состояние экипажа, доклад архива: отчет о причинах и ходе катастрофы"
Сводки обрушивались лавиной. Управление кораблем почти полностью вышло из строя. В диагнозе не было оптимизма: чтобы вернуть единый контроль над всеми заблокированными узлами, требовалось деактивировать и перезагрузить всю сеть нейросвязей линкора. Но такая процедура считалась небезопасной, удаление и восстановление "личности" Астро проводилось обычно в порту, под контролем десятков квалифицированных специалистов, и попытка сделать это посреди открытого космоса почти наверняка не увенчалась бы успехом. Но главное принудительная перезагрузка разорвала бы контакты "Разящего" с его все еще живыми операторами, а медслужба докладывала, что те уцелели среди всех положенных линкору по штату "биологических единиц" только за счет реанимационных приборов, встроенных в их пульты-кресла. Отключить корабельную сеть, обесточить корабль означало бы то же самое, что в упор выстрелить в этих людей из лучевика.
Ниже строка за строкой тянулся список механических поломок. Пробитые переборки отсеков, подвижка плохо закрепленного истребителя, взрыв остальной эскадрильи, разгерметизация целой палубы и подсобных технических помещений. Вместо бронеплит ангаров в борту "Разящего" под силовыми щитами зияла гигантская дыра.
Последнее сообщение было достойно "черного кода": из трех систем регенерации воздуха восстановление одной исключалось полностью, вторая работала вполсилы и тоже должна была вот-вот отказать. Остающаяся была не в состоянии обеспечить нужды всех отсеков и палуб корабля.
"Доступ к разведывательным планетарным зондам?"
"отсутствует"
Самое черное проклятие, только известное астролетчикам, само пришло на ум.
Пульт управления ходовой стоял рядом с командирским терминалом. Капитан придвинулся к нему, прикосновением ладони подтвердил активацию приборов – после всех несчастий, уже постигших линкор, следовало быть готовым в любой миг переключить управление двигателями на ручное.
– Астро: открыть бортовой журнал, "командирский доступ подтвержден, бортовой журнал открыт"
– Как капитан LP-12835, патрульного линкора "Разящий" Имперского Звездного флота, отдаю приказ: изменить курс. Назначение – планеты безымянного светила Глубокого Космоса. Цель изменения курса: поиск условий, пригодных для существования человека.
Все еще чувствуя несильную боль и стеснение там, где на грудь давило жесткое ребро металлического лотка, Ясна очнулась от забытья лекарственного сна. Она не сразу смогла понять, где находится: стены и тихое жужжание приборов гасили долетающие извне звуки. Хотелось верить, будто все подробности катастрофы попросту приснились, никогда не существовали наяву.
"Арвис!" – Все существо Ясны охватила тревога. Ее пост пустовал слишком долго, а уж если посчитать то время, что она провела в плену разрушенной каюты… И сам 27 013 -как он перенес все эти потрясения?.. Девушка поспешно приподнялась на локтях и посмотрела по сторонам.
Знакомый вороненый ящик стоял посреди все того же полуразрушенного контрольного отсека; ячейка для ежедневной профилактики оторвалась, обрывки проводов торчали спереди беспомощно и жалко… Толстая броня боковой стенки была вскрыта точно огромной фрезой, на ярко блестящих затесах металла под застывшими комьями полупрозрачного медицинского геля виднелись мазки чего-то бурого, похожего на кровь. Сердце Ясны словно пронизала длинная игла.
– Арвис! – в муке вскрикнула она.
Капитану не хотелось, чтобы при нем вообще называли это имя. Оно влекло за собой отвратительные ощущения. Капитан хотел сам забыть его побыстрей и сделать так, чтобы забыли другие.
– Арвиса здесь больше нет, – сказал он, еще раз бросив взгляд на приборы.
– Арвиса здесь больше нет, – услышала Ясна надорванный хриплый голос. Человек, работавший за терминалом, был освещен призрачным, но ярким красно-синим светом стерео, девушка достаточно хорошо могла разглядеть его. Ей внезапно стало страшно. Это было похоже на галлюцинацию, на жестокий кошмар. Командир "Шквала" был мертв больше года, он давно покоился в Пантеоне Героев… Так кто тогда находился сейчас перед Ясной? Более худое, осунувшееся лицо без следов густо-темного загара астро-летчика, на скуле синяк, вместо копны вечно отрастающих сверх уставной длины непокорных, будто проволочных волос коротенький, в полпальца, желтый ежик; но все остальное в точности как на стерео, на любимом портрете, который Ясна повсюду таскала с собой.
– Мой флагман!… Вы? Здесь, на "Разящем"?.. Что происходит? И где Арвис?
"Мой флагман!… Вы?.."
