардом Дж.Келти в течение двадцати лет или даже больше, настолько прочно держались за него, что у них просто не было выбора. Это театральное действо было столь же необходимым, как появление хора у Софокла или обращение к Музе у Гомера. Поэтику следовало соблюсти и в политике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229