Он только что стал командиром э
скадрильи и был награжден Дубовыми листьями. Мы скорбим о потере нашего
товарища и друга с чувством глубокого горя, его смерть Ц настоящий удар.
Сколько тяжелых ударов судьбы нам предстоит еще перенести?
Мне дают под командование третью эскадрилью. Я знаю ее как свои пять паль
цев, разве не служил я когда-то ее инженером? Хотя здесь появились новые л
ица, я уже со всеми познакомился во время своих визитов в эскадрилью. Буде
т нетрудно привести эскадрилью в подобающую форму, тем более что здесь н
аходится обер-лейтенант Беккер. Мы прозвали его Фридолин. Нет ничего, что
бы он не знал, он душа и мать наземного персонала. Медицинская служба в рук
ах у доктора Гадермана, он кроме того, всем друг и утешитель. Вскоре штаб т
ретьей эскадрильи становится настоящей семьей, в которой все приказы от
даются и выполняются в духе настоящего сотрудничества и взаимопомощи. П
рименительно к действиям в воздухе это означает, что не нужна никакая ре
организация, поскольку в прошлом году я часто сам вел строй.
В составе эскадрильи я вскоре совершаю свой 1200-й боевой вылет. В качестве э
скорта нас сопровождает эскадрилья истребителей, к которой, по чистому с
овпадению, принадлежит и знаменитый лыжник Йеневайн. В промежутках межд
у вылетами мы часто болтаем с ним о наших родных горах и, конечно же, о лыжн
ом спорте. Однажды он не возвращается из нашей совместной миссии и отмеч
ен в рапорте как пропавший без вести. По всей вероятности он был подбит, за
тем, согласно рассказам его товарищей, передал по радио: «Получил попада
ние в двигатель, лечу в направлении солнца». В то время солнце находилось
почти точно на западе. Он не мог бы выбрать более неудачного курса, потому
что после прорыва севернее от нас, в районе Болхова, Советам удалось прод
елать в нашей линии фронта выступ в форме воронки, сужающейся с востока н
а запад. Следовательно, если Йеневайн полетел на запад, то оказался над це
нтром этой воронки и приземлился на территории, занятой русскими. Если б
ы он пролетел всего несколько километров к югу, то этого было бы достаточ
но чтобы достичь наших позиций, поскольку воронка очень узкая. Здесь, под
Орлом, полоса неудач не прекращается. Адъютантом штаба 9-го звена являетс
я Хернер, обладатель Рыцарского креста и один из наших старших офицеров
нашей эскадрильи. После того, как его самолет подбивают зенитки к северо-
востоку от Орла, он резко теряет высоту и падает на ничейной земле. Хернер
не появляется из кабины самолета, лежащего на склоне небольшого оврага.
Поначалу я считаю, что он совершил вынужденную посадку, хотя мне и кажетс
я, что он получил сильные повреждения, находясь в воздухе и когда его само
лет ударился об землю, удар оказался слишком сильным. Пролетев несколько
раз над этим местом на небольшой высоте я не смог обнаружить никакого дв
ижения в кабине. Наш медик с помощью солдат-пехотинцев добирается до обл
омков, но уже слишком поздно и экипаж спасти не удается. С собой он берет с
вященника и вскоре два наших товарища обретают вечный покой.


***

В следующие несколько дней в нашей эскадрилье почти никто не разговарив
ает, летчики обмениваются самыми необходимыми словами: горечь этих дней
подавляет нас всех. То же самое Ц в других подразделениях. Во время утрен
ней атаки на важные артиллерийские позиции к востоку от Орла, группа сам
олетов из первой эскадрильи летит вместе с моим вторым звеном, которым к
омандует капитан Якель. Он стал отличным летчиком и у него есть любимый т
рюк, который он то и дело проделывает. Где бы он ни увидел вражеский истреб
итель, он атакует его, хотя тот значительно превосходит пикирующий бомба
рдировщик Якеля в скорости и мощи бортового оружия. Еще на Кубанском фро
нте он много раз заставлял нас смеяться. Он считает, что его самолет особе
нно быстрый, и при полном газе он оставляет другие самолеты далеко позад
и. Этот жизнерадостный шутник часто сбивает истребители, он напоминает м
не оленя, рыскающего по лесу в поисках охотника и когда он находит одного
из них, то бросается в атаку, нагнув голову и выставив вперед рога. Он жизн
ь и душа эскадрильи, ни разу не повторившись и не останавливаясь, он может
рассказывать анекдоты с девяти вечера до четырех утра. Разумеется, у нег
о в репертуаре и «Бонифаций Кизеветтер» и другие баллады.
В это утро он атаковал вместе с другими самолетами соседнюю батарею и мы
возвращаемся на базу. Мы находимся как раз над линией фронта, когда кто-то
кричит: «Истребители»! Я вижу их, они далеко от нас и не показывают намере
ния атаковать. Якель разворачивается и затевает с ними драку. Он сбивает
одного, даже толстый Йенш, его бортстрелок, в другое время надежный и отве
тственный, скорее всего глазеет по сторонам, а не перед собой. Другой Ла-5 з
аходит им в хвост. Я вижу как с высоты 600 метров самолет Якеля круто идет вни
з, перевернувшись вверх колесами и взрывается от удара о землю. Я могу тол
ько догадываться, что в жажде боя Эгберт забыл, как низко он летит и не дол
жен был увлекаться своими акробатическими номерами. Вот мы и его потерял
и.
Многим из нас приходит в голову одна и та же мысль: «Сейчас, когда старики
уходят один за другим, я могу точно определить когда будет моя очередь, пр
осто посмотрев в календарь». Каждого ждет конец, рано или поздно, мы все жд
ем, а неудачи нас не покидают. Жизнь в постоянной опасности способствует
фатализму и определенной бесчувственности. Никто уже не выпрыгивает из
кровати, когда ночью на нас сыплются бомбы. Смертельно уставшие после по
летов, длящихся весь день, мы в полудреме слышим, как бомбы взрываются где
-то совсем рядом.


