– Не бойся, малышка, – прошептал Джейсон, укачивая Элис, когда она, наконец, сдалась на милость счастливой усталости. – Мы будем здесь, когда ты проснешься. И мы снова станем играть. Снова и снова.
Джейсон поцеловал сонное личико девочки и посмотрел на Гейлен.
– Отнести ее наверх?
– Она может поспать здесь. – Гейлен устроила мягкую безопасную постель из диванных подушек.
Джейсон бережно опустил спящую малышку в кроватку, которую соорудила Гейлен. Элис вытянулась, когда он убрал свои руки, потом свернулась клубочком, ощущая удовлетворение и безопасность в знакомом ей одеяле.
Гейлен и Джейсон еще несколько мгновений смотрели на спящего ребенка. Потом Джейсон повернулся к Гейлен и улыбнулся.
– Гейлен. – Он дотронулся до ее лица и нежно провел своими сильными пальцами по ее шелковым волосам. Она задрожала от его прикосновения. Или он почувствовал свою собственную дрожь? – Как ты?
– О Джейсон, – прошептала она. – Я так боюсь.
– Чего? – осторожно спросил он, привлекая ее к себе ближе, пытаясь скрыть собственный страх, стараясь показать, что ей нечего бояться.
– Очнуться от этого чудесного сна, – пробормотала она, и ее губы слились с его губами.
Глава 30
– Чарлз?
– Мелани.
Они не разговаривали четыре дня – с того самого момента, как Мелани не смогла выдержать его взгляд, когда он спросил, верит ли она в то, что он может оказаться Манхэттенским Потрошителем. Сейчас она позвонила ему, и его голос казался таким печальным.
– Привет. – «Я по другой причине не смогла смотреть тебе в глаза, Чарлз».
– Привет. – Его голос был тихим, нежным и грустным… и еще таким далеким.
– Ты знаешь, чем закончилась история «Сони»? Ты раз говаривал с Джейсоном?
– Нет. – Джейсон не появлялся в офисе всю прошедшую неделю. Чарлз предположил, что его брат находится в Уиндермире вместе с Мелани. У него не было никакого срочного дела, не было причин звонить Джейсону.
– О! – Мелани нахмурилась. Чарлзу необходимо все узнать. – Джейсон считал, что Гейлен ушла от него к тебе.
– Ко мне?
– Но ведь это не так, правда? – спокойно спросила Мелани.
– Нет. Я же рассказывал тебе прошлым летом… – Голос Чарлза стал более тихим, когда он произнес «прошлым летом». – Гейлен считала, что он никогда не любил ее.
– На самом деле он любил ее. – Мелани помолчала. Ей не хотелось говорить с Чарлзом о любви. – Во всяком случае, истинной причиной, почему Гейлен уехала из Нью-Йорка, почему она не могла участвовать в съемках фильма в Кении в ноябре, оказалось то, что она ждала ребенка Джейсона.
– Что?
– Она была беременна. Потом, в ноябре, она родила дочку, Элис. Какое красивое имя, не правда ли? Девочка появилась на свет в ваш с Джейсоном день рождения.
В голове Чарлза вихрем закружились мысли. Ноябрь. Они с Гейлен занимались любовью в феврале. Так чей же это ребенок – Джейсона или его?
– Как ты узнала обо всем этом?
– Джейсон уехал в Лейк-Форрест. Они возвращаются домой сегодня. Они собираются пожениться на следующей неделе.
Наступило долгое молчание. Мелани исчерпала причину – удобный повод – для звонка Чарлзу. Она позвонила под предлогом сообщить Чарлзу хорошие, счастливые новости, но на самом деле ей хотелось услышать его голос. А еще ей хотелось, чтобы он знал – она верит ему.
– А как твои дела, Мелани? – наконец спросил Чарлз.
– Мне хочется, чтобы все поскорее закончилось.
– Мне тоже, дорогая.
– Вы уверены, что добьетесь обвинительного заключения, мисс Чандлер?
