VadikV


47

Виктория Холт: «Страстн
ая Лилит»



Виктория Холт
Страстная Лилит




«Страстная Лилит»: 2004;
ISBN 5-94743-145-9

Аннотация

Лилит Треморни с детства отлич
алась честолюбием. Ее бабка постоянно рассказывала ей о золотых днях мол
одости, полных любовных приключений. И Лилит тоже намерена преуспеть в э
том. В надежде на свое необыкновенное женское счастье Лилит всегда идет
напролом, плетя одну интригу за другой, не задумываясь о нравственности
своих поступков. Энергичная и дерзкая Лилит увлекает тихую и кроткую Ама
нду окунуться в романтику столичной жизни. Юных провинциалок, которых св
язывает к тому же и общая семейная тайна, ждут в Лондоне увлекательные пр
иключения и сюрпризы.

Виктория Холт
Страстная Лилит

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

В поместье Леев Лилит пришла ненастным ноябрьским днем. Аманда, стоявшая
на коленях на диване у окна классной комнаты и глядевшая на мокрые лужай
ки, первая увидела ее Ц невысокую сердитую девочку, темные кудри которо
й отбрасывал назад неистовый ветер, будто помогая ей сопротивляться мат
ери, тащившей ее вперед. Окно классной комнаты смотрело на лужайки и коню
шни, а так как классная комната находилась в верхнем этаже и дом Леев стоя
л почти на вершине холма, то Аманда видела не только владения отца, но и по
ля вдали, принадлежавшие фермеру Полгарду.
Аманда прижалась лицом к стеклу, ибо из всех известных ей людей Лилит был
а не только самым необычным, но и совершенно непохожим на нее саму челове
ком. Когда бы ей ни случалось видеть Лилит или бабку Лилит, она испытывала
тревогу и возбуждение, будто ожидая, что случится нечто удивительное. Од
нажды, когда она проходила мимо с мисс Робинсон, своей гувернанткой, стар
уха, бабка Лилит, стояла у дверей своего домишки и курила трубку. Аманда, н
евольно поддавшись тревоге, оглянулась, а старуха, заметив это, вынула из
о рта трубку и слегка поклонилась ей то ли насмешливо, то ли даже недоброж
елательно; во всяком случае, Аманда была уверена, что старуха не позволил
а бы себе этого, если бы мисс Робинсон смотрела на нее.
В этом домишке жила большая семья Треморни, но бабка и Лилит явно отличал
ись от других ее членов; Аманда видела многих малышей этой семьи, которые,
как отец и мать Лилит, необутые и с непокрытыми головами, работали в поле,
искали на берегу моря ланцетников и песчанок, собирали моллюсков и улито
к, когда из-за сильных штормов рыбачьи суденышки не могли выйти из гавани
. В такие дни Аманда печалилась, представляла себе осунувшиеся личики де
тей и едва прикасалась к еде за столом в столовой или к ужину, который ей п
риносили в классную комнату. Не однажды мисс Робинсон заставала ее в сле
зах, причину которых она не могла объяснить. Всякий раз при этом и часто по
другим поводам ей говорилось, что леди всегда должна владеть своими чув
ствами. «Не забывайте, Ц говорила мисс Робинсон двадцать раз в день, Ц чт
о вы Ц леди». «Дорогая, Ц говорила ее бедная маменька, проводившая больш
ую часть дня на диване в гостиной, почти не выпуская из рук нюхательную со
ль, Ц не поднимай такой шум, леди это не подобает, и у меня голова раскалыв
ается». Что касается отца Аманды, то он был непоколебимо убежден, она знал
а это, что даже строгие правила, в которых он старался ее воспитывать, не с
пасут ее от пребывания в аду; потому что, само собой разумеется, настоящие
леди в ад не попадают.
Аманде исполнилось двенадцать лет. Она была довольно высокой для своего
возраста; длинные шелковистые волосы цвета августовской пшеницы спуск
ались ей на плечи, серьезное выражение бледного лица смягчали голубые гл
аза, хорошенький носик и чувственный рот. Ее золотистые волосы были заче
саны назад и туго перевязаны узкой черной лентой, что не позволяло сразу
заметить их прелесть. Мисс Робинсон закрыла в спальне Аманды зеркало из-
за того, что однажды застала ее перед ним с распущенными по плечам волоса
ми. Тщеславие, как сказала мисс Робинсон, является одним из самых больших
греховных соблазнов, используемых дьяволом для искушения неосторожных
. Аманда знала, что отца оскорблял сам цвет ее волос, потому что он был таки
м же, как у ее деда на портрете, висевшем в галерее. По размерам этот портре
т не отличался от других фамильных портретов, но создавалось впечатлени
е, что он главенствует в доме.
Аманда, обладавшая тонким чутьем и богатым воображением, замечала много
е из того, что происходило вокруг, и о многом догадывалась. Окружающие счи
тали, что она прикидывается тихоней, потому что ей были свойственны таки
е дурные, на их взгляд, поступки, как стремительная беготня, когда она дума
ла, что ее не видят, или раздача деревенским детям еды, самовольно взятой н
а кухне, или неудержимый плач на виду у всех благородных охотников графс
тва из-за того, что не могла вынести вида загнанного оленя в окружении бес
нующихся охотничьих собак. «Трудный ребенок, Ц вздыхала мать Аманды. Ц
Не понимаю, откуда у нее эти странности. Как бы мне хотелось, чтобы она был
а как все».
Ц Себе на уме, Ц говаривала мисс Робинсон, у которой, как она не уставала
повторять, имелся большой опыт воспитания детей... к тому же детей из лучши
х семей. Аманда же часто была почти уверена, что если бы мисс Робинсон не б
оялась ее отца и матери, то становилась бы на ее сторону, а не безоговорочн
о соглашалась бы с их утверждением, что Аманда трудный ребенок, лишь для т
ого, чтобы не возник разговор о ее собственных огрехах в воспитании Аман
ды. Отец же Аманды считал, что его дочери при рождении досталась значител
ьно большая часть первородного греха, чем кому бы то ни было.
Все эти разговоры ставили Аманду в тупик, заставляли ее думать, что она не
такая, как все, вынуждали разбираться в своих недостатках; а поскольку ей
очень хотелось сделать им приятное, самым большим желанием девочки было
стать такой, какой хотели ее видеть. Аманда считалась спорщицей, она это з
нала, и потому никогда не могла удержаться, чтобы не сказать: «Но это не та
к», хотя понимала, что разумнее было бы согласиться. Она не могла не сочувс
твовать беззащитным и больным зверушкам, бродячим кошкам и собакам, гони
мым и бездомным, босоногим детям, бегающим по сельским тропинкам голодны
ми в трудные времена.
«Бог создал их бедными, любимая, Ц объясняла ей мать в то время, когда она
была еще маленькой и задавала вопросы. Ц Должны быть и бедные люди. А если
бы Он не хотел, чтобы они были бедны, почему же Он сделал их таковыми? Поэто
му думать о них глупо, а уж говорить о них вообще не подобает».
Вскоре Аманда поняла, что, как бы она ни старалась, никогда не сможет понра
виться своим родителям; вопрос этот был решен еще до ее рождения, как она п
редположила, Богом. Она не могла нравиться мисс Робинсон, потому что долж
на была расти, а когда она совсем вырастет, мисс Робинсон не будет ей больш
е нужна. Бедная Робби! Аманда изредка называла ее этим ласковым именем, но
не потому, что ей подходило ласкательное имя. Как можно мисс Робинсон все
рьез называть ласкательным именем «Робби», мисс Робинсон с ее острым нос
ом и поджатыми губами, которая бывает довольна или сердится не от чистог
о сердца, а потому, что считает это целесообразным. Но Аманда знала, что ми
сс Робинсон нравится, когда ее называют «Робби»; и когда девочка видела, ч
то гувернантка почему-либо особенно огорчена, то использовала это имя к
ак успокоительную микстуру. Мисс Робинсон рассказывала разные истории
о детях, называвших ее «Робби». «Робби, Ц говорили они, Ц когда мы выраст
ем и у нас будут дети, вы будете их гувернанткой. Только вы подойдете для э
того, Робби, и никто другой». Поэтому, когда Аманда чувствовала, что требуе
тся довольная доза бальзама, она, бывало, говорила мисс Робинсон, что когд
а она, Аманда, вырастет, никто другой, кроме Робби, не будет гувернанткой е
е детей.
Что до родителей, то Аманда знала, что и им никогда не может быть мила. Они х
отели иметь много детей, а у них лишь один ребенок. Они хотели сына, а родил
ась дочь. До сих пор ей не удалось найти для них успокоительное средство.