Из открывшейся как-то Арвису памяти оператора Ладовой Капитан знал об отношении девушки к человеку, которым он когда-то давно являлся. Не было ничего странного, что она сразу же узнала лицо, изображения которого мелькали повсюду так часто. Но она видела в Капитане Эвинда, и в этом хорошего было не больше, чем в ее воспоминаниях о номере 27 013
"… Вы? Здесь, на "Разящем"?.. Что происходит? И где Арвис?"
Капитан неосознанно откинулся назад в кресле – привычная для пилота, немыслимая для имперского флагмана поза. Стоило бы покончить со всеми вопросами и ответами разом. Но он боялся, что это не получится.
– Кажется, – он хотел сказать это насмешливо, но речь пока не шла так гладко, как ему бы хотелось, – вы доставили меня с Фэр'Элун, медтехник Ладова, именно для того, чтобы в чрезвычайной ситуации я мог принять командование этим линкором.
Она все-таки поняла… Бледное после потрясения лицо девушки застыло, взгляд метнулся по его лицу.
– Вы-ы?! – болезненным стоном вырвалось у девушки. – Арвис… Флагман…
Сколько еще она собирается мучить его сознание – и испытывать терпение?
– Послушайте, Ладова… Забудьте этих двоих, их больше нет и не будет.
– Но кто тогда вы?!
Он пожал плечами:
– Я Арвинд, Или Эвис. Как вам больше нравится. Как угодно.
– Арвинд?!
– Да. – Она вроде бы должна была понять, откуда он взял это имя. Мозаика из Эвинда и Арвиса.
– Что же они сделали с вами?!
Голос девушки почти сорвался на крик. Что можно ответить на риторический вопрос? Капитан пожал плечами еще раз – похоже, это уже становилось привычкой.
– Расщепление сознания даром не проходит, иллюзия смерти тоже.
– Простите… – Чувство вины прозвучало в ее тоне так же сильно, как гнев прежде. – Это ведь я виновата, что вы считали себя мертвым!…
– Это внушили мне до вас, причем очень убедительным способом…
Он помнил, как его расстреливали у тюремной стены, но это его больше не трогало. Похоже, часть бесстрастия Арвиса в нем еще сохранилась.
Девушка глянула на вспоротый, окруженный лужей застывшего медгеля контейнер, потом снова на него:
– Вас…
Арвинд повторил движение, которое сделала она. Пальцы нащупали лишившееся чувствительности уплотнение под глазом – ряд широких и узких полосок, несмываемое клеймо приговоренного к каторге преступника.
– Это не смывается. – Собственно, во время заключения и после он даже не успел осознать, как много неудобств может принести эта метка.
– Я знаю. – Ясна с трудом поднялась на ноги, ее тело сотрясло рыдание. – Вечный Космос! Так это правда… Так я не ошиблась, вы действительно были живы!…
Боги… Вот теперь внутри у него все в самом деле содрогнулось. Так она знала!!! Медтехник Ладова была одной из них?! Арвинд не смог сдержать себя.
– Вы "не ошиблись" – значит, вы были в курсе?! – Он сделал к Ясне несколько быстрых шагов и больно взял ее повыше локтя. – И действовали заодно с теми людоедами! Когда? Когда вам стало все известно? Нет, не до нашего последнего разговора в лаборатории… Перед отлетом, прежде подключения здесь, на "Разящем", так? Вы это при нашем контакте на борту так отчаянно пытались утаить от меня?..
– Я хотела дать вам знать! – защищаясь, в отчаянии вскрикнула Ясна. – Но не раньше, чем мы остались бы наедине – я не хотела погубить вас окончательно!
Его пальцы разжались.
– Хуже, чем было, уже никто не смог бы сделать.
– Я знаю. – Плечи Ясны опустились. – Как я могла быть такой дурой? Ведь мне беззастенчиво лгали с самого первого дня в лаборатории.
Он чуть отстраненно взглянул на девушку:
– Эвинд бы вас понял.
Солнечного цвета ресницы Ясны вспугнуто дрогнули.
– А вы?..
Он усмехнулся.
– Я ведь в какой-то степени его наследник.
Внезапно Ясна вспомнила об окружающей действительности и в тревоге оглянулась вокруг:
– Если кто-нибудь узнает, откуда вы появились, если кто-то видит нас сейчас по видео и понял, кто вы… Мой фла… мой командир, мы должны что-то делать!
Губы Арвинда дернулись – в прошлой жизни это была бы невеселая, почти болезненная улыбка. В теперешних обстоятельствах – как бы нелогично это ни звучало – он, возможно, был бы только рад, окажись хоть кто-то на "Разящем", способный видеть его.
– Успокойтесь, Ладова, линкор под моим контролем. В той каюте все еще работает душ, в ящике лежат сменные комбинезоны – идите, приведите себя в порядок и возвращайтесь. Можете не торопиться, времени у нас много.
Линкор приближался к чужому солнцу. Две планеты системы уже остались позади, впереди вставала третья.
Умывшись и переодевшись, Ясна вернулась к Ар-винду. Он заметил, что руки у нее все-таки слегка Дрожат.
– Что случилось с кораблем?
