https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/nakladnye/
– Ты забыл сказать, что он конченый психопат, – шепчу я Хуану.– Он просто легковозбудимый ребенок.Из комнаты доносится предсмертный стон, а затем хлопок – похоже на пистолет. Я хватаюсь за ручку двери, но Хуан меня удерживает. Минуту спустя на пороге появляется Домми, спокойный как танк. На нем спортивные темные очки, длинные мешковатые шорты и футболка, которая велика ему на пару размеров, с именем Кена Гриффи-младшего Кен Гриффи – младший (р. 1969) – звезда бейсбола, игрок американской Высшей лиги.
на спине. Его черные волосы заплетены в дреды, а в ноздре поблескивает золотая серьга. Он весит фунтов восемьдесят пять, не больше. Взмахом руки Домми приглашает нас обратно в комнату. Пахнет горелым – оказывается, Домми выстрелил в монитор из пневматической винтовки. Зато теперь он вполне мирно настроен.Он скользит на стуле к малиновому «макинтошу».– Чуваки, – обращается он к нам, – сегодня у вас счастливый день.Хуан с надеждой улыбается:– Тебе удалось взломать диск?– Как два байта переслать. Но там все было запаролено, так что пришлось немного повозиться. Зацените!– И какой пароль?– «Детокс»! – хихикает Домми. – Теперь слушайте сюда, – его пальцы скользят по клавиатуре, – вот вам список всех файлов. Я открою один, чтобы вы взглянули, что там.На экране высвечивается несколько дергающихся синусоид.– Там все файлы такие? – спрашиваю я.– Угу, – отзывается Домми.– А их можно преобразовать в текст?Парнишка выразительно смотрит на Хуана: откуда ты вытащил этого имбецила?Хуан говорит:– Джек радио в машине с трудом включает. Ты должен объяснить ему все на пальцах, Домми.Мальчик поднимает обе руки в воздух, как врач, готовый надеть перчатки перед операцией. При этом он не перестает шевелить пальцами, нажимая на невидимые кнопки.– О'кей, – соглашается он. – В начале был «Про Тулз». Это такая программа, чуваки. Крутая программа. К счастью для вас, она у меня была, потому что без нее мне бы этот диск не прочесть.Я спрашиваю:– Домми, пожалуйста, скажи мне, что это такое.Он хватает мышку и наводит курсор на одну из змеящихся горизонтальных линий. Затем дважды щелкает и откидывается на спинку стула, рукой показывая на колонки.– Слушайте, – велит он. Бах. Бах-бах. Бах-бах. Пауза. Бах. Бах-бах. Бах-бах. – Что это?– Это файл «УДусин02», – отвечает Домми.– Да, но что это было? – Чуваки, вы что? Это музыка.Домми закрывает файл и поворачивается на стуле к нам лицом:– На этом вашем диске, там только музыкальные фрагменты. Это называется «мастер-диск». «Трам-тарарам», который вы только что слышали, – это партия басового барабана для песни «Устрица Синди» или типа того. Если хотите, могу проиграть гитару, губную гармошку, вокал – там все есть.– Только одна песня? – уточняю я.Парень фыркает:– Штук тридцать. Некоторые сведены, а остальные еще кусками. Я не стал слушать все, потому что меня такой музон не прет. Да и на это бы ушла, блин, куча времени.Хуан поясняет:– Домми нравится рэп…– Не-а, хип-хоп, – возражает тот.– Он миксы делает для клубных диджеев.– Ага, поэтому и могу позволить себе «Про Тулз», – говорит Домми. – Это что-то. Шестьдесят четыре дорожки. Без помех, звук не плывет и не дрожит. Плюс у меня еще есть «АвтоТьюн», поэтому все зашибись, даже если поет какая-нибудь мымра, которой медведь наступил на ухо еще в молодости. Это реальная вещь, чуваки. Она у всех есть.– Только не у нас, – замечаю я.– Реальная вещь. Звук будущего. Катушечные магнитофоны вымирают как бронтозавры, – продолжает вещать Домми. – Эта программа идет на обычном ноутбуке – понимаете, что это значит? Вы можете сводить весь альбом на одном компе. Врубаетесь, чуваки?– Джек хочет прослушать все записи на этом диске. Все до единой, – говорит Хуан.– Ха! Сочувствую его белой заднице, – выдает рэпмейстер Домми двенадцати лет, которому можно дать все двадцать девять. Хорошо, что на нем солнечные очки, – я бы не хотел увидеть размер его зрачков.