Ваш Фи-Фи окончательно увяз в дерьме, будь он даже первейшим асом, гер
оем и т. д. и т. п., тогда как Беатриса… если даже она с сумасшедшинкой, все-та
ки она полезное, деятельное существо. Она представляет все лучшее, что ес
ть в крупной буржуазии, так сказать аристократию, вынужденную взяться за
живое дело. А ведь это не так-то уж плохо. Разве нет?
Натали наводила порядок на своем столе, разбирала книги, тетради, листки,
сложила их стопкой… Карандаши в стаканчик, резинки в вазочку, закрыла пу
зырек с тушью…
Ц И оборотистая на редкость, Ц ворчала она, не слушая Лебрена, Ц со всем
и знакома, получает десятки приглашений на каникулы… Занимается зимним
спортом, появляется в обществе знаменитостей.
Ц Оказывается, вы отлично знаете светские обычаи, госпожа Петраччп!
Неужели рассердился? Натали натянула на плечи шаль.
Ц До войны, милый мой Лебрен, мне не было и тридцати… У меня был муж, была д
очка… Я ведь не такая уж старая, просто толщина меня старит, но в свое врем
я я тоже пожила, и неплохо… А теперь можете идти.
Лебрен, уже поднявшийся было с кресла, снова сел.
Ц В чем дело? Ц спросила Натали.
Ц Натали, Ц Лебрен глядел на нее внимательно, настойчиво, умно. Ц Натал
и, почему вы хотите лишить меня своей дружбы? Вы меня третируете, гоните пр
очь… А ведь вы отлично знаете, что никакие АФАТ в мире… Ц Он низко наклон
ился и взял левую руку Натали, лежавшую на коленях, поцеловал ее: Ц Ведь в
ы, вы Ц Натали… Ухожу… Можно, зайти завтра?
Натали улыбнулась. У нее было красивое лицо, правильный овал, даже двойно
й подбородок лишь слегка портил линию этого овала.

VIII. Детство

Обычно летом, в августе, «Фирма Петраччи, основанная в 1850 году», закрывалас
ь. Натали вместе с Луиджи и Мишеттой уезжала на Юг, где ей достался в насле
дство от дяди деревенский дом с питомником для разведения тутового шелк
опряда, но и питомник с полками, и все прочее обзаведение было брошено на п
роизвол судьбы… С детских лет у Натали остался в ушах этот характерный ш
орох папиросной бумаги. Это копошились шелкопряды, пожирая листья шелко
вицы, которыми их кормили. Теперь питомник превратился просто в огромную
нежилую комнату, где ровно ничего не происходило. Покойный дядя называл
яички шелковичных червей «гренами». Покупал он грены у Пертюса и перепро
давал их унциями. Занимался он также коконами и забирал их у крестьян, кот
орым предварительно продавал грены. Когда наступало время сбора, дядя ок
азывался полным хозяином положения, ибо за его спиной вырисовывался сил
уэт всемогущего Лизилиоля, того самого, чья подпись стояла на банковских
билетах и с кем таинственными узами был связан дядя. Имя Лизилиоль внуша
ло крестьянам непоколебимое доверие. Здесь-то и жила Натали в летнее вре
мя с самого раннего детства, она любила питомник, любила дядю; впрочем, она
предпочитала жить у кого угодно, лишь бы не в их домике у железнодорожног
о переезда, где она родилась, у кого угодно, лишь бы не там, где поезда с грох
отом надвигались на нее, будто начиналось светопреставление. В питомник
е только и слышно было ласковое шелестение папиросной бумаги, а вокруг в
се было совсем такое же, как у них возле железнодорожных путей; это был ее
край Ц отары овец, стада быков, табуны лошадей и смелые объездчики. Мать Н
атали была стрелочницей, отец Ц путевым обходчиком. Родители отправили
Натали в Париж чуть ли не девочкой, п она стала парижанкой, хотя первым ее
возлюбленным был провансальский объездчик.
