– Насчет вокзала ты прав. – Коля посмотрел на сумку товарища. – У тебя документы с собой?
– Все свое ношу…
– Что у тебя дома осталось? – перебил Коля. Он сильно нервничал.
– Пальто, шапка и требуха всякая.
– Наплевать и забыть. Давай – в переулок и прямо по Невскому на Московский вокзал. Деньги по дороге на валюту не меняй. С такой суммой опять кого-нибудь подцепишь. Возьми билеты на вечерний поезд и затихни в зале ожидания. – Коля посмотрел на часы. – Они до пяти нас не хватятся. Я быстро – домой за документами и стрелой к тебе.
Коля влетел в комнату, где жил, достал из шкафа поясок с документами, по старой моряцкой привычке запакованными в непромокаемый пластиковый пакет, застегнул его под джинсы, бросил в сумку свитер, рубашку, пару носок, надел жилет с великим множеством карманов. У стола он задержался, чирканул на бумажке «Спасибо за приют, я уехал» и приложил к записке несколько денежных купюр.
Выскочив из подъезда, Коля замер как вкопанный.
К дереву у тротуара прислонились двое бритоголовых качков. Третий сидел в БМВ.
Один из бритоголовых в черной рубашке откачнулся от ствола дерева и просипел с улыбочкой:
– Шеф велел тебя подвезти. Деньги с тобой?
– Со мной. – Коля тряхнул сумкой.
– Садись в машину!
Задняя дверь была открыта, но верзила за рулем дотянулся до передней и распахнул толчком руки – такое дружелюбие вдруг выказал. Коля не спеша двинулся к БМВ. Бритоголовые шли за ним.
У автомобиля Коля остановился, снял с плеча сумку и демонстративно прицелился, чтобы вроде как бросить ее на заднее сиденье через открытую дверь. Тоже будто бы лояльность демонстрировал. Швырнул так, что сумка, ударившись о край сиденья, отпрыгнула в сторону и упала на тротуар. Один из бандитов нагнулся ее поднять. Коля ударил второго ногой в пах и побежал.
Двое бандитов бросились за ним.
– Сумка без денег! – закричал сзади третий и присоединился к погоне.
Догнать бегуна-перворазрядника они не могли. Коля несся по набережной, сбивая и распугивая прохожих.
Справа возник пассажирский причал речного трамвайчика. В парапете светлел промежуток. Не раздумывая, Коля нырнул вниз по лесенке, затем – в Неву. Как Чапаев, он направился на середину реки. Будучи моряком, Коля увлекался подводной охотой и плыл уверенно и легко, кося глазом в сторону причала. Фигуры преследователей маячили у парапета. Потом они исчезли. Сообразив, что на автомобиле бандиты могут пересечь мост и поджидать его на другом берегу, Коля исчез под водой и длинными нырками быстро поплыл назад.
Мокрый, он перебежал проезжую часть и зашел в переулок, там – в подъезд жилого дома. Кое-как отжав жилет и рубашку, Коля вышел и быстрым шагом двинулся по улице в направлении вокзала.
…Старая бледно-зеленая «Волга», бывшее такси, разбрызгивая осенние лужи, летела по вечерней улице Курска на пределе возможностей. «Волга» подрулила к зданию с вывеской «Бани» и приткнулась у тротуара.
С водительского сиденья выскочил Сашок и побежал к входу. Он прошел раздевалку, оглядывая посетителей, шагнул в дверь массажной комнаты и постучал в одну из кабинок.
– Занято клиентом, – ответил женский голос.
– Колян, это я. Срочное дело.
Щелкнула задвижка, Сашок вошел внутрь. Коля лежал на столе. Не обращая внимания на голую девицу, занятую у столика с мазями, Сашок нагнулся к уху приятеля и что-то прошептал.
Коля зашевелился и сел на столе:
– Подожди в машине. Я – через минуту…
«Через минуту» он плюхнулся на сиденье. Машина тронулась.
– Человек точно знает? – спросил Коля.
– Точно. У него жена – менеджер в банке. Слух по всем городам пошел. Публика за деньгами повалит. У нас не хватит на всех, Колян.
– Придется выворачиваться.
Сашок посмотрел на товарища.
– Будешь решать или мне предоставишь голос? – спросил он глухо.
– Слушаю тебя.
