Отличный сайт Wodolei
– Наверное, студентки? Такие, знаешь, загорелые, длинноногие, в купальниках.
Сати набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула.
– Я говорю о том человеке, которого ты разорвал на кусочки, – произнесла она раздельно. – В воспоминаниях.
Тильвус вздохнул.
– Ну это долгая история…
Сати уселась на скамейку.
– Рассказывай. Раз уж я это увидела, изволь объяснить, что к чему.
Тильвус поскреб в бороде, рассказывать ему не очень-то хотелось.
– Это было много лет назад, – начал он неохотно. – После того как последняя битва Воинов Сновидений с аркабскими колдунами закончилась. Прошло какое-то время, и маги-Воины стали погибать. Смерть каждый раз была естественной, не подкопаешься, поэтому сначала никто ничего не подозревал… да и следов магии обнаружить тоже не удавалось…
– Разве маги не бессмертны? – удивилась Сати, восстанавливая в памяти скудные сведения о волшебниках, почерпнутые в основном из детских фильмов да из общения с Тильвусом и Джулисом.
– Как сказать… Магия позволяет, конечно, жить долго, но насчет бессмертия… нет. Одним словом, когда мы догадались, что дело нечисто, семь Воинов уже были мертвы. Кто-то уничтожал их, одного за другим.
Тильвус свернул бумаги и сунул в карман.
– Я знал, что рано или поздно этот неизвестный охотник доберется и до меня. – Он пожал плечами. – Остальное ты видела. Вечный Странник получил еще одну душу.
– И ты до сих пор не перестаешь его ненавидеть? – уточнила Сати, помнившая состояние ярости и ненависти, которое ей довелось только что пережить. – Сколько лет-то прошло с той поры?
– Он убивал моих товарищей. Тех, с кем мы вместе сражались плечом к плечу. После битвы с аркабцами нас оставалось не так уж много.
– Понятно, – проговорила Сати. Она помялась и перевела разговор на другое: – Как дела с заклинанием? Уже узнал, по чьей вине это произошло?
Тильвус потянулся за листком меню.
– Пока нет. Да сейчас не это главное. Главное – распутать его. А потом и того, кто это сделал, отыщем. Этим займется в Доршате мой старый друг.
– Старый друг? – понимающе переспросила Сати, переглянувшись с Никитой. – А это, случайно, не Адрик? Друг, ага…
Тильвус бросил на них быстрый взгляд:
– Джулис не унимается?
– Ты обещал его не трогать! И поклялся сделать видимым, как только закончишь с заклинанием, – поспешно напомнила Сати. – Так что держи слово!
– Дал я маху с этим обещанием, – с досадой признался маг. – Что он опять наболтал?
– Да так, ничего особенного, – как можно небрежнее сказала Сати. – Э… а… можно спросить?
– Спрашивай, – обреченно вздохнул Тильвус. – Ты ж все равно не отстанешь…
– Почему ты не убил Адрика? Он же враг? А ты позволил ему выйти живым из твоих снов.
Тильвус открыл было рот, но тут же закрыл его. И Сати, и Никите показалось, что он хотел сказать что-то, но в самый последний момент передумал.
– Просто так, – пожал он плечами. – Захотелось.
– Адрик-шмадрик, – недовольно проворчал Никита. – Он-то вышел живым? А почему же… – Он посмотрел на Сати.
– Адрик – чародей, – пояснил Тильвус. – Маг, а не обычный человек.
– Понятно. – Сати уселась на скамейку. – Рассказывай, как идут дела с заклинанием. Скоро ты распутаешь его? А то страшновато как-то. – Она посмотрела на ворох пожелтевших бумаг. – Что там, в меню, такого ценного?
Тильвус положил на колени листок.
– Это одна из работ старины Адрика, – промолвил маг. – Будем справедливы: при всех его недостатках, в изучении сновидений ему нет равных.