Толпа журналистов окружила Эндрю и Брук, когда они вышли из зала суда. Слушания закончились, и суд удалился для вынесения Джеффри Мартину обвинительного или оправ дательного приговора.
– Уверена, что добьемся, – говорила Брук, глядя в телевизионную камеру. Потом она повернулась к Эндрю и улыбнулась.
Брук была счастлива как никогда. Слушания прошли без единой ошибки. Они с Эндрю так здорово работали вместе. Такое замечательное окончание слушаний! Как только суд огласит приговор, ее работа помощника окружного прокурора завершится. В это время на следующей неделе она уже будет сидеть в своем кабинете в «Издательской компании Синклера», изучая контракты по рекламе.
– Вы на самом деле уходите из окружной прокуратуры? – спросил другой журналист.
– Нет, если я смогу этому помешать, – дружелюбно ответил Эндрю, улыбаясь своей великолепной, самоуверенной улыбкой.
– Да. – Глаза Брук сверкнули, когда она посмотрела на Эндрю. – Да, ухожу.
Чарлз приехал в Уиндермир спустя час после наступления сумерек. Он вообще не планировал возвращаться в Уиндермир. Как бы сильно ему ни хотелось увидеть Мелани, сейчас он должен держаться от нее подальше. Чарлз не желал торопить ее с решением, он не мог видеть сомнение на ее лице.
Чарлз не собирался ехать в Уиндермир, но ему было необходимо увидеть ребенка Гейлен.
Дом был на удивление темным. Чарлз направился в кухню – на желтый огонек света.
Чарлз остановился на мгновение, его сердце сильно забилось при виде золотисто-рыжей головы, склонившейся над каштановой головкой ребенка, которого Гейлен держала на руках. Чарлз прошел через кухню. Гейлен не слышала его шагов из-за свистящего чайника на плите и из-за гуканья своей дочки.
Чарлз нежно дотронулся до плеча Гейлен и спокойно произнес:
– Добро пожаловать домой.
– Чарлз! – улыбнулась Гейлен, испытывая счастье при виде своего дорогого друга. Спустя мгновение она уже не смогла больше выносить его настойчивый взгляд; серьезные карие глаза задавали вопросы и требовали на них ответа.
– Чайник вскипел, – заметил Чарлз. Но вместо того что бы подойти к плите и снять шипящий чайник, он протянул руки к Элис.
Гейлен смотрела, как ее бесценная маленькая дочурка пошла на руки Чарлза так же легко, с таким же нетерпением, как она пошла и к Джейсону. Элис смеялась и прижимала свою темную головку к его лицу, ее темные кудри, такого же, как у Чарлза, цвета, перемешались с его волосами. Элис запустила свою крошечную ручонку в его волосы, а он что-то шептал ей на ушко.
Элис никогда не шла к незнакомым. Даже когда ее держала Мелани, Элис не спускала внимательного взгляда с Гейлен и Джейсона. Но без всякого беспокойства малышка пошла на руки к Джейсону, а теперь и к Чарлзу. Наверное, что-то внутри, что-то природное подсказывало Элис, что ей нечего бояться – она находилась в руках того, кому принадлежала.
Гейлен убеждала саму себя – потому что им так отчаянно хотелось этого, и потому что Элис так хорошо относилась к Джейсону, – что именно Джейсон – отец Элис. В сложных генетических тестах не было такой уж необходимости… Гейлен беспомощно размышляла, наблюдая, как общаются между собой ее дочурка и Чарлз.
Руки Гейлен дрожали, когда она наливала горячую воду в чашку с пакетиком чая.
– Хочешь что-нибудь, Чарлз? Чай? Кофе?
– Нет, спасибо. Впрочем, да, хочу. Мне нужно знать правду, – говорил Чарлз, изо всех сил стараясь сохранить самообладание. – Моя ли она дочь?
– Не знаю, Чарлз. – Гейлен заставила себя посмотреть в глаза Чарлзу. – Не знаю.