– МММалина закончилась. Я вывернул нас из дела, Коль.
– Каким образом?
– Деньги – позади тебя.
– Ты с ума сошел! – Коля обернулся.
– Да не на сиденье, в багажнике.
– Больше всего я не хотел уголовщины, – испуганно произнес Коля.
– Хотел, не хотел, условия такие всюду. Сегодня мне один придурок скандал устроил. Я понял, что начнется. С завтрашнего дня от народа не отобьешься. К счастью, мешок с мусором не выбрасывали. Я выгреб, что было в сейфе, в другой мешок и оба стащил во двор. То, что в банке, – считай, пропало. Кассиры с утра закроют на переучет. С «крышей» я рассчитался. Менты волну не погонят. У тебя – другое предложение?
Коля молчал.
– Тогда заезжаем за шмотками и по прямой – на хату в Обоянь, к Лизке. В тишине все обдумаем.
…Приятели притаились в стареньком деревянном домике-развалюшке с палисадником на окраине городка. Утром они завтракали и неспешно беседовали за столом, накрытым с провинциальной щедростью: соленья, отварная картошка с луком и укропом, малосольная рыба, буженина, овощные салаты и бутылка водки с экспортной этикеткой.
– А ты не родственник того самого Мавроди? Сдавайся, Колян! – Сашок был в хорошем настроении.
– Нет, Сань. Фамилия эта – не моя. Я свою не знаю. Техничка в детдоме просветила. В церковь меня принесла то ли грузинка, то ли гречанка – меня подбросили на крыльцо ее дома. Поп отнес меня в госпиталь и записал на фамилию этой женщины. Я ездил потом в церковь. Ее закрыли, склад сделали. Концов не нашел.
Вошла хозяйка, женщина в полном расцвете лет, на третьем десятке.
– Что подать?
Сашок обхватил ее за талию, прижал к себе.
– Спасибо, золотце мое. Похмелье получилось – лучше не надо. Разве что бабу какую для Коляна прихвати! – Он чмокнул подругу в бок.
– Еще чего! Стану я вам баб поставлять! Балабол! – запротестовала Лизка, вырываясь из-под руки. – Кушайте на здоровье. Я на работу побежала. К сумеркам буду.
Довольный Сашок улыбнулся во весь рот, сверкая золотым зубом, и затянулся сигаретой.
– Ты, я вижу, не куришь теперь, – сказал он.
– Да еще физрук отучил… Затягиваюсь, когда очень плохо. Когда хорошо, не курю.
На экране телевизора пошли кадры шумных очередей в офисы МММ из разных городов. Крики, гневные интервью и комментарии.
Друзья выпили по рюмке.
– Видишь, что нас ожидало, – показал Сашок на экран. – Братки в Думе друг на друга пошли. В верхах разборка идет. Денег полно, а вложить страшно. Генка даже строительный кооператив закрыл.
– Да, я ему массажный салон открыть предлагал, так он на меня заорал: «Какой салон! Власти тебя целые управления бесплатно обслуживать заставят».
В телевизоре сменилась передача. Запустили фильм про африканское сафари. Сашка потянуло на философский лад:
– Люблю смотреть про животных. Особенно про волков и львов. Все как у людей! Лев отъест от зебры часть, насытится, остальное – другим. У нас хищников в подполье передержали. Теперь они до власти дорвались и нажраться не могут. Мясо в желудок не лезет, а рвут. Вложить боятся. Другая орава летит. Мы сорвали по сто штук и тоже трясемся. – Он затянулся сигаретой. – Конечно, хотелось бы свое дело начать. Я бы ферму завел…
– Будем за кордон двигать, Сань, – неожиданно сказал Коля.
– Хорошо бы. А как? Ни родственников, ни деловых связей.
– Пойду снова матросом, потом тебя вытащу. Ты, главное, деньги береги. Я с собой только треть с доли возьму. Боюсь рисковать. Остальные – под твою охрану.
– Зарою в саду за погребом, – пообещал Сашок. – Пять шагов по прямой от задней стенки, запомни на всякий случай.
– Утроимся, не переживай. Я много поездил. Там спокойнее. Откроем дело!
Сверкая зеркальными стеклами, автобус развернулся на причале порта «Неви-Ярд», подрулил под борт сухогруза. Команда моряков сгрудилