– Видишь ли, Эмма знает: я пойму, какие чувства она испытывает по отношению к кошкам. Любым кошкам. – Он усмехнулся с легкой иронией.
– Дело не только в этом, Пайерс. – Голос Паулы неожиданно зазвучал очень напряженно. – Происходит нечто... и оно касается всех нас. Линдси и все, что с ней связано, – это плохая новость. Если Эмма подружилась с этой девицей, тебе следует ее предостеречь. Я уже пыталась. Эта девушка, Линдси, она... она оказывает дурное влияние на людей. Она... она поклоняется дьяволу!
– Что? Прости, что ты сказала? – Пайерс не смог сдержать удивления, к которому примешивалась изрядная доля циничного недоверия.
– Ты можешь смеяться над этим, но я говорю совершенно серьезно. Эмме для ее собственного блага следовало бы уехать из Мистли. Пайерс, пожалуйста, придумай что-нибудь, если все же тебе не удастся убедить ее вернуться обратно в Лондон.
Наступило непродолжительное молчание.
– А ты вполне уверена, что тебя больше ничего не беспокоит, Паула? – Неожиданно голос Пайерса зазвучал весьма и весьма сухо. – Ведь Эмма – привлекательная женщина, живет не так уж далеко от вас... Ты не боишься, что твой муж... ну, что Алекс вступил с ней в тесные отношения?
– Не будь идиотом! – отрезала Паула. – Дело совсем не в этом!
Пайерс покосился в сторону кухни и вздохнул. Хотя ему все еще очень нравилась Эмма, и, наверное, всегда будет нравиться, он иногда втайне думал – а будет ли у него когда-нибудь другая женщина, женщина, которая бы не устраивала сцен, не усложняла бы им обоим жизнь и не носилась бы с этими идиотскими саженцами как дурень с писаной торбой?..
– Прости меня, Паула. Мне пора, – спокойно сказал Пайерс. – Я позвоню Эмме, выясню, все ли с ней в порядке, но я был бы очень благодарен тебе и Алексу, если бы вы время от времени... ну, присматривали за ней. Никогда в жизни Эмма не признается, что ей одиноко или что она чем-то обеспокоена. Возможно, что-то и вправду случилось, но, боюсь, я не в силах каждый раз все бросать и мчаться к ней, чтобы узнать, что стряслось. Ей придется научиться решать свои проблемы без моей помощи. Это был ее выбор.
Как только Пайерс повесил трубку, он почувствовал себя виноватым, но вскоре все прошло. В конце концов, он ничего не мог поделать, в чем бы ни состояла проблема Эммы. По крайней мере сейчас...
Пайерс встал, вышел в коридор и приоткрыл дверь в кухню.
– Могу ли я тебе помочь? – спросил он женщину, мывшую посуду.
О разговоре с Паулой было забыто.

77

Майк оставил свою сумку на кровати в «Би-энд-Би» и направился на улицу. Дом, где он нашел приют на ночь, располагался немного в стороне, на повороте от главной улицы Ольдебурга. Это был маленький коттедж, с двумя, самое большее – с тремя спальнями. Его спальня, хоть и маленькая, оказалась довольно-таки милой и очень уютной. В окно веял пахнущий морем ветерок, и еще – в комнатке было очень тихо.
Когда-то Майк частенько прогуливался по этой части побережья Саффолка, особенно когда ему надо было проветриться или о чем-то подумать в одиночестве. Бывало, он проходил милю за милей, вдыхая холодный чистый воздух, прислушиваясь к плеску морских волн о прибрежную гальку, озирая темные песчаные холмы на горизонте, или шел вверх по течению реки к Снейпу, туда, где бесконечные заросли тростника плавно колыхались под порывами ветра с моря. Спускаясь на побережье, Майк подумал: как странно, что он никогда не приходил сюда летом. Заполненные людьми пляжи, яркое синее море и тихие летние волны не привлекали его. Ему нравились осенние бури и зимние штормы или резкие ветры, дующие с востока весной. Майк взглянул вверх, на северную часть пляжа, где располагалась Сайзвеллская атомная электростанция, постоянное напоминание о способности человека создавать угрозу самому себе и всей окружающей среде. Решительно свернув в другую сторону, он медленно зашагал к югу вниз по побережью. На этот раз Майк пришел сюда не для одиноких раздумий. Теперь он хотел, чтобы душу и тело насквозь продуло леденящим ветром, хотел довести себя до полного изнеможения, чтобы суметь наконец заснуть.