Как они проводили лето, что делали там Луиджи, Натали и Мишетта, никто из д
рузей не знал. Просто исчезали в слепящем свете солнца, жили целый месяц с
реди восхитительного шелковистого одиночества. Загоревшая дочерна Миш
етта поддерживала связь с внешним миром Ц приносила хлеб, мясо, воду и ви
но. В знакомом с детства пейзаже Натали с первого взгляда обнаруживала с
вое место, оставленную после себя вмятину. Обнаруживала в соседнем карье
ре, в этом необъятном ослепительно белом храме, первые свои рисунки пери
ода примитивизма в ее творчестве, выцарапанные гвоздем на мягком белом р
ыхлом камне. Обнаруживала там, где небо сливается с землей, темные неподв
ижные силуэты быков и необъезженных лошадей, выгравированных на необъя
тном лазоревом фоне, крохотные силуэты, не больше тех глиняных фигурок, ч
то лепят в Провансе к Рождеству. Иной раз она дивилась, как могла она прино
ровиться к их парижской квартирке между улицей П. и Р., где весь кругозор з
амкнут, ограничен глухими стенами сада. Быть может, родимый ветер сумеет
вымести весь тот яд, что она носит в себе? Но каникулы проходили слишком бы
стро, и приходилось уезжать, прежде чем дыханию ветра удавалось пробитьс
я сквозь пласты жира.

Сразу же по возвращении Натали узнала от Мишетты, что семья Луазелей тож
е вернулась в Париж и что Малыш заболел свинкой. Натали уселась на свое об
ычное место перед доской для рисования и попыталась вновь взяться за наб
роски «Игрока». Аккуратно сложенные листки бумаги, стопки книг, карандаш
и и кисточки, торчавшие букетом из стаканчика… Зазвонил телефон. Парижск
ая жизнь вступала в свои права… Госпожа Луазель… Она попросила разрешен
ия зайти к Натали.
Дамы не были знакомы и знали друг о друге лишь по отрывочным рассказам Кр
исто и Малыша. Мишетта, которая не раз видела, как по улице Р. торопливо шаг
ает госпожа Луазель, уверяла, что она настоящая красавица, впрочем, и о гос
подине Луазеле она говорила, что он тоже красавец.
Высокая, хорошо сложенная женщина; трудно поверить, что она Ц мать четыр
ех детей. Глаза Ц как у Кристо. кожа век такая тонкая, что, кажется, зрачок п
росвечивает сквозь эту прозрачную пленку и придает ей коричневый оттен
ок. Если бы госпожа Луазель не находилась в таком затруднительном положе
нии, она ни за что на свете не решилась бы… Но Малыш схватил свинку… Миньон
у и Оливье отправили к дяде Фердинану, а что делать с Кристо? Этот сам заяв
ил Ц отдайте меня жить к Натали, ради бога простите, к госпоже Петраччи… У
же давно Дениза Луазель мечтала познакомиться с госпожой Петраччи; Крис
то говорит о ней с утра до вечера, для него она высший авторитет… Прямой до
лг матери знать друзей своего ребенка, но у нее никогда, никогда нет време
ни. Просто ужас! Это радио заедает всю нашу жизнь… Дениза Луазель вела соб
ственные передачи, а там еще интервью, поездки… она, конечно знает понасл
ышке госпожу Петраччи, видела ее иллюстрации Ц какой талант! Ц много сл
ышала о ней от прислуги, от местных торговцев… Она давно мечтала лично по
знакомиться с госпожой Петраччи… а теперь она, в сущности, совершенно по
сторонний человек, является к ней просить об услуге, если говорить откро
венно, попросту нелепой…
Ц Понимаю, Ц Натали провела гребешком по своим гладко причесанным вол
осам. Ц Вот только я думаю, куда мы его положим… Здесь настоящий проходно
й двор, вечно народ, засиживаются допоздна. Разве что на старом диване в по
двальном этаже с автоматами Ц иного выхода нет. Правда, для впечатлител
ьного ребенка оставаться одному на ночь в помещении со сводчатым потолк
ом, со всеми этими автоматами… Я лично их боюсь!