– Ну он же аркабский маг! – со знанием дела сказала Сати. – Все они…
– В его присутствии лучше об этом не упоминать, – предупредил Тильвус. – То есть все, конечно, прекрасно знают, кто он такой, но стараются обходить стороной этот щекотливый вопрос. С его-то бешеным характером нелегко, я думаю, слушать любое упоминание об Аркабе. Так вот… – Тильвус провел пальцем по строчкам меню. – «Сонные яды, ранения, кровь спящих, вещие сны, серебро, ослабляющие сны, обессиливающие заклятия, кошмары… – Палец Тильвуса остановился на строчке „Шницель министерский“. – В кошмарах Адрик особенно силен. Запросто может создать такой, что человек умрет во сне от страха.
– Сон-шмон… ничего себе!
– «Природа путешествий во сне»… А это он зачем притащил? «Необратимые заклятия, иллюзия снов»…
Сати вглядывалась в лицо мага.
– Тильвус, – спросила она. – Ведь ты сможешь распутать это заклятие, правда? А то мне как-то не очень хочется…
– Смогу, конечно, – твердо проговорил маг. – У большинства заклятий есть противоположные.
Он достал отрывной календарь и принялся перелистывать его с задумчивым видом.
– Дело только во времени. А его-то как раз…
– У большинства?!
– Да почти у всех, – спохватившись, ответил Тильвус.
– Точно? – допытывалась она. – А то Джулис говорил…
Маг вздохнул:
– Снова Джулис? Передай ему, что, если он ляпнет еще что-нибудь, я попрошу Адрика создать для него персональный кошмар. Личный! Уверен, старый друг мне не откажет.
Он полистал календарь.
– «Магическое оружие Воинов Сновидений, защитные знаки, руны сна, руны дождя, руны луны»… гм. Никогда не был особенно силен в рунных заклятиях, – признался Тильвус.
Сати кивнула на рулоны туалетной бумаги, видневшиеся в старом полиэтиленовом пакете.
– А это что?
– Манускрипты и книги, написанные Адриком. – Тильвус принялся перебирать рулоны. – «Сновидения: краткий справочник», «Сны оборотней и сны упырей: сравнительный анализ», «Медицина и сновидения: летаргические сны, лунатизм, быстрая и безболезненная смерть во сне», «Воины Сновидений: легенда и реальность». – Великий маг хмыкнул. – Я смотрю, он времени даром не теряет…
– Какой он образованный, этот Адрик, – уважительно сказала Сати. – Люблю умных мужчин.
Тильвус бросил на нее проницательный взгляд.
– Высоких голубоглазых блондинов в очках? – ехидно уточнил он. – Ну что тебе сказать? Адрик, конечно, блондин, но…
Сати подскочила.
– Ты опять?! Опять?! Это просто гнусно – хозяйничать в моих мыслях как в своих собственных!
– Ладно, ладно, я же только о блондинах, – примирительно сказал Тильвус. – Ты вчера составляла какое-то объявление в… кстати, куда? В службу знакомств, кажется, чтоб тебе подыскали подходящую кандидатуру?
– Блин! Это был секрет! Мой секрет!
Никита покосился на Тильвуса.
– Служба знакомств? А мне ты об этом не говорила, – сказал он с обидой.
– Я и ему не говорила! А он себя хорошими манерами не утруждает, влез в мои воспоминания да и узнал. Не понимаю, что в нем находила эта самая колдунья, которая его девяносто лет домогалась!
Сисадмин вытаращил глаза:
– Девяносто лет?!
– Откуда тебе это известно? – насторожился Тильвус. – Ну конечно! Опять Джулис?
– Джулис-шмулис… девяносто лет? Ого! Бойкая старушонка, должно быть? – Никита уважительно посмотрел на мага. – Когда женщина постарше, это всегда э… познавательно, но девяносто лет?!