Майк прошел несколько миль, сделав широкую петлю, и, когда уже стемнело, вернулся в «Би-энд-Би». Он решил побаловать себя горячей ванной, а позже, около половины восьмого, пошел в паб и заказал полбутылки вина и рыбный пирог. Пирог оказался лучшим из всего, что он когда-либо пробовал.
Было еще довольно рано, когда Майк пошел обратно к коттеджу «Би-энд-Би», уже погрузившемуся в кромешную тьму. Войдя, он включил свет и огляделся по сторонам. Видимо, он – единственный постоялец, а хозяйка, должно быть, живет где-то в другом месте. Это был коттедж для гостей, поэтому она и предложила ему воспользоваться ее кухней. Наверное, хозяйка вернется, чтобы приготовить ему завтрак, около 9 часов. Потом она уйдет, и ему придется хозяйничать в одиночку.
Майк вошел в кухню, раздумывая, не приготовить ли себе горячий грог, но понял, что слишком устал. Выключив свет, он поднялся по лестнице в спальню.
Он оставил свой мобильный телефон на столе возле окна. Взглянув на него, Майк ощутил сильный укор совести. Большую часть дня телефон был отключен. А если кто-то не смог Дозвониться? Ладно, утром он проверит все сообщения.
Ох, ведь ему надо было позвонить Биллу. Будучи в шоке после взрыва монитора, Майк совсем забыл об этом, а старик, разумеется, не сидел безотрывно у телефона. От волнения Майк прикусил губу, потом немного успокоился. Всё равно, находясь здесь, он бы ничем не помог старику. Оставалось надеяться, что Билл как-нибудь сам справится.
Едва улегшись в постель и выключив ночник, Майк услышал ритмичный плеск волн на отдаленном пляже. Эта была последнее впечатление вечера, и вскоре он погрузился в глубокий сон. Он так устал, что у него даже не осталось сил пол молиться перед сном.

– Назначена дата судебного заседания. Десять женщин предстанут перед судом по обвинению в колдовстве. Твое свидетельство позволит осудить их всех! – Джон Стерн склонился над плечом Хопкинса – тот писал что-то, сидя за столом. – Мы сможем сколотить недурной капиталец, если избавим мир от этих женщин, Мэтью!
Мэтью понимающе взглянул на соратника и кивнул.
– Но ведь их останется гораздо больше. Армия дьявола, похоже, неисчислима, Джон. – Хопкинс прищурился. – И Сара Паксман – тоже на очереди. Она многому научилась от этой старухи, Лизы, и стала опасна, Джон. Кроме того, Сара богата. У нее и ее семьи имеются связи с влиятельными людьми, которые могут оспорить версию о ее союзе с дьяволом. И эти люди могут выступить в ее защиту. – Мэтью закашлялся и полез в карман за платком. Платок был буквально пропитан кровью. – Ведь меня преследует, вкупе со злыми духами, именно Сара Паксман! Я думал, что этого ужасного медведя, с окровавленными лапами и мерзкой пастью, из которой сочилась отравленная слюна, послали другие женщины – Элизабет Гудинг или Энн Лич. Но их уже нет, а медведи все еще меня преследует! Это Сара послала его, чтобы погубить меня, Джон! – Хопкинс снова закашлялся.
– Тебе надо подумать о своем здоровье, Мэтью. – Стерн нахмурился. – У тебя есть лекарство?
Хопкинс кивнул.
