Стив боялся держать ее в руках, неловко прижимал к се
бе, застывая от напряжения. Малышка весила шесть футов, но распахивала ог
ромные глаза. Ее головка с темными волосиками помещалась на его ладони.
Целуя дочь, Стив понимал, что никого еще не любил так сильно. Он убил бы вся
кого, кто посмел бы обидеть дочку.
Недоношенная, Петра росла здоровым ребенком. Однако Стиву и Джозефу внуш
ала опасения ее мать. Беттина отказалась кормить ребенка и брать на руки.
Когда ей принесли маленький сверток, она отвернулась, не пожелав даже вз
глянуть на дочь.
А ведь Стив так уповал на то, что появление дочери даст Беттине покой и сча
стье. Но случилось непредвиденное.
На третий день Стив услышал, как Беттина разговаривает с медсестрой.
Ц Они убивают детей, Ц спокойно сообщила она. Ц Бросают их в печи и сжиг
ают.
Ц Миссис д'Анжели напугана, Ц объяснил врач. Ц Боится полюбить Петру, п
ривязаться к ней. Бедную женщину преследует страх, что ребенка отнимут у
нее, как отняли мать.
Ц Что же нам делать? Ц Стив чувствовал полную беспомощность.
Ц Давайте попытаемся изменить ситуацию, Ц сказал доктор.
Пока Беттина спала, Петру положили рядом с ней на кровать и откинули детс
кое одеяльце так, чтобы, проснувшись, мать сразу увидела личико дочери. Вс
е утро Стив просидел в углу комнаты.
Когда Беттина открыла глаза, он подался вперед и затаил дыхание. Увидев р
ядом с собой ребенка, она отвернулась. Стив ждал. Через несколько минут де
вочка заплакала. Беттина нехотя повернулась к ней. Маленький кулачок кач
нулся в воздухе, и малышка поднесла его к глазу.
Беттина инстинктивно взяла ручку девочки, наклонилась над ней и поглади
ла ее щечку. Потом, прижав к груди, глубоко вздохнула. В этот момент Беттин
у пронзила любовь к дочери.
Но это не излечило ее от депрессии. Когда они приехали из роддома, Беттине
стало еще хуже. Возвращаясь с работы, Стив видел, что свет в комнате выключ
ен, а Беттина сидит в кресле, крепко прижав к себе ребенка. Часто Петра леж
ала в грязных пеленках или плакала от голода, но Беттина не хотела отдава
ть ребенка даже мужу.
Дочь спала в одной комнате с ними. Девочка была спокойной и почти не будил
а родителей. Зато очень часто с криками просыпалась Беттина.
Ц Они идут! Они у двери! Ц Она вскакивала, хватала из кроватки дочь и запо
лзала с ней под кровать.
Стив никак не мог внушить жене, что страхи остались только в ее сознании и
никакое гестапо уже не навредит ни ей, ни ребенку.
Петра росла очень живой и любознательной, часами раскладывала свои вещи
чки и игрушки, разглядывала камешки и зеркала, заползала во все углы. С теч
ением времени Беттина начала следить за собой и чаще улыбаться. У Стива з
ародилась надежда, что к ним вернется нормальная жизнь.
Но одной снежной февральской ночью 1956 года Стив, вернувшись с работы, обна
ружил, что в квартире темно. Странно. Обычно для него оставляли свет в прих
ожей. Он вспомнил, что Джозеф собирался провести вечер в голландском клу
бе. Наверное, он так поздно вернулся, что забыл про зятя и выключил свет.
Но тишина насторожила Стива. Он прислушался, пытаясь различить хоть каки
е-то звуки. Радио, не работало, в кухне, где иногда его ждала Беттина с чашко
й горячего кофе, было тоже тихо.
Охваченный безотчетной тревогой, он пошел в спальню. Постель пуста. В мал
енькой кроватке тоже никого. Стив испугался не на шутку. Он бегал из комна
ты в комнату, включая свет и открывая двери.
