Должен быть другой выход.
– Какой?! – крикнул лейтенант. – Какой?!
Эвинд лихорадочно размышлял. Теперь он понял, что смущало его в обороне раан. Почему они избрали для своего убежища естественные пещеры, тогда как во всех прочих местах предпочитали для этого свои звездолеты? Почему так мало внимания уделили обороне горы? И для чего им была нужна эта платформа с бессмысленным для бегства сквозь подземные ходы малым скоростным челноком?
А это, кажется, и есть ответ.
Тадж с проклятием ухватил Эвинда за грудки:
– Сукин сын! Ты загнал нас в эту ловушку! Мы все тут поджаримся, как крысы в норе!
– Спокойно… – прохрипел Эвинд. – Мы выберемся и, может, даже успеем предотвратить удар по планете… если только твои техники смогут запустить вон ту платформу.
– Ту платформу? – Мерт Дэмлин оглянулся. – А что это такое?
– Пробойник пространства, – отозвался Эвинд. – Как на наших десантных ботах, только помощнее.
– Вы слышали? – крикнул Тадж. – А ну, Бел, Эзак! Скорее, парни, скорее!
Техники побежали к контрольным консолям.
– Загружайтесь в челнок, парни! – командовал лейтенант. – И плотнее там занимайте места! И плотнее там!
– Мы не поместимся здесь, мой лейтенант!
Тадж отреагировал мгновенно:
– Снимайте броню! Из оружия оставить только карманное!
– Мой лейтенант, – доложил испуганный техник, – через тридцать тысячных после активации пробойника все здесь взлетит на воздух. Гора нашпигована взрывчаткой…
– Нас это как колышет?! – рявкнул Тадж и, подтянувшись на одной руке, заглянул в кабину челнока: – Ну, истребитель, вытащишь нас отсюда?
Эвинд ответил оскалом улыбки:
– А мне остается что-то другое?..
В учебный курс пилотов входило экстренное управление вражескими аппаратами. Стиснув зубы, Эвинд включил вибронож. Раанская машина казалась живой; перерезать несколько логических цепей и закоротить их, чтобы добиться полного подчинения челнока, – все это больше напоминало хирургическую операцию, чем работу с механизмом. Руки у Эвинда были по локоть в липкой сероватой жидкости, то, что он сделал с челноком, отняло у кораблика зрение и слух, превратило из почти разумного существа в летающую консервную банку… Но, дадут боги, свою задачу она выполнит.
Последние штурмовики со скрипом втиснулись в чрево челнока. Контрольные консоли пробойника налились светляковым зеленовато-желтым сиянием.
– Пошла! – закричал Эвинд, сдвигая контакты.
Двигатели загудели… Пробойник пространства Пришел в действие, густая удушливая мгла захлестнула раанский челнок.
– Мой коммодор, "Непобедимый" и "День возмездия" вышли на дистанцию принятия решения, – доложил артиллерийский офицер штаб-крейсера.
Глесс Грамеан глубоко вздохнул.
– Орудийным командам "Непобедимого" и "Дня возмездия", – сказал он ровным голосом, – приготовиться…
И в этот миг внизу, на планете, возник упругий шар направленного взрыва.
– Что это? – спросил командующий эскадрой. Ему не успели ответить. В командной рубке раздался вызов старшего офицера связи:
– Мой коммодор, двадцать тысячных назад нами зарегистрирован пробой пространства в границах нашей орбиты. Неопознанный раанский челнок обращается с сообщением лично к вам!
– Соедините! – приказал Грамеан.
– Мой коммодор, – зазвучал под потолком замершей рубки смертельно усталый голос, – докладывает секунд-лейтенант Шад Эвинд. Ваше задание выполнено успешно. Гнездо раан уничтожено. Уцелевших нет.
Грамеан обвел взглядом своих офицеров. Мнение Императора в таких случаях было им известно так же, как и ему.
– Что ж, – медленно проговорил он. – Похоже, разрушение планеты Тьерс потеряло смысл, господа. Транспорты для сбора пострадавших – на орбиту. На планету – десантные части для проверки сообщения секунд-лейтенанта, к местным жителям – конвой с объявлением, что Тьерс освобождена от раан космическими силами Империи. Чтоб они там внизу все поняли… И включите втягивающий луч, чтобы принять на борт бот лейтенанта Дэмлина.
Медотсек "Непобедимого" был полон раненых – как обычно после большого сражения. Эвинд шел среди их крови, мук и стонов, стараясь не смотреть по сторонам – в такие минуты ему всегда было нестерпимо стыдно, что сам он сумел уцелеть.
Ал Дэрк был в сознании.
– Здорово, командир, – хрипло выдохнул он с улыбкой.
Старый вояка обморозился и чуть не задохнулся в пораженном миной истребителе, к тому же сильно повредил обе руки, запуская дублирующую систему жизнеобеспечения, но прогноз его выздоровления был оптимистичен.
