Майк открыл калитку и пошел вверх по тропинке. Храм был уже открыт одним из церковных старост, который пришел пораньше, чтобы подготовить все необходимое к службе. Доналд Джеймс, проработав менеджером в одном из старейших банков в Колчестере, ушел на пенсию три года назад. Он принес богослужебные книги из ризницы и раскладывал их на полке возле двери.
– Доброе утро, священник! – Доналд улыбнулся. – Давайте оставим дверь открытой, чтобы в храм проникал солнечный свет.
Майк услужливо толкнул ее изо всех сил. Побеленная дубовая дверь со средневековым железным узором, слегка заскрипев, открылась во всю ширь, и солнечные лучи озарили храм.
– Этих книг будет достаточно, Доналд. Сейчас каникулы. Несколько наших постоянных прихожан в отъезде.
Он направился вдоль бокового придела к ризнице. В небольшой комнате пахло книгами и ветхими, заношенными сутанами, которые кто-то кучей бросил в углу, вместо того чтобы просто выкинуть. Майк постоял немного в дверном проходе, затем повернул обратно и направился к алтарю. Встав на колени на верхней ступеньке перед престолом, он поднял глаза на крест, собираясь с мыслями, и, успокоившись, начал молиться.
Доналд тихо прошел между скамьями, подбирая лепестки роз, упавшие на ковер под кафедрой. Он оглянулся и увидел, как чья-то тень появилась в дверях. Это была Юдит Садлер, из мирских, она служила чтецом. Высокая темноволосая женщина сорока с небольшим лет, одетая в строгий брючный костюм синего цвета и светло-голубую рубашку, воротник которой сильно смахивал на узенький воротничок священнослужителя. Доналд нахмурился, увидев, что она направилась к приделу. Ей, наверно, и не пришло в голову, что священника не следует беспокоить, пока он не окончит молитву. Ну вот, конечно, Юдит еще на расстоянии нескольких ярдов начала что-то говорить.
– Доброе утро, Майк. Какой прекрасный день!
Ее голос сразу оборвал молитву. Майк открыл глаза и быстро изложил про себя Господу последнюю просьбу. Его предшественник был очень высокого мнения о Юдит и рекомендовал ее как очень хорошего чтеца. И только позже Майку стало известно, что он не одобрял ее страстного желания стать священником, и именно из-за этого епископ отверг ее кандидатуру на рукоположение в духовный сан. А Юдит не могла и не хотела все это забыть и простить...
Майк встал с колен и повернулся к ней с улыбкой на лице:
– Доброе утро, Юдит.
Они направились к ризнице – Майк вслед за Юдит, чтобы успеть облачиться, и тут он заметил, что в храм вошел незнакомец.
Это было хорошим знаком. Сразу за ним на фоне ярких солнечных лучей вырисовывались еще три фигуры. Возможно, Майк недооценил число своих прихожан.
Во время службы Майк несколько раз ловил себя на том, что смотрит на незнакомца, который сидел слева от алтаря. Он сидел там один. Молодой человек, возможно тридцати с небольшим лет, коротко подстриженный, с удлиненным печальным лицом. Хоть он и слушал внимательно проповедь Майка и сидел там, где и полагалось во время службы, он явно оставался безучастным к происходящему. Он не читал молитвы вслух, не участвовал в пении гимнов и не подошел причаститься.
Возможно, это был просто турист, интересующийся богослужением. Он не выглядел каким-то несчастным или взволнованным, но кто знает... Майк совсем не удивился, заметив, что после окончания службы этот человек не ушел, явно надеясь поговорить с ним наедине. Когда Майк попрощался и проводил взглядом последних прихожан, выходящих на освещенный солнцем двор, он повернулся к незнакомцу, и они прошли в боковой придел, чтобы их случайно не услышали Юдит или Доналд.
– Марк Эдмундс. – Незнакомец протянул руку. – Мы здесь уже несколько дней. Может, вы нас уже встречали? Мы затеяли съемки в одном из магазинов в конце этой улицы.
Майк пожал плечами.
– Извините, я вас, наверно, не видел. А что вы там снимаете?
– Документальный фильм. О привидениях.
– А! – Майк пристально разглядывал собеседника. – И вы хотите снять какой-нибудь эпизод в церкви?
– Я бы не отказался. – Улыбка промелькнула на лице Марка. – Но я не для этого к вам пришел.
Они подошли к мемориалу, установленному в память о прихожанах, погибших во время Первой мировой войны.
– Допустим, вы верите в существование духов. Это тоже часть вашей работы. – Марк засунул руки в карманы.
Майк задумчиво кивнул.
– Да, – осторожно согласился он. – Я действительно в это верю. Но, признаюсь, ни разу их не видел. И ни разу не советовался по этому поводу с кем-либо из других пасторов. У вас какие-то проблемы?
Марк пожал плечами.
