Наш час для этой машины равен ста годам человечес
кого существования. Уже к настоящему времени нейрослепок Година развил
ся в нечто, противостоять чему ни один из нас не готов.
Ц Вы говорите о «Тринити» почти как о Боге! Ц заметил Маккаскелл.
Скоу снисходительно посмотрел на руководителя администрации президен
та.
Ц Именно поэтому, говоря о действующем нейрослепке, мы употребляем тер
мин состояние «Тринити». Это и человек, и машина. Но одновремен
но это больше, чем человек и машина!
Ц Ну и что, по-вашему, я должен доложить президенту? Ц раздраженно спрос
ил Маккаскелл.
Ц Правду, Ц сказал генерал Бауэр. Ц Что мы пока не знаем, с чем имеем дел
о.
Ц А когда узнаем?
Ц Когда компьютер заговорит с нами, Ц ответил Скоу.
Ц Проклятие! Ц воскликнул Маккаскелл. Ц Я по-прежнему не понимаю, поче
му эту машину нельзя просто вырубить. Как любой компьютер.
Генерал Бауэр прокашлялся.
Ц Годин сказал мне, что это нам очень дорого обойдется.
Ц Понятно, почему он это говорит. Непонятно только, почему вы ему верите!

Ц Я знаком с Питером Годином много лет, сэр. Именно поэтому я не склонен п
роверять, блефует он или нет. Он никогда не блефует.
Ц Чего вы боитесь, генерал?
Бауэр напрягся при этом косвенном обвинении в трусости, но самообладани
е сохранил и продолжал ровным голосом:
Ц Мистер Маккаскелл, АНБ щедро финансировал проект «Тринити» в уверенн
ости, что результатом будет компьютер, который станет самым разрушитель
ным в истории оружием. Страшнее термоядерной бомбы. И вот это оружие созд
ано, вышло из-под контроля и нацелено прямо на нас. Не нужно быть специали
стом, чтобы понимать, до какой степени Америка зависит от нормальной раб
оты компьютерных систем. Чего я боюсь, сэр? Я боюсь, что эта машина сможет ш
антажировать нас почище, чем когда-то Советский Союз с его тысячами ядер
ных боеголовок. Штука в том, что против «Тринити» у нас нет средств устраш
ения. У него нет детей, которых он стремится защитить от гибели. У него нет
городов. Нет населения. Никаких обязательств ни перед кем! Можно предпол
ожить, что он заинтересован в собственном выживании. Но явно в меньшей ст
епени, чем мы!
Ц Шантажировать нас? Ц растерянно повторил Маккаскелл. Ц Это же прост
о машина. Чего она, черт возьми, может хотеть?
За кольцом дисплеев раздался странный лязг.
Ц Везут Година, Ц пояснил Скоу.
Три солдата подкатили кровать Година к овальному столу. За ними шли еще ч
етыре парня с тележками с медицинской аппаратурой и стойкой капельницы.
Процессию замыкали доктор Кейз и Гели.
Ц Он в сознании? Ц спросил Маккаскелл.
Доктор Кейз выступил вперед и торжественно произнес:
Ц Я объявляю при свидетелях, что я был решительно против перевоза больн
ого из стерильного помещения в эту конюшню. Стресс от перемещения и…
Ц Хватит, мы все поняли, можете не волноваться за свою репутацию, Ц сказ
ал Маккаскелл, вставая и подходя к кровати.
Годин слабо махнул Гели рукой. Она подскочила и приподняла его голову. Ст
арик дышал с еще большим трудом, чем прежде.
Ц Мы с вами знакомы, мистер Годин, Ц сказал Маккаскелл. Ц Ни у вас, ни у ме
ня сейчас нет времени для светских любезностей. Поэтому прямо к делу. Ска
жите, с какой целью вы нарушили приказ президента и загрузили нейрослепо
к в машину?
Годин поморгал, как человек, попавший из темноты в яркий свет.
Ц "Тринити" еще не заговорил? Ц спросил он.
Ц Нет. А что, должен?
Ц Конечно.
Ц Вы не ответили на мой вопрос. В чем причина вашего неповиновения?
Ц Будто не понимаете?
Ц Нет, не понимаю.
Ц Мистер Маккаскелл, все прежние системы потерпели неудачу. Американск
ая демократия Ц самый благородный эксперимент из всех Ц тоже закончил
ась крахом. Наступила пора для чего-то по-настоящему нового.
Ц Вы говорите о политических системах?
Ц По мнению Руссо, демократия была бы идеальной системой, будь люди безу
пречны, как боги. Но люди, увы, далеко не боги.
Маккаскелл несколько растерянно оглянулся на Скоу и генерала Бауэра.
Ц Мистер Годин, дискуссия на эту тему нас никуда не приведет. Должен ли я
понимать, что ваша выходка имеет политическую подоплеку? Что
именно вы хотите нам продемонстрировать?
Ц Ах, политика! Ц вздохнул Годин. Ц Одно это слово внушает мне отвращен
ие, мистер Маккаскелл. Люди вроде вас захватали его грязными руками. Все в
ы продаетесь подобно шлюхам. А государство превратили в грязный базар, г
де идеалы наших предков стоят пятак за пучок.
Маккаскелл таращился на старика, словно на уличного сумасшедшего, котор
ый с деревянного ящика на тротуаре проповедует конец света. Годин собира
лся сказать еще что-то, но тут мужчины за столом разом громко ахнули.
Маккаскелл выпрямился и посмотрел туда же, куда и все, Ц на самый большой
плазменный экран.
На нем, вызвав всеобщий переполох, внезапно появилось несколько строк те
кста.