Ц Пет! Тина! Ц звал он в отчаянии. Стив выскочил из квартиры и снова оклик
нул жену, предположив, что она у соседей. Черт побери, что случилось? А вдру
г произошла беда с Пет, и они уехали в больницу?
Ц Па… Ц раздался где-то сзади сдавленный голос. Поняв, что он донесся из
квартиры, Стив снова ринулся на поиски. Он заглядывал под кровати, открыв
ал шкафы, отодвигал мебель.
Ц Пет! Папа здесь, bambina! Где ты? Ц в ужасе кричал он. Ц Пет… Ц Открыв дверцы
огромного шкафа Джозефа, Стив замер.
В углу, за одеждой, спиной к нему, сидела Беттина, крепко прижав к себе дочь
и шепча ей на ухо:
Ц Тшш.
Но малышка не слышала ее. Чтобы она не кричала и не выдала их, Беттина креп
ко зажала ей рот рукой. Девочка уже не дышала.
Стив вытащил их из шкафа и вырвал дочь у Беттины.
Ц Мое дитя! Ц кричала Беттина. Ц Мой ребенок! Не забирай ее! Ц Она броси
лась на мужа и вцепилась в него, как дикая кошка. Он пытался оттолкнуть ее,
но она кидалась ему на спину, драла волосы, царапалась и кусалась. Ей казал
ось, что она спасает ребенка от нацистских убийц.
Понимая, что Пет нужна немедленная помощь, Стив оторвал от себя Беттину и
коротким ударом свалил на пол.
Потом занялся дочерью. Пет лежала неподвижно, ее кожа приобрела синюшный
оттенок.
Ц О Господи! Ц взмолился Стив. Ц Помоги мне!
Он недавно что-то читал об искусственном дыхании. Надо только вдохнуть в
оздух в ее легкие, и все будет хорошо. Опустившись на колени, Стив прижался
ко рту малышки и медленно выдохнул. Не помогло. Еще раз и еще.
Ц Дыши! Ц шептал он. Ц Дыши, черт побери! Ц Стив продолжал вдыхать в нее
жизнь, чертыхаясь, умоляя, плача и крича.
Через минуту, которая показалась ему вечностью, Пет закашляла. Он потряс
ее за плечи, и она открыла глаза.
Ц Папа? Ц Она испуганно огляделась. Он прижал ее к себе.
Ц Спасибо, Ц прошептал он, не в силах остановить слезы. Ц Благодарю теб
я, Святая Мария.
Стиву пришлось бросить работу, чтобы оставаться с Пет, и нехватка денег с
тала ощутимой. К тому же им пришлось потратиться на дорогих частных псих
иатров. Прогноз врачей был неутешительным: депрессию Беттины можно лечи
ть дома, но она должна постоянно пить транквилизаторы.
С того ужасного вечера Стив уже не оставлял Пет с Беттиной, понимая, что тр
агедия может повториться. А если что-нибудь случится с Пет, он умрет. Поэт
ому Стив занялся переводами Ц буклетов, рекламы, небольших книг. Он писа
л письма в Европу для иммигрантов, не знавших английского. Стив работал з
а кухонным столом, пока Пет играла у его ног.
Дела шли не так уж плохо. Джозеф через друзей устроился в нью-йоркское отд
еление «Дюфор и Иверес», парижской ювелирной компании, существовавшей с
о времен Наполеона. Он выполнял черновую работу, но радовался возможност
и снова держать в руках драгоценные камни и вспоминать былое. Ему платил
и двести долларов в неделю, целое состояние по сравнению с семьюдесятью
пятью, которые Джозеф зарабатывал ремонтом часов. К тому же на новой рабо
те его оценили. Джозеф как-то помог одному из огранщиков, который чуть был
о не испортил ценный сапфир. Тот сказал начальнику, что у голландца Зеема
на хороший глаз. И Джозеф снова стал огранщиком.
Летом 1957 года по фирме распространился странный слух. Говорили, будто фра
нцузский владелец фирмы, Клод Иверес, собирается привезти великолепный
неограненный алмаз размером с детский кулак.
День ото дня слух обрастал подробностями. Утверждали, что камень принадл
ежит богатому вьетнамцу, опасавшемуся посылать такую ценность в Париж. Л
ишь несколько лет назад Вьетнам перестал быть французской колонией, и Ша
рль де Голль считал, что гордость Франции задета. Правительство вполне м
огло конфисковать вьетнамский алмаз в счет военной репарации. Поэтому д
ля огранки камень переправили через Лондон в Нью-Йорк. Уже называли вес к
амня Ц сто двадцать карат.
Ц Он изумителен, Ц сказал Джозеф внучке, посадив ее на колени. Пет уже ис
полнилось пять лет, и Джозеф радовался, что она с интересом слушает его ра
ссказы о камнях и ювелирном деле. Ц Раньше такие чистые камни находили т
олько в реке Голконда, далеко отсюда, в Индии. Они были так прекрасны, что л
юди считали их магическими.
Ц Деда, а зачем они хотят резать его? Он не потеряет чудесной силы?
Ц О нет, малышка. Напротив, магия усилится. Сейчас алмаз выглядит как бол
ьшой кусок грязного стекла. Но когда его огранят, если это хорошо сделать,
он засверкает, как лед на солнце.
Услышав о камне, Джозеф мечтал сам превратить грязное стекло в бриллиант
. Такая работа прославила бы его.
Ц А как это делают? Ц спросила Пет.
Ц Ну, алмаз Ц очень сложный камень, малышка. В нем есть невидимые линии, с
крепляющие его. Если специальным ножиком провести по одной из этих линий
, он разломится. Таким образом удаляют все лишнее, что называют включения
ми, и остается чистый алмаз. А еще ему придают красивую форму, делая множес
тво разных граней. Потом эти грани полируют. Помнишь, в прошлом году мы езд
или на Кони-Айленд и ты ходила в дом зеркал? Ц Девочка кивнула. Ц Хорошо
ограненные алмазы похожи на зеркала. Свет проходит через одну грань и от
ражается другими. Но если грани неправильно расположены, то свет не буде
т отражаться, зеркала проглотят его.
Ц Ты должен делать хорошие алмазы, дедуля. Иначе в мире будет темно.
Джозеф улыбнулся:
Ц Да, моя милая, мы должны делать хорошие алмазы.
Ц Мне не нравится, когда темно, Ц пробормотала Пет и заснула у него на ру
ках.
Как-то утром по дороге на работу Джозеф заметил длинный черный лимузин, п
ритормозивший на углу Пятьдесят четвертой улицы и Пятой авеню, возле гла
вного входа «Дюфор и Иверес». Шофер услужливо распахнул дверцу перед муж
чиной в строгом черном костюме, невысокого роста, но производившего весь
ма внушительное впечатление.
Войдя через несколько минут в рабочую комнату, Джозеф услышал, что приех
ал Клод Иверес. Старика удивило и разочаровало, что на встречу с Ивересом
уже вызван главный огранщик, Курт Лурье, бельгиец из Антверпена. Значит, р
аботу, о которой так мечтал Джозеф, отдадут другому.
Через два часа Лурье вышел из офиса. Ему не дали алмаз… пока не дали, сообщ
ил он обступившим его огранщикам. Целых два часа его расспрашивали с при
страстием, как на допросах в полиции. Где он раньше работал? Как огранил бы
алмаз? Но это-то еще ничего. Клод Иверес интересовался абсолютно всем. Уд
ачно ли он женат? Каковы его гастрономические вкусы? Много ли пьет? Болел л
и в последние несколько лет? Где был во время войны?
Ц Клод Иверес сумасшедший или очень умный, Ц сказал Лурье. Ц Последни
й раз так много вопросов мне задавали в гестапо в 1943 году.
Весь этот и следующий день огранщиков одного за другим вызывали на час и
ли два для разговора с Клодом Ивересом. Джозеф ждал своей очереди, думая т
олько об одном: есть ли надежда получить эту работу. Удастся ли ему дать «п
равильные» ответы? Стоит ли упоминать о том, что каждый вечер, приходя дом
ой, он опрокидывает рюмочку genever? А если его спросят о семье… О, это самая бол
ьшая проблема: что сказать о Беттине?
