Один из солдат схватил его и держал, несмотря на отчаянные попытки мальчика вырваться. Королева попыталась сопротивляться, осыпая солдат проклятиями, но все было напрасно. Она громко проклинала Букко, это также не помогло.
– Уберите ее, – повторил тот свой приказ.
– Не прикасайтесь к ней! Она – моя мама! – кричал Ланиус.
– Она сбивает тебя с правильного пути, действуя по наущению Низвергнутого.
– Она не делает ничего плохого! – возмущенно возразил Ланиус.
– Без сомнения делает, иначе ты не был бы так груб со старшими, – ответил архипастырь.
– Ты разваливаешь королевство. Это грубость, сказать тебе правду?
– Я не собираюсь спорить с тобой, мальчишка. – Букко кивнул солдатам: – Вон потаскуху! Я был бы рад так же легко избавиться от ее выродка.
– Я не выродок! – Голос Ланиуса звучал громко и пронзительно. – Если ты еще раз назовешь меня так, то пожалеешь.
– Все королевство жалеет, что ты – король. Твоя мать была седьмой женой. Как еще тебя называть, ваше величество?
Архипастырь вложил все свое презрение в это обращение.
Да, Ланиус знал, что такое быть ребенком седьмой жены и как к этому относились обычные люди. Но он произнес:
– Священник обвенчал моих родителей. Все было, как положено. И архипастырь Мегадиптис сказал, что священник не сделал ничего противозаконного, поженив их. Вот так!
Он показал Букко язык. Несмотря на то что он был необыкновенно разумный и воспитанный ребенок, ему было только девять лет, и иногда с этим невозможно было справиться. Старик посмотрел на него с отвращением.
– Мне плевать, что сказал Мегадиптис. Он не должен был быть главой церкви в то время, и он не архипастырь сейчас.
Он не произнес «вот так» и не высунул язык – все-таки он был взрослый человек, но было заметно, что он не прочь сделать это.
– Да, сейчас он не архипастырь, – ответил мальчик, – но будет им снова, когда я вырасту.
На этот раз во взгляде Букко читалось не только презрение, он был взбешен.
– Если бы ты не был последним в роду.... – начал он, но запнулся, тряхнув головой.
Отвесив Ланиусу гораздо более короткий и резкий поклон, чем полагался королю Аворниса, Букко покинул комнату, все еще покачивая головой.
Спустя два дня долина вокруг стен столицы Аворниса начала заполняться солдатами. Когда Ланиус поднялся на одну из самых высоких башен королевского дворца, он заметил палатки на лугах. Казавшиеся сверху крошечными букашками, солдаты маршировали и строились в каре.
– Теперь мы победим фервингов, – сказал Ланиус учителю.
Он знал, что аворнийская армия терпит одно поражение за другим, но не мог и не хотел этому поверить.
Его наставник, однако, казалось, был очень обеспокоен.
– Может, вы и правы, ваше величество, но я не уверен, что такая армия может побить короля Дагиперта и его свирепых воинов.
– О чем ты? – спросил мальчик.
– Ну... – продолжил неохотно учитель. – Герцог Регулус очень храбрый человек, благородного происхождения и лучший друг архипастыря Букко...
Ланиус не напрасно прочел множество хроник.
– Ты думаешь, он собирается захватить мой трон?
– Я не знаю, его ли это намерение или планы Букко, – ответил учитель. – Регулус очень смелый и сильный человек, но вряд ли кто-нибудь назовет его умным. Букко может водить его как козу на веревке.
Гнев захлестнул Ланиуса.
– Что же мне делать? – прошептал он.
Мальчик спрашивал не своего наставника, а скорее себя или даже мир. Но никто не ответил ему. Ланиус щелкнул пальцами. Он недавно научился этому жесту, и ему нравился звук.
– Я знаю! – воскликнул он.
– Что? – переспросил учитель.
– Но не скажу тебе. Я не скажу никому.
Грас был сильно озадачен. Нельзя сказать, чтобы это чувство было ему незнакомо. Но это было удивление другого рода. «Скопа» – головной корабль флотилии, которым сейчас командовал командор, шел вверх по течению по Стуре. Гребцы старались изо всех сил, но не только течение, но и ветер были против них.
Он смотрел на юг, на земли, которыми владели ментеше. Все казалось спокойно. Аворнис успешно отразил последний набег принца Улаша. И как полагал Грас, это должно было на время утихомирить Улаша и Низвергнутого. Поэтому приказ оставаться на Стуре так удивил командующего флотилией.
– Как ты думаешь, могут ментеше решиться на что-нибудь в ближайшее время? – спросил он капитана Никатора.
– Никогда нельзя быть уверенным, что замышляют эти негодяи, – ответил тот. – Стоит нам успокоиться, и, подкравшись, они нанесут удар исподтишка.
– Да, – согласился Грас, – но что будет на этот раз?
– Они присмирели, – добавил Никатор, – благодаря тебе. Нагнали мы страха на Олора и кочевников.