– Еще как познавательно! – подхватил Тильвус. – Вот помню, как-то раз…
– Заткнитесь! – заорала Сати. Она схватила со скамейки связку квитанций и швырнула, стараясь попасть одновременно и в Никиту, и в Тильвуса.
Тильвус небрежно поймал связку и разгладил:
«Защитные руны и способы их применения». Хм… готов поклясться когтями дракона, Адрик прекрасно знает, что в рунах мне до него далеко, вот и не упустил случая ткнуть меня носом. Аркабский самоучка… Он что же, думает, я защитную руну нарисовать не смогу?
– Неужели сможешь? – как можно язвительней поинтересовалась Сати.
– Дед, а ты квалификацию-то не потерял? – небрежно поинтересовался Никита. – За то время, что здесь торчишь?
– Квалификация у меня в порядке, – хвастливо сказал Тильвус. – Жаль, ни пера, ни бумаги под рукой, а то бы я…
Сати блеснула глазами.
– Никита! У тебя фломастер есть? Есть? Прекрасно… давай сюда. Пусть господин великий маг свое умение продемонстрирует.
Тильвус повертел в руках фломастер.
– А бумага? На книгах из библиотеки я рисовать не могу. Адрик мне такой кошмар нашлет, что любо-дорого! Бумаги-то нет. Ну на нет и суда нет. – Он протянул фломастер Никите. – В другой раз нарисую.
Сати пошарила по карманам, подходящей бумажки не обнаружилось. Тогда она вытащила из рюкзака смятую купюру и разгладила.
– Для такого дела последних наличных не пожалею… Рисуй!
– Вот привязалась, – проворчал Тильвус. – С таким характером от тебя все блондины разбегутся…
Он положил купюру на календарь, подумал, прищурил глаза и двумя быстрыми штрихами начертил ломаную угловатую руну.
– Немного похожа на букву «алей» старого письма норлоков. Руны всегда рисуют начиная с ромба, направление – с юга на север.
Он протянул фломастер Никите.
– На самом деле рисовать руну можно чем угодно: пальцем, мелом, можно выкладывать из камней, травинок, веточек.
– Ты ж говорил, что все забыл давным-давно? – разочарованно протянула Сати, переглянувшись с Никитой. – Старого написания нор… кого? Ну неважно. Я примерно так и думала. А от чего она защищает?
– От тех, кто хочет принести тебе вред. Обычно ее над дверью выжигают, тогда зло не сможет войти в дом. Иногда руну отливали в серебре, само собой, делать это должны маги… наделяют ее защитными свойствами и носят как подвеску. С такой защитой опасаться нечего.
Сати расправила купюру и взглянула на руну внимательней:
– Полезная вещь. Жаль, что здесь она не действует.
Тильвус пожал плечами:
– Рунная магия – тонкая материя…
Сати засунула купюру с нарисованной руной в карман и тут же забыла о ней.
Свадебный фотограф Адольфыч сидел на траве под деревом и, прищурившись, задумчиво смотрел на городские пруды, на бульвар, на дома-высотки, что стояли напротив. Посредине пруда шумел фонтан, в каплях воды дрожала радуга. На балконе пятого этажа молодая женщина развешивала белье. Цветные простыни полоскались на ветру, точно флаги неведомых государств, и будили давние детские мечты о парусных кораблях и кругосветных путешествиях.
Адолдьфыч прищурился на солнышко и улыбнулся: что ни говори, а жизнь прекрасна! По этому поводу очень хотелось выпить, и обстоятельства складывались как нельзя удачнее – денег не было совсем. На всякий случай фотограф обшарил карманы, потом засунул палец в прореху и хорошенечко проверил, не завалилась ли мелочь за подкладку.
– Адольфыч… – плачущим голосом протянул парень, сидевший на лавочке неподалеку, и прижал к груди громадные, как пивные кружки, кулаки. Проходивший мимо старичок в очках опасливо покосился на накачанного, бритого наголо верзилу, но тот не отрываясь смотрел на Адольфыча умоляющими глазами. – Ну когда?