***

В зоне прорыва к северу от нас дела идут все хуже, только что возникла угро
за Кричеву, находящемуся к северо-западу от нас. Для того, чтобы тратить м
еньше времени на подлет к целям и летать в Жиздринский сектор, находящий
ся еще дальше к северу, мы перебазируемся на Кричевский аэродром. Бои иду
т в лесах, где очень трудно что-то разглядеть с воздуха. Красным легче мас
кировать свои позиции и атаковать их очень трудно. Я крайне редко вижу вн
изу танки и поэтому летаю чаще в обычном бомбардировщике. Поскольку я вс
тупил в командование эскадрильей, противотанковая группа еще теснее вз
аимодействует с другими машинами и штабная работа, как техническая, так
и тактическая, быстро приспособлена к использованию противотанковых с
амолетов.
Мы стоим в Кричеве недолго. Идут разговоры, что нас вскоре опять переброс
ят на юг, где ситуация критическая. После нескольких вылетов в район Брян
ска мы и в самом деле возвращаемся в Харьков. На этот раз мы базируемся на
аэродроме к югу от города.

11. Назад к Днепру

И здесь, на Харьковском фронте за последние несколько месяцев произошли
большие перемены. Наши дивизии полного состава были выведены и Советы пе
решли в наступление. Всего через один или два дня после нашего прибытия с
оветские снаряды начали падать на город. На нашем аэродроме не было боль
ших запасов горючего или бомб, поэтому еще один перевод на другой, более б
езопасный аэродром не оказался неожиданностью. Новая база находится в 150
км к югу, недалеко от деревни Димитриевка. Поскольку расстояние до фронт
а оказалось довольно большим, мы пользуемся двумя аэродромами подскока,
один в Барвенково, откуда мы летаем в район Изюма, и другой, в Сталино, для п
олетов на Миусский фронт. На каждом из этих аэродромов находится по небо
льшой группе механиков, которые обслуживают наши самолеты после полето
в. По Донцу и Миусу созданы рубежи обороны, которые подвергаются сильным
советским атакам. Часто наш оперативный офицер назначает для нас ту же с
амую старую цель: тот же самый лес, тот же овраг. Мы вскоре уже обходимся бе
з чтения карт и прочей чепухи. Как говорил когда-то Стин: «Мы уже большие р
ебята»!
Во время одного из наших первых вылетов в район Изюма кто-то вызывает по р
адио: "Хеннелора! " Ц это мой позывной Ц "Это не ты тот самый парень, которы
й для нас "орехи колол? ". Я не отвечаю и он повторяет свой вопрос снова и сно
ва. Неожиданно я узнаю этот голос. Это один из офицеров разведки, с которым
мы часто взаимодействовали и с дивизией которого мы всегда достигали на
илучшего взаимопонимания. Конечно, это противоречит правилам соблюден
ия секретности, но я не могу не поддаться искушению и отвечаю, что я действ
ительно «колол для них орехи» (танки), а он сам, насколько я помню, увлекалс
я футболом. Он немедленно признается в этом и все развеселившиеся экипаж
и, слышавшие наш разговор, пикируют навстречу яростно лающим зениткам. Э
тот офицер службы разведки Люфтваффе, по фамилии Эпп, был одним из лучших
центрфорвардов венской футбольной команды. Поскольку он прикреплен к ч
асти, находящейся в самой гуще битвы, я буду часто с ним встречаться.
Капитан Антон, принявший командование 9-1 эскадрильей после смерти Херне
ра, убит на Миусе. Его самолет взорвался на выходе из пике тем же необъясни
мым образом, как это уже случалось несколько раз. Вновь погибает один из н
аших «стариков», обладатель Рыцарского железного креста. Одни экипажи п
огибают, на их место приходят другие, никто не задерживается надолго Ц б
еспощадный ритм войны.
Уже чувствуется наступление осени, когда мы получаем приказ участвоват
ь в вылетах на Днепровский фронт, еще дальше на запад. В течение многих дне
й мы вылетаем на миссии с аэродрома, находящегося к северо-западу от Крас
ноармейского. Здесь Советы рвутся в Донецкий промышленный район с восто
ка и северо-востока. По всей видимости, это крупномасштабная операция, пр
отивник повсюду. Помимо этого они совершают беспрерывные рейды на наш аэ