«Если бы то же самое можно было сделать с Низвергнутым», – подумал командор, качая головой. Злой дух был везде и нигде. Мысли о нем вернули Граса к тому, что его беспокоило больше всего.
– Архипастырь Букко готовится к войне с фервингами, не так ли?
– Он объявил об этом, – отозвался Никатор. – Герцог Регулус и большинство солдат верят этому.
– Герцог Регулус, – продолжал Грас, – солдаты... Сделал ли Букко что-нибудь для подготовки речных галер и моряков к предстоящей схватке?
– Он не вспомнил о нас. Я уверен. Иначе мы не были бы сейчас в низовье Стуры. – Никатор хмыкнул.
– Он не сказал ни слова никому на реке. Нам стало бы известно об этом, – сказал Грас.
Его друг кивнул. Моряки всегда знали, что происходит на других галерах. Командор продолжал:
– Как Букко собирается воевать против фервингов без флота? Без галер невозможно ни атаковать, ни защищаться.
– Я тоже так считаю, – согласился Никатор. – Но Букко не полководец, ты знаешь. Он – священник.
– Зачем тогда он ввязался в войну? – вырвалось у Граса. – Я – не священник. Надень на меня красную мантию, заставь читать проповеди, и я опозорюсь. Неужели он не видит, что все идет наперекосяк? У него нет генералов, чтобы вразумить его? Попытайся я изображать архиепископа, я попросил бы помощи у священников, знающих свое дело.
– Ты, кажется, уже созрел для этого, командир?
– Благодарю. – Грас потеребил свою бороду, как будто убеждаясь, что ничего не изменилось. – Клянусь богами, Букко не выглядит идиотом.
– Тогда почему он так странно ведет себя?
– Да, почему?
– Может быть, он собирается воевать не с фервингами, – заметил Никатор, – может быть, у него что-то другое на уме?
– Что, например?
Никатор огляделся. Поблизости никого не было. Моряки на «Скопе» знали, что старые приятели любят поболтать без чужих ушей. Несмотря на это, он не ответил ни слова, а задумчиво взглянул на небо и принялся насвистывать песенку, которую поют крестьяне осенью, давя виноград.
– На что ты намекаешь? – раздраженно спросил Грас – Ты издеваешься надо мной или хочешь, чтобы я ушел?
Не дождавшись ответа, командор по-настоящему разозлился, однако минуту спустя он замер и уставился на Никатора:
– Ты полагаешь?..
– Я? – Тот продолжал изучать небо. – Командир, я всего лишь старый невежественный моряк. И ничего не полагаю.
– Ты думаешь, Букко отважится на это?
– Кто сможет помешать ему?
Королевской гвардией командовал бывалый вояка по имени Лептурус. Король Ланиус встречался с ним каждый день и обычно не обращал на него никакого внимания, может быть, потому, что видел его слишком часто. Лептурус казался частью убранства комнаты – никто не обращает внимания на кресло до тех пор, пока не понадобится приставить его к окну, чтобы спастись во время пожара.
– Я знаю, мой отец всегда считал тебя замечательным офицером, – сказал мальчик.
На самом деле это была ложь. Насколько Ланиус мог помнить (с тех пор прошло немного лет, сейчас ему было только девять), король Мергус никогда не упоминал имени гвардейца. Но в словах юного короля была доля правды. Мергус никогда не доверил бы такой важный пост человеку, не способному справиться со своей работой.
Лицо Лептуруса смягчилось намного больше, чем Ланиус предполагал, и он сказал:
– Ваш старик, простите, его величество, был настоящий король. Очень жаль, что его нет с нами.
– Да, – согласился мальчик, – очень жаль. Но он был не последний в династии.
– Это правда. – Лептурус кивнул, заметно помрачнев. – Король Мергус пошел на все, чтобы обеспечить тебе право стать его наследником. Семь жен! – Он округлил глаза. – Провалиться мне, если что-нибудь может быть хуже.
– Да-а. – Ланиус не был уверен, что правильно понял командира стражников. Но поскольку Лептурус был его единственной надеждой, он ринулся вперед. – И я не хочу быть последним в нашей династии.
– Что?
У Лептуруса были черные, лохматые брови, которые напоминали Ланиусу гусениц. И сейчас они двигались как настоящие гусеницы.
– О чем ты говоришь, малыш?
Никто не обращался так к королю Аворниса, но сейчас Ланиусу было не до этого. Он объяснил Лептурусу, что он имел в виду. Брови солдата поднялись еще выше.
– Ты один умудрился это выяснить?
– Ну, мой учитель помог мне, – ответил король.
– И что я должен сделать? – спросил Лептурус. Снова Ланиус пустился в объяснения. Принимает ли он меня всерьез? С одной стороны, он был королем Аворниса. Но в то же время ему было только девять лет. Как все дети, он замечал, что иногда взрослые относятся к детям, словно к неразумным существам.
Но после короткого размышления Лептурус ответил ему:
– Ваше величество, я думаю, мы справимся.
– Я верю, что ты справишься, – с жаром ответил Ланиус.
