Советы напирают
и здесь у нас есть более широкое и лучшее поле для практической проверки
наших теорий.
В условиях стабилизировавшегося фронта с сильной противовоздушной обо
роной летать на небольшой высоте и затем открывать огонь, находясь в нес
кольких метрах над землей, почти невозможно. Мы знаем это, потому что наши
потери перевешивают положительные результаты. Мы сможем использовать
это оружие только там, где фронт и противовоздушные средства находятся в
движении. Гауптман Степпе остается в Брянске и присоединится к нам позж
е. Вместе со всеми пригодными к полетам самолетами я лечу через Конотоп и
Николаев в Керчь на Крымском полуострове. В Керчи я снова встречаюсь со с
воей частью. Жаль, что я хотя и вижу лица старых друзей, но не могу летать вм
есте с ними. Они бомбят плацдарм у Крымской, за который идут тяжелые бои. Д
рузья рассказывают мне, что прорвавшиеся советские танки находятся уже
в нескольких километрах от старой линии фронта. Это означает, следовател
ьно, что нам нужно атаковать их, хотя их все еще прикрывает стационарная и
, следовательно, мощная зенитная оборона на русской передовой.
Противовоздушные средства сконцентрированы на очень ограниченном про
странстве. После того, как окончились бои за нефтяные месторождения, нах
одящиеся недалеко от Каспийского моря, практически вся зенитная артилл
ерия противника была переведена из этих районов и сконцентрирована на н
ашем участке. Ее перебросили на фронт по маршруту Моздок Ц Пятигорск Ц
Армавир Ц Краснодар. В один из первых дней после нашего прибытия мы пров
ели первое испытание противотанковых пушек к югу от Крымской. Прорвавши
еся танки находятся в 700 метрах от их собственных позиций. Мы сразу же обна
руживаем их и горим желанием посмотреть, что тут можно предпринять. Оказ
ывается, что очень немногое. Пролетая над линией фронта, я получаю прямое
попадание зенитного снаряда. Другим самолетам приходится не лучше. В доп
олнение ко всему на сцене появляются вражеские истребители, «Спитфайер
ы» старых серий. Я впервые встречаюсь с самолетами этого типа в России. Од
ин из наших молодых пилотов подбит и совершает вынужденную посадку прям
о в винограднике. Вечером того же дня он возвращается домой с руках, полны
ми фруктов и расстройством живота.
После такого начала и скромных результатов нашего первого испытания вс
е выглядит не слишком в розовых тонах. Нам выражают соболезнования, где б
ы мы ни появлялись и даже те, кто относится к нам с симпатией, считают, что ж
ить нам осталось недолго. Чем сильнее огонь зениток, тем быстрее разраба
тывается тактика. Становится очевидным, что мы всегда должны иметь бомбы
для того, чтобы подавить вражескую оборону. Но самолеты с противотанков
ыми пушками не могут нести еще и бомбы, поскольку они становятся слишком
тяжелыми. Кроме того, Ю-87, оснащенный пушками, не может пикировать, потому ч
то нагрузка на крылья становится слишком большой. Практическое решение,
следовательно, Ц иметь эскорт из обычных «Штук».
Новое советское наступление дает нам возможность проверить эти идеи на
практике. К северо-востоку от Темрюка Советы собираются атаковать фронт
на Кубани. Они начинают переправлять части двух дивизий через заливы в н
адежде, что этот маневр приведет к крушению Кубанского фронта. У нас толь
ко изолированные опорные пункты с очень ненадежной линией снабжения, ко
торые удерживают плавни к северо-востоку от Темрюка. Естественно, их уда
рная мощь ограничена и им никак не удастся совладать с этой новой советс
кой операцией.
Наша разведка подтверждает присутствие большого количества лодок в Ей
ском заливе и неподалеку от Ахтарска. Они подвергаются атакам наших «Шту
к». Но цели такие маленькие и лодки так многочисленны, что эти атаки сами п
о себе не могут заставить русских отказаться от их плана. Они снуют по зал
ивам и днем и ночью. Общее расстояние, которое им приходится покрывать в о
дну сторону, составляет около 45 км. Озера соединены узкими протоками и рус
ские подходят к Темрюку все ближе и ближе, высаживаясь в глубоком тылу на
шего Кубанского фронта. Временами они делают паузу, чтобы передохнуть по
д прикрытием камышовых зарослей. Когда они прячутся, их очень трудно обн
аружить и распознать. Но если они хотят возобновить свое продвижение, он
и вновь должны пускаться в плавание по открытой воде. Мы находимся в возд
ухе целый день, от заката и до темноты, рыская над водой и камышовыми зарос
лями в поисках лодок. Иваны использует самые примитивные суденышки, лодк
и с моторами попадаются редко. Помимо винтовок они везут с собой ручные г
ранаты и пулеметы. В маленьких лодках обычно находятся от пяти до семи че
ловек, в лодках побольше Ц до двадцати. В атаках на эти лодки мы не исполь
зуем наше специальное противотанковое оружие, поскольку его высокая по
ражающая способность здесь просто не нужна. С другой стороны, оружие дол
жно быть способным разбивать деревянные корпуса лодок, так с ними можно
покончить быстрее всего. Обычные зенитные снаряды с подходящими взрыва
телями оказываются наиболее практичными. Все, что пытается проскользну
ть по воде, обречено. Потери иванов в лодках должны быть серьезными. Я один
всего за несколько дней уничтожаю семьдесят лодок.