Он снова поворачивается к компьютеру, закрывает «Про Тулз» и начинает возиться с внешним диском. Когда он снова являет нам свой лик, диск уже у него в руках. Он бросает его Хуану со словами:– Восемь очков до первого места в чемпионате!– Нет ничего невозможного, Домми.– Мне нравится тот новый шортстоп. Бьет как из пушки, да?Ага, ему даже пару раз слайдеры удавались. – Хуан Достает из кармана два билета на игру «Марлинов» против «Мете». – Чуть не забыл, приятель, а где Джеку все эти файлы слушать?– В своей машине, чувак.Со смехом он водружает мне на колени стопку дисков:– Эти я записал сам. Для вас, ребята, на халяву. Я еще вам распечатаю список файлов, чтобы вы типа как знали, что слушаете.– Спасибо, Домми, – говорю я.– А мать сказала, что там на ужин? Лучше бы макароны с сыром, иначе я из этой комнаты не выйду. Сегодня вторник, да?– Понедельник, – поправляет Хуан.Что-то пищит. Домми вынимает из кармана пейджер, читает сообщение и фыркает:– Вот стерва!– Домми, – говорю я.– Пусть приготовит макароны с сыром. Я не шучу. Идите скажите ей.– Музыка на жестком диске, как считаешь, какого она жанра?Парень язвительно усмехается:– Фолк-рок. Кантри-рок. Фолк-кантри… Фиг его знает, как это называется. Моим старикам, наверное, такое нравится, но не мне. Сечешь, я тащусь только от музыки улиц.– А, улиц.– Именно.Домми прячет винтовку под кроватью, чтобы родители не нашли. Я не решаюсь смотреть на Хуана, чтобы не заржать. Когда мне было двенадцать, я тоже хранил под кроватью пневматическое ружье. Но при этом у меня в комнате еще жила ручная змея, была коллекция наконечников для стрел, самодельная баскетбольная корзина и три полки, набитые книгами. А вселенная Домми целиком покоится в электронных коробочках – там его игры, его книги, его музыка. Интересно, когда он последний раз играл на улице. Есть у него перчатка и бита или всю информацию о бейсболе он черпает из видеоигр и чатов?А затем я вспоминаю, что использовал свой пугач, в основном чтобы стряхнуть пыль с плеч здоровенного соседского пацана Бастера Уолша, который время от времени избивал меня на остановке школьного автобуса. План мести был таков: я забирался на толстенный замшелый дуб в конце нашей улицы и вел снайперский огонь по Бастеру, когда он возвращался домой с занятий по борьбе. Он скакал как ненормальный, блея и шлепая по себе руками, будто на него напал рой злобных ос. После этого я на пару недель затаивался, а затем снова нападал, едва он ослаблял бдительность. Эта пальба была для меня развлечением, и, возможно, это куда извращенней, чем внезапная атака Домми на неодушевленный компьютер. Другими словами, не мне решать, какое поведение считать нормальным и приличным.– Если нет макарон, тогда чизбургер, – инструктирует Хуана Домми. – Мясо чтоб было средней прожарки. Скажи ей, ладно? А если она спросит про шум, скажи, что это ты или Джек случайно сломали компьютер. О'кей?– Без проблем, – обещает Хуан.– Не беспокойся, она не станет ворчать.– Спасибо за помощь, – говорю я. – Желаю оторваться на матче.– Я таскаю с собой рыболовную сеть, чтобы ловить мячи, – весело делится со мной Домми. – Когда ловлю мяч, расписываюсь на нем за Майка Пьяццу и продаю трофей за большие бабки через Интернет.– Так держать, парень. – И я показываю ему два больших пальца.Эмма беспокоится, что мы вовлекаем в дело Эвана, но он, как никто, подходит для задания: типичный посыльный, этакий безобидный тупица. Получив ЦУ и двадцать баксов, он отправляется в любимое кафе Клио за итальянской пастой и сэндвичами. Через час он должен позвонить мне от нее. А я тем временем внимательно прослушиваю диски, которые презентовал мне Домми.Неоконченные труды Джимми Стомы.Песни записаны частями, но я представляю, как они должны звучать. Для фаната странно слышать неприкаянные партии гитары или клавишных. Или бэк-вокал – наверняка поют очаровательные Аякс и Мария, с которыми я познакомился на похоронах. Или голос самого Джимми, выдающий три или четыре куплета a capella. Поразительно, но, судя по этим записям, годы истошных воплей вместе с «Блудливыми Юнцами» не сказались на его связках. Очень хорошо звучит.