Эвинд не любил сообщать поганые новости. Арвинду не хотелось учиться это делать. В конце концов, какие-то десятые галачаса не имели значения в их положении – можно было бы дать ответ и потом, если бы пришлось. Он знал, что Ясна почувствовала бы фальшь – недаром она столько времени была его оператором. Но можно рассказывать… и рассказывать.
Капитан кратко и точно изложил все, что узнал из записей корабельного архива.
– Поверить не могу… – потрясение прошептала Ясна. – До сих пор считалось, будто корабли невозможно атаковать в подпространстве.
Арвинд невесело улыбнулся:
– До сих пор считалось, что таких тварей, как эта, не существует… Как бы то ни было, боюсь, что после нападения жизнь и здравый рассудок на этом "Эрдене-два" сохранили лишь вы, медтехник, и частично – ваш покорный слуга.
Дочь пилота Ладова знала, что такое "Эрден", но очевидный смысл объяснения не желал укладываться у нее в голове.
– Какие у нас шансы?
Меньше чем через галачас это должно было стать ясно.
– Не слишком большие, – сказал он вслух. – Чтобы спасти линкор от падения скорости в подпространстве, мне пришлось выбросить его в первую попавшуюся зону. И ею оказался Глубокий Космос.
Капитан включил стерео. Компьютер раз за разом "вырезал" трехмерную картинку из атласа и в виде прозрачного контура накладывал ее на изображение одного-единстве иного знакомого созвездия, которое смог обнаружить в далях окружающего пространства, – составляющие его точки были тусклыми, едва различимыми на таком расстоянии.
Чуть заметная дрожь пробежала по спине девушки, Арвинд услышал оборвавшийся вздох Ясны. Он хорошо мог понять ее смятение: в этот далекий от освоения, до сих пор толком не исследованный уголок космоса старались не соваться даже бывалые звездные волки. Арвинд и сам встревожился бы на месте Ясны, будь он в состоянии тревожиться еще о чем-то после известия об отказе систем воздухоснабжения.
– Вы уверены в этих координатах? – Ясне наверняка потребовалось собрать все мужество, чтобы спросить это так спокойно.
– Нет. Навигатор у нас тоже недоступен, я использовал в качестве штурманского справочника библиотеку.
– Я бы не догадалась. Вы находчивы, капитан.
Коротким кивком он дал понять, что одобряет ее хладнокровие:
– Это называется "вывих безысходности", мой старший офицер.
Ясна вскинула голову:
– Кто?
– А как мне еще вас называть? Медтехник… Нет. Ладова… Не обидно? – Арвинд усмехнулся. – Все-таки мы с вами достаточно близко знакомы.
Он мог позволить себе шутить с ней как угодно. Через какой-нибудь галачас они оба либо надолго застрянут на затерянной в Глубоком Космосе планете, либо узнают, что им осталось жить еще от силы двое суток И в том, и в другом случае… их судьбы слишком тесно переплетены.
– "Ладова" будет вполне достаточно, – не уловив иронии, с внутренним облегчением сказала девушка. – Так что?.. Мы не знаем своих координат – и не можем поэтому рассчитать ни прыжок в подпространство, ни направленный сигнал бедствия?
Арвинд ответил не сразу. Он долго колебался, прежде чем вообще приказать Астро дать какой бы то ни было сигнал. Вероятность, что их зов может услышать судно Двенадцати Созвездий, в зоне Глубокого Космоса была ничтожна – но все же она сушествовала. Бывший 27 013 не хотел рисковать своей новообретенной свободой, любой имперец, подбери он их, счел бы своим долгом сразу же арестовать меченного каторжным клеймом. Стражи Крови… и новая смерть.
Но выбора не было. Кроме Арвинда, на борту находились Ясна Лядова, другие люди, вовсе не повинные в его злоключениях. Он был не вправе уменьшать их и без того небольшие шансы на спасение.
– В связи вы разбираетесь, Ладова… Да, для направленного сигнала нужно знать не только координаты адресата, но и наши собственные. Поэтому я и веду передачу в широком диапазоне. Тому, кто нас услышит, нужно будет только запеленговать источник.
– Кто это может быть?
У нее было действительно потрясающее самообладание, Арвинд не мог не признать это. Внутренний стержень! Ей было отчаянно страшно, но она считала недостойным показывать это и заставлять других помогать ей справляться с ее трудностями.
Капитан показал девушке опознанное архивом созвездие в окружающей их панораме космоса:
– Ближе всего отсюда зона Бахромы.
– Но я слышала, основную власть там имеют мафиозные кланы!
Арвинд забыл – командир "Шквала" бывал когда-то в этой зоне, а Ладова могла знать ее только понаслышке.
– В теперешних обстоятельствах – хотя бы сами темные боги преисподней… Мафиози прежде всего деловые люди. Линкор они, конечно, оставили бы себе, но выплатили бы нам его официальную стоимость – у них есть своеобразный кодекс чести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46