– И тебе того же, – отозвался Эвинд, приложив ладонь к прозрачной стенке силового кокона, за которым плавал старый пилот. – Медкомплекс утверждает, что к возвращению на Зианд поставит тебя на ноги – мог бы и быстрее, но у него перегрузка.
– А я и не возражаю, – Дэрк закашлялся. – Давно пора было отдохнуть, знаешь ли. Жаль только, я так и не повеселился вместе с тобой. Парни из штурмовой команды говорят, там было жарко.
– Это была не та жара, которая бы тебе понравилась, – пробормотал секунд-лейтенант. Прекрасное лицо раанской королевы все еще стояло у него перед глазами.
– Э, мальчик, – просипел Дэрк, – я вижу, ты загрустил. Такое настроение никуда не годится. Ты ведь теперь герой, комэск, на Зеленой Звезде тебя ждет встреча с музыкой. Не забудь только старого Дэрка, когда словишь пару созвездий на грудь.
– Пара созвездий, как же! – хмыкнул Эвинд. – Хорошо еще, если Великий Дом сдержит слово и меня не станут потрошить за все мои… подвиги.
– Это же Великий Дом! – Дэрк словно вбил гвоздь в титул Императора. – Если он сказал, значит, все.
– Эвинд? Я так и знала, что найду вас здесь.
Он обернулся. Перед ним стояла премьер-лейтенант безопасности Орна Сардкойн с огромным синяком на скуле, а за ней – двое Стражей Крови, и в руках у них были шокеры на изготовку.
– Взять! – отрывисто приказала премьер-лейтенант.
Силовые наручники сковали запястья Эвинда за спиной. Орна отстегнула от медного пояса маленький приборчик и стерла символы звания с полетного комбинезона телларийца, разом превратив его в тюремную робу.
– Эй, что вы делаете?! – завопил Дэрк из своего прозрачного кокона. Какое вы имеете право?
Страж Крови даже не повернула головы к раненому ПИЛОТУ.
– Шад Эвинд, окончательное обвинение будет предъявлено вам после допроса, – объявила она и кивнула охранникам: – Увести его. Блок задержания, зона особого режима.
Все оставшиеся до возвращения на Зеленую Звезду галачасы Эвинд пролежал на узкой жесткой койке, уткнувшись лицом в согнутый локоть. Ему было безразлично все, даже собственная судьба. Накатила и прошла тошнота и боль в ушах, свидетельствуя, что "Непобедимый" вынырнул из подпространства в границах системы Зианд, но секунд-лейтенант – бывший секунд-лейтенант! – даже не пошевельнулся.
Двигатели смолкли, осталось только чуть слышное жужжание гравикомпенсаторов: штаб-крейсер вышел на стабильную орбиту. Эвинд знал, что делается сейчас на корабле. В юркие катера-планетарники грузят раненых и криогенные камеры с теми, кого еще можно вернуть к жизни, а в отсеках для команды царит лихорадочное, возбужденное веселье. Кто прежде всех отправится в увольнительную? Кому первому доведется выпить за победу в местном баре, радуясь жизни, и плеснуть глоток спиртного на пол в память о погибших друзьях?
Дверь наконец открылась, на пороге Эвинда ждали двое стражей в тяжелой броне. Снова наручники, охранное поле вокруг, короткий марш к лифту и тускло освещенный трюм планетарника. Один миг ярчайшего бело-желтого солнца при переходе в закрытый геликар, остановка, отделанный абсорбирующим пластиком коридор… Еще одно, так хорошо знакомое полое яйцо камеры для допросов.
На сей раз Эвинду даже не позволили увидеть лица тех, кто должен был просматривать содержимое его памяти. Запах газа-галлюциногена оказался неприятным и едким, как состав для дезинфекции в казармах новобранцев – от одного воспоминания о нем Эвинда едва не вывернуло наизнанку Однако сознания он не потерял, только больно искусал губы, заново переживая первую встречу с челноком Аньо и все прочие события последующих тридцати гала-часов.
Когда Эвинд непроизвольно дернулся, очнувшись, на стене развернулся широкий экран. Эдвин медленно поднялся, подавляя бессмысленный при стертых нашивках импульс отдать честь, под портретом Императора за длинным столом виднелись темно-синяя форма полного адмирала космических сил, серо-стальная полковника имперской безопасности, светло-голубая со значками отдела разведки и малиновый мундир, перепоясанный полоской яркого золота, – один из личных телохранителей Императора, его представитель-Голос. Эвинду и не снилось, что выносить ему приговор будут подобные персоны, да еще столько сразу. По его разумению, для этого хватило бы и какого-нибудь субмайора армейских Стражей Крови.
Полковник имперской безопасности поднялся:
– Секунд-лейтенант Шад Эвинд, бывший командир эскадрильи девять четыре нуля "гамма" два-восемь, приписанной к зоне безопасности базы Кризи. Обвинения по статьям "Нарушение субординации", "Несанкционированное пользование закрытыми информационными сетями", "Неподчинение старшему по чину", "Вооруженное нападение на высшего офицера" считать доказанными, обвиняемого признать виновным по всем данным пунктам. Приговор, пожизненное заключение с отбытием каторжных работ.
Вот оно, слово Императора!
– Исполнение приговора… – Полковник затянул паузу. Золотой Пояс глянул на Эвинда и отвернулся. Лицо его было равнодушным, взгляд – пустым, будто ему было нестерпимо скучно там, где он находился. – …отложить на неопределенный срок.
Разведчик переглянулся с эсбэшником и адмиралом.
– Надеюсь, Эвинд, вас не надо предупреждать, что все сведения, относящиеся к данному делу, являются строго секретными? – вкрадчиво осведомился он. – Разглашение вещей такого характера – в особенности тех, что последовали до начала сражения при Тьерс… вы знаете, чем оно карается?
– Так точно, – автоматически ответил Эвинд. "Где и кому, по их мнению, он будет способен разгласить эти сведения?"
– Дело закрыто, – густым басом объявил адмирал. – Шад Эвинд, сопровождающий ждет вас у входа. Вас отведут по назначению и выделят все необходимое.
Теллариец проглотил вставший в горле ледяной комок.
– Слушаюсь, мой адмирал, – каким-то чужим голосом отозвался он.
К изумлению Эвинда, сопровождающим оказался не тяжеловооруженный тюремный конвой, а юная девушка в форме координатора с какими-то незнакомыми нашивками.
– Я офицер по особым поручениям отдела имперской пропаганды Лива Карсел, – представилась она. – Прошу вас, следуйте за мной!
Она козырнула, улыбнулась и двинулась вперед по коридору, ничуть не сомневаясь, что Эвинд последует за ней. Он так и сделал, ничего не понимая, издеваясь про себя над идиотской ситуацией, но стараясь получить от нее удовольствие.
Другой конвоир, постарше и построже, шел навстречу, сопровождая рослого сухопарого человека. Тот печатал шаг до того отчаянно, что даже абсорбирующий пластик не поглощал стука каблуков. Эвинд посторонился, чтобы дать встречным дорогу, и вдруг узнал в высоком коммодора Глесса Грамеана – сосредоточенного, бледного, с пятнами гневного румянца на скулах. А он-то что делает в блоке задержания, хотелось бы знать? Ведь его эскадра победила в сражении…
Лифт вынес Эвинда и Ливу Карсел в какой-то широкий переход, больше всего похожий на коридор штаба. Открывалось множество дверей, люди в форме проходили мимо; некоторые пристально поглядывали на странную пару.
Добравшись до соседнего крыла, координатор приблизилась к одной из дверей и сделала приглашающий жест. Эвинд заглянул в комнату. Большая, просторная, светлая. Портрет Императора на стене исполнен настоящим художником. Похоже на номер в гостинице для высших офицеров, а не… а не на…
– Ваша комната, мой лейтенант, – сказала координатор. – Располагайтесь, отдыхайте. Я зайду за вами вечером.
– Лейтенант?! – переспросил Эвинд. Он был сбит с толку, ошеломлен, ошарашен.
– Разве вам ничего не объяснили?
Шагнув вперед, Карсел приказала включиться информу.
– …сообщает о крупнейшем за последние годы военном успехе имперских армий. Одна из наиболее агрессивных и жестоких раанских группировок – так называемый клан Эр-Рхааг – совершенно неожиданно свернула массированное наступление на позиции союзных сил. Как утверждают источники, близкие к средствам военной разведки, причиной такой стремительной перемены послужила новая стратегия Императора, в рамках которой восемь галачасов назад эскадра коммодора Глесса Грамеана наголову разгромила раанские формирования в районе Гаммы Дракона. Массовый героизм, проявленный рядовым и офицерским составом во время Тьерсианской операции, еще неоднократно будет предметом репортажей нашего канала. Тем не менее некоторые имена можно назвать уже теперь. Сегодня вечером в Интерпланетном комплексе Галлеанд объявлено пышное чествование героев сражения при Тьерс. Как нам стало известно, высокие награды Империи будут вручены командиру эскадры коммодору Глессу Грамеану, лично руководившему битвой, капитанам его кораблей, а также премьер-лейтенанту штурмовиков Мерту Дэмлину и лейтенанту Астрофлота Шаду Эвинду, во главе группы десанта осуществившим вылазку в тыл врага и в переломный момент битвы разгромившим сердце раанской обороны. Не отключайте наш канал! В течение дня мы будем в подробностях сообщать своим абонентам о биографиях и боевом пути мужественных защитников Империи, героев Тьерс, а вечером, в первый сумеречный час, мы представим вашему вниманию прямой репортаж из Интерпланетного комплекса Галлеанд – церемонию награждения славных воинов. Следите за нашими передачами!
Эвинд даже не заметил, как Лива Карсел тактично ретировалась.
Истерия царила на каждом канале. Кто-то умудрился раскопать хронику Теллары – родного мира Эвинда, кто-то давал интервью его "близких друзей".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46