Вообще-то я не собирался несколько часов подряд слушать «сырье», но оказалось, следить за тем, как создаются песни, не только интересно, но и весьма познавательно. На одной из первых версий «Устрицы Синди» (файл Вар4усин 10) Джимми начинал третий куплет такими словами: Она должна была достаться только мне,Но «Эм-ти-ви» заплатит ей вдвойне. Это явно камешек в огород Клио, урожденной Синтии Джейн Циглер. А в следующем варианте этой же песни злая острота уступила место похоти: Она должна была достаться только мне,Я бредил ее жемчугом во сне. И наконец, окончательная версия (Вар7усин0фин): Она должна была достаться только мне,Но прячет жемчуг свой во тьме на дне. Да, конечно, это не Роберт Циммерман, но Джеймс Стомарти знал, как играть словами. Это единственное упоминание Клио Рио, которое мне попалось. Возможно, ей и не нравилась эта песня, но сомневаюсь, что она вознамерилась убить Джимми, а затем Джея Бернса, дабы завладеть записью.И все же, как мудро заметил молодой Лореаль, это музыкальный бизнес. Может статься, Клио страдает паранойей и манией величия. Может, ей невыносима была сама мысль о том, что какой-нибудь журналюга напишет, что она стала прообразом героини песни «Устрица Синди». А возможно, она не собиралась мириться с тем, что ее муж вознесется на вершины хит-парадов за ее счет.Все эти теории основываются на нескольких шатких предположениях: Клио слышала эту песню – раз; она поняла намеки – два; она верила, что Джимми в итоге песню закончит, – три; законопослушная звукозаписывающая компания выпустила бы его альбом – четыре.К сожалению, «Устрица Синди» – единственное, что хоть как-то тянет на мотив убийства. Короче говоря, история смерти Джимми Стомы еще не скоро появится на первой полосе.Тут начинает трезвонить телефон, и я хватаю трубку, думая, что это Эван.– Он уже звонил? С ним все хорошо? – Это Эмма, наша наседка.– Еще нет. Но я уверен, что он в порядке.– Джек, мне все это не нравится. Я сейчас приеду.Отлично, только не впадай в ступор, если застанешь у меня пару шлюх.Я серьезно. Если с ним что-то случится…Захвати взбитые сливки, поводья и хлыст.
Как и во многих других полицейских участках, в офисе нашего шерифа все входящие звонки записываются на пленку, даже те, что поступают не по линии экстренного вызова. Во Флориде такие записи являются достоянием общественности, а значит, к ним по запросу может получить доступ любой неумытый деревенщина, включая журналистов. Качество этих записей неизменно отвратительно, и разумеется, звонок, якобы поступивший от Дженет Траш из Беккервилля, звучит так, будто она звонила с угольных шахт на Украине. Кажется, голос действительно женский, но я не смог бы с уверенностью сказать, кто это: Дженет Траш, Клио Рио или Маргарет Тэтчер. Сквозь визг и треск с трудом можно расслышать, как голос просит не беспокоиться о шуме в доме – это, мол, пьяный дружок слетел с катушек, никто не пострадал и все под контролем.Звонок поступил из телефона-автомата рядом с закусочной «У Дэнни» в Корал-Спрингз, и это не дает мне никакой зацепки. Конечно, я надеялся, что номер приведет меня к вдове Джимми, – не повезло. Я спрашивал себя, что же на уме у Клио – помимо уклонения от моих телефонных звонков, ублажения ртом своего продюсера и встреч с бывшими участниками группы ее покойного мужа. А потом сказал себе: черт побери, надо просто послать к ней молодого Эвана, чтобы он выяснил, что там происходит. Пакеты из кафе проведут его мимо швейцара, а затем он пустится в свободное плавание. Эван сказал, что это круто и что он знает, как себя вести. Возможно, стоило намекнуть ему, что Клио – хладнокровная убийца, но мне показалось, что он уже и так на взводе.Не проходит и десяти минут после звонка Эммы, как из эпицентра событий на связь выходит Эван:– Ага, да, это Чак.