– Скоро, скоро, – отмахнулся фотограф, ощупывая полу мятого пиджака: завались за подкладку одна-единственная копейка – и таинственное волшебство, которое позволяло блестяще решать материальные проблемы, не сработает. Это он знал совершенно точно, а почему так происходило – Адольфыч давно перестал ломать голову. Супруга Варвара, узнавшая вскоре после свадьбы о потрясающих способностях мужа, поначалу требовала, чтобы за счет удивительного таланта пополнялся семейный бюджет, но не тут-то было: волшебный дар затаился, притих, и в конце концов Варвара вынуждена была капитулировать.
Проведя тщательную ревизию карманов, фотограф повеселел.
– Адольфыч… – снова басом заныл парень. – Ну будь человеком… Второй раз из-за тебя свадьбу откладываем… Теща со свету сживает… Уже и ресторан заказан, и машины, и гости опять же…
– И чего?
– Ну чего… фотограф нужен…
– А Адольфыч тебе сразу говорил – бери Уткина! Хороший фотограф и просит недорого.
– Издеваешься?! Уткину только на похоронах работать! Уткина… Танька хочет, чтобы ты…
Адольфыч вздохнул и почесал в затылке:
– Танька – это кто?
– Невеста моя. Слушай, ну будь человеком, а?
Фотограф поковырял дырку на рукаве пиджака, подумал. Неведомую Таньку было отчего-то жаль.
– Ладно! – решительно произнес он наконец. – Адольфыч сделает. Когда свадьба?
– В следующую пятницу. – Парень вскочил со скамейки. – Не подведешь? А то теща меня – в бараний рог!
– Если Адольфыч слово дал, – важно сказал фотограф, – то уж не волнуйся. Ясно? Ага. Ну все, иди отсюда. Невесте привет! Скажи, отсниму все в лучшем виде. Королева будет!
Когда счастливый парень исчез, Адольфыч снова почесал в голове. Выпить хотелось все сильнее, но распитие бутылки в одиночку теряло всякий смысл. Хотелось не просто напиться, а провести время за приятной беседой с хорошим человеком.
– Здорово, Адольфыч, – просипел над ухом чей-то голос. – Ух, как голова трещит… затылок ломит!
Фотограф тут же догадался, что к нему явился вчерашний знакомый, и обрадовался.
– Здорово, друг! А Адольфыч как раз сидел и думал: не пора ли отдохнуть культурно, поговорить, пообщаться! А тут и ты как раз! Что, говоришь, голова болит?
Невидимость собеседника фотографа совершенно не смущала. Пил он давненько и уже привык к сюрпризам, которые время от времени преподносила белая горячка. Сейчас ему хотелось только одного: чтоб такой хороший собеседник не исчезал как можно дольше, а все остальное не так уж важно.
– Ох… как будто тролль дубиной шарахнул…
– А Адольфыч вечером тебе говорил: главное – меру знать! – назидательно проговорил фотограф. – А ты вчера, прямо скажем, малость перебрал. Ну да ничего! Я вчера тебя, как гостя города, с достопримечательностями знакомил, так?
– Так…
– Достопримечательность номер один – ликеро-водочный комбинат «Багульник». Ну это мы уже прошли… Сегодня у нас по плану достопримечательность номер два: пивзавод «Золотой тигр»! Не грусти, друг! – ободряюще протянул Адольфыч. – Пивка сейчас холодненького на разлив купим, полечим тебя! Сядем на бережку на набережной, потолкуем…
Фотограф поднялся на ноги и решительно одернул старенький мятый пиджак.
– Но сначала деньги найдем!
Он спустился на бульвар и побрел по дорожке, внимательно глядя под ноги и по сторонам.
– Голова болит – это дело такое… тяжелое, но поправимое! Адольфыч знает, как лечить… У Адольфыча дети живут в соседнем доме, дочь и сын.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Сати набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула.
