но почему она
должна бояться больше, чем Лилит? Ответ был прост: ей не хватало смелости Л
илит.
Ц Лилит, Ц сказала она, задыхаясь, Ц не могла бы я отправиться с вами в Ло
ндон?
Лилит в изумлении смотрела на нее.
Ц Я... у меня есть кое-какие деньги... даже много, я думаю. Они в копилке. Я их е
ще не считала. Я возьму одежду для нас обеих. О, Лилит... я отправляюсь... я отпр
авляюсь с вами в Лондон!
Лилит нерешительно улыбнулась, а потом сделала то, чего не делала никогд
а прежде, Ц подбежала к Аманде и обняла ее.


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1

Небо начинало светлеть. Аманда, лежа на полу мансарды, в которой она жила с
Лилит, наблюдала, как свет пробивался сквозь крошечное окно. Свободная ж
изнь началась неделю назад.
Мансарда продувалась насквозь; обои отставали от стен, и потолок был вес
ь в трещинах; единственное маленькое окно открывалось с трудом, и еще сло
жнее было его закрыть, если его все же открывали. Убранство комнаты состо
яло из двух матрасов Ц ее и Лилит, Ц небольшого умывальника и двух стуль
ев. Все это было весьма убого, но она не чувствовала себя несчастной, потом
у что каждый день случалось что-то новое; она никогда не могла ничего пред
видеть. С тех пор как девушка оказалась в Лондоне, Аманда то восхищалась, т
о возмущалась; она была абсолютно свободна, но эта свобода ее пугала.
Она смогла различить очертания лежащего на полу пакета и улыбнулась, раз
глядев его. Она с нетерпением ожидала, когда совсем рассветет и она сможе
т открыть этот пакет; ей хотелось показать другим, что она может стать одн
ой из них.
Этот столичный город, как и сказал Фрит, был по-настоящему удивительным м
естом; но Аманда знала, что она и Уильям воспринимали его иначе, чем Лилит
и Наполеон. Аманде он казался женщиной с обезображенным язвами лицом, но
роскошно одетой и усыпанной сверкающими драгоценностями; именно эти ко
нтрасты, видные повсюду, пленяли и ужасали ее.
В то раннее утро она вспоминала эту неделю свободы, начавшуюся с бегства
из Корнуолла. Она заново переживала их побег, как делала это уже не однажд
ы за последние дни: быстрые сборы и записку родителям, объяснявшую причи
ну ее побега, последнюю встречу с Лилит, а потом с Уильямом, прятавшимся вм
есте с Наполеоном в морвалском лесу. Несколько часов они шли не останавл
иваясь, и, лишь уйдя на много миль от Лу, усталые и обессиленные, они уговор
или возчика подвезти их до места, где они смогли сесть в «Волшебную карет
у», транспортное средство для перевозки рабочих, увезшую их из Корнуолла
.
Как интересно было ехать впервые по железной дороге! Глаза Лилит горели,
как темные драгоценные камни, на которые упал луч света; она без умолку, во
збужденно и благоговейно говорила о Лондоне; довольно странно, подумала
Аманда, но своим поведением она напоминала рыцаря, направившегося искат
ь мифическую чашу Грааля. Малыш Наполеон был почти так же счастлив, как и Л
илит, хотя и не говорил об этом. Если даже и придется ему в этом городе стол
кнуться с голодом и трудностями, то с ними он уже близко знаком, а близкое
это знакомство породило безразличие к ним. Он походил на раба, сбросивше
го оковы и наконец освободившегося. Уильям же был слишком серьезным, поэ
тому не разделял беспечного оптимизма своей сестры; он тревожился из-за
Аманды. Как могли они знать, что ждет их в этом городе? И что может случитьс
я с такой леди, как Аманда, привыкшей к роскоши? Аманда понимала, как Уилья
м тревожился из-за нее.
А как они хохотали, когда их болтало в железнодорожных вагонах! А как они з
амерзли, совершенно не защищенные от ветра!
Потому что, хотя крыша у вагона и была, он напоминал повозку для перевозки
скота, будучи открытым с боков. Аманда, закоченевшая от холода, мельком по
думала о том, как бы путешествовали по железной дороге Фрит и Энтони; они б
ы поехали в первом классе, на мягких сиденьях, удобно вытянув ноги. Так бы
путешествовала и она, оставшись с родителями или с Энтони. Но что такое за
мерзшие конечности в сравнении с той дрожью от страха, которую всегда вы
зывал в ней отец? Что такое небольшая вагонная качка в сравнении с ужасом,
вызываемым Энтони?
«Свобода! Свобода! Свобода!» Ц выстукивали колеса вагона; чувство свобо
ды было удивительным, оно вселяло радость.
Сразу по прибытии в Лондон Аманда была поражена контрастами Ц роскошью
и нищетой, великолепием и мерзостью запустения, обилием продуктов в мага
зинах и умирающими от голода на улицах людьми. Да и в самой Аманде боролис
ь противоположные чувства Ц наслаждение и ужас.