Мы продумали сценарий заранее. Эван выбрал себе псевдоним «Чак» – ему показалось, что это имя идеально подходит разносчику.– Заказ из Палмеро-Тауэрс, – говорит он. – Вы уверены, что номер квартиры 19-Г?– Привет, Эван. Все в порядке?– Э, проверьте еще раз, лады? – продолжает он. – Потому что дамочка говорит, что не заказывала сэндвичи.– Клио дома?– Ага.– Прекрасно. Одна?– Не-а.– Значит, так, – говорю я. – Скажи ей, что твой босс проверяет заказ и что он тебе перезвонит. А я обожду минут пять, этого должно хватить.– О'кей.– Вешай трубку. Держи хвост пистолетом. И не задавай слишком много вопросов. Но постарайся запомнить все, что увидишь и услышишь.– Послушайте, мэм, – говорит Эван на другом конце, – мой босс сказал, что проверит заказ и перезвонит мне. Какой у вас номер?– Пять-пять-пять, – нетерпеливо отвечает голос Клио, – один-шесть-два-три. В чем проблема? Ты сказал, что мы ничего не заказывали? Это Лестер? Дай мне трубку…– Извините, мэм, – говорит Эван, вежливо ее прерывая, а затем мне: – Босс, пишите номер: 555-1623. Правильно, квартира 19-Г, но это не ее заказ.– Ты просто рожден для такого, – подбадриваю я его. Через шесть минут я набираю номер Клио.– Чак слушает, – говорит Эван в трубку.– Все путем?– Ага. – А затем шепотом: – Она говорит по междугородному по другой линии.Когда закончит, скажи, что мы все перепутали. Скажи, что заказ надо было отнести в 9-Г.– Но теперь она хочет его оставить.– Да ладно?– Ara, она увидела фрикадельки и захотела есть. Что мне делать? Она дала мне полтинник.– Черт, да оставь ей жратву.– Точно?– Эван, что бы сделал настоящий разносчик?– Думаю, ты прав.– И не забудь попросить автограф.– Уже сделано, – рапортует он.– Феноменально.Да, такому на факультете журналистики не научат.
Пока Эмма едет ко мне, я вспоминаю, как в последний раз спал с женщиной. Это было в последнюю пятницу марта, пять месяцев назад – а кажется, что прошло гораздо больше времени. Карен из окружного морга. Она работает с моим приятелем Питом, патологоанатомом. Красавица Карен Пенски, у нас с ней было четыре или пять свиданий. У нее светлые волосы, и она почти одного со мной роста – бегала на длинные дистанции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
на спине. Его черные волосы заплетены в дреды, а в ноздре поблескивает золотая серьга. Он весит фунтов восемьдесят пять, не больше. Взмахом руки Домми приглашает нас обратно в комнату. Пахнет горелым – оказывается, Домми выстрелил в монитор из пневматической винтовки. Зато теперь он вполне мирно настроен.Он скользит на стуле к малиновому «макинтошу».– Чуваки, – обращается он к нам, – сегодня у вас счастливый день.Хуан с надеждой улыбается:– Тебе удалось взломать диск?– Как два байта переслать. Но там все было запаролено, так что пришлось немного повозиться. Зацените!– И какой пароль?– «Детокс»! – хихикает Домми. – Теперь слушайте сюда, – его пальцы скользят по клавиатуре, – вот вам список всех файлов. Я открою один, чтобы вы взглянули, что там.На экране высвечивается несколько дергающихся синусоид.– Там все файлы такие? – спрашиваю я.– Угу, – отзывается Домми.– А их можно преобразовать в текст?Парнишка выразительно смотрит на Хуана: откуда ты вытащил этого имбецила?Хуан говорит:– Джек радио в машине с трудом включает. Ты должен объяснить ему все на пальцах, Домми.Мальчик поднимает обе руки в воздух, как врач, готовый надеть перчатки перед операцией. При этом он не перестает шевелить пальцами, нажимая на невидимые кнопки.– О'кей, – соглашается он. – В начале был «Про Тулз». Это такая программа, чуваки. Крутая программа. К счастью для вас, она у меня была, потому что без нее мне бы этот диск не прочесть.Я спрашиваю:– Домми, пожалуйста, скажи мне, что это такое.Он хватает мышку и наводит курсор на одну из змеящихся горизонтальных линий. Затем дважды щелкает и откидывается на спинку стула, рукой показывая на колонки.– Слушайте, – велит он. Бах. Бах-бах. Бах-бах. Пауза. Бах. Бах-бах. Бах-бах. – Что это?