– Я говорю о том человеке, которого ты разорвал на кусочки, – произнесла она раздельно. – В воспоминаниях.
Тильвус вздохнул.
– Ну это долгая история…
Сати уселась на скамейку.
– Рассказывай. Раз уж я это увидела, изволь объяснить, что к чему.
Тильвус поскреб в бороде, рассказывать ему не очень-то хотелось.
– Это было много лет назад, – начал он неохотно. – После того как последняя битва Воинов Сновидений с аркабскими колдунами закончилась. Прошло какое-то время, и маги-Воины стали погибать. Смерть каждый раз была естественной, не подкопаешься, поэтому сначала никто ничего не подозревал… да и следов магии обнаружить тоже не удавалось…
– Разве маги не бессмертны? – удивилась Сати, восстанавливая в памяти скудные сведения о волшебниках, почерпнутые в основном из детских фильмов да из общения с Тильвусом и Джулисом.
– Как сказать… Магия позволяет, конечно, жить долго, но насчет бессмертия… нет. Одним словом, когда мы догадались, что дело нечисто, семь Воинов уже были мертвы. Кто-то уничтожал их, одного за другим.
Тильвус свернул бумаги и сунул в карман.
– Я знал, что рано или поздно этот неизвестный охотник доберется и до меня. – Он пожал плечами. – Остальное ты видела. Вечный Странник получил еще одну душу.
– И ты до сих пор не перестаешь его ненавидеть? – уточнила Сати, помнившая состояние ярости и ненависти, которое ей довелось только что пережить. – Сколько лет-то прошло с той поры?
– Он убивал моих товарищей. Тех, с кем мы вместе сражались плечом к плечу. После битвы с аркабцами нас оставалось не так уж много.
– Понятно, – проговорила Сати. Она помялась и перевела разговор на другое: – Как дела с заклинанием? Уже узнал, по чьей вине это произошло?
Тильвус потянулся за листком меню.
– Пока нет. Да сейчас не это главное. Главное – распутать его. А потом и того, кто это сделал, отыщем. Этим займется в Доршате мой старый друг.
– Старый друг? – понимающе переспросила Сати, переглянувшись с Никитой. – А это, случайно, не Адрик? Друг, ага…
Тильвус бросил на них быстрый взгляд:
– Джулис не унимается?
– Ты обещал его не трогать! И поклялся сделать видимым, как только закончишь с заклинанием, – поспешно напомнила Сати. – Так что держи слово!
– Дал я маху с этим обещанием, – с досадой признался маг. – Что он опять наболтал?
– Да так, ничего особенного, – как можно небрежнее сказала Сати. – Э… а… можно спросить?
– Спрашивай, – обреченно вздохнул Тильвус. – Ты ж все равно не отстанешь…
– Почему ты не убил Адрика? Он же враг? А ты позволил ему выйти живым из твоих снов.
Тильвус открыл было рот, но тут же закрыл его. И Сати, и Никите показалось, что он хотел сказать что-то, но в самый последний момент передумал.
– Просто так, – пожал он плечами. – Захотелось.
– Адрик-шмадрик, – недовольно проворчал Никита. – Он-то вышел живым? А почему же… – Он посмотрел на Сати.
– Адрик – чародей, – пояснил Тильвус. – Маг, а не обычный человек.
– Понятно. – Сати уселась на скамейку. – Рассказывай, как идут дела с заклинанием. Скоро ты распутаешь его? А то страшновато как-то. – Она посмотрела на ворох пожелтевших бумаг. – Что там, в меню, такого ценного?
Тильвус положил на колени листок.
– Это одна из работ старины Адрика, – промолвил маг. – Будем справедливы: при всех его недостатках, в изучении сновидений ему нет равных.
