Уилл выбил стекло и пролетел три этажа навстречу своей неизбежной участи. Тент замедлил его падение. Прорвав ткань, Уилл приземлился на гору картонных коробок, Настоящую гору! ( Прим. авт.)

а с нее на проползающий мимо воз сена, с сена соскользнул в открытый грузовик, который перевозил матрасы, а с грузовика плюхнулся на спортивный мат, который кто-то зачем-то бросил на мостовую.– Ф-фу! – выдохнул Уилл, поднимаясь на ноги – целый и невредимый. И как раз в этот момент на него набросилась стая кровожадных бешеных цыплят.– Уау! – завопил он и, с боем прорвавшись сквозь стаю, припустил по улице так, что только пятки сверкали.
Восемь минут спустя Уилл сидел в таверне под названием «Латук и Гнилая Кочерыжка» и пытался отдышаться.Эта таверна находилась у причалов на Темзе, и ее частыми посетителями были матросы с барж и лихтеров, пираты, бродяги, контрабандисты, разбойники и уже упоминавшиеся сборщики собачьего помета. В таверне стоял запах корабельного вара, сальных свечей, крепкого табака и бренди, а также не чищенных зубов, потных подмышек и задниц, не знающих (или давно забывших), что такое туалетная бумага. А еще в таверне было очень шумно. Ее стены гудели от хриплых голосов могучих морских волков, и речь шла в основном о ноках, реях, спинакерах, верхних шкотах и якорных цепях. А также о трюмной воде, трапах и новых электрокораблях, которые испытывает Королевских Флот, о веселых девках и том, чем с ними занимаются, и о том, как может сыграть «Брентфорд» в матчах за кубок Футбольной Ассоциации.Одноглазый и одноногий властитель этого царства восседал на своем троне, то есть за барной стойкой, а дама в соломенной шляпке и форме Армии Спасения расхаживала среди посетителей распространяя экземпляры «Боевого Клича». Уилл в своем трауре смотрелся здесь несколько не к месту. Поэтому он выбрал из темных углов тот, что был ближе к двери, и забился туда. Узел из одеяла он поставил под ноги, трость Рюна – у локтя. Перед его носом, на грязном обшарпанном столике, красовалась кружка грога, а дрожащие руки мистера Старлинга крепко сжимали ларчик, обтянутый странной розовой кожей.Наконец Уилл решился отвернуть крышку и взглянуть на лежащий там кочешок по имени Барри.– Большое спасибо за то, что спас мне жизнь, – прошептал Уилл.– Говори чуть погромче, шеф, – тонко прочирикал Барри, – В этом заведении такой гвалт!.. Я ни слова не понял.– Я не хочу говорить громче, – Уилл склонился над ларчиком. – Просто потому что не желаю, чтобы кто-то увидел, как я разговариваю с брюссельской капустой.– О, прости, – сказал Барри. – Здесь не слишком интимная обстановка, тебе не кажется?– Я не об этом, и ты это прекрасно понимаешь. Но еще раз спасибо за то, что спас мне жизнь.– Всегда к твоим услугам, шеф. Полагаю, ты не возражаешь, если я прямо сейчас отправлю тебя домой?– В данный момент у меня нет дома, – уныло произнес Уилл.– Я имею в виду твой родной дом. В твоем времени.– Что?!– Пожалуйста, не надо этих «что». Я могу отправить тебя домой, если хочешь.– О – сказал Уилл. – Так ты и вправду джинн?– Я Кочешок Времени, – заявил Барри. – С планеты Фнааргос. Я направлялся в двадцатый век с дружественным визитом. Но сбился с курса. Не без помощи мистера Рюна.Ничего не понимаю, – пробормотал Уилл. Это было очень искреннее признание.– Слишком долго все объяснять, шеф. Но если хочешь попасть домой, просто дай мне знать. Для меня это… даже не полдела.