– Это файл «УДусин02», – отвечает Домми.– Да, но что это было? – Чуваки, вы что? Это музыка.Домми закрывает файл и поворачивается на стуле к нам лицом:– На этом вашем диске, там только музыкальные фрагменты. Это называется «мастер-диск». «Трам-тарарам», который вы только что слышали, – это партия басового барабана для песни «Устрица Синди» или типа того. Если хотите, могу проиграть гитару, губную гармошку, вокал – там все есть.– Только одна песня? – уточняю я.Парень фыркает:– Штук тридцать. Некоторые сведены, а остальные еще кусками. Я не стал слушать все, потому что меня такой музон не прет. Да и на это бы ушла, блин, куча времени.Хуан поясняет:– Домми нравится рэп…– Не-а, хип-хоп, – возражает тот.– Он миксы делает для клубных диджеев.– Ага, поэтому и могу позволить себе «Про Тулз», – говорит Домми. – Это что-то. Шестьдесят четыре дорожки. Без помех, звук не плывет и не дрожит. Плюс у меня еще есть «АвтоТьюн», поэтому все зашибись, даже если поет какая-нибудь мымра, которой медведь наступил на ухо еще в молодости. Это реальная вещь, чуваки. Она у всех есть.– Только не у нас, – замечаю я.– Реальная вещь. Звук будущего. Катушечные магнитофоны вымирают как бронтозавры, – продолжает вещать Домми. – Эта программа идет на обычном ноутбуке – понимаете, что это значит? Вы можете сводить весь альбом на одном компе. Врубаетесь, чуваки?– Джек хочет прослушать все записи на этом диске. Все до единой, – говорит Хуан.– Ха! Сочувствую его белой заднице, – выдает рэпмейстер Домми двенадцати лет, которому можно дать все двадцать девять. Хорошо, что на нем солнечные очки, – я бы не хотел увидеть размер его зрачков.Он снова поворачивается к компьютеру, закрывает «Про Тулз» и начинает возиться с внешним диском. Когда он снова являет нам свой лик, диск уже у него в руках. Он бросает его Хуану со словами:– Восемь очков до первого места в чемпионате!– Нет ничего невозможного, Домми.– Мне нравится тот новый шортстоп. Бьет как из пушки, да?Ага, ему даже пару раз слайдеры удавались. – Хуан Достает из кармана два билета на игру «Марлинов» против «Мете». – Чуть не забыл, приятель, а где Джеку все эти файлы слушать?– В своей машине, чувак.Со смехом он водружает мне на колени стопку дисков:– Эти я записал сам. Для вас, ребята, на халяву. Я еще вам распечатаю список файлов, чтобы вы типа как знали, что слушаете.– Спасибо, Домми, – говорю я.– А мать сказала, что там на ужин? Лучше бы макароны с сыром, иначе я из этой комнаты не выйду. Сегодня вторник, да?– Понедельник, – поправляет Хуан.Что-то пищит. Домми вынимает из кармана пейджер, читает сообщение и фыркает:– Вот стерва!– Домми, – говорю я.– Пусть приготовит макароны с сыром. Я не шучу. Идите скажите ей.– Музыка на жестком диске, как считаешь, какого она жанра?Парень язвительно усмехается:– Фолк-рок. Кантри-рок. Фолк-кантри… Фиг его знает, как это называется. Моим старикам, наверное, такое нравится, но не мне. Сечешь, я тащусь только от музыки улиц.– А, улиц.– Именно.Домми прячет винтовку под кроватью, чтобы родители не нашли. Я не решаюсь смотреть на Хуана, чтобы не заржать. Когда мне было двенадцать, я тоже хранил под кроватью пневматическое ружье. Но при этом у меня в комнате еще жила ручная змея, была коллекция наконечников для стрел, самодельная баскетбольная корзина и три полки, набитые книгами. А вселенная Домми целиком покоится в электронных коробочках – там его игры, его книги, его музыка. Интересно, когда он последний раз играл на улице. Есть у него перчатка и бита или всю информацию о бейсболе он черпает из видеоигр и чатов?