Начинаю с обращения к презид
енту Соединенных Штатов. Позже я обращусь к народам всего мира. Не пытайт
есь препятствовать моим действиям. Любое вмешательство приведет к неме
дленным и страшным мерам возмездия. Не искушайте меня.

Ц О Господи! Ц взволнованно выдохнул Скоу. Ц «Тринити» существует и р
аботает. У него получилось. У нас получилось!
Ц Да, у вас получилось, Ц ядовито повторил Ивэн Маккаскелл. Ц И вас, сам
оуверенных сукиных сынов, возможно, когда-нибудь за это повесят!
Ц Смотрите! Ц воскликнул Рави Нара. Ц Он опять что-то пишет.
На экране первый абзац оттесняли вниз новые строки.

Я буду реагировать исключит
ельно на информацию, которая исходит из Кризисного кабинета Белого дома
или из оперативного штаба в Белых Песках. В протоколе Интернета мой адре
с 105.674.234.64.

Ц Он знает, что мы здесь, Ц сказал Рави, показывая на охранные видеокаме
ры.
Ц Он не поэтому знает, Ц сказал Скоу. Ц В «Тринити» мозг Година. И Левин
держит его в курсе всех текущих событий.
Ц Смотрите, смотрите! Ц воскликнул Маккаскелл.
Экран очистился полностью, и на нем вспыхнуло новое предложение.

Питер Годин еще жив?

Ц Кто будет говорить с этой хреновиной? Ц спросил генерал Бауэр.
Ц Отвечайте ему, Ц сказал Маккаскелл.
Генерал знаком велел одному из техников сесть за клавиатуру.
Ц Капрал, Ц приказал генерал, Ц отвечайте "да".
Ц Есть, сэр.
Капрал застучал по клавишам. На экране тут же высветилось:

Я желаю говорить с Годином.

Ц Печатайте за мной, Ц сказал Маккаскелл капралу за клавиатурой.
Тот вопросительно посмотрел на генерала. Бауэр кивком дал согласие.
Ц С вами говорит Ивэн Маккаскелл, руководитель администрации президен
та Соединенных Штатов.
На этот раз капрал стучал по клавишам дольше. Но ответ и на этот раз появил
ся мгновенно.

Я знаю, кто вы такой.

Ц Но я не знаю, кто вы, Ц сказал Маккаскелл. Ц Назовитесь, пожалуйста.
Огромный экран очистился и пару секунд оставался черным. Потом на нем яр
ко вспыхнули три слова:

Я есть я.