Возможно, из-за такой жизни девочки, организованной для нее взрослыми, и и
з-за того, что она чувствовала себя запертой в беспорочном доме, Аманду та
к заинтересовала Лилит, совершенно не похожая на нее. Первородный грех Л
илит никого не интересовал; теперь он должен был бы увеличиться и умножи
ться. Лилит была необузданной и свободной, совсем не такой, как ее сестра Д
жейн, работавшая на кухне под началом у миссис Дерри, поварихи. Аманда мог
ла заметить, что Джейн очень походила на Бесс, другую служанку; она наблюд
ала, как они вдвоем хихикали, когда их не видела миссис Дерри.
Только Лилит и ее бабка были ни на кого не похожи. Правда, был еще мальчик п
очти того же возраста, что и Лилит, он тоже был довольно странным, но совсе
м не так, как Лилит и бабка.
И вот когда Аманда стояла у окна классной комнаты, Лилит вдруг взглянула
вверх и увидела ее. Лилит высунула язык, а свободной рукой оттянула щеки в
низ и вывернула нижние веки; это была отвратительная гримаса.
Несколько секунд она и Аманда пристально смотрели друг на друга, Аманда
Ц серьезно, Лилит Ц дерзко; затем мать потянула Лилит дальше.
Аманда слезла с дивана, и тут же в классную комнату вошла мисс Робинсон.
Ц Аманда, что вы делаете? Вы же должны сидеть за учебниками. А руки у вас ка
кие грязные. О Боже, я так надеялась, что вы становитесь маленькой леди. По
сле всего, что я сделала...
Острый приступ жалости Ц самая большая свойственная Аманде слабость
Ц охватил ее. «После всего, что я сделала...» Это значит, что Аманда выгляде
ла более взрослой, чем обычно, или что кто-то из ее родителей завуалирован
но упрекнул гувернантку. Бедная мисс Робинсон Ц живет в постоянном стра
хе, что ее добросовестный труд не замечают и скоро забудут. Аманда слышал
а о людях, которых преследует их прошлое, но насколько ужаснее бояться бу
дущего! Она заложила руки за спину и постаралась стать похожей на малень
кую леди, которую хотела сделать из нее мисс Робинсон.
Ц Робби, Лилит Треморни берут на кухню. Почему?
Ц Леди, Ц ответила мисс Робинсон, Ц не интересуются простолюдинами. И в
ы не должны быть такой любопытной. Вы выучили три первых неправильных гл
агола? Где ваша французская грамматика? Приступайте. Это отучит вас любо
пытствовать.
Ц Нет, мисс Робинсон, Ц серьезно заметила Аманда. Ц Я лишь выучу три неп
равильных глагола; это не отучит меня любопытствовать, потому что я уже н
аучилась... Ц Она молча и покорно села к столу.
Она могла бы надуться. Фрит сердился бы или по крайней мере затеял бы спор
, потому что по природе он не был злопамятным. Алиса могла бы дуться. Пасто
рские дети были непосредственнее, чем она. Даже Мери и Дженет Холфорд, доч
ери врача, будучи спокойными девочками, не держались бы так смиренно, как
Аманда. Но могла ли она не быть кроткой с мисс Робинсон, если она очень хор
ошо понимала, почему гувернантка так ведет себя с ней.
Итак, Аманда начала учить глаголы, сожалея, что не может состроить рожу ми
сс Робинсон, как это сделала бы Лилит. Она хотела бы, чтобы ее не занимали м
ысли о положении других людей, не переживать из-за их забот, когда и своих
хватает. Она вздохнула и постаралась заменить свое любопытство по повод
у Лилит изучением глагольных форм, которыми воспользовались бы француз
ы, чтобы куда-то пойти, что-нибудь отправить или приобрести.