– Ну он же аркабский маг! – со знанием дела сказала Сати. – Все они…
– В его присутствии лучше об этом не упоминать, – предупредил Тильвус. – То есть все, конечно, прекрасно знают, кто он такой, но стараются обходить стороной этот щекотливый вопрос. С его-то бешеным характером нелегко, я думаю, слушать любое упоминание об Аркабе. Так вот… – Тильвус провел пальцем по строчкам меню. – «Сонные яды, ранения, кровь спящих, вещие сны, серебро, ослабляющие сны, обессиливающие заклятия, кошмары… – Палец Тильвуса остановился на строчке „Шницель министерский“. – В кошмарах Адрик особенно силен. Запросто может создать такой, что человек умрет во сне от страха.
– Сон-шмон… ничего себе!
– «Природа путешествий во сне»… А это он зачем притащил? «Необратимые заклятия, иллюзия снов»…
Сати вглядывалась в лицо мага.
– Тильвус, – спросила она. – Ведь ты сможешь распутать это заклятие, правда? А то мне как-то не очень хочется…
– Смогу, конечно, – твердо проговорил маг. – У большинства заклятий есть противоположные.
Он достал отрывной календарь и принялся перелистывать его с задумчивым видом.
– Дело только во времени. А его-то как раз…
– У большинства?!
– Да почти у всех, – спохватившись, ответил Тильвус.
– Точно? – допытывалась она. – А то Джулис говорил…
Маг вздохнул:
– Снова Джулис? Передай ему, что, если он ляпнет еще что-нибудь, я попрошу Адрика создать для него персональный кошмар. Личный! Уверен, старый друг мне не откажет.
Он полистал календарь.
– «Магическое оружие Воинов Сновидений, защитные знаки, руны сна, руны дождя, руны луны»… гм. Никогда не был особенно силен в рунных заклятиях, – признался Тильвус.
Сати кивнула на рулоны туалетной бумаги, видневшиеся в старом полиэтиленовом пакете.
– А это что?
– Манускрипты и книги, написанные Адриком. – Тильвус принялся перебирать рулоны. – «Сновидения: краткий справочник», «Сны оборотней и сны упырей: сравнительный анализ», «Медицина и сновидения: летаргические сны, лунатизм, быстрая и безболезненная смерть во сне», «Воины Сновидений: легенда и реальность». – Великий маг хмыкнул. – Я смотрю, он времени даром не теряет…
– Какой он образованный, этот Адрик, – уважительно сказала Сати. – Люблю умных мужчин.
Тильвус бросил на нее проницательный взгляд.
– Высоких голубоглазых блондинов в очках? – ехидно уточнил он. – Ну что тебе сказать? Адрик, конечно, блондин, но…
Сати подскочила.
– Ты опять?! Опять?! Это просто гнусно – хозяйничать в моих мыслях как в своих собственных!
– Ладно, ладно, я же только о блондинах, – примирительно сказал Тильвус. – Ты вчера составляла какое-то объявление в… кстати, куда? В службу знакомств, кажется, чтоб тебе подыскали подходящую кандидатуру?
– Блин! Это был секрет! Мой секрет!
Никита покосился на Тильвуса.
– Служба знакомств? А мне ты об этом не говорила, – сказал он с обидой.
– Я и ему не говорила! А он себя хорошими манерами не утруждает, влез в мои воспоминания да и узнал. Не понимаю, что в нем находила эта самая колдунья, которая его девяносто лет домогалась!
Сисадмин вытаращил глаза:
– Девяносто лет?!
– Откуда тебе это известно? – насторожился Тильвус. – Ну конечно! Опять Джулис?
– Джулис-шмулис… девяносто лет? Ого! Бойкая старушонка, должно быть? – Никита уважительно посмотрел на мага. – Когда женщина постарше, это всегда э… познавательно, но девяносто лет?!
– Еще как познавательно! – подхватил Тильвус. – Вот помню, как-то раз…
– Заткнитесь! – заорала Сати. Она схватила со скамейки связку квитанций и швырнула, стараясь попасть одновременно и в Никиту, и в Тильвуса.
Тильвус небрежно поймал связку и разгладил:
«Защитные руны и способы их применения». Хм… готов поклясться когтями дракона, Адрик прекрасно знает, что в рунах мне до него далеко, вот и не упустил случая ткнуть меня носом. Аркабский самоучка… Он что же, думает, я защитную руну нарисовать не смогу?
– Неужели сможешь? – как можно язвительней поинтересовалась Сати.
– Дед, а ты квалификацию-то не потерял? – небрежно поинтересовался Никита. – За то время, что здесь торчишь?
– Квалификация у меня в порядке, – хвастливо сказал Тильвус. – Жаль, ни пера, ни бумаги под рукой, а то бы я…
Сати блеснула глазами.
– Никита! У тебя фломастер есть? Есть? Прекрасно… давай сюда. Пусть господин великий маг свое умение продемонстрирует.
Тильвус повертел в руках фломастер.
– А бумага? На книгах из библиотеки я рисовать не могу. Адрик мне такой кошмар нашлет, что любо-дорого! Бумаги-то нет. Ну на нет и суда нет. – Он протянул фломастер Никите. – В другой раз нарисую.
Сати пошарила по карманам, подходящей бумажки не обнаружилось. Тогда она вытащила из рюкзака смятую купюру и разгладила.
– Для такого дела последних наличных не пожалею… Рисуй!
– Вот привязалась, – проворчал Тильвус. – С таким характером от тебя все блондины разбегутся…
Он положил купюру на календарь, подумал, прищурил глаза и двумя быстрыми штрихами начертил ломаную угловатую руну.
– Немного похожа на букву «алей» старого письма норлоков. Руны всегда рисуют начиная с ромба, направление – с юга на север.
Он протянул фломастер Никите.
– На самом деле рисовать руну можно чем угодно: пальцем, мелом, можно выкладывать из камней, травинок, веточек.
– Ты ж говорил, что все забыл давным-давно? – разочарованно протянула Сати, переглянувшись с Никитой. – Старого написания нор… кого? Ну неважно. Я примерно так и думала. А от чего она защищает?
– От тех, кто хочет принести тебе вред. Обычно ее над дверью выжигают, тогда зло не сможет войти в дом. Иногда руну отливали в серебре, само собой, делать это должны маги… наделяют ее защитными свойствами и носят как подвеску. С такой защитой опасаться нечего.
Сати расправила купюру и взглянула на руну внимательней:
– Полезная вещь. Жаль, что здесь она не действует.
Тильвус пожал плечами:
– Рунная магия – тонкая материя…
Сати засунула купюру с нарисованной руной в карман и тут же забыла о ней.
Свадебный фотограф Адольфыч сидел на траве под деревом и, прищурившись, задумчиво смотрел на городские пруды, на бульвар, на дома-высотки, что стояли напротив. Посредине пруда шумел фонтан, в каплях воды дрожала радуга. На балконе пятого этажа молодая женщина развешивала белье. Цветные простыни полоскались на ветру, точно флаги неведомых государств, и будили давние детские мечты о парусных кораблях и кругосветных путешествиях.
Адолдьфыч прищурился на солнышко и улыбнулся: что ни говори, а жизнь прекрасна! По этому поводу очень хотелось выпить, и обстоятельства складывались как нельзя удачнее – денег не было совсем. На всякий случай фотограф обшарил карманы, потом засунул палец в прореху и хорошенечко проверил, не завалилась ли мелочь за подкладку.
– Адольфыч… – плачущим голосом протянул парень, сидевший на лавочке неподалеку, и прижал к груди громадные, как пивные кружки, кулаки. Проходивший мимо старичок в очках опасливо покосился на накачанного, бритого наголо верзилу, но тот не отрываясь смотрел на Адольфыча умоляющими глазами. – Ну когда?
