Бхуртала снова взревел. Наверное, на его языке это было едкое и обидное ругательство. Затем, с нарочитой медлительностью быка, знающего, что с ним тягаться бесполезно, он направился к своим противникам.
Глава 13
– Кавано, с дороги! – рявкнул Бронски и посмотрел на лорда Стюарта.
Но лорда Стюарта не надо было учить. Он одним прыжком пересек улочку, врезавшись плечом в каменную стену. Тотчас повернулся спиной к стене и раскинул руки, гася силу удара. Бросил взгляд в сторону генерала.
Бронски сунул левую руку под куртку, выхватил вторую обойму для лучевого пистолета. Кавано мельком увидел ярко-красные патроны, повернулся было к приближающемуся бхуртала…
И тут краем глаза заметил движение в другой стороне. В конце плохо освещенной улочки появился темный силуэт. Он быстро приближался к Бронски сзади, шаги были не слышны за ревом бхуртала, за воплями и визгом перепуганных местных пешеходов.
В ужасе Кавано понял все. Первый бхуртала – тот, что неторопливо и неотвратимо приближался к ним, – был лишь приманкой. А вот второй нападал по-настоящему. И Бронски, стоящий к нему спиной, того и гляди погибнет.
– Сзади! – закричал Кавано, бешено роясь за пазухой в поисках дротикового пистолета.
Его крик привлек внимание генерала, и тот явно понял, что за спиной опасность. Он повернулся, но к тому времени Кавано решил, что уже поздно. Бхуртала летит по улочке, как бешеный носорог, и Бронски никак не успеет остановить его выстрелом. Враг неминуемо втопчет его в растрескавшиеся камни мостовой. Краем глаза Кавано заметил, как Колхин словно в панике роняет руки и складывается пополам. Что-то просвистело мимо уха Бронски…
И внезапно рукоять ножа-бабочки Колхина появилась на бедре бхуртала.
Тот взвыл, резко повернулся влево, споткнулся. Он сделал еще два шага, размахивая руками, словно мельница – крыльями. Но восстановить равновесие не удалось – удар ножа и неровная брусчатка оказались для бхуртала слишком серьезными препятствиями. Мгновением позже он рухнул с такой силой, что вся улочка содрогнулась, и вытянулся во весь рост. Снова взревев, он приподнялся, подтянул ногу…
И тут щелкнул пистолет Бронски, и верхняя часть туловища бхуртала исчезла в яркой вспышке.
Бхуртала забился в конвульсиях, его яростный рев сменился злобным визгом, он попытался приподняться. Бронски снова и снова жал на спуск, бхуртала исчез во всплесках пламени, в дыму, в брызгах крови. Но вопли продолжались, и сквозь дым Кавано удалось разглядеть, как бхуртала все пытается встать на ноги и прикончить людей, которые так нечестно с ним обошлись. Если у Бронски кончатся заряды, то бхуртала, возможно, все-таки сделает свое дело.
И тут, к ужасу Кавано, такой же визг послышался сзади.
Он обернулся. До первого бхуртала наконец дошло, что уловка не сработала, и он, бросив попытки хитрить, устремился в лобовую атаку.
– Бронски! – крикнул Колхин.
Генерал даже не обернулся. Все еще расстреливая второго бхуртала, он сунул свободную руку под правую мышку и бросил Колхину его пистолет. Колхин поймал оружие, а уже через долю секунды обернулся и выстрелил.
Но Кавано знал, что эта попытка обречена на провал. Даже нож Колхина едва проткнул толстую шкуру бхуртала. Малокалиберные цельнометаллические пули вряд ли принесут больше вреда, а у Колхина других не было.
Бхуртала тоже это знал или просто был слишком разъярен, чтобы обращать внимание на вражеское оружие. Скрестив здоровенные ручищи перед лицом, даже не пытаясь уворачиваться от стальных стрелок, вонзавшихся в его плечи и торс, он наступал.
