Так она избегала неприятных вопросов, потому что и у гельвециев женщина с отрезанными волосами считалась осужденной и изгнанной из племени. Кроме того, Зигрун обычно надевала на голову шерстяной платок из-за холода, и ее прическа не бросалась в глаза.
Во время их однообразного медленного продвижения Велокс выучил северный язык. Язык галлов несущественно отличался от германских диалектов. Велокс выказал себя очень способным учеником и тут же применил свои новые познания, чтобы на следующем крестьянском дворе, на котором они попросили о ночлеге, рассказать свою историю еще более изобретательно.
Они избегали на дороге только бродячих торговцев. Те могли оказаться римлянами, обратить внимание на их странное передвижение в этой негостеприимной местности, рассказать об этом в Риме и тем самым направить на их след. Северные торговцы также могли рассказать в Риме о встрече со странной парой и подвергнуть их той же самой опасности. Для всех они должны были быть воином Велоксом при дворе короля галлов Антекуса и его молодой женой.
Однако тяжелое путешествие потребовало свою дань, когда Зигрун однажды почувствовала боль в спине и не могла больше ни ехать верхом, ни бежать. Велокс очень обеспокоился, и они постучали в дверь ближайшего крестьянского двора.
Здесь их тоже гостеприимно приняли, и женщины старшего возраста стали ухаживать за Зигрун, которую мучили боли.
– В твоем состоянии ты не можешь ехать дальше, – заметила одна из женщин и посмотрела на живот Зигрун. – Тебе вообще нельзя больше ездить, оставайся здесь и рожай ребенка.
– Нет-нет, – отказалась Зигрун, – мой муж должен вернуться ко двору короля, и он ни за что не оставит меня здесь одну.
Старуха с сомнением покачала головой.
– Ты можешь потерять своего ребенка, – возразила она, – это слишком опасно.
– Я достаточно сильна, и у меня есть теплая одежда, – воспротивилась Зигрун и снова скривила лицо от боли. Женщины отошли назад, чтобы посоветоваться, потом они отодвинули скамьи, и столы, сильнее разожгли огонь и отослали мужчин прочь.
– Что с ней случилось? – спросил Велокс.
– Ничего, что касалось бы мужчин, – ответила одна из женщин и энергично выставила его за дверь.
Встревоженный, он последовал за мужчинами, которые отправились на пивоварню. Пока женщины занимаются своими медицинскими ритуалами, можно в утешение опустошить пару кувшинов пива. Это позволит приятно провести время и согреет их.
Женщины принесли кувшины с тайными микстурами и связки различных трав, из которых они приготовили чай, и дали его выпить Зигрун. Вскоре Зигрун почувствовала сонливость, ей стало хорошо и легко, поэтому она лишь каким-то шестым чувством заметила, что женщины подвели ее к огню, сняли с нее одежду и натерли ее тело какой-то жидкостью. При этом они бормотали таинственные формулы, похлопывали маленькими палочками, на которых были вырезаны руны, по животу Зигрун и проделывали вокруг нее странные танцевальные движения. В помещении стало очень жарко, и женщины впали в экстаз. Они призывали духов, чтобы помочь нерожденной жизни. Потом они замотали Зигрун в теплые платки и уложили спать на широкой деревянной кровати.
– Вы видели, что волосы у нее довольно короткие? – спросила одна из женщин, пока они выносили свои тайные микстуры.
– А на правой руке у нее выжжен странный знак. Это не руны и не картинки, это похоже на письменные знаки, которые иногда используют римские торговцы.
– Ты думаешь, что она не из галлов?
– Она светловолосая, у нее голубые глаза, она происходит из северной расы. Кроме того, она говорит на нашем языке.
– А я вам говорю, с ней что-то не так, может быть, воин похитил ее.
– Нет, похоже она очень влюблена в него, это видно, когда она глядит на него. Он тоже, кажется, очень ее любит.
– Какое нам до этого дело? Она в нужде, и мы должны ей помочь.
– Кроме того, будет лучше, если мы ничего не скажем об этом мужчинам.
Другие женщины кивнули.
– Так, – сказала самая старшая среди них, – после всех этих трудов мы все заслужили кувшин пива. Евига, – позвала она служанку, – принеси нам кувшин из пивоварни, если мужчины не все еще выпили.
Они рассмеялись и сели за длинный стол.
Служанка Евига взяла кувшин, набросила на себя плащ и побежала по заснеженному двору к пивоварне, оттуда раздавалось громкое пение.
Мужчины выпили много пива и были в хорошем настроении.
Велокс сидел между ними и тоже пил, однако, когда появилась служанка, он обеспокоенно поднялся.
– Как дела у Зигрун? – спросил он служанку, пока она наливала в кувшин пива. Та кокетлива подняла глаза.
– Вы так беспокоитесь о своей жене, благородный воин? – спросила она и улыбнулась, позволив плащу соскользнуть со своих плеч.
Она была круглой и розовой, ее голубые глаза излучали серебристые звезды, а губы алели, как ягоды рябины.