– Мне необходимо знать.
– Нам всем необходимо это знать. Существуют определенные тесты. Они могут оказаться неокончательными, поскольку вы с Джейсоном близнецы и соответственно так генетически идентичны, что… – Гейлен замолчала и встревоженно уставилась на дверь кухни поверх плеча Чарлза. – Мелани, – прошептала Гейлен.
Чарлз резко обернулся и встретился взглядом с Мелани, прежде чем она успела опустить глаза. Мелани все знает; она все слышала.
– Здравствуй. Извини, я помешала вам, – проговорила Мелани, собираясь уйти.
– Нет! – одновременно воскликнули Чарлз и Гейлен. По разным причинам им хотелось прекратить этот разговор.
– Нет, – повторила Гейлен. – Вообще-то я уже собиралась уходить. Пора купать Элис и укладывать ее спать.
Гейлен взяла Элис из рук Чарлза и быстро ушла, оставив нетронутый чай на кухонном столе.
– Привет, Мелани, – ласково улыбнулся Чарлз. – Как дела?
– Мне уже лучше. Чувствую себя бодрее. – «Почему ты ничего не сказал мне о вас с Гейлен? Сколько еще лжи ты наговорил мне?»
– Мы никогда не любили друг друга, – спокойно произнес Чарлз, приближаясь к Мелани.
– Что? – тихим голосом промолвила Мелани.
Они действительно любили друг друга; в ее фантазиях и ее мечтах, в ее прекрасных воспоминаниях о прошлом лете. Она даже осмелилась надеяться… Но потом она посмотрела на себя в зеркало и поняла, что все кончено. Зачем же ему сообщать ей, что всего этого вообще никогда не существовало?
– Мы с Гейлен никогда не любили друг друга.
– О! – Это не имело никакого значения.
– Мы только один раз были вместе. Мы не любили друг друга. На то были другие причины.
Мелани понимала, что это за причины. Ей хорошо были известны эти другие причины до того, как она полюбила Чарлза.
– Понимаю. А еще я понимаю, что тебе необходимо знать, ты ли отец Элис.
– Я никогда не… – Чарлз замолчал, прежде чем закончить предложение: «… не любил никого, кроме тебя». Он замолчал, потому что пообещал самому себе, что не станет торопить ее.
– Тебе необходимо знать, – спокойно повторила Мелани.
– Мне необходимо выпить. Составишь мне компанию?
– Посижу рядом с тобой, но пить не буду.
– Что-нибудь другое? Горячий шоколад?
– Нет, мне и так хорошо.
– Пойдем в библиотеку?
– Конечно.
Мелани сидела, свернувшись калачиком, в огромном кожаном кресле в обшитой деревянными панелями библиотеке и наблюдала за тем, как Чарлз наливает себе большой бокал неразбавленного бурбона.
– Как насчет потрескивающего огня? – спросил Чарлз, прежде чем сесть. Дрова для растопки уже лежали в камине. Чарлз добавил туда еще два полена и зажег бумагу под ними. Сухая древесина моментально вспыхнула; красно-оранжевые язычки пламени танцевали, наполняя комнату светом, теплом и радостью.
Чарлз поставил кресло напротив Мелани. Он начал было что-то говорить ей, но дверь в библиотеку открылась, и ему пришлось замолчать. Чарлз встал.
– Здравствуй, Джейсон.
– Здравствуй, Чарлз. Мне хотелось самому сказать тебе про Элис.
«Джейсон не знает, что я здесь» – внезапно поняла Мелани.
Джейсон стоял позади нее, а ее было совершенно не видно за огромным креслом: она поджала ноги под себя, а голова скрывалась за высокой спинкой. Мелани посмотрела на Чарлза, но внимание его карих глаз было полностью сосредоточено на брате.
– Почему? Это не имеет к тебе никакого отношения. Это наше с Гейлен дело. – Его горечь казалась бездонной.
– Это касается всех нас. Это имеет отношение к будущей жизни этой маленькой бесценной девочки.
– Да. Дело в ее наследстве, – прошептал Чарлз. – Очень плохо, что она встала между нами – между нами троими, – потому что мы все трое не слишком уж ответственные.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я испытываю отвращение к тебе, к Гейлен и к себе тоже. Отвращение и разочарование. Никто из нас троих не вел себя как настоящие друзья, не говоря уже о поведении братьев или…
– Настоящие? – гневно перебил его Джейсон. – Странно, что такое слово сорвалось с твоих губ. Вероятно, ты понятия не имеешь, что оно означает. Потом ты станешь вещать о братской любви и честности. Давай же, продолжай, чтобы притворство стало полным!
– О чем ты говоришь, черт побери? Боже мой, Джейсон, я хоть когда-нибудь обманывал твое доверие? Хоть когда-нибудь? Когда я был нечестным с тобой? – настаивал Чарлз, не веря своим ушам.
– Когда? Я скажу тебе. Когда для нас было так важно остаться братьями, любить друг друга и заботиться друг о друге, доверять друг другу. Вот когда. Это ты создал между нами атмосферу недоверия и нечестности, а не я.
– Я не знаю, о чем ты говоришь, Джейсон, – прошептал Чарлз. – Когда? Скажи мне.
– Когда умер отец. Ты так и не сказал мне, почему он отрекся от тебя.
– Я же говорил тебе, что не знаю этого.
– Это и есть ложь.
– Это не ложь.
– Я не верю тебе. Но поверь, Чарлз, если Элис окажется твоей дочерью, я буду бороться за нее. – Тон Джейсона стал ледяным и угрожающим. – Я сделаю все возможное, чтобы держать ее подальше от тебя. Может, мне и не придется ничего делать. Ник, кажется, немного беспокоится насчет твоего загадочного появления здесь в тот день, когда умер отец…
– Ты не можешь в это верить, – промолвил Чарлз. Он взглянул на брата и увидел ненависть в его глазах. – О Господи, ты действительно веришь в это?
– Да, Чарлз, верю.
Джейсон пристально смотрел на Чарлза. Его светло-голубые глаза были неумолимы. Наконец, не говоря больше ни слова, он повернулся и ушел.
Чарлз рухнул в кресло и обхватил голову руками. Мелани видела, как от страдания напряглось все тело Чарлза, а потом задрожало от гнева и ощущаемой безысходности. Как она может помочь ему? Она бы предложила ему свою любовь, но она не может. Кроме того, Чарлз вообще забыл о том, что она находится здесь. Лучше всего, если она просто тихонько уйдет, ничем не напоминая о себе.
Мелани поднялась, чтобы уйти. Разум подсказывал ей: уходи; но сердце требовало: останься! Мелани подошла к Чарлзу и нежно дотронулась до его плеча. Чарлз посмотрел на нее в изумлении, его лицо было бледным, а взгляд – рассеянным. Но он все-таки проявил самообладание. На его лице появилось выражение беспокойства – беспокойства за нее. Он взял ее руки в свои ладони.
– Мне так жаль, что ты оказалась свидетельницей этого неприятного разговора.
– Не переживай из-за этого, – искренне сказала ему Мелани. «Я верю тебе, Чарлз».
Это было ужасной ошибкой – не убить ее. Я позволил сентиментальности одержать верх над моей миссией. Такого больше не случится! На этот раз будет достаточно крови для двух убийств. На этот раз будет кровь близнеца!
Манхэттенский Потрошитель слегка нахмурился. Он размышлял над тем, убивал ли он когда-нибудь до этого близнецов…
– Вы уже второй человек, который спрашивает меня об этом сегодня, – ответил начальник порта залива Пеконик.
– Действительно? И кто же был первым? – спросил Ник. – Наверное, Чарлз?
– Джейсон Синклер появился здесь рано утром.
– Что вы сказали ему?
– То же самое, что собираюсь сказать и вам, – правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54