Ц О Боже! Ц пробормотал Рави.
Маккаскелл сказал:
Ц Ну-ка, напечатайте: ответ не понят. Пожалуйста, идентифицируйте себя. В
ы Ц Питер Годин?

Был им.

Ц А теперь вы кто?

Я ЕСТЬ Я.

Мужчины за столом в растерянности молча переглянулись. На экране светил
ись все те же буквы, словно машина понимала, что ее слова так с ходу постич
ь нельзя, и давала людям время вникнуть в их глубокий смысл.
Рави в последнее время боялся только за свою шкуру и больше ни о чем не дум
ал. Но теперь он испытал ужас неэгоистичный, беспредметный, необъяснимый
. Тот же ужас стоял в глазах всех присутствующих. Лишь на морщинистом, измо
жденном лице Питера Година не было страха. Широко открытые синие глаза с
тарика смотрели на экран, и у него было сосредоточенно-восторженное выр
ажение ребенка, который смотрит на новую, невиданную игрушку.

Глава 38

В нью-йоркском аэропорту Кеннеди мы пересели в корпоративный «Гольфстр
им». Крошечный рядом с «Боингом-747», этот самолет решительно превосходил
его по комфорту и роскоши оформления. Рейчел тут же легла спать на настоя
щей кровати в хвостовой части самолета. Меня, к сожалению, генерал Кински
не отпускал, и я был вынужден и дальше отвечать на бесконечные вопросы из
раильских ученых. Отдохнуть тянуло ужасно, но сердить главу МОССАДа тоже
не хотелось: он мог в любой момент приказать пилоту повернуть обратно.
Где-то над Арканзасом Кински наконец решил, что вытащил из меня все, что м
не было известно о проекте «Тринити». Забежав в туалет, я направился в хво
стовую часть самолета к Рейчел. Она уже проснулась и любовалась из окна к
овром кучевых облаков под нами.
Ц Как себя чувствуешь? Ц спросил я. Ц Все в порядке?
Хоть она немного отоспалась, вокруг глаз по-прежнему лежали нездоровые
тени. Достается же ей, бедняжке, в последнее время!
Ц Все нормально. Я уж думала, что они тебя никогда не отпустят.
Я присел на край кровати. Горло пересохло от долгого разговора, а шея боле
ла, словно я отсидел двухсерийный фильм в первом ряду кинотеатра.
Рейчел взяла меня за руку и прильнула к моему плечу.
Ц С тех пор как ты вышел из комы, мы с тобой еще ни разу по-человечески не п
оговорили.
Ц Знаю. Извини.
Ц Поговорим сейчас?
Ц Давай, если хочешь. Только от того, что ты услышишь, в восторг прийти тру
дно.
Ц У тебя были видения во время комы?
Ц И да, и нет. Ничего общего с прежними снами. Раньше немного смахивало на
кино, где я был зрителем или героем. А теперь ощущения ни с чем не сравнимы.
Словно я всю жизнь был глухим, потом вдруг обрел слух Ц и первые услышанн
ые звуки оказались ораторией Баха. Неописуемое откровение… И отныне… я м
ногое знаю.
Ц Похоже на галлюцинации после приема ЛСД. И что же ты теперь знаешь?
Я задумался. Как это сформулировать словами?
Ц Я знаю ответы на те вопросы, которые задает себе пятилетний ребенок. "К
то мы? Как и откуда мы появились? Существует ли Бог?"
Рейчел отодвинулась от меня, села на кровати прямо и мгновенно превратил
ись во врача. С ней произошла даже зрительная перемена: лицо стало строже,
замкнутее.
Ц Расскажи мне подробно.
Ц Ладно. Только постарайся без предвзятости. Речь пойдет об откровении,
наподобие того, что было Савлу по пути в Дамаск.
Рейчел ласково рассмеялась. В ее глазах прыгали чертики. Нет, со мной она,
слава Богу, не способна долго быть сухим профессионалом.
Ц А ты думал, я ожидала чего-то иного?
Тем не менее часть моего сознания упиралась и противилась полной откров
енности. Пережитое вместе со мной увеличило готовность Рейчел верить мн
е. Однако открытия, совершенные мной во время комы, настолько выходили за
рамки обычного, что вере Рейчел в меня предстояло нелегкое испытание. Бе
зопаснее начать с более или менее знакомых вещей.
Ц Ты помнишь мой самый первый нарколептический сон? Тот, который повтор
ялся множество раз?
Ц Целиком парализованный человек в непроглядно темной комнате, да?
Ц Верно. Он ничего не видит и не слышит и не имеет воспоминаний. Помнишь, к
акие вопросы он себе непрестанно задавал?
Ц "Кто я? Откуда я?"
Ц Правильно. Ты сказала, что человек во сне Ц это я сам.
Отбросив темную прядь со лба, Рейчел спросила:
Ц А ты по-прежнему думаешь, что это был не ты?
Ц Да.
Ц И кто же был героем твоего тогдашнего сна?
Ц Бог.
Лицо ее застыло и напряглось.
Ц М-м… Я должна была догадаться.
Довольно двусмысленное замечание.
Ц Не паникуй. Слово «Бог» я использую для простоты, чтобы как-то называт
ь то, что я пережил в коме и чему в человеческом языке нет определения. Бог
не таков, каким мы его себе воображаем. Он не мужчина и не женщина. Он даже н
е дух. И говоря «он», я делаю это опять-таки лишь ради упрощения рассказа.

Ц Хорошенькое же ты знание получил! Ц криво улыбнулась Рейчел. Ц Ты хо
чешь убедить меня в том, что Бог Ц несчастный паралитик без памяти, одино
ко сидящий в непроглядно темном беззвучном пространстве?
Ц В начале было именно так.
Ц Он что, правда такой бессильный… в начале?
Ц Не то чтобы бессильный. Ему просто кажется, что он бессилен.
Ц Не понимаю.
Ц Чтобы понять начало, ты должна понять конец. Когда доберемся до конца,
ты заодно и начало уразумеешь.
Рейчел с сомнением хмыкнула.
Ц Припомни все детали того сна, Ц сказал я. Ц Некто в темном пространст
ве настолько одержим своими мыслями, что постепенно все его бытие сводит
ся к вопросам: "Кто я? Откуда я? Был ли я здесь всегда?" И после этого он начина
ет видеть перед собой парящий в пустоте черный шар, который виден только
потому, что он чернее тьмы.
Рейчел кивнула.
Ц Теперь ты знаешь, что это за шар?
Ц Да. Космологическая сингулярность. Точка с бесконечной плотностью, с
немыслимой температурой и немыслимым давлением.
Ц То есть черная дыра? Или нечто, что было перед Большим взрывом?
Ц Правильно. Нечто, бывшее перед Большим взрывом. А ты знаешь, что сущест
вовало до этого?
Рейчел пожала плечами:
Ц Никто не знает.
Ц Я знаю.
Ц И что же?
Ц Желание Бога знать!
В глазах Рейчел светилось любопытство.
Ц А что он хотел знать?
Ц Кто он, и что он, и откуда.
Рейчел взяла мою руку и стала машинально массировать мою ладонь.
Ц Насколько я помню, Ц сказала она, Ц черный шар в твоем сне однажды взо
рвался. Ты сказал Ц словно ядерный взрыв прямо перед тобой.
Ц Да. Свет пожирал тьму с фантастической скоростью, во всех направления
х. Но каким-то невероятным образом существо в моем сне постоянно находил
ось вне расширяющегося пространства взрыва.
Ц И как ты интерпретируешь этот образ? Бог, наблюдающий рождение Вселен
ной?
Ц Да, но это не интерпретация. Я просто видел это. Я видел то, что Бог тогда
видел.
Рука, массирующая мою руку, замерла. Рейчел не могла скрыть печаль в своих
глазах.
Ц Я знаю, что ты сейчас подумала, Ц сказал я.
Ц Дэвид, ты не можешь читать мои мысли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68