Дело же очень
простое и ясное: "режим террора и насилия" на наших глазах создал огром-
ные кадры нового демоса, ставших хозяевами экономической, политической и
культурной жизни страны.
И в этом тов. Ленин в конечном итоге только "внимательно слушал, что
говорили ему рабочие", ибо Советы стихийно выдвинула прежде всего сама
рабочая масса.
---------------
Смерть и похороны тов. Ленина показали и подчеркнули, что он подлин-
но-национальный, народный вождь и герой. Смерть тов. Ленина нашла такой
могучий, массовый отклик во всей стране, какого никто не ожидал. Дрогну-
ла и печаль утраты почувствовала вся Россия. Стало видным, наглядным и
знаемым, какое неисчислимое количество людей - вся трудовая Русь - счи-
тало его близким, нужным, любимым, единственным, своим. И недаром мы яв-
ляемся свидетелями того, как сотни тысяч мозолистых людей, стоявших в
стороне от коммунистической партии, решили продолжать дело тов. Ленина в
ее рядах.
Ленин принадлежит к тем великим людям, значение, удельный вес которых
со смертью непрестанно растет в веках, в будущем. Уже теперь, на наших
глазах его имя становится легендой, сказкой, сагой. Разные группы нашего
пестрого населения уже сочиняют, создают, творят своего Ленина и ищут в
нем воплощения своих надежд, идеалов и мыслей. Одни видят в нем непро-
тивленца, другие - доброго американского дядюшку, третьи - культуртреге-
ра, четвертые - хитроватого, хозяйственного мужичка, пятые уже окутывают
его мистическим туманом.
Можно также быть уверенным в том, что буржуазный мир помимо клеветы и
проклятий постарается извратить образ тов. Ленина, и одна из очередных
задач будет заключаться в том, чтобы решительно бороться против таких
извращений. А в этом, конечно, недостатка не будет.
Но что сказать о тех "социалистах", которые во дни общего траура не
нашли ничего лучшего, как тявкнуть из-под зарубежной подворотни облезлой
шавкой. А было и это. В N 368 "Дней", органе эс-эров и эн-эсов, напеча-
тано было: "В промежутке между революцией 1917 года и началом 1914 года
лежит мрачнейший для биографии Ленина период "циммервальдизма". Не сама
по себе борьба против войны кладет темное пятно на репутацию революцио-
нера. Пацифистов, агитировавших против войны, можно найти в каждой из
боровшихся наций. Ленин умер, не погасив и не стараясь погасить прямое
обвинение в его связи с германским штабом". Писалось все это во дни,
когда буквально вся Москва шла ко гробу Ленина. Дневская шавка до того
безмозгла и тупа, что называет Ленина, бросившего лозунг "война вой-
не"... пацифистом. А о связи с германским штабом сейчас, после 6 лет ре-
волюции нашей, могут говорить только выродки: тут нечего опровергать.
---------------
Тов. Ленин оставил нас в сложных, противоречивых условиях обществен-
ной жизни: государственного социализма и нэпа, признания Сов. России
буржуазным миром и неустанных, новых, тайных и явных, подкопов под рес-
публику Советов и т. д.
Ленин сделал коммунизм вопросом дня, сделал его практической и такти-
ческой проблемой. Далекое стало близким, осязаемым, зримым, идеальное -
реальным. Коммунизм теперь не доктрина, а дело, практика, повседневная
борьба и работа.
В этом смысле тов. Ленин стал новым Прометеем, сведший священный
огонь социализма с небес на землю.
Много грозных опасностей каждодневно, ежечасно, на каждом шагу подс-
терегают паладинов новой земли обетованной. Но мы уже в пути; отошли
слишком далеко от плена капиталистического Египта. Возврата нам нет, да
и не могут хотеть его испытавшие это иго. На нас, современниках, сорат-
никах тов. Ленина, на нас, старогвардейцах, проходивших свой жизненный
путь плечо с плечом вместе с ним, сковавшим свою жизнь с ним нерушимо,
лежит особо тяжелая, почетная и великая ответственность: довести дело до
конца, быть последовательными и непреклонными, как последователен и неп-
реклонен был он. К одному из главнейших заветов, к одной из самых слож-
ных проблем - к смычке пролетариата и крестьянства - мы обязаны отнес-
тись с особым вниманием: ведь Ленина, который с особой остротой выдвигал
постоянно этот вопрос, теперь нет.
Да не дрогнут руки наши, да не опустятся наши боевые красные знамена!


Е. Преображенский.