Ц Да что вы? Ц госпожа Луазель рассмеялась, очевидно вспомнив все, что п
ришлось пережить госпоже Петраччи… И еще уверяет, что боится автоматов с
обственного мужа! Ц У нас, Ц произнесла она вслух, Ц только один Оливье
нервной конституции, а у всех остальных нервы крепкие. Пошли в отца. Я-то у
жасно нервная, и Оливье в меня, но только он один.
Натали постучала в стенку:
Ц Мишетта, кофе…
Итак, вопрос был улажен, Кристо поживет у Натали? его мать все благодарила
и благодарила… Она торопилась, но все-таки посидела еще немного. Дениза Л
уазель была хохотушка, живая, романтическая особа… Должно быть, ей цены н
ет в ее родной стихии Ц на радио. Натали разлила кофе.
Ц Кофе чудесный! Но я всю ночь глаз не сомкну. Ц Госпожа Луазель постави
ла чашку. Ц Пожалуй, это и к лучшему с больным Малышом… А тут еще не будет К
ристо! Без ребятишек в доме… Я вечно говорю о них, как о маленьких, хотя Оли
вье уже семнадцать, а Миньоне пятнадцать… Так тихо будет, тоскливо… Сейч
ас Кристо тоже у дяди Фердинана. Пора за ним ехать. У дяди нет ни жены, ни дет
ей, ни собак, ни кошек, и все-таки нельзя навязывать ему троих… До чего же я
вам признательна, мадам, безумно признательна… Как только Оливье узнал,
что дома свинка, он без оглядки умчался прочь, он уверен, что свинка отрица
тельно действует на мужскую потенцию. Он только об этом и думает! Вообще-т
о он пока еще девственник. Даже Миньона говорит: «Господи, хоть бы ты скоре
е потерял свою невинность и перестал нам морочить голову!» Вы только воо
бразите себе, каково все это выслушивать моей свекрови…
Кристо говорил совсем как его мать, многословно, быстро, представлял пер
сонажей в лицах, настоящий театр…
Ц Он вбил себе в голову, что девушки над ним насмехаются. Он прав Ц они де
йствительно особы вредные… Послушать их, так в пятнадцать лет они уже со
всем светом переспали! А на самом-то деле они невинны, абсолютно невинны.
Все происходит так же, как и в наше время, как во все времена, молодые девуш
ки влюбляются, некоторые живут с мужчинами, другие не живут, это уж вопрос
темперамента, но как бы то ни было, все они без исключения черт знает что п
ро себя выдумывают. Единственная разница та, что в наши дни девушка скрыв
ала, если у нее был любовник, а теперь уверяет, что у нее их дюжина. И то и дру
гое ложь! Молодые девушки Ц отъявленные лгуньи… Миньона тоже невесть чт
о на себя наговаривает, а я случайно видела, как она залепила пощечину одн
ому господину Ц хлоп по щеке, хлоп по другой… Пятнадцать лет…
Время шло. Госпожа Луазель уже не смеялась. Она говорила об Оливье. Он прос
то одержим своей девственностью, вся семья стала одержимая, только об эт
ом и говорят. Бабуся выходит из-за стола, до того эти разговоры ее возмуща
ют, запирается в своей комнате и плачет. Современное воспитание… дружба,
товарищество, полная естественность и откровенность… Словом, говорят о
бо всем.
Ц Вы без всякой свинки превратите вашего Оливье в импотента, Ц серьезн
о заметила Натали. Ц Пока вы смотрите на воду, стоящую на огне, она никогд
а не закипит.