– Это была сумасшедшая идея. Мы, как я уже говорил, снимаем фильм о старом магазине, владельцем которого сейчас является Баркер. Честно говоря, мне кажется, что старик, пытаясь поскорее продать его, немного привирает. Много всяких слухов ходит об этом месте и событиях, связанных с ним. Мы сделали несколько интервью, засняли вечерние туманные пейзажи, игру теней, общую атмосферу. Мы снимали несколько часов подряд прошлой ночью, вы представляете, что это такое? – Он замолчал, разглядывая аккуратно выбитые надписи на мемориальной доске.
– И что же? – тихо спросил Майк. – Случилось что-то непредвиденное?
Марк усмехнулся:
– Именно так.

Вчера, после девяти вечера, Марк ушел, пожаловавшись на головную боль, в то время как остальные остались сидеть в пабе. Он медленно побрел в гору по направлению к «Би-энд-Би», с облегчением вдыхая свежий воздух. После шумного прокуренного помещения бара, где они сидели за маленьким круглым столиком и ели бифштекс с чипсами, воздух был изумителен. Два интервью, которые они снимали поздно вечером, удались. Первое – с женщиной, которая двадцать лет назад работала в этом магазине уборщицей. Она поделилась своими воспоминаниями, говоря тихим, ровным голосом, что невольно внушало всем доверие к ее словам. То, о чем он рассказывала, более или менее совпадало с мрачной историей, поведанной Стэном. Несколько раз женщина слышала чьи-то шаги на втором этаже. Она уверена, что видела и фигуру человека, крадущегося по лестнице, и она испытывала страх, когда раньше всех шла в магазин на работу, особенно зимой, и должна была в темноте отпирать дверь и включать свет. Хотя она осознавала, что, кроме нее, там никого нет, но... В квартире тогда никто не проживал; она была обустроена в начале 50-х, после того как владелица пекарни покинула эти края. В конце концов, уборщица уволилась, и с тех пор в магазине не появлялась. Она давала интервью, стоя на фоне реки.
Второй человек, дававший интервью, не возражал и против съемок в магазине, но, как и Стэн, наотрез отказался подняться на второй этаж. Он поступил на работу в магазин электриком примерно пять лет назад и большую часть дня работал наверху, налаживая новую проводку. Однажды он лицом к лицу столкнулся с каким-то мужчиной с козлиной бородкой. Видение длилось считанные секунды, но парню и этого хватило: завершать работу пришлось уже другому электрику. Он описывал свои переживания в забавной манере, с юморком, вставляя весьма сальные шуточки. Алиса не могла удержаться от восторженного хихиканья, а Джо все это привело в негодование.
Им придется переписать текст большей части второго интервью. И они оставили на втором этаже две включенные камеры.
Марк шел в гору, чувствуя себя все лучше на свежем воздухе и наслаждаясь мягким дуновением прохладного ветерка, долетавшего со стороны реки. Воздух был напоен ароматами морской соли, смолы и тины...
Марк вошел в гостиницу – громадное здание в стиле времен короля Эдуарда, которое как-то неупорядоченно «раскинулось» на все стороны света. В нем было множество номеров, и, как отметила вся их компания, подавались самые лучшие завтраки в Англии. Марк поднялся наверх. Сейчас он примет душ, сразу ляжет спать, а завтра они найдут еще что-нибудь интересное для немых кадров.
Он почти сразу уснул, засунув одну руку под подушку, а другой прикрыв лицо. Им тотчас овладел сон: он бежит куда-то вдоль узкой дороги, в темноте, грязь хлюпает под его ногами. За спиной слышен цокот копыт. Он бежит все быстрее, обливаясь потом и еле переводя дыхание. По бокам темнеют улицы, закрытые высокой живой изгородью, и он не видит, куда он бежит. Он споткнулся и влетел в лужу, затем в другую, в отчаянии пытаясь не сбиваться с бега и чувствуя, что лошадь его нагоняет. О Господи, она собирается его растоптать?! Он безумно ищет глазами дырку в заборе, куда можно было бы скрыться, но все кусты – с шипами, ветки рвут его одежду, они переплелись в виде непроходимой стены. Он слышит за спиной крик. Затем другой. За кошмарной лошадью бежит толпа людей! Он слышит, как они свистят, чувствует, что все они жаждут его крови – его... или той женщины, которую он хочет спасти. Он заставляет себя бежать еще быстрее, но силы его на исходе. Он должен ее спрятать! Где-нибудь! Должно же найтись хоть какое-нибудь убежище!.. Теперь он видит ее: она бежит рядом с ним. Волосы ее выбились из-под капора, длинная юбка путается в ногах... Она потеряла туфлю и плачет. Затем он слышит ее крик! Такой же крик... он слышал тогда, в магазине... Он вдруг оказывается посреди комнаты на втором этаже магазина и слышит, как в ужасе и агонии кричит женщина...
Марк проснулся весь в холодном поту, часто и тяжело дыша. Сердце колотилось в груди. Включив лампу, он взглянул на часы, которые положил на тумбочку. Было всего лишь десять часов вечера. Он весь дрожал.
Марк не скоро заснул опять. Проснувшись утром, он поймал себя на мысли, что надо разыскать местного священника.