А затем я вспоминаю, что использовал свой пугач, в основном чтобы стряхнуть пыль с плеч здоровенного соседского пацана Бастера Уолша, который время от времени избивал меня на остановке школьного автобуса. План мести был таков: я забирался на толстенный замшелый дуб в конце нашей улицы и вел снайперский огонь по Бастеру, когда он возвращался домой с занятий по борьбе. Он скакал как ненормальный, блея и шлепая по себе руками, будто на него напал рой злобных ос. После этого я на пару недель затаивался, а затем снова нападал, едва он ослаблял бдительность. Эта пальба была для меня развлечением, и, возможно, это куда извращенней, чем внезапная атака Домми на неодушевленный компьютер. Другими словами, не мне решать, какое поведение считать нормальным и приличным.– Если нет макарон, тогда чизбургер, – инструктирует Хуана Домми. – Мясо чтоб было средней прожарки. Скажи ей, ладно? А если она спросит про шум, скажи, что это ты или Джек случайно сломали компьютер. О'кей?– Без проблем, – обещает Хуан.– Не беспокойся, она не станет ворчать.– Спасибо за помощь, – говорю я. – Желаю оторваться на матче.– Я таскаю с собой рыболовную сеть, чтобы ловить мячи, – весело делится со мной Домми. – Когда ловлю мяч, расписываюсь на нем за Майка Пьяццу и продаю трофей за большие бабки через Интернет.– Так держать, парень. – И я показываю ему два больших пальца.Эмма беспокоится, что мы вовлекаем в дело Эвана, но он, как никто, подходит для задания: типичный посыльный, этакий безобидный тупица. Получив ЦУ и двадцать баксов, он отправляется в любимое кафе Клио за итальянской пастой и сэндвичами. Через час он должен позвонить мне от нее. А я тем временем внимательно прослушиваю диски, которые презентовал мне Домми.Неоконченные труды Джимми Стомы.Песни записаны частями, но я представляю, как они должны звучать. Для фаната странно слышать неприкаянные партии гитары или клавишных. Или бэк-вокал – наверняка поют очаровательные Аякс и Мария, с которыми я познакомился на похоронах. Или голос самого Джимми, выдающий три или четыре куплета a capella. Поразительно, но, судя по этим записям, годы истошных воплей вместе с «Блудливыми Юнцами» не сказались на его связках. Очень хорошо звучит.Вообще-то я не собирался несколько часов подряд слушать «сырье», но оказалось, следить за тем, как создаются песни, не только интересно, но и весьма познавательно. На одной из первых версий «Устрицы Синди» (файл Вар4усин 10) Джимми начинал третий куплет такими словами: Она должна была достаться только мне,Но «Эм-ти-ви» заплатит ей вдвойне. Это явно камешек в огород Клио, урожденной Синтии Джейн Циглер. А в следующем варианте этой же песни злая острота уступила место похоти: Она должна была достаться только мне,Я бредил ее жемчугом во сне. И наконец, окончательная версия (Вар7усин0фин): Она должна была достаться только мне,Но прячет жемчуг свой во тьме на дне. Да, конечно, это не Роберт Циммерман, но Джеймс Стомарти знал, как играть словами. Это единственное упоминание Клио Рио, которое мне попалось. Возможно, ей и не нравилась эта песня, но сомневаюсь, что она вознамерилась убить Джимми, а затем Джея Бернса, дабы завладеть записью.И все же, как мудро заметил молодой Лореаль, это музыкальный бизнес. Может статься, Клио страдает паранойей и манией величия. Может, ей невыносима была сама мысль о том, что какой-нибудь журналюга напишет, что она стала прообразом героини песни «Устрица Синди». А возможно, она не собиралась мириться с тем, что ее муж вознесется на вершины хит-парадов за ее счет.Все эти теории основываются на нескольких шатких предположениях: Клио слышала эту песню – раз; она поняла намеки – два; она верила, что Джимми в итоге песню закончит, – три; законопослушная звукозаписывающая компания выпустила бы его альбом – четыре.К сожалению, «Устрица Синди» – единственное, что хоть как-то тянет на мотив убийства. Короче говоря, история смерти Джимми Стомы еще не скоро появится на первой полосе.Тут начинает трезвонить телефон, и я хватаю трубку, думая, что это Эван.– Он уже звонил? С ним все хорошо? – Это Эмма, наша наседка.– Еще нет. Но я уверен, что он в порядке.– Джек, мне все это не нравится. Я сейчас приеду.Отлично, только не впадай в ступор, если застанешь у меня пару шлюх.Я серьезно. Если с ним что-то случится…Захвати взбитые сливки, поводья и хлыст.