Джозефа вызвали последним, вечером следующего дня. Он уже ни на что не над
еялся. Мечта об огранке этого камня стала недосягаемой.
Секретарша провела его в кабинет, обшитый деревянными панелями, с огромн
ым столом возле окна. Джозефа удивило, что тяжелые шторы задернуты. Как ра
ботать в такой темной комнате, когда так важны свет и световые эффекты? На
верное, Иверес и впрямь немного не в себе.
Ц Садитесь, Зееман, Ц сказал Иверес.
И потом начались бесконечные вопросы, как и предупреждали другие огранщ
ики. Место рождения, детство, опыт работы… сколько?., а потом?., с кем?., а вы?.. Сн
ачала Джозеф отвечал терпеливо, хотя мало что понимал. Конечно, нельзя от
дать камень стоимостью в несколько миллионов долларов первому встречн
ому, но какое Ивересу дело до свободного времени Джозефа, его любимого го
лландского клуба или настольных книг?
Ц Расскажите о семье, Ц попросил Иверес напоследок. Ц У вас есть дети?

Ц Дочь, мсье, Ц ответил Джозеф. Ц И прекрасная внучка, свет моей жизни.
Иверес улыбнулся, а Джозеф не удержался от вопроса:
Ц Разве это важно?
Иверес резко выпрямился. Неужели вопрос оскорбил его?
Ц Проверка камня, выбор огранки займут много месяцев, Ц ответил он. Ц Я
должен знать, как вы будете жить это время, есть ли те, кто позаботится о ва
с, позволив полностью сосредоточиться на работе. Например, я рад, что у вас
есть внучка. Она наверняка любит красивые вещички, которые вы ей делаете.
Вы ведь будете стараться ради нее? Если, конечно, получите работу. Вас удов
летворил мой ответ?
Джозеф кивнул, размышляя: рассказать ли о Беттине? Но Иверес спросил:
Ц Кто ваш любимый художник?
Старик не раздумывая назвал бы Вермеера, но его охватило возмущение. С ка
кой стати этот недоросток играет им, пользуясь своей властью, и вселяет в
него надежды, которым, быть может, не суждено сбыться?
Ц Не скажу! Ц отрезал Джозеф, от волнения переходя на голландский. Ц До
вольно! Хватит с меня этой непонятной игры! Почему бы вам не спросить меня
о единственной важной веши? О камне Ц что бы я сделал с камнем?!
Ц Итак, Зееман, Ц спокойно проговорил Иверес, Ц вы нетерпеливый челов
ек.
Ц Да. У меня никогда не хватает терпения на чепуху. Для этого найдите ког
о-нибудь другого. Я хочу говорить о важных вещах. О сердце и душе алмаза, а н
е о моих привычках. Задайте мне вопросы о камне, и вы увидите, что мое терпе
ние бесконечно.
Иверес слегка улыбнулся:
Ц Зееман, я два дня ждал того, кто посмеет держаться со мной на равных, осп
орить мою власть и силу моих доводов. Человек, которого я выберу, должен бы
ть сильным и твердым, как алмаз. Вы первый, кто бросил мне в лицо, что говори
ть о чем-то, кроме алмаза, Ц бесполезная трата времени. Я не уверен, что эт
о так. Однако мое поручение не для покорной овечки.
Иверес встал, отдернул шторы, взял с подоконника полированную деревянну
ю шкатулку, поставил ее на стол и открыл. Внутри был алмаз.
Ц У вас двадцать минут. Изучите его. Потом скажите мне, что бы вы сделали с
ним.
Джозеф не понимал, радоваться ли ему или еще рано.
Ц Двадцать минут Ц это ничто. Камни изучают по девять месяцев…
Ц У меня нет девяти месяцев. И я не прошу детального анализа, скорее обос
нованного предположения. Может, вы не хотите с ним работать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58