Верно… Дениза задумчиво разглядывала своп красивые руки, на пальце толь
ко обручальное кольцо. У них в семье еще и политические разногласия Ц му
ж коммунист, сама она сочувствующая, а Оливье придерживается противопол
ожных взглядов… «Молодая нация»… Совсем свихнулся. Не хочется мне быть ч
ересчур строгой к собственным детям.
По щеке Денизы скатилась слеза. Она вытащила носовой платочек.
Ц Странные у нас дети, мадам… Малыш такой отчаянный врун, что страшно ста
новится. На прошлой неделе он стянул у меня из сумочки пять тысяч франков.
Я буквально их обыскалась, для нас пять тысяч Ц большая сумма… Так я и не
нашла денег, и не случайно Ц оказывается, Малыш угощал на нашей улице все
х ребятишек! А ему и пяти еще нет. Вам повезло, что у вас нет детей.
Ц В таком случае отдайте мне Кристо, а? Вот видите!
Ц Ну, Кристо! Ц Лицо Денизы посветлело. Ц Удивительное создание, но не п
одумайте, что это легкий ребенок… Он может обходиться без посторонней по
мощи, точен, как швейцарские часы… Не знаю, кем он себя сейчас воображает,
но еще недавно был космонавтом. Я просто счастлива, что он так охотно й вам
идет. А главное, не стесняйтесь! Спрашивайте с него, пусть не сидит без дел
а, он все умеет Ц и по хозяйству, и на кухне, в чем надо подсобит… Вы и предс
тавить себе не можете, до чего он полезен в доме! Он все умеет, это настоящи
й гений домоводства… Сейчас я позвоню дяде Фердинану, скажу, чтобы он отп
равил к вам Кристо. Не думаю, чтобы дядя был в восторге от того, что ему навя
зали ребят… но ничего не поделаешь, пускай хоть на что-то сгодится. Зачем
остался холостяком?! Были бы у него свои хлопоты, своя семья и не докучали
бы ему чужие дети.
Совсем как Кристо, те же неожиданные повороты мысли. Мать ужасно на него п
оходила, только чаще, чем он, смеялась.

IX. Пещера андроидов

Через час явился сам Кристо, таща чемоданчик, а через руку у него был перек
инут толстый свитер цвета бордо. Госпожа Луазель-мать Ц она же бабуся,
Ц очевидно, купила оптом не меньше тонны такой шерсти и навязала для все
х своих внучат различные изделия бордового цвета Ц свитера, носки, шарф
ы, перчатки, теплые шапочки… Из кармана Кристо вытащил зубную щетку, кусо
чек мыла, а из картонного чемоданчика Ц пижаму, две пары маленьких труси
ков, две коротенькие рубашки, две пары носков и томик Жюля Верна.
Ц Я взял одного Жюля Верна… Подумал, что теперь ты расскажешь мне про «Иг
рока» все с начала до конца, ведь из-за каникул ты за него еще не бралась. Сп
ать я буду в подвале? Это мама мне сказала, она не велит бояться автоматов,
особенно ночью, я должен быть храбрым, потому что у Малыша свинка. Не поним
аю, причем тут свинка.
Ц Ну, ясно же… Твоя мама имела в виду, что, раз Малыш заболел свинкой, это н
еприятно для всех Ц и для самого Малыша, и для мамы, и для всей вашей семьи
… Мама боялась, что ты будешь мне мешать, но раз у Малыша свинка и другого в
ыхода нет, ей пришлось отослать тебя к нам. Заметь, что мне твое присутстви
е не помешает, и я очень рада, что ты у нас поживешь… Но твоя мама считает, чт
о ты должен быть храбрым мальчиком и не причинять нам хлопот, раз у Малыша
свинка, и ей, хочешь не хочешь, пришлось поместить тебя у нас…
Кристо внимательно слушал Натали, но, когда она кончила, пожал худеньким
и плечами.
Ц И вовсе это не потому, что у Малыша свинка. Глупости какие.
Натали прервала спор, поднявшись с места. Никогда еще Кристо не видел, как
она встает, передвигается…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33