– Скоро, скоро, – отмахнулся фотограф, ощупывая полу мятого пиджака: завались за подкладку одна-единственная копейка – и таинственное волшебство, которое позволяло блестяще решать материальные проблемы, не сработает. Это он знал совершенно точно, а почему так происходило – Адольфыч давно перестал ломать голову. Супруга Варвара, узнавшая вскоре после свадьбы о потрясающих способностях мужа, поначалу требовала, чтобы за счет удивительного таланта пополнялся семейный бюджет, но не тут-то было: волшебный дар затаился, притих, и в конце концов Варвара вынуждена была капитулировать.
Проведя тщательную ревизию карманов, фотограф повеселел.
– Адольфыч… – снова басом заныл парень. – Ну будь человеком… Второй раз из-за тебя свадьбу откладываем… Теща со свету сживает… Уже и ресторан заказан, и машины, и гости опять же…
– И чего?
– Ну чего… фотограф нужен…
– А Адольфыч тебе сразу говорил – бери Уткина! Хороший фотограф и просит недорого.
– Издеваешься?! Уткину только на похоронах работать! Уткина… Танька хочет, чтобы ты…
Адольфыч вздохнул и почесал в затылке:
– Танька – это кто?
– Невеста моя. Слушай, ну будь человеком, а?
Фотограф поковырял дырку на рукаве пиджака, подумал. Неведомую Таньку было отчего-то жаль.
– Ладно! – решительно произнес он наконец. – Адольфыч сделает. Когда свадьба?
– В следующую пятницу. – Парень вскочил со скамейки. – Не подведешь? А то теща меня – в бараний рог!
– Если Адольфыч слово дал, – важно сказал фотограф, – то уж не волнуйся. Ясно? Ага. Ну все, иди отсюда. Невесте привет! Скажи, отсниму все в лучшем виде. Королева будет!
Когда счастливый парень исчез, Адольфыч снова почесал в голове. Выпить хотелось все сильнее, но распитие бутылки в одиночку теряло всякий смысл. Хотелось не просто напиться, а провести время за приятной беседой с хорошим человеком.
– Здорово, Адольфыч, – просипел над ухом чей-то голос. – Ух, как голова трещит… затылок ломит!
Фотограф тут же догадался, что к нему явился вчерашний знакомый, и обрадовался.
– Здорово, друг! А Адольфыч как раз сидел и думал: не пора ли отдохнуть культурно, поговорить, пообщаться! А тут и ты как раз! Что, говоришь, голова болит?
Невидимость собеседника фотографа совершенно не смущала. Пил он давненько и уже привык к сюрпризам, которые время от времени преподносила белая горячка. Сейчас ему хотелось только одного: чтоб такой хороший собеседник не исчезал как можно дольше, а все остальное не так уж важно.
– Ох… как будто тролль дубиной шарахнул…
– А Адольфыч вечером тебе говорил: главное – меру знать! – назидательно проговорил фотограф. – А ты вчера, прямо скажем, малость перебрал. Ну да ничего! Я вчера тебя, как гостя города, с достопримечательностями знакомил, так?
– Так…
– Достопримечательность номер один – ликеро-водочный комбинат «Багульник». Ну это мы уже прошли… Сегодня у нас по плану достопримечательность номер два: пивзавод «Золотой тигр»! Не грусти, друг! – ободряюще протянул Адольфыч. – Пивка сейчас холодненького на разлив купим, полечим тебя! Сядем на бережку на набережной, потолкуем…
Фотограф поднялся на ноги и решительно одернул старенький мятый пиджак.
– Но сначала деньги найдем!
Он спустился на бульвар и побрел по дорожке, внимательно глядя под ноги и по сторонам.
– Голова болит – это дело такое… тяжелое, но поправимое! Адольфыч знает, как лечить… У Адольфыча дети живут в соседнем доме, дочь и сын.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53