– Кавано! – крикнул Бронски.
Кавано обернулся – Бронски отчаянно махал ему. Второй бхуртала наконец перестал дергаться и теперь лежал неподвижной окровавленной тушей у ног генерала.
– Сюда! – показал Бронски. – Вперед!
Кавано оторвался от стены и побежал за ним.
– Колхин, сюда!
– Идите с Бронски, – приказал Колхин, все еще выпуская бесполезные иглы в бхуртала. – Да идите же, черт побери!
Спорить было некогда. Кавано подбежал к Бронски, генерал схватил его за руку и потащил по улочке.
– Куда мы?
– Подальше отсюда, – проговорил Бронски. За спинами послышался треск. – Не оборачивайтесь, – приказал генерал.
– Но Колхин… – Кавано пытался вырваться и обернуться.
– Я сказал – не смотреть! – Бронски рванул так, что Кавано даже стало больно. – Бегите и не думайте ни о чем. И надейтесь, что других сюрпризов для нас не припасено.
Кавано с Бронски беспрепятственно добежали до конца улицы, выскочили на ярко освещенную, но удивительно безлюдную рыночную площадь.
– Страх – лучшее средство для выживания. – Бронски потащил Кавано налево. – Здешние жители не торчат на месте и не пялятся, когда возникает заваруха. Просто уносят ноги подальше. Сюда.
На середине квартала они наткнулись на узкую лесенку, разделявшую фасады двух магазинчиков.
– Наверх. – Бронски втолкнул Кавано в узкий проход и остановился лишь для того, чтобы достать из-за пазухи запасную обойму. – Идите, я догоню.
Тяжело дыша, Кавано начал подъем. Мышцы ног ныли от усталости. На лестнице было темно, ее лишь чуть-чуть освещали плафоны на каждом этаже. Он миновал третий этаж и был уже на полпути к четвертому, когда услышал, как Бронски начал подниматься по лестнице. Генерал догнал его уже почти на пятом этаже.
– И что теперь? – спросил Кавано, тяжело дыша.
– Будем ждать. – Бронски тоже немного запыхался. – Наверху есть пустая квартира, там можно отсидеться. Я снял ее вчера, хотел узнать, не появитесь ли вы у дома Бокамбы. Но сначала надо убедиться, что они нас не выследили.
– Они? – нахмурился Кавано. – Одного вы вроде убили.
– Убил, – мрачно подтвердил Бронски. – Но еще двое нас ждали в проулках. К счастью, не в том конце, где мы с вами встретились. Похоже, хотели зажать нас в клещи у дома Бокамбы. Я видел, как еще трое выбежали из переулка, когда мы рванули сюда.
У Кавано пришло в норму дыхание.
– А что с Колхиным?
Бронски отвел взгляд.
– Не знаю, – тихо сказал он. – Я больше не видел его.
Кавано показалось, что стало еще темнее.
– Плохо, – вздохнул он.
– Не надо делать поспешных выводов, – посоветовал Бронски резковато. – Он мог выбежать из переулка сразу за нами и удрать в другом направлении до того, как мы успели оглянуться. Он раньше служил в десантных войсках миротворцев, а таких людей нельзя списывать со счетов прежде, чем увидите трупы.
Кавано кивнул, изо всех сил заставляя себя поверить этим словам. Колхин заслуживал куда большего, чем краткое поминовение, но сейчас не было времени на что-либо еще.
– Вы не хотите позвать кого-нибудь на помощь?
– Кого, к примеру?
– Ну, может быть, полицию? Она существует как раз для поддержания порядка, не так ли?
Бронски еле слышно фыркнул:
– Только не в том случае, когда на граждан Севкоора нападают чужие, тем более на Гранпарре. Пока полицейские не убедятся, что в опасности жизнь, или здоровье, или личная собственность граждан планеты, они будут в стороне. Возможно, даже поболеют за бхуртала.
Неприятный холодок пробежал по спине Кавано. Он уже давно смирился с тем, что в Содружестве недолюбливают представителей Севкоора и это приходится учитывать в бизнесе. Возможно, на самом деле Севкоор не просто недолюбливают.
– А что насчет платформы «Мирмидон»? У ее гарнизона наверняка хватит огневой мощи, чтобы разобраться с кучкой бхуртала.
– Это верно, – сказал Бронски. – Проблема в том, что Парра делает невозможным прямое десантирование, так что доберутся они сюда не менее чем за час. Слишком поздно. – Он показал дулом лучевого пистолета на куртку Кавано. – Не думаю, что у вас в патроннике есть разрывные патроны.
Кавано совсем забыл о своем дротиковом пистолете.
– Действительно, – проговорил он, с виноватым видом доставая оружие. На той улочке все происходило стремительно, но он мог бы все же выпустить в бхуртала пару пуль, если бы сохранил выдержку. Скорее всего, это ничего не дало бы, но сейчас его совесть была бы чиста. – У меня стандартные заряды. Колхин израсходовал все разрывные на материке.
– Понятно, – проворчал Бронски. – Будем надеяться, что мы скрылись…
Он осекся. Поднял руку, приказывая молчать. Кавано замер, прислушиваясь.
Они услышали тяжелые, гулкие шаги на лестнице. Звуки прекратились. Затем послышался треск выбитой двери. Кто-то заверещал, потом еще кто-то закричал, голоса смешались с топотом бегущих ног и тяжелыми шагами. Шаги снова прекратились, и снова послышался треск.
Бронски выругался.
– Зря понадеялся, – пробормотал он. – Они проверяют все квартиры. Видать, знают, что мы здесь.
У Кавано болезненно свело желудок. Здесь, на верхнем этаже, они все равно что в ловушке.
– Что будем делать?
Бронски кивнул на угол лестничной площадки:
– Полезем дальше.
С первого взгляда стало ясно, что люк годами не открывался. Также стало ясно, что без шума его не одолеть. Но Бронски одолел эту проблему – дождавшись, когда бхуртала начнут высаживать очередную дверь двумя этажами ниже, он открыл люк. Петли противно скрипели, сопротивляясь. Через минуту беглецы были на крыше.
– Теперь куда? – спросил Кавано, дрожа на холодном ночном ветру и оглядываясь по сторонам. Весь квартал был построен под единой крышей, и, если не считать пары десятков вентиляционных труб, торчащих из нее как пеньки, крыша была ровной. Нигде не спрятаться, и со всех сторон до улицы пять этажей.
– Найдем другую лестницу и уберемся отсюда к чертовой матери, – сказал Бронски, оглядывая крышу. – Похоже, вон там люк.
Он направился было туда…
Внезапно у них за спиной раздался мерзкий звук разрываемого металла.
Кавано резко обернулся. Крышка люка, через который они только что выбрались, исчезла вместе с половиной металлической рамы, с помощью которой она крепилась к просмоленному дереву крыши. Наружу высунулась огромная ручища бхуртала.
– Черт! – выругался Бронски, засовывая пистолет под куртку. – Вперед!
Он бросился вперед, но не туда, где предполагал найти крышку люка.
– А другие лестницы? – крикнул Кавано на бегу.
– Не успеем открыть, – бросил Бронски через плечо.
Кавано растерялся. Они бежали сломя голову прямо к краю крыши.
– Так что ж мы делаем?
– А вот что! – Бронски на бегу пригнулся, а затем прыгнул вниз…
И схватился за петлю усика, спустившегося на метр с основного переплетения лозы Парры, закрывавшей все небо над головами беглецов.
– Не стойте столбом, – прорычал генерал, с усилием подтягиваясь на усике. – Давайте!
Поморщившись, Кавано отступил на пару шагов, с сомнением прикидывая расстояние. Но если альтернативой прыжка является встреча с бхуртала… Глубоко вздохнув, он разбежался и прыгнул.
Ему удалось поймать левой рукой усик, а затем схватить его и правой.
– Используйте инерцию, – приказал Бронски, ловя Кавано за правую руку и поддерживая. – Мах ногами, выгните спину и подтягивайтесь. Давайте, вы наверняка сто раз видели, как это проделывают гимнасты.
– Я-то не гимнаст, – прохрипел Кавано, неуклюже раскачиваясь.
– Нет-нет, этак вы им на обед достанетесь, – раскритиковал Бронски. – Рывком вперед, с выходом наверх!
Проглотив ругательство, Кавано резко подобрал колени, сложился пополам и подтянулся…
И внезапно оказался рядом с Бронски – лежа грудью на страшно раскачивающейся лозе, отчаянно дрыгая ногами, чтобы удержать равновесие. Бронски схватил его за куртку и потянул вверх, и уже через пару секунд Кавано стоял.
– Почти вовремя, – проворчал генерал. – Вот и они.
Кавано оглянулся. Металлическая рама люка была вырвана «с мясом», и бхуртала пытался протиснуться на крышу.
– А нельзя ли как-нибудь избавиться от этих усиков? – спросил Кавано, когда они с Бронски заползли поглубже в гущу отростков Парры.
– Слишком прочны для ножа, – ответил Бронски, доставая игольник. – Попробуем-ка это.
Он выстрелил трижды. Но стальные стрелки лишь вонзались в плотную кожицу лозы, не отрезав усик.
– Этого хватит, – проговорил Бронски, возвращая игольник на место и осторожно вставая на ноги. – Пошли.
Кавано последовал за ним, недоумевая. Неужто Бронски считает, что стрелки смогут поранить руки бхуртала, когда преследователи попытаются за них схватиться?
– И куда теперь? – спросил он.
– Давайте сначала отсюда уберемся, – ответил Бронски. – А потом уж решим, как спуститься.
Они пошли дальше. Снизу переплетение усиков Парры казалось тонким, даже нежным. На самом деле они были достаточно толстыми и уж вовсе не хрупкими, некоторые достигали шести, а то и десяти сантиметров в диаметре, а основные побеги были раза в два толще. Слегка уплощенные сверху, они вполне годились для того, чтобы по ним ходить. И в ясный солнечный день, да еще на нижнем ярусе, Кавано охотно совершил бы такую прогулку.
Но ночью, в пяти этажах над улицами Пуэрто Симоне, это было просто страшно.
К тому же они все еще не спустились на уровень пятого этажа.
– Не смотрите вниз, – повторял Бронски, пока они с Кавано медленно, осторожно продвигались в путанице ветвей. – Держитесь основных побегов – они толще, и у них есть сучья, за которые удобно хвататься в случае чего. И не смотрите вниз.
Глупый совет. Кавано на каждом шагу приходилось смотреть вниз, чтобы знать, куда ступать. Он был в таком напряжении, что даже не выругался в ответ, просто шел, не сводя глаз с лозы и стараясь не замечать мостовую внизу, чтобы не думать о высоте.
Они находились над серединой улицы, которая казалась пропастью, когда сзади раздался ликующий рев.
– Вперед, вперед, – приказал Бронски, останавливаясь и осторожно оборачиваясь.
– Они на крыше? – спросил Кавано, не оборачиваясь из страха потерять равновесие.
– Первый – да, – мрачно ответил Бронски, доставая пистолет. – Направляется к усику. – Генерал огляделся по сторонам. – Держитесь, Кавано. Сядьте там, где стоите. Садитесь немедленно!
Кавано понял, что спорить бессмысленно – себе дороже выйдет. Он осторожно сел на корточки, затем, стиснув зубы, спустил ноги по обе стороны побега, крепко ударился задом, опираясь на вытянутые руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61