* * *

Лилит, глядя на дом Леев, считала его тюрьмой, золотой клеткой. Она никогда
не была внутри дома, но Джейн, возвращаясь в их домишко с сыром, маслом и хл
ебом, который ели эти мелкопоместные дворяне и который так отличался от
ячменного хлеба, бывшего основной пищей бедняков, рассказывала родным о
диковинках дома Леев.
Лилит и ее братья и сестры, не помнившие, как жилось до тех лет, которые поз
же стали называть «голодными сороковыми», постоянно думали о еде; и дом Л
еев всегда напоминал им волшебный домик из сказки, на который набрели в л
есу Гензель и Гретель; стены его должны быть не из коврижки, а из сыра и пир
ожных, а лучшая комната наверняка из самого замечательного деликатеса
Ц свиной колбасы.
В тот ненастный день дом казался мрачным, но Лилит знала, что, когда светит
солнце, дом сияет; слуховые окна с ромбовидными переплетами горят тогда,
как настоящие бриллианты. Даже сейчас бриллиантики посверкивали на кус
тах, которым старый Фейтфул Стрит, подстригая, придал формы причудливых
птиц и павлинов, собак и львов. Это было старое поместье; дом построили во
время правления королевы Елизаветы, хотя Лилит ничего об этом не знала, д
а и не стремилась узнать. Для нее это было просто поместье Леев, где жила А
манда, а на Аманду Лилит почему-то немного обижалась, и от этой обиды то зл
илась, то испытывала какое-то неясное предчувствие.
Обиду эту в ней поддерживала ее старая бабка Лил. Она была необычной, эта с
тарая бабка. Несмотря на преклонный возраст, она сохранила здравый рассу
док. В их домишке она главенствовала, хотя и не принесла в него ничего, или
казалось, что не принесла; но Лилит догадывалась, что она каким-то образом
много дала этому дому. Когда перед Рождеством семья Леев посылала в дере
венские хижины корзины с лакомствами, то в домишко Треморни доставлялас
ь самая большая корзина. Мисс Лей посылала всем бедным семьям по одеялу, н
о семья Треморни получала два одеяла. В теперешние трудные времена семьи
Леев и пастора Дейнсборо посылали беднякам еду круглый год; иногда это б
ыл кусок солонины или большой кусок пирога, которых хватало на всю семью.
Но семье Треморни всегда доставалось от Леев больше, чем другим семьям; и
тогда все поглядывали на бабку Лил, которая, бывало, сидела, улыбаясь и кив
ая головой, как какая-то старая фея, от взмаха волшебной палочки которой и
появилась та еда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54