ЛЕНИН - ГЕНИЙ РАБОЧЕГО КЛАССА.
(Социологический очерк)*1.
"Ленин, это - мы сами". (Из речи одного уральского рабочего в 1917
году.)
Каждый гений, как явление социальное, менее всего является сыном сво-
его отца и матери. Мы хотим этим сказать, что гениальность есть прежде
всего общественное, а не физиологическое свойство. Вернее, гениальность,
это - определенный социальный процесс, который возникает на основе сое-
динения определенных психо-физиологических свойств выдающегося человека
с социальными потребностями общества или данного класса. При ближайшем
анализе гениальности отпадает почти весь элемент мистического и та-
инственного; его место занимает изучение социальных и классовых потреб-
ностей, ищущих своего выражения в деятельности того или иного таланта
или гения. Конечно, человек, являющийся по своим психо-физиологическим
данным идиотом, не может стать гениальным выразителем потребностей свое-
го класса. В этом смысле для проявления гениальности нужны известные
психо-физиологические предпосылки. Но эти предпосылки останутся мертвым
капиталом, их не позовет "к священной жертве Аполлон", если социальная
необходимость не заставит физиологию работать на общество. В этом смысле
общественный гений родится не от отца и матери. На десятки и сотни тысяч
людей, живущих сознательной общественной жизнью в той или иной стране,
давит социальная и классовая необходимость в самых различных направлени-
ях. Изобретайте новые машины! Давайте музыку, выражающую наши пережива-
ния! Давайте нам художественные образы, отвечающие нашим запросам в ли-
тературе, живописи! _______________
*1 Первая часть брошюры о Ленине. и т. д. Ведите нас к победе на
фронтах! дайте нам классового вождя, который приведет нас к победе с на-
именьшей тратой сил! и т. д.
На почве давления этих социальных потребностей происходит выбор наи-
более подходящих мозгов из всего наличного человеческого материала, и
затем происходит процесс соединения работы этих мозгов с социальной пот-
ребностью. Прежде всего, делается ясным, что при наличии достаточных фи-
зиологических данных, играющих роль материала для горения, степень гени-
альности будет пропорциональна степени давления социальной потребности
на личность. Чем глубже, шире, чем грандиознее исторические проблемы,
стоящие перед обществом или классом, тем больше сила гения, который все
это должен выразить. Сила гения пропорциональна величине исторических
задач, стоящих перед его классом.
Но, когда произошла установка способностей выдающегося человека на
классовую потребность (при чем выдающимся он делается post factum, т.-е.
после того, как класс проявил его, выдвинул его вперед, как своего выра-
зителя), дело не кончается этим, а только начинается. Когда завязывается
эта внутренняя связь между потребностями, мыслями, всей мозговой работой
таланта и социальной потребностью (на прежнем мистическом языке это на-
зывалось вдохновением), то начинается длительный, постепенный, никогда
не прекращающийся процесс приспособления таланта к социально-классовым
потребностям. Примером несостоявшегося приспособления является "неудач-
ное произведение", "ошибка" и т. д. Примером удачного приспособления яв-
ляется все то, что общество квалифицирует, как талантливое, гениальное и
т. п. Этот процесс приспособления продолжается непрерывно. Вообще гений,
это - не качества, которые человек носит в кармане или за своей черепной
коробкой, а это - социальный процесс, это - движение, в котором опреде-
ляющая роль принадлежит коллективу, хотя внешне представляется, что дело
обстоит как раз наоборот. По мере роста классовых потребностей, их уг-
лубления, изменения их характер, талант или развивается, совершенствует-
ся, поднимается миллионами рук и социальными потребностями этих миллио-
нов рук до высоты гения, либо социальные потребности, выжав все, что
можно было выжать из данного таланта в данный период, переходят к другим
объектам, которые способны лучше выразить новые запросы, выполнить новые
задания коллектива. В первом случае талант развивается в гения, питаясь
соками своего класса и возвращая классу продукт своей гениальности,
т.-е. в сущности продукт классовой гениальности, лишь индивидуально вы-
раженный. Во втором случае, талант не двинулся вперед, остался на старом
уровне. А не итти вперед в области таланта и гения, значит потерять та-
лант. И, разумеется, не индивидуум здесь что-то теряет, а, наоборот,
класс теряет в данном случае точку приложения социальной потребности к
данным индивидуальным мозгам и вынужден устанавливать смычку с другими.
Эти несколько общих предварительных замечаний будут нам необходимы
как для понимания социальных корней ленинского гения, так и для понима-
ния индивидуального развития Владимира Ильича на протяжении трех револю-
ций.