– Конечно, я беспокоюсь о ней, – ответил Велокс. – Итак, что с ней?
– О, ничего серьезного, – ответила она уклончиво, схватила кувшин и протиснулась мимо него к выходу. Он крепко схватил ее за руку и удержал.
– Что значит «ничего серьезного»? – резко спросил он.
Щеки у девушки покраснели. Этот воин был очень силен и чрезвычайно хорош собой. Она снова кокетливо посмотрела на него.
– Ей требуется покой, ей надо отдохнуть, вы не должны ехать дальше и вы не должны сегодня ночью быть с ней.
– Почему? Что ты имеешь в виду?
– Она очень устала, вы к ней явно слишком требовательны, женщине в таком состоянии нужен покой. – Она многообещающе улыбнулась. – Однако из-за этого ваше ложе не должно быть холодным, благородный воин.
Польщенный Велокс с облегчением улыбнулся. Однако тут же нахмурился.
– Где она сейчас?
– Она спит, и вы не должны мешать ей выспаться. Я сейчас отнесу кувшин женщинам. Для меня было бы честью, если бы вы выпили со мной кружку пива за здоровье вашей… жены.
Велокс уже опустошил несколько кувшинов пива и не заметил, как странно она произнесла слово «жена». Он отправился на сеновал над конюшней и вскоре крепко заснул.
Служанка нашла его громко храпящим, когда немного позже забралась на сеновал. С любопытством она посмотрела на прекрасного богатыря с атлетической фигурой. Он положил голову на узелок, меховой плащ небрежно валялся рядом с ним. Она осторожно подвинула его кожаный жилет и расстегнула пояс. На нем была шерстяная одежда, которую носили все племена севернее Альп: длинные штаны, рубашка с поясом и толстый шерстяной жилет. Должно быть, он был воином короля, потому что одежда у него была роскошной и дорогой.
Она приподняла его рубашку и скользнула рукой вдоль его живота. С восторгом она ощутила под его гладкой кожей твердые мускулы. Смело она позволила своей руке двинуться дальше, под его штаны. Велокс шелохнулся и что-то пробормотал. Евига остановилась, однако он снова заснул и захрапел. С покрасневшими щеками она продолжила свое исследование и тихо вздохнула, когда ее пальцы коснулись великолепного признака его мужественности. Она осторожно начала гладить его, и, к ее радости, под ее руками что-то зашевелилось. Велокс снова двинулся, по его лицу скользнула улыбка.
– Пила, что ты делаешь? – пробормотал он, не открывая глаз.
Евига замерла. Кто такая была Пила? Кроме того, он говорил на латыни, языке римских торговцев. Она продолжила свою игру, вытянулась рядом с ним в сене и нашла его губы. Велокс крепко обнял ее своими руками. Он охотно позволил себя поцеловать и жадно чмокнул, когда она на одно мгновение отстранилась от него.
– Разве я не говорила, что ты ненасытный? – прошептала она и снова поцеловала эти желанные губы. О, он чудесно целовался, хотя, как мешок с мукой, валялся в сене, когда Евига придвинулась к нему. Она расстегнула свою кожаную куртку и отодвинула в сторону ткань своей шерстяной рубашки, затем положила его руки себе на грудь.
Лицо его расплылось в довольной улыбке, и он так страстно надавил на ее полную грудь, что она громко вздохнула. Теперь для Евиги уже не было отхода, она провела рукой по его волнистым волосам, которые достигали плеч и были закреплены узкой кожаной лентой надо лбом.
Она предложила ему свою грудь, и он губами нашел твердые маленькие соски, чтобы ласкать их. Взгляд Евиги затуманился от похоти и удовольствия, и, посмотрев на его штаны, она заметила, что ее усилия имели успех.
– А теперь вперед, галльский петух, оправдай свое имя, – выдохнула она и уселась на него верхом. Ее колени справа и слева прижали его бедра в сене. Она отодвинула в сторону его меч, прижавшийся к его колену, и замерла: это был короткий римский меч с широким клинком и изящным рельефом на рукоятке. У галльских воинов были другие мечи. Она наклонилась, чтобы точнее рассмотреть меч, и заметила, что на нем были выгравированы бог войны Марс в римском вооружении и такие же письменные знаки, какие были у женщины на руке.
Евига приподняла брови. Вот оно что, с обоими было что-то не так. Ни в коем случае это не могли быть галлы, хотя они и похожи на них.
– Ромелия, ты слишком тяжелая, – проворчал он со все еще закрытыми глазами.
Евига чуть-чуть отодвинулась. Ромелия? Кто это? До этого он называл другое имя, а женщину в доме зовут Зигрун, так она сама сказала.
Евига подождала, пока он снова не успокоился. Рукой она ухватилась за его фаллос, чтобы помочь ему, когда он проникнет в нее.
– У тебя холодные руки, Атенаис, – пробормотал он и схватил Евигу за бедра. Он еще раз коснулся грубой ткани, затем раскрыл глаза.
– Зигрун?