– Аптекарь Бакстон из Колчестера дал мне настойку, облегчающую кашель. – Мэтью холодно улыбнулся. – Есть некая забавная ирония в том, что лучше всего мне помог сироп по рецепту старой Лизы! Думаю, старуха сообщила рецепт какому-то богобоязненному человеку, который и изготовил сироп в точности так, как готовила Лиза. Если бы я был полностью уверен в этом, то с гораздо большим удовольствием смотрел бы, как старуху повесят!
Стерн понимающе усмехнулся.
– Лучше доверься докторам, Мэтью. Их микстуры гораздо более эффективны, и при их изготовлении врачи не пользуются никакими заговорами.
Оба взглянули на записную книжку, лежавшую на столе. Хопкинс указал на открытую страницу.
– Сара Паксман на очереди, Джон. Мы должны задержать ее как можно скорее! Боюсь, ее знакомые следят за мной. – Хопкинс вздрогнул. – Она воплощенное зло! Хуже всех остальных. – Мэтью искоса взглянул на соратника. – Эта женщина... она мне часто снится, Джон! Она не дает мне спать...

Майк внезапно проснулся. Его сердце билось неровными толчками, горло болело. Опять эти видения! Он уже различал эти симптомы... Но сон прервался, растаял, лишь слабым эхом отозвался в памяти. Майк присел на постели, внимательно всматриваясь в окно. Плеск морских волн как будто стал мягче, нежнее, словно прибой отдалился. Может быть, ветер переменился? В отчаянии Майк принялся молиться.

78

Буквально прикованная к своему рабочему месту в офисе из-за бесконечных встреч и телефонных звонков, Паула опоздала на свой поезд. И на следующий – тоже. Усталая и рассерженная, оттого что вернулась домой так поздно, она пришла в ярость, когда увидела, что Софи сидит на кухне в одиночестве и ест печенье.
– А где папа? – Паула бросила на пол портфель и полезла в холодильник за белым вином. Ох, как она устала!
– Джемми заболел, – сообщила Софи и взяла еще одна печенье. – А я еще не ужинала.
Паула налила себе вина, повернувшись спиной к дочери. Потом, нахмурившись, обернулась.
– Папа вызвал доктора?
Софи пожала плечами.
– Он виделся с Лин. Они кричали друг на друга, и Лин заплакала. – Девочка нахмурилась. – И Джемми тоже плакал. Потом, когда мы вернулись домой, Джемми стало плохо.
Паула нахмурилась.
– Вы были дома у Линдси?
Софи кивнула:
– Она забрала нас у Салли. Папа сказал: «Ох, я совсем забыл, что детям больше нельзя приезжать к Лин». Почему, мама? – Широко распахнутыми глазами девочка сердито посмотрела на мать. – Почему? Мы с Джемми любим Лин!
Паула допила вино.
– Прости, дорогая. Боюсь, что у Лин больше нет времени, чтобы заботиться о вас. Она... она очень занята.
– А Лин сказала, что ей нравится присматривать за нами Она ужасно рассердилась. Еще она спросила – неужели папа и вправду думает, что она сможет превратить нас с Джемми в жаб или во что-то вроде этого, а потом Джемми почувствовал себя плохо и позеленел.
– О боже. – Паула взглянула на дочь. – Нет, Линдси этого не сделает!
Паула замерла, потом, поставив пустой стакан на стоя повернулась и выбежала из кухни.
Она нашла Алекса в комнате Джемми. Сын, с белым как мел лицом, лежал в постели. На полу возле кровати стояла большая миска, к счастью пустая.
– О Господи, что здесь происходит? – в ярости спросила Паула.
– Я сделал то, о чем ты просила. – Алекс взглянул на не Лицо его было таким же белым, как и у Джеймса. – Я пошел, забрал детей и сказал Линдси, что мы больше не нуждаемся в ее услугах. К сожалению, все прошло не очень гладко...
– А тебе обязательно надо было это делать при детях? – Паула была вне себя от гнева.