Это был год Всемирной выставки, и улицы были переполнены иностранцами со
всего света: индусами в изукрашенных драгоценностями тюрбанах, китайца
ми с косичками, африканцами в развевающихся одеждах. По улицам выстраива
лись кареты, а в Гайд-парке по дороге к Хрустальному дворцу разодетые жен
щины и щеголеватые мужчины устраивали веселые пикники с жареными цыпля
тами и шампанским. На них глазели бедняки Ц босоногие, в лохмотьях и вшив
ые, Ц хватая кости, вышвырнутые из карет; они дрались из-за этих объедков
и за возможность подержать под уздцы лошадей, чтобы заработать таким обр
азом один пенс. Окна всех зданий были украшены флагами, а все дороги, казал
ось, вели к тому широкому проезду, с одной стороны которого располагалис
ь огромные усадьбы Эннисмор-хаус, Парк-хаус и Гор-хаус, а с другой высился
громадный сверкающий дворец из стекла. Вдоль всего проезда собрались вс
е жаждущие выгоды от великого события в истории Англии. Изобилие фруктов
и имбирного пива предлагалось с прилавков и ручных тележек, под которым
и шныряли уличные мальчишки, пытаясь отыскать хоть что-нибудь; тут же вил
ись карманники и пытавшиеся обмануть доверчивых людей мошенники. Играл
и шарманки, танцевали уличные плясуньи, плакали дети, выпрашивая красные
, белые и голубые значки на отвороты своих пальто или веселые картинки с в
ыставки на память. Они видели людей среднего достатка, приятно проводивш
их время на траве перед дворцом, или шедших отдохнуть в саду усадьбы Гор-х
аус, или спешивших на ипподром «Бэтти», сооруженный около широкой аллеи
в парке Кенсингтон; увидели они и «показ мод» в субботу ближе к вечеру, ког
да на выставку пускали лишь обладателей пятишиллинговых билетов или аб
онементов. В Лондоне, как и в Корнуолле, существовало строгое деление на к
лассы, державшиеся друг от друга особняком. Никогда еще Аманда не видела
ничего подобного этим улицам столицы с их красочностью и запущенностью,
с их богатством и нищетой; этот вездесущий контраст то воодушевлял ее, то
вдруг приводил в безысходное уныние, потому что тогда ей думалось, что эт
от огромный город и сам, как хрустальный дворец, был построен над выгребн
ой ямой.
Аманда теперь вспомнила тот легкий шок, который она пережила, оказавшись
на вокзале в Лондоне; он был связан с осознанием того, что она перешла на д
ругую ступень социальной лестницы. На платформе висело объявление, глас
ившее: «Служащим компании строго запрещено переносить вещи пассажиров
вагонов-платформ». Она была рада, что единственная из своих спутников мо
гла его прочесть. Оно было знаменательным. Оно явилось приветствием для
нее по случаю ее перехода в новый для нее класс; оно было нормой для того в
ремени. Богатство почиталось, бедность считалась постыдной.
Свою первую ночь в Лондоне они провели в гостинице около вокзала, но они в
се понимали, что не могут себе позволить и дальше такую расточительность
. Им повезло, потому что на следующий день после приезда они нашли дешевые
комнаты; и лишь позже, когда начали понемногу разбираться в городе, в кото
ром оказались, они поняли, какой это было для них удачей.
Все началось с того, что, когда они вышли из гостиницы, Аманда заметила сле
пца, пытавшегося перейти улицу в опасном из-за большого количества экип
ажей месте. Уильям поспешил ему на помощь, а человек разволновался, когда
услышал их разговор. Они из провинции, определил он. Он поинтересовался, к
то они такие и что здесь делают. Молодые люди отвели его на постоянное мес
то торговли на Оксфорд-стрит, где его ждала жена. Она принесла ему на прод
ажу букетики роз и незабудок, сделанные ею из шелка.
Как и ее муж, она проявила к ним интерес, а когда услышала, что они нуждаютс
я в жилье, заволновалась.
Женщина жила с семьей Ц со своей матерью, отцом, мужем и сестрой Ц в небо
льшом доме недалеко от Тичфилд-стрит. У них есть две прекрасные мансарды.
Плата совсем небольшая Ц всего три шиллинга и шесть пенсов в неделю. Деш
евле найти невозможно, верно?
Вот так сразу же по прибытии они нашли подходящее жилье, которое не должн
о было стать слишком обременительным для их скромного капитала.
Мастерица по изготовлению цветов из шелка и ее муж стали их лучшими друз
ьями. Большую часть дня женщина проводила в своей комнате, так как не мень
ше четырнадцати часов в день Должна была отдавать работе, чтобы, если пог
ода бывала хорошей, они с мужем могли бы заработать вдвоем десять шиллин
гов в неделю. Большую часть своих изделий она сдавала в магазины, где, как
она рассказала Аманде, ей платили семь пенсов за фиалки, а за хорошие розы
она могла получить до трех шиллингов.