Уилл задумался. Потом установил ларчик с Барри на обшарпанную столешницу, взял кружку и стал потягивать грог. Не так уж и скверно, если не обращать внимания на подозрительные крупинки, которые плавали на поверхности. Наконец Уилл вытер губы рукой и поставил кружку обратно.– Пока я не могу вернуться, – проговорил он.– Да ты что, шеф? Я думал, ты жаждешь отсюда убраться. Уилл покачал головой:– Абсурд. Бред. Капуста, которая путешествует во времени. В самом деле бред. Похоже, я окончательно свихнулся.– С тобой все в полном порядке, шеф. В полном порядке. Нет, не спорю: у тебя легкое потрясение… или сотрясение… но в остальном все в порядке. Это тебе кочешок говорит.– Тем более я не могу уйти. Я поклялся отомстить за смерть мистера Рюна. И предать Джека-Потрошителя в руки правосудия.Барри присвистнул.– По правде говоря, ты этого совершенно не хочешь, – заметил он. – Так что позволь мне вернуть тебя в твое время, так будет лучше.– Я останусь здесь, – заявил Уилл. – Пока не сделаю это дело.– Ты даже не представляешь, во что ввязываешься, шеф.– Ну и плевать. Я сам так решил. Это дело чести.– А ты славный парень, шеф. Я таких уважаю. Я так и надеялся, что ты это скажешь. То есть… наконец-то я встретил стоящего парня. Впихни меня в ухо, и займемся делом.– Что?– Шеф, – заметил Барри, – ты не мог бы прекратить свои «что»?– Прости, – сказал Уилл. – Я просто не понимаю, о чем ты говоришь.– Ты слишком надолго открываешь мой ларчик. Я не могу дышать вашей атмосферой больше чем пару минут. Ты должен сунуть меня к себе в ухо. И я примусь за дело.– Нет, Уилл покачал головой – причем весьма определенно. Я даже не подумаю пихать тебя к себе в ухо. Тем более ты туда все равно не влезешь.– Влезу. Все будет прекрасно. Поверь.– Не верю. Мы едва знакомы.– Я спас тебе жизнь, верно? И еще не раз тебе помогу.Вот увидишь, как я умею помогать.– Нет, – заявил Уилл. – Исключено.– Тогда прости, шеф. Мы оба проиграем. Ты не вернешься в свое время. Что до меня… – Барри издал тихий звук, похожий на кашель. – Я покойник, шеф, прости. Ах-х… кхе-кхе-кхе…Последовала серия немыслимых скрипов, хрипов и стонов.– Прекрати, – произнес Уилл. – Я тебе не верю.Барри издал жуткий сдавленный звук, и его зеленые листья начали заметно увядать.– Прекрати, – Уилл вытащил Барри из ларчика и встряхнул. Какой-то здоровяк-барочник с любопытством уставился на них. Потом подтолкнул локтем своего соседа, не столь крупного, и указал на Уилла пальцем.– Проснись! – Уилл снова встряхнул Барри.– Я увядаю, шеф. Прощай.– Прекрати, прекрати! Только этого не хватало!Он стукнул кочешком себя по уху. Что-то чмокнуло, потом раздался жуткий шлепок.– О-о-о! – возопил Уилл.– Чтоб меня в задницу отымели! – рявкнул здоровяк-барочник. – Ты видел, Чарли? Или я уже до чертиков набрался?– Не, я тож видел, – ответил Чарли. – Он сунул себе в нос корнишон.Да что ты несешь! – здоровяк крепко двинул его локтем. – У него был кочешок капусты, вроде этой… как ее… брюссельской. И он его р-раз – и прямо в ухо.– А за каким таким чертом? Корн'шон в ноздрю – эт' да. Я сам так развлекался. На севере. Предотвр… щает цингу и прочищает носовые пазухи. Или это я про кант… талуп? Или, мож'т, б… б'клажан…– Эй, парень, – крикнул барочник. – Кто ты там есть, гробовщик, что ли… Что ты только что впихнул себе в ухо?– О-о-о! – простонал Уилл, стискивая руками голову. Речник поднялся и направился к его столику:– Эй, парень, не шути. Вытаскивай эту штуку.– Не могу, – простонал Уилл и принялся царапать голову ногтями.– Спокойно, шеф, – раздался голос изнутри.– А-а-а! – взмолился Уилл. – Выходи оттуда!– Ты что затеял? – барочник протянул в его сторону свою здоровенную лапищу, украшенную татуировками.