---------------
Рабочий класс нашего Союза сильнейшим образом отличается от пролета-
риата Запада. Исторически он сложился из двух слоев. Во-первых, из рабо-
чих, которые сорганизованы нашим национальным капиталом при постоянной
поддержке со стороны государства; сюда относятся прежде всего рабочие
горных заводов, рудников, оружейных и аммуниционных заводов, а во-вто-
рых, это - рабочие мануфактурных фабрик, созданных нашим российским ка-
питалом. Другой слой представляют рабочие нашей тяжелой промышленности и
отчасти транспорта, рабочие крупнейших предприятий, построенных по пос-
леднему слову европейской техники, прежде всего на юге. Эти рабочие были
продуктами вторжения к нам иностранного капитала. Несмотря на свою исто-
рическую молодость, этот слой пролетариата сразу стал играть руководящую
роль в русском рабочем движении. Не текстильщик центрального района, не
уральский рабочий старых уральских заводов, а металлист с предприятий
иностранного капитала делается теперь застрельщиком и коноводом проле-
тарской борьбы. Этот новый рабочий представлял и совсем другой тип по
сравнению с рабочим старых российских заводов, не особенно легким на
подъем, жившим в условиях полумещанского быта наших мелких городов и
местечек. Новый рабочий, явившийся продуктом вторжения к нам иностранно-
го капитала, очень быстро раскачал и старого рабочего, очень сильно из-
менил его психологию, действуя на него примером своей борьбы.
Европейский пролетариат развивался медленно, как медленно мануфактура
душила ремесло, как сравнительно медленно крупная машинная промышлен-
ность вытесняла мануфактуру и мелкое производство. Европа, выбрасывавшая
промышленный капитал в другие страны, начиная со второй половины XIX ве-
ка, в период развертывания в ней капитализма, строилась за счет своей
собственной прибавочной стоимости. При этой медленной стройке рабочий
класс был в некотором смысле приручен капитализмом. Буржуазия научила
его ценить блага буржуазной культуры. Она заставила его проникнуться
уважением к предпринимателям, как к организаторам нового способа произ-
водства. Получая сверх-прибыли от эксплоатации колоний, европейский ка-
питал, прежде всего английский капитал, заинтересовывал частично арис-
тократию рабочего класса в своей колониальной политике и во всей той
системе, которая на одном конце означала зверскую эксплоатацию колоний,
расстрелы сопротивлявшихся туземцев, вымирание их от сифилиса и водки и
прочих благ европейской цивилизации, а на другом - гарантированный рост-
биф к столу квалифицированного рабочего Англии. И в то время, как рабо-
чий-аристократ Запада был силой, которая сковывала весь остальной рабо-
чий класс и держала его в моральной узде эксплоататоров, передовой отряд
рабочих нашей тяжелой промышленности, созданной иностранным капиталом,
играл по отношению к остальной рабочей массе России как раз обратную
роль.
Наш рабочий был классово молод. Его отцы и деды были в большинстве
крепостные помещиков. Ненависть к барину он перенес полностью на хозяи-
на. Наш рабочий не уважал своего благодетеля-хозяина. Он начал ненави-
деть весь уклад буржуазных отношений, раньше чем стал уважать и ценить
буржуазную культуру. Русский рабочий, это - бунтовщик деревни, постав-
ленный около машины. Естественно, что рабочий класс, сделанный из такого
теста, явил миру совершенно особый тип пролетариата. Это был пролетариат
высоко концентрированной промышленности, - следовательно, с этой стороны
он ни в чем не уступал передовому пролетариату буржуазной Европы. А с
другой стороны, психологически, этот пролетариат был совершенно не поко-
рен буржуазной идеологии, не приручен капиталом, не разложен, не подкуп-
лен в лице своего авангарда. Такой пролетариат был предназначен истори-
чески к роли гегемона в нашем революционном движении. Что касается нашей
буржуазии, то на нее гораздо больше могла рассчитывать реакция, чем ре-
волюция, ибо "чем дальше на восток, тем подлей буржуазия". Крестьянство
не могло играть никакой самостоятельной роли в революции, несмотря на
целый пороховой погреб классовых противоречий, скопившихся в деревне на
почве аграрных отношений. Интеллигенция могла лишь примкнуть к тому или
иному основному классу. Ее удельный вес, как самостоятельной силы, был
измерен поражением народников, "Народной Воли" в 70-х годах.
Вот какой пролетариат, вот в какой междуклассовой обстановке взял к
себе на службу, на службу революции дарование Ленина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57