Три дня спустя герцог Регулус прибыл из лагеря под стенами Аворниса в королевский дворец, получив приглашение на обед. Его сопровождали всего несколько солдат. Он ничего не заподозрил. Наставник Ланиуса сказал, что Регулус не отличается умом, и это доказывало, что он был прав.
Умный или нет, но, въезжая на коне на королевский двор, выглядел Регулус великолепно. Стараясь быть незамеченным, Ланиус наблюдал за ним из окна. Регулус выглядел как король, король-воин.
Но была ли внешность самым главным для короля Аворниса? Ланиус надеялся, что нет. Иначе ему никогда не сидеть на алмазном троне.
Статный, бравый Регулус спешился перед входом. То же сделала его свита. Королевские гвардейцы взяли под уздцы их лошадей. Лептурус вышел навстречу гостям и обнял Регулуса. Вместе они направились в столовую для дворцовой гвардии. Дверь закрылась за ними, и Ланиус не мог видеть, что случилось после.
Вскоре служанка сказала ему, что пора спать. В таких делах он переставал быть королем и становился просто ребенком. Они могли отправить его в постель, но не могли заставить его заснуть. Очень долго он лежал без сна, прислушиваясь. Но дворец был полон самыми обычными звуками. Наконец он сам не заметил, как заснул.
Первое, что он увидел на следующее утро, было солнце, которое светило ему прямо в лицо. В ту же секунду он вспомнил о важных событиях, произошедших прошлой ночью. Как все закончилось? Служанки за завтраком шептались о чем-то, но слишком тихо, чтобы разобрать слова. Между прочим, они всегда вели себя так. Один из стражников подмигнул ему, но и в этом не было ничего необычного. Ланиус не знал, кричать ли ему от радости или плакать.
– Время для занятий, ваше величество, – обратилась к нему одна из служанок.
– Сейчас иду, – отозвался Ланиус так радостно, что девушка заморгала от удивления.
Взрослые не могли поверить, что ему действительно нравится учиться, – наверное, потому, что сами это не любили. Сегодня он особенно торопился на урок.
– Доброе утро, ваше величество, – поздоровался его наставник. – С утра мы почитаем хроники для изучения стиля, грамматики и истории.
– Да-да. – Ланиус был необычайно взволнован. – Что касается истории: что произошло этой ночью? Расскажи мне!
Учитель лукаво посмотрел на него.
– Что случилось этой ночью? Ах да, этот великий полководец, герцог Регулус, не вернулся назад в расположение своей армии. Вместо этого Лептурус арестовал его и отправил в Лабиринт. А если кто-нибудь попадает туда, то уже не возвращается назад. Теперь, ваше величество, вернемся к нашим занятиям, если вы позволите.
– Да, пожалуйста, – согласился Ланиус.
Арест и ссылка Регулуса не решили всех его проблем. Как хорошо быть взрослым... Но только что он увеличил свои шансы дожить до этого времени.
5
КОЧЕВНИК скакал вровень со «Скопой». У него была хорошая лошадь – впрочем, у него их было несколько, и время от времени он менял их. Это позволяло ему не отставать от речной галеры. Грас старался не выпускать его из виду ни на миг. Всадник мог выжидать момент, чтобы начать стрелять. Или это был волшебник, преследующий свои темные, смертоносные цели.
– Не могу сказать, что мне скучно без Регулуса, – заметил Никатор.
– Мне тоже, – ответил Грас. – Он хотел быть королем Аворниса, но у нас уже есть один.
– Он был бы никудышным правителем, – продолжал его товарищ. – Регулус воображал себя очень ловким и не смог избежать ловушки, в которую не угодил бы и выживший из ума старый лис. Клянусь богами, фервинги разделались бы с ним в два счета.
Грас кивнул, соглашаясь, – его мнение о полководце было не лучше. С другой стороны...
– Теперь наша армия возле столицы Аворниса осталась даже без такого генерала.
– Небольшая разница, – мрачно заметил Никатор. – Он был лишь жалкий глупец с огромными амбициями и без мозгов. Кстати, о негодяях... – Он указал на ментеше. – Как ты думаешь, что он замышляет?
– Надеюсь, просто наблюдает за нами, – ответил Грас. – У них недостаточно речных галер, так что они используют всадников. Нам уже приходилось с этим сталкиваться.
– Прежде ни один не преследовал нас с таким упорством. – Никатор нахмурился. – Он что-то готовит.
– Может, и так, – сказал Грас. – Но что мы можем сделать? Проклятые ментеше начинают войну против Аворниса, и король Дагиперт готов бросить каждого фервинга к нашим западным границам.
– Если бы Скипетр милосердия был у нас, они бы дважды подумали. – Никатор вздохнул. – И если бы свиньи могли летать, всем бы пришлось искать защиты под крышами.
– Защиты, – повторил Грас и невольно посмотрел на небо.
Там не было ни одного жирного поросенка, только несколько щеглов и ласточек охотились на мошкару, вьющуюся над рекой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63