Если Аманда переживала за бедняков Корнуолла, то как должна была она жал
еть бедняков Лондона! Но вскоре она обнаружила, что эти люди не нуждаются
в жалости. Они презирали ее в силу своего характера; так они защищались от
мира Ц гордостью и заразительным и непобедимым юмором. На лондонских ул
ицах трагедия быстро сменялась смехом. Даже попрошайки на перекрестках
не поддавались печали, несмотря на распухшие, больные ноги в ссадинах, не
мытое годами тело и жалкие лохмотья на нем. Уличные торговцы, пытавшиеся
сбыть прохожим свой товар, сыпали прибаутками; даже пьянчужки, вываливаю
щиеся из винных и пивных лавок, открытых весь день, распевали песенки. Дет
и, поджидавшие родителей у дверей этих лавок, прыгали, танцевали, дрались
и смеялись вопреки всем бедам.
Так же вели себя и люди, в доме у которых они теперь жили. Кроме Доры, мастер
ицы, и ее мужа Тома, в доме жили мистер и миссис Мерфи, родители Доры, которы
е зарабатывали несколько шиллингов в неделю продажей листков с народны
ми песенками, кресс-салата, рыбных и фруктовых пирогов, и сестра Доры, Дже
нни, шившая мужские сорочки. Эта семья была до крайности бедна, но все ее ч
лены обладали характерными свойствами лондонской бедноты Ц мужеством
, терпением и стремлением не поддаваться тяготам жизни.
Очевидной была необходимость зарабатывать деньги. Чем бы могла занятьс
я Аманда? Она могла бы шить. Как она теперь сожалела, что не занималась рук
оделием упорнее, как требовали от нее мать и мисс Робинсон!
Что же, теперь она собирается зарабатывать деньги. В пакете на полу были р
убашки, которые ей принесла Дженни. Она должна была пришить к этим рубашк
ам пуговицы, которые тоже были в пакете, а когда она пришьет пуговицы на ст
о сорок четыре рубашки и отнесет их обратно на фабрику, то должна будет по
лучить за свои усилия три пенса. Ей повезло, потому что Дженни работала на
фабрике уже много лет и с нее не потребовали залог, чтобы унести эти рубаш
ки домой.
Ц Понимаете, я отвечаю за работу, Ц сказала Дженни, гордясь этой ответст
венностью.
В этом удивительном городе они пережили несколько по-настоящему приятн
ых моментов. Они видели Хрустальный дворец, хотя и не могли позволить себ
е заплатить шиллинг, чтобы попасть внутрь в те дни, когда туда пускали низ
шие классы. Но необыкновенное удовольствие доставляло стоять у дворца и
смотреть на него, пусть и со стороны. Вчетвером они в субботу вечером неск
олько часов провели на соседнем рынке, выглядевшем совершенно фантасти
чески в свете мерцающих газовых ламп, масляных ламп и свечей, освещающих
прилавки. Им показалось, что уличные торговцы выкрикивают что-то на инос
транных языках; невозможно было очутиться там и не поддаться всеобщему в
озбуждению, не радоваться, увидев это впервые, не стараться Что-то выгодн
о купить. Продавали рыбу, горячие пироги, яблоки, чашки, блюдца, поношенную
одежду; работали лавки мясников, бакалейщиков и аптеки с витринами, уста
вленными бутылками с подкрашенной водой. Всюду было полно попрошаек Ц с
лепых, инвалидов или просто в лохмотьях. Вразнос продавали кресс-салат, а
пельсины, желтофиоли и лаванду. У прилавка они выпили по чашке кофе с санд
вичами с ветчиной, развлекая продавца своим непривычным для него выгово
ром и позабавившись его лекцией о том, какие зловредные типы норовят поп
асть в большой город.
Повезло и другим из их компании, а не только Аманде с ее сорочками. Наполео
н получил шиллинг на вокзале за то, что поднес какому-то джентльмену паке
т. Он принес монету домой, и она казалась целым состоянием. Уильям слушал в
парке речь чартиста
Чартист Ц участник первого массового, политически оформл
енного революционного движения пролетариата Ц чартизма Ц в Великобр
итании в 1830-1850 гг.
, и с тех пор глаза его блестели; Лилит, услышав игру шарманки на Кенс
ингтон-роуд, недалеко от Хрустального дворца, станцевала под эту музыку,
а несколько человек остановились посмотреть на нее, посмеялись и бросил
и ей немного медных монет. Так что у них у всех создалось впечатление, что
улицы этого города все же вымощены золотом, и если очень постараться, то м
ожно его найти.
Ц Если, Ц сказала Лилит, Ц мы совсем обеднеем, если будем страдать от го
лода, я думаю, Фрит нам поможет.
Ц Но мы не знаем, где он, Ц ответила Аманда.
Ц Ты могла бы написать Алисе. Ведь послать письмо стоит всего лишь один п
енс. Ты умеешь писать письма.
Ц Я и не подумаю писать Алисе. Я убежала из дому и оборвала все связи.
Ц Ну не с Фритом же. Напиши Алисе. Думаю, ей бы хотелось знать, где ты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54