родром с помощью бомбардировщиков Бостон, это большая помеха, потому что
обслуживание во время налетов приходится прекращать и мы опаздываем с в
ылетами. Во время этих налетов мы сидим в щелях, вырытых за самолетами и жд
ем, пока иван не кончит веселиться. К счастью, наши потери в самолетах и сн
аряжении относительно невелики.
Никто не говорит нам, что армейские части, проходящие мимо нашего аэродр
ома, почти самые последние и иван идет за ними по пятам. Проходит совсем не
много времени и мы убеждаемся в этом сами. Мы взлетаем с западного аэродр
ома и пролетая над городом, набираем высоту. Нам предстоит атаковать вра
жеские войска в 40 км к северо-востоку. Находясь над другим концом города я
вижу вдали и на некотором расстоянии от шести до восьми танков, они закам
уфлированы и похожи на наши собственные машины. Тем не менее, форма их кор
пусов кажется мне весьма странной. Мои размышления прерывает Хеншель: «Д
авайте посмотрим на эти немецкие танки на обратном пути».
Мы летим к цели. Значительно дальше к западу я встречаюсь с сильными враж
ескими частями, никакого следа немецких войск.
Мы летим обратно и видим эти танки с близкого расстояния. Это все Т-34, Ц ру
сские! Их экипажи стоят позади машин, изучая карту, по-видимому, у них пров
одится инструктаж. Испуганные нашим появлением, они разбегаются и караб
каются в свои танки. Но в этот момент мы не может ничего сделать, потому чт
о мы должны вначале приземлиться и пополнить амуницию. Тем временем, Сов
еты входят в город. Наш аэродром расположен на другой его стороне. Через д
есять минут я снова взлетаю и ищу эти танки среди домов. Когда их атакуют,
танки резко поворачивают, прячутся за дома и быстро исчезают из поля зре
ния. Я уничтожаю четыре из них. Куда пошли остальные? Они могут появиться н
а нашем аэродроме в любую минуту. Мы не можем эвакуировать его, поскольку
часть наземного персонала находится в городе и мы должны ждать, пока они
не вернуться обратно. Только сейчас я вспоминаю, что послал одного из наш
их офицеров в армейские склады, находящиеся в восточной части города. Ем
у необыкновенно повезло. Позднее выяснилось, что его автомобиль тронулс
я в ту самую секунду, когда Т-34 огибал угол складского здания. Дав полный га
з и плотно сжав колени, чтобы они не так тряслись, он смог умчаться прочь ц
елым и невредимым.
Я вылетаю еще раз. Эскадрилья не может лететь вместе со мной, иначе у нас н
е хватит горючего для неизбежного перелета в Павловку. Я могу лишь надея
ться, что к моменту моего возвращения все наши люди уже соберутся на аэро
дроме. После долгих поисков я замечаю два танка в западной части города и
уничтожаю их. По-видимому, они двигались в нашу сторону, чтобы выкурить ос
иное гнездо «Штук». Самое время убираться прочь и успев поджечь все неис
правные самолеты, мы взлетаем. В то время как мы делаем круг над аэродромо
м, чтобы построиться в боевой порядок, я вижу разрывы танковых снарядов н
а окраине аэродрома. Им в конце концов удалось достичь нашей базы, но нас у
же там нет.
Компас указывает на запад северо-запад. Немного погодя мы летим над доро
гой на малой высоте. По нам открывают сильный огонь моторизованная колон
на, которая движется под охраной танков. Мы разделяемся и начинаем кружи
ть над машинами: советские танки и грузовики, в основном американского п
роизводства, следовательно, это русские. Признаюсь, я озадачен, как эти па
рни оказались так далеко к западу, но это могут быть только русские. Мы наб
ираем высоту и я отдаю приказ атаковать зенитные установки, которые долж
ны быть нейтрализованы в первую очередь, так чтобы мы могли начать атаки
с малой высоты без помех.
После того как мы утихомирили большую часть зениток, мы поделили колонну
на части и расстреляли ее. День медленно идет к закату, вся дорога выгляди
т как огненная змея, это сплошная пробка из горящих машин и танков, которы
е не сумели свернуть с дороги вправо или влево. Мы никого не пощадили, мате
риальные потери Советов снова велики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40