– Выходи, – простонал Уилл, вскакивая.– Спокойно, шеф. Мне здесь тепло и уютно.В этот момент к диалогу подключился мелкий лодочник по имени Чарли.– Зажми пальцем п… пустую ноздрю, а потом дунь со всей силы.– Это у него не в носу, – возразил его приятель. – Это в ухе.– Убирайся! – Уилл принялся лупить себя по голове кулаками, обратив на себя внимание одноглазого бармена.– Эй, эй, эй! – заорал тот. – Что там такое?– У парня огурец застрял в заднице, – объяснил Чарли.– Да не было никакого огурца! – здоровяк снова толкнул его локтем.– X… хорош руки р'спускать!С этими словами Чарли пнул обидчика по щиколотке. Одноглазый бармен исчез под прилавком в поисках своей миротворческой дубинки. Уилл выл как портовая сирена и лупил себя кулаками по голове.– Ой! – раздался у него в ушах голос Барри. – Прекрати, шеф!В это время лодочники уже тузили друг друга. Одноглазый бармен перемахнул через стойку – трудно было ожидать такой прыти от калеки с деревянной ногой. Уилл бросился вперед, опрокинул стол и окатил обоих грогом. Бармен взмахнул своей дубинкой, но зацепил лишь даму в соломенной шляпке.– Убирайся из моей головы! – орал Уилл. Здоровяк-барочник отвесил Чарли очередного тумака, но тот почему-то замахнулся на Уилла.– Берегись, шеф! – крикнул Барри. – Ниже голову!Уилл пригнулся, и кулак малыша Чарли просвистел как раз у него над головой.– Ты видишь, сколько от меня пользы? – Барри едва успел произнести эти слова, когда трехногий табурет, пролетев по воздуху, сбил Уилла с ног, и тот приземлился как раз на свой узел.– Думаю, нам пора в путь, шеф, – продолжал Барри. – Заглянем в пару местечек, встретим кого надо… ну и так далее.– Вылезай! – простонал Уилл и принялся чесать пальцем правое ухо.– Не могу, шеф. Необратимые последствия и все такое прочее. Но я тебе не помешаю. Места мне надо всего ничего.Одноглазый бармен как раз примеривался, чтобы огреть Уилла своей деревяшкой, но желающих почесать кулаки об него самого оказалось больше.– Нам пора убираться, – заметил Барри. – Только не забудь узел с нашим добром и трость мистера Рюна.Уилл поспешно повиновался.Вокруг уже вовсю свистели кулаки, удары сопровождались отборной бранью. Барочник молотил барочника, матрос – матроса, сборщик помета, о которых мы уже говорили, – сборщика помета. А странствующий епископ, который ошибся дверью, отвесил пинка моряку, который волей судеб носил прозвище Папа Римский.Тем временем виновник потасовки прокрался к выходу и удалился с поспешностью, которая сделала бы честь самому мистеру Рюну. ГЛАВА 16 Ну вот, – объявил Барри. – А теперь скажи мне спасибо – за то, что выбрался из столь беспокойного места невредимым.– Я не хочу больше с тобой разговаривать, – огрызнулся Уилл. – И вообще, тебе нечего делать у меня голове.– Простите, сэр, – произнес джентльмен, стоявший за прилавком магазина Эспри, увидев в зале потрепанного незнакомца. Знаменитая династия британских оружейников. Их пистолеты стали «лицом» британского огнестрельного оружия – дорогого, великолепного как внешне, так и по своим качествам. Кроме того, начиная с XIX века члены семейной династии специализировались на изготовлении несессеров с различными предметами: пудреницами, маникюрными ножницами, застежками, изготовленных из благородных металлов, хрусталя и шеффильдской стали и упакованных в футляры, отделанные экзотическим деревом. А в 1861 году глава компании получил из рук королевы Виктории награду за производство шикарных дамских сумочек. (Прим. ред.)