Как и во многих других полицейских участках, в офисе нашего шерифа все входящие звонки записываются на пленку, даже те, что поступают не по линии экстренного вызова. Во Флориде такие записи являются достоянием общественности, а значит, к ним по запросу может получить доступ любой неумытый деревенщина, включая журналистов. Качество этих записей неизменно отвратительно, и разумеется, звонок, якобы поступивший от Дженет Траш из Беккервилля, звучит так, будто она звонила с угольных шахт на Украине. Кажется, голос действительно женский, но я не смог бы с уверенностью сказать, кто это: Дженет Траш, Клио Рио или Маргарет Тэтчер. Сквозь визг и треск с трудом можно расслышать, как голос просит не беспокоиться о шуме в доме – это, мол, пьяный дружок слетел с катушек, никто не пострадал и все под контролем.Звонок поступил из телефона-автомата рядом с закусочной «У Дэнни» в Корал-Спрингз, и это не дает мне никакой зацепки. Конечно, я надеялся, что номер приведет меня к вдове Джимми, – не повезло. Я спрашивал себя, что же на уме у Клио – помимо уклонения от моих телефонных звонков, ублажения ртом своего продюсера и встреч с бывшими участниками группы ее покойного мужа. А потом сказал себе: черт побери, надо просто послать к ней молодого Эвана, чтобы он выяснил, что там происходит. Пакеты из кафе проведут его мимо швейцара, а затем он пустится в свободное плавание. Эван сказал, что это круто и что он знает, как себя вести. Возможно, стоило намекнуть ему, что Клио – хладнокровная убийца, но мне показалось, что он уже и так на взводе.Не проходит и десяти минут после звонка Эммы, как из эпицентра событий на связь выходит Эван:– Ага, да, это Чак.Мы продумали сценарий заранее. Эван выбрал себе псевдоним «Чак» – ему показалось, что это имя идеально подходит разносчику.– Заказ из Палмеро-Тауэрс, – говорит он. – Вы уверены, что номер квартиры 19-Г?– Привет, Эван. Все в порядке?– Э, проверьте еще раз, лады? – продолжает он. – Потому что дамочка говорит, что не заказывала сэндвичи.– Клио дома?– Ага.– Прекрасно. Одна?– Не-а.– Значит, так, – говорю я. – Скажи ей, что твой босс проверяет заказ и что он тебе перезвонит. А я обожду минут пять, этого должно хватить.– О'кей.– Вешай трубку. Держи хвост пистолетом. И не задавай слишком много вопросов. Но постарайся запомнить все, что увидишь и услышишь.– Послушайте, мэм, – говорит Эван на другом конце, – мой босс сказал, что проверит заказ и перезвонит мне. Какой у вас номер?– Пять-пять-пять, – нетерпеливо отвечает голос Клио, – один-шесть-два-три. В чем проблема? Ты сказал, что мы ничего не заказывали? Это Лестер? Дай мне трубку…– Извините, мэм, – говорит Эван, вежливо ее прерывая, а затем мне: – Босс, пишите номер: 555-1623. Правильно, квартира 19-Г, но это не ее заказ.– Ты просто рожден для такого, – подбадриваю я его. Через шесть минут я набираю номер Клио.– Чак слушает, – говорит Эван в трубку.– Все путем?– Ага. – А затем шепотом: – Она говорит по междугородному по другой линии.Когда закончит, скажи, что мы все перепутали. Скажи, что заказ надо было отнести в 9-Г.– Но теперь она хочет его оставить.– Да ладно?– Ara, она увидела фрикадельки и захотела есть. Что мне делать? Она дала мне полтинник.– Черт, да оставь ей жратву.– Точно?– Эван, что бы сделал настоящий разносчик?– Думаю, ты прав.– И не забудь попросить автограф.– Уже сделано, – рапортует он.– Феноменально.Да, такому на факультете журналистики не научат.
Пока Эмма едет ко мне, я вспоминаю, как в последний раз спал с женщиной. Это было в последнюю пятницу марта, пять месяцев назад – а кажется, что прошло гораздо больше времени. Карен из окружного морга. Она работает с моим приятелем Питом, патологоанатомом. Красавица Карен Пенски, у нас с ней было четыре или пять свиданий. У нее светлые волосы, и она почти одного со мной роста – бегала на длинные дистанции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45