– Но что же я мог сделать? Я знал – если ты обнаружишь, что я их оставил у нее, у тебя будет истерика! – Алекс поднялся. – Довольно, Паула. Обсудим это позднее, Джемми надо спать.
Малыш захныкал и потянулся, чтобы схватить отца за руку:
– Не уходи!
Паула поджала губы:
– Пойду, переоденусь. Поговорим позднее.
Надев джинсы и свитер, она вернулась на кухню. Налив в кастрюлю воды, чтобы сварить яйцо для Софи, Паула опять потянулась было к бутылке с вином, когда заметила, что замигала лампочка автоответчика. Наклонившись, она нажала на кнопку и услышала:
– Алекс? Это Эмма. Мне неудобно тебя беспокоить, но... – Голос Эммы звучал надрывно и испуганно.
Паула нахмурилась, послушала сообщение, а потом нажала на кнопку, чтобы стереть его.
Вошел Алекс, и Паула резко повернулась к нему.
– Твоя подружка вызывала тебя к себе? Ты был у нее?
– Подружка? – Алекс нахмурился, взял стакан и налил себе остаток вина.
– Эмма Диксон!
Алекс вздохнул.
– Паула, ради Бога! Я не понимаю, о чем ты говоришь?
– Ее сообщение было записано на автоответчике.
– Я не слышал никаких сообщений. – Алекс резко опустился на стул. – Я все время был занят с Джемми, его тошнило. – Чего от меня хотела Эмма?
Паула ложкой вытащила сварившееся яйцо, положила его в чашку и поставила чашку перед Софи.
– Она хотела, чтобы ты зашел к ней. Она плакала, и ей было так одиноко! – скривилась Паула.
– Черт возьми! – Алекс бросил взгляд на часы. – Во сколько она звонила?
– Понятия не имею. Ведь ты прямо сейчас к ней не поедешь?
– Нет. – Он нахмурился. – Конечно нет. Сейчас уже очень поздно. Но, может быть, я перезвоню ей?
– Успокойся, Алекс. – Паула грозно посмотрела на него. – Нам с тобой следует обсудить более серьезные вещи! Когда Софи пойдет спать.
Алекс косо взглянул на жену и кивнул:
– Нуда, конечно... Лин...
– Ты что, с ума сошел – увольнять ее прямо при детях? – Паула возобновила ссору, как только свет в комнате Софи погас. Джэмми уже спал глубоким сном.
– Прости, я понимаю, что это было очень глупо. Но что же мне оставалось делать? Она должна была привезти их домой завтра. Ты уверена, что мы поступаем правильно? Я не думаю, чтобы Лин когда-либо смогла нанести вред детям. Она их обожает!
– Юдит уверена в обратном. Она и дамы из ее кружка молятся за нас, Алекс, и за наших детей, чтобы с ними ничего не случилось плохого.
– Это все полная чепуха, Паула, ты должна сама понимать.
– Да ну? Ты уволил ее – и тут же заболел Джемми! Думаю, по ее вине. Линдси воспользовалась таким ма-а-леньким заговором, чтобы показать нам, на что она способна!
– О нет! – Алекс резко покачал головой. – Все совсем не так!
Паула умолкла. Алекс вздохнул:
– Лин очень расстроена: Олли Дент тоже ее уволил. С ним наверняка пообщалась Юдит. Девушка потеряла оба места. Неужели это все нам нужно?
Паула пожала плечами:
– Нас совершенно не касается, что делают другие люди А я лично не собираюсь рисковать моими детьми. Что скажешь? – Она села поближе, внимательно глядя на мужа.
– Разумеется, и я тоже, – с готовностью согласился Алекс.
– Тогда почему ты споришь со мной? – Паула демонстративно вздохнула и откинулась на спинку стула. – Я очень испугалась, когда увидела, что Джемми плохо.
– Он просто немного переволновался. С ним все будет в порядке.
– Надеюсь!
Ни Алекс, ни Паула после этого напряженного разговора не помолились перед сном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68