Джентльмен за прилавком не был настоящим джентльменом. Это был автомат – правда, не имеющий почти ничего общего с жутким черноглазым сатанинским автоматом, источающим ужасный запах. То была прославленная дорогая элегантная модель – «Бэббидж-1900».– Простите, сэр, – повторил автомат.– Ничего, – ответил Уилл. – Я говорил не с вами.– Как вам угодно, сэр. Что желаете?– Карандаш, – проговорил Уилл. – Хорошо заточенный.Лавка Эспри – шикарный магазин. Он всегда был шикарным и останется таковым. Он расположен в центре Мэйфер, в блистательном торгового центре, где можно увидеть фарфор и серебро, старые книги и чемоданы, холст и хрусталь, пистолеты, пастель и пастилки, и какие угодно стильные автоматы на втором этаже. В магазине Эспри прекрасно все, особенно карандаши.– Разумеется, сэр, – произнес одетый в ливрею джентль-мен-на-службе-у-джентльмена, ибо это и был он.– Погоди, шеф, – сказал Барри, – зачем тебе карандаш?– Хочу сунуть его в ухо и вытащить тебя оттуда.– Простите, сэр?– Я не вам, – объяснил Уилл. – Просто продайте мне карандаш, пожалуйста.– Вы желаете поковырять им в ухе, сэр?– У меня там застрял чужеродный предмет.– Тогда, наверно, вам лучше обратиться к хирургу, сэр. Чтобы не подвергать себя риску и не нанести себе серьезных телесных повреждений.Уилл скорчил зверскую рожу.– Просто продайте мне этот чертов карандаш.– Как желаете, сэр. Упаковать покупку?Гримаса Уилла стала еще более зверской.– Д ведь он прав, шеф, – заявил Барри. – Вы поранитесь. Может, просто поговорим как человек с кочешком?– Нет, – огрызнулся Уилл. – Ты опасный паразит.– Вы совершенно правы, сэр. В этом нет необходимости.– Я не с вами разговариваю!!!Хорошо одетые посетители задрали носы и пробормотали: «отвратительно» и «какое убожество».– А вам я советую не лезть не в свое дело!Уилл едва держался на ногах, поэтому лишь бессильно погрозил им кулаком.– Забудь о карандашике, шеф, – посоветовал Барри. – У тебя недостаточно средств, чтобы совершить покупку. Или ты собираешься записать его на счет мистера Рюна?– Именно так, – сказал Уилл.– Но мистер Рюн мертв, шеф. И все, что тебе нужно, – это немного успокоиться. Почему бы нам не заложить пару запонок мистера Рюна и не снять комнату в Дорчестере?– Что?!– Ну вот, опять ты со своим «что». Время уходит, и если ты действительно хочешь отомстить за смерть мистера Рюна, стоит сосредоточиться на деле.– Я себя неважно чувствую, – пожаловался Уилл.– Тогда вздремни, шеф. Предоставь это мне.Уилл едва не сказал «что?» Но не сказал. Вместо этого он провалился в небытие.
Проснувшись, он обнаружил, что лежит на самой уютной кровати розового дерева эпохи Регентства, а кровать находится в апартаментах в Дорчестере.Апартаменты были весьма элегантны и со вкусом обставлены: ковер по рисунку Уильяма Морриса, шкаф атласного дерева в стиле Георга III, стол красного дерева в стиле Людовика XVI, французский секретер из имитированного черного дерева с лицевой стороной, украшенной маркетри в стиле Булля, Буль, Андре Шарль (1642 – 1732) – французский мебельщик-краснодеревец, придворный мастер Людовика XIV. Разработал свой вариант мозаики из дерева, названный во Франции маркетри, применяя наряду с различными породами дерева медь, бронзу, олово, слоновую кость, панцирь черепахи, перламутр. (Прим. ред.)

латунными накладками и цоколем с каплевидными выпуклостями (чем бы они ни были), а также кушетка и кресла в стиле Томаса Хоупа (кем бы он ни был).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55