Постепенно их оборона усиливается, но это нас не останавливает.
Капитан Руффер, отличный стрелок из соседней противотанковой эскадрил
ьи летающей на Хейнкеле-129, сбит и живет какое-то время, как Робинзон Крузо,
на островке посередине залива. Ему везет и он спасен взводом немецкой пе
хоты. Вскоре Советы понимают, что им придется отказаться от своих планов,
поскольку с такими потерями успеха не достигнуть.
Примерно 10 мая я получаю известие, что фюрер наградил меня Дубовыми листь
ями к Рыцарскому кресту, и я немедленно должен прибыть в Берлин для их вру
чения. На следующее утро, вместо моих обычных экскурсий над плавнями я ле
чу в Берлин на Ме-109. В пути я строю планы компании по своему немедленному в
озвращению в часть. В рейхсканцелярии я узнаю от подполковника фон Белов
а, адъютанта Люфтваффе, что я должен получить награду вместе с двенадцат
ью другими солдатами. Все они принадлежат к различным родам войск и имею
т разные звания. Я говорю фон Белову, что я собираюсь объяснить фюреру, что
мне надоело числиться на вторых ролях в экспериментальной части, и я про
шу его вновь перевести меня на должность командира моего старой эскадри
льи в авиаполк «Иммельман». Только на этих условиях я приму награду. Я нич
его не говорю о тех шагах, которые я предпринял, направляя записки в Минис
терство авиации.
Незадолго до того, как мы докладываем фюреру, фон Белов приносит мне радо
стную весть, что ему удалось обо всем договориться. Я возвращаюсь в свою с
тарую эскадрилью, с условием, что продолжу изучение пригодности экспери
ментального самолета. Я охотно соглашаюсь и только сейчас награда делае
т меня поистине счастливым.
Фюрер прикалывает медаль мне на грудь. Он говорит с нами около часа о воен
ной ситуации, прошлых, настоящих и будущих планах. Мы все, прибывшие с фрон
та, изумлены его безошибочными суждениями о ситуации. Он не винит немецк
ого солдата на фронте. Он видит вещи точно так же, как и мы, как будто сам их
пережил. Он полон идей и планов и абсолютно уверен в себе. Вновь и вновь он
подчеркивает, что мы должны одержать победу над большевизмом, иначе мир
будет погружен в ужасающий хаос, из которого он никогда не сможет выбрат
ься. Следовательно, большевизм должен быть уничтожен, пусть даже сейчас
западные союзники и отказываются понимать, как губительна для них и оста
льного мира их собственная политика. Он излучает хладнокровие, которое п
ередается и нам. Каждый из нас возвращается обратно обновленным и через
два дня я возвращаюсь в свою старую часть, базирующуюся в Керчи, и принима
ю командование своей эскадрильей.

10. На Кубани и под Белгородом


Я взял с собой оснащенные пушками самолеты и знакомлю эскадрилью с новым
и машинами. Как только я вижу возможность для применения эксперименталь
ных самолетов, они вылетают вместе с моими. Позже из них образуют отдельн
ую противотанковую эскадрилью, которая действует независимо, но в боевы
х действиях она остается под моим командованием. За нами следуют остальн
ые самолеты, оставшиеся в Брянске. Капитан Степпе также возвращается в с
вою часть.
Для бомбардировщиков «Штука» полно работы, потому что Советы переправи
лись через Черное море и высадились в тылу нашего фронта. Они захватили п
лацдарм на холмистом побережье к востоку и юго-западу от Новороссийска.
Мы часто вылетаем для его атаки. Подкрепления и снаряжение продолжают пр
ибывать к противнику на десантных баржах. Противовоздушная оборона сви
репствует с той же силой, как и над другими критически важными пунктами К
убанского плацдарма. Многие из моих товарищей совершают здесь свой посл
едний полет. Мой командир выбрасывается с парашютом над плацдармом, ему
везет и ветер относит его за наши окопы. Мы летаем взад и вперед между плац
дармом и Крымской. Обычно я, вместе с моими самолетами, пикирую почти до ур
овня земли и затем ухожу на низкой высоте над морем или над плавнями даль
ше к северу, где оборона слабее. Небольшая высота, с которой сбрасываются
бомбы, улучшает точность бомбежки и, кроме того, оборона еще не приспособ
илась к нашей тактике удара с малых высот.
Если зенитки открывают огонь, когда мы приближаемся к Крымской, пролетая
над равниной с посадками табака, многие новые экипажи становятся излишн
е многословными, но быстро успокаиваются, когда слышат, как «старики» см
еются по радио над какой-то шуткой или куплетом из песенки. Кто-то кричит:
«Максимилиан опять не в себе»! Это относится к командиру второй эскадрил
ьи, он имеет привычку подолгу кружить в разрывах зенитных снарядов, вечн
о медля с пикированием, так что летящие за ним самолеты теряют ориентиро
вку. Уверенность в себе и хладнокровие вскоре передаются и новичкам. Я ча
сто делаю петлю, бочку или какой-нибудь другой трюк, а потом гадаю, что дум
ают в этот момент зенитчики, наверное, полагают, что мне захотелось порез
виться и поиграть с ними в какую-то игру?
Погода не препятствует боевым вылетам. Почти всегда ярко-голубое небо и
солнечно. Когда вылетов нет, мы отправляемся искупаться в море, в Азовско
м или в Черном, в этих местах много великолепных пляжей. Если Швирблатту и
мне хочется понырять, мы отправляемся в Керченскую гавань, где есть порт
овые краны и пирсы достаточной высоты.
Аэродром в Керчи забит самолетами и мы перемещаемся в Керчь-Багерово, в д
есяти километрах к западу, разместившись в «колхозе». Здесь много леса и
вскоре мы строим себе барак для столовой. В данный момент горючего мало и
мы летаем, только если это абсолютно необходимо. Таким образом, в эти неде
ли у нас много свободного времени, которое каждый проводит, как захочет. М
ы со Швирблаттом бегаем по десять километров почти каждый день и вскоре
уже хорошо знакомы со всей этой местностью не только с воздуха.
Каждую ночь нас навещают советские Пе-2 и старые ДБ-3, они бомбят, в основно
м, железнодорожную станцию, гавань и аэродром в Керчи-IV. Здесь у нас есть зе
нитные орудия, а также, время от времени, на охоту вылетают несколько ночн
ых истребителей. Мы обычно видим, как русские летят туда и обратно, почти к
аждый раз кто-то падает вниз, объятый пламенем. Наши противники не очень и
скусны в ночных схватках. Очевидно, что им нужно больше практиковаться. И
ногда им просто везет. Однажды бомба попадает в поезд с боеприпасами, сто
ящий на подъездных путях и в течение многих часов вспышки озаряют ночное
небо призрачным светом, земля дрожит от взрывов. Очень скоро эти рейды ст
ановятся частью нашего обычного распорядка дня, мы остаемся в постелях и
спим, иначе недосыпание скажется на наших рейдах на следующий день, а это
может привести к несчастью.
Стоят последние дни июня, и время нашего пребывания в Крыму подходят к ко
нцу. Министр Шпеер находится в Керчи в связи с обширным строительным про
ектом и наносит нам визит на обратном пути, одновременно нашу часть посе
щает японская делегация.
В это время полковник Купфер, командир «Иммельмана», отмечает свой день
рождения, это существенный повод для празднования. Прекрасный сад при ле
тней штаб-квартире полка оживлен веселой музыкой, но армейский оркестр
немного фальшивит. Они играют подряд все вещи, которые от них ни потребую
т. У каждого свой выбор. В такие часы каждый забывает о том, что дом так дале
ко и война продолжается. Мы все переносимся во времени и пространстве в н
евидимый мир красоты и мира, в котором нет ни Крымской, ни плацдарма, ни бо
мб и страданий. Такие часы отдыха и мечтаний согревают нам душу.
К началу июля давление Советов ослабевает и немецкий фронт стабилизиру
ется. Он проходит между Крымской и Молдаванским, совсем немного отодвину
вшись назад. Нам так и не удается приступить к устройству обогрева в наше
м бараке, 4 июля мы получаем срочный приказ перемещаться. Никто не знает то
чно, куда мы направляемся, сегодня мы должны лететь в Мелитополь, здесь мы
получим приказ на завтрашний день. Мы летим на север над голубыми водами.

Мелитополь Ц узловой транспортный центр далеко за линией фронта. Аэрод
ром занят бомбардировочными частями, оснащенными Хенкелями-111. Наши колл
еги сообщают нам, что сегодня немецкая балетная труппа, в составе которо
й десять прелестных девушек от 18 до 20 лет, дает единственное представлени
е. В мгновение ока все самолеты укрыты и приготовлены для завтрашнего вы
лета. Купидон оснащает всех крыльями. Вид хорошеньких немецких девушек п
осле столь длительного перерыва не может не приободрить сердце каждого
солдата на восточном фронте, и старого и молодого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40