Глубоко вздохнув, Марк обратился к Майку.
– Вы знаете, почти каждый старый дом здесь в округе претендует на роль обиталища ведьм или их палача.
Майк ухмыльнулся.
– Легенды часто преувеличивают. Но я знаю, здесь действительно есть несколько таких мест. Подобные периоды в истории накладывают отпечаток на все местное общество.
– И это не так уж плохо для туристического бизнеса, а?
– Да, верно. – Майк искоса посмотрел на собеседника. – Могу ли я узнать, что именно заставило вас меня разыскивать?
– Ночные кошмары. – Марк содрогнулся.
– И вы думаете, что это – сфера деятельности священника, а не врача? Извините.
Марк почесал затылок.
– Мистер Синклер, у меня крепкие нервы. Я обычно сплю как убитый. – Он помолчал и глубоко вздохнул, прикрыв глаза. – Может быть, я не совсем так выразился. Я отлично сплю! Я здоров. Единственное, что приводит меня в ужас, – это последний срок выплаты моих долгов! – Он усмехнулся. – Эти дикие сны начались, как только мы приехали сюда. Прошлой ночью, – и он потряс головой, – да и позапрошлой, мне снилось, что я от кого-то убегаю, прячусь, пытаюсь спрятать кого-то; затем, во сне, – он слегка замялся, было видно, что ему трудно говорить, – я оказался в том магазине, наверху. И я... слышал крик. Он до сих пор не выходит у меня из головы.
Майк почувствовал, как холодок пробежал по его спине.
– Это совпадает с историческими событиями, связанными с магазином? – мягко спросил он.
– Возможно. Нам сказали, что Хопкинс выгуливал там некоторых ведьм.
– Выгуливал?!
– Да, гонял их вверх и вниз по лестнице, всю ночь напролет. Он лишал их сна. Очень эффективная пытка! Настоящие пытки официально были запрещены в Англии. Он придумал свою и делал это весьма профессионально. И не нужно было никаких специальных приспособлений, никакой... возни. – Он вздрогнул. – Но они не должны были в таком случае кричать, если палач лишь водил их под конвоем. Значит, было что-то еще? – спросил Марк.
Майк не смог сразу ответить. Он отсутствующим взглядом разглядывал нежные оттенки осколков цветного стекла, валявшегося у них под ногами на серых камнях.
– Вы не против, если мы вернемся ко мне в дом, и подробнее обсудим этот вопрос? Это весьма серьезно, и мне действительно нужно время, чтобы все обдумать. И чтобы помолиться. – Майк смущенно улыбнулся.
Марк покачал головой.
– Я сейчас не могу. – Он взглянул на часы. – В час дня мы снимаем интервью. Может, в другой раз...
Майк кивнул.
– Когда вам угодно. Вы теперь знаете, где меня найти. – Он помолчал. – Мистер Эдмундс, перед тем как вы уйдете... Вы сказали, что снимали всю ночь. Было ли... что-то необычное на пленке?
Марк криво усмехнулся.
– Ничего. Ничегошеньки! – сказал он.
Майк проводил взглядом Марка до двери и видел, как тот словно растворился в солнечных лучах.
– Ну, и о чем же это вы беседовали?
Он и не заметил, как подошла Юдит. Все еще в своем галстуке и стихаре, она стояла в нескольких шагах от Майка, наполовину скрытая колонной.
Майк нахмурился, пытаясь подавить внезапно возникшее раздражение против Юдит, которая вновь прервала ход его мыслей.
– Так, обычная беседа. Не стоит беспокоиться.
Он посмотрел в сторону двери: Доналд уже ушел.
Юдит сказала:
– У Доналда дела. Майк, если вы свободны, не зайдете ли ко мне перекусить? Салат? Стакан вина? – Она неуверенно улыбалась, явно ожидая отказа, и Майк вдруг почувствовал, как жалость подкатила к его сердцу. Он знал, что Юдит одинока.
– Спасибо, я приду.
Она жила на окраине города в одноэтажном доме, стоявшем на холме. Такие однотипные дома, с верандой и тремя спальнями, располагались на улице в ряд, окруженные маленькими прямоугольными участками. Выйдя из машины, Майк оглядел сад. Он был здесь много раз и знал историю жизни Юдит во всех подробностях. Она жила в этом доме с самого рождения. Ее мать умерла, когда Юдит училась в педагогическом колледже, и она осталась ухаживать за отцом. Сад был самой большой радостью в его жизни. Майк слышал от людей, знавших старика, что, когда он был еще крепким и полным сил, сад пышно цвел и поражал богатством красок. Этого уже нельзя было сказать о нынешнем состоянии сада и об интерьере в стиле пятидесятых годов. Теперь от благоухавшего когда-то сада не осталось и следа. Майк до сих пор не мог понять: или Юдит сознательно уничтожила красоту сада после смерти отца в 1996 году, или она его просто запустила, потому что не интересовалась садоводством, и не замечала, как гибнут розы и увядает листва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68