– Она спит, – заверила его Евига, – вы можете удовольствоваться мной, если вам нравится. А вам, кажется, нравится, благородный воин.
Раздраженным движением он столкнул с себя служанку и с недовольством заметил возбуждение своего члена. Он быстро натянул на себя штаны.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Клаудиус угрюмо.
– А что обычно делают в сене? – оскорбленно ответила Евига и снова приподняла свою рубашку. – Что делают, когда собираются немного позабавиться друг с другом? Моя грудь вам, кажется, понравилась.
Он посмотрел на ее грудь, выпиравшую из корсажа.
– Это была ошибка, – пробормотал он смущенно.
– В Галлии все воины верны своим дамам? – дерзко спросила Евига. – Или же вы дали обет целомудрия вашему королю?
– Откуда мне знать, что делают воины в Галлии? – рассерженно проворчал он. – Я хочу пива.
Клаудиус поднялся, зашатался и рухнул на пол у ног своей лошади. Ругаясь, он снова поднялся и, шатаясь, пошел назад к пивоварне, где крестьяне и батраки все еще продолжали петь и пить.
Евига в бешенстве прикусила губы и снова оделась. Она даже не приложила труда, чтобы удалить со своих волос и одежды соломинки.
– Где ты была? – встретили ее вопросом женщины, когда она вернулась в теплое жилое помещение. Евига промолчала и многозначительно улыбнулась.
– Ой, посмотрите, она валялась в сене, как собака в течке, – хихикнула одна из женщин.
– Ну и что, каждая бы из вас позавидовала мне, если бы узнала, с кем я там валялась.
– Ах, ну и с кем?
– Расскажи!
– Ну, рассказывай же!
– Это был чужой?
– Да, это был чужой, – Евига наслаждалась своим триумфом, – и я скажу вам, они что-то скрывают. Вокруг них какая-то тайна.
– Откуда ты взяла?
Евига наклонилась, и женщины подвинули свои головы к служанке, потому что та понизила свой голос до шепота.
– Он называл меня Пилой, Ромелией, Атенаис или чем-то похожим.
– Ну, и что это такое?
– Имена. Имена его наложниц или рабынь или что-то вроде этого. Эта женщина не его жена, и с ним римский короткий меч с такими же знаками, какие выжжены у женщины на руке.
Женщины смотрели на нее, раскрыв глаза.
– Ты уверена?
– Абсолютно уверена. Я была очень близко к нему, на нем. О, ну у него и способности, наши увальни с ним не сравнятся. А тело у него, как у римского бога, о котором нам рассказывал торговец солью, однажды продавший нам маленькую фигурку. И знаете, что еще?
Женщины застыли с раскрытыми от удивления ртами и смотрели на служанку с восхищением.
– А тебе с ним понравилось?
Евига откинула голову назад.
– Мое дело, – сказала она только и ухмыльнулась, полузакрыв глаза. – Он плохо переносит пиво, он опьянел после пары кувшинов. Северяне не пьянеют так быстро от пива, как он. Ведь в Риме пьют вино.
– Что же нам делать?
Женщины беспомощно переглянулись.
– Дадим ему напиться, пока он совсем не опьянеет. – Евига по-боевому подбоченилась. – Потом мы его разоружим и запрем в клетке, в которой мы держали медведя. Оттуда он не выберется, а затем пусть мужчины решают, что с ним делать.
– Да-да, мы так и сделаем.
Женщины вскочили на ноги и выбежали во двор. Из пивной все еще раздавалось громкое пение, хотя оно стало более невразумительным и казалось, что поют уже не все бражники.
Евига заглянула в дверь. Несколько мужчин еще, шатаясь, сидели на скамейках, но было только вопросом времени, когда они свалятся на пол, где, уже опьянев, спали другие. Среди них лежал и Велокс. Женщины достали из сарая медвежью клетку и поставили ее посреди двора. Они тихо проскользнули в пивоварню, подхватили Велокса за руки и за ноги и вытащили его оттуда. Объединенными усилиями они засунули его в клетку и задвинули засов.
Велокс проснулся, когда по его лицу скользнуло что-то влажное. Он с трудом открыл глаза и взглянул на восходящее солнце. Перед ним стояла, махая хвостом, собака, она просунула язык через решетку и лизнула его в лицо. Растерянный Велокс хотел выпрямиться и стукнулся головой о решетку. Что случилось?
Он тряхнул перекладины, затем схватился за свой меч. Однако перекладины оказались очень крепкими, а меча у него не было.
Он взревел, как раненый хищник, и женщины выбежали во двор. Двое мужчин также высунули свои растрепанные головы из пивоварни и с удивлением посмотрели на необычное явление.
– Не кричи так, подлый лжец, иначе мы тебя успокоим раскаленным железом. Кто ты и что тебе нужно у нас?
– В чем дело? Я же сказал вам, что меня зовут Велокс и что я посланник короля арвернов.
– Ты носишь римский меч. Насколько мы знаем, галлы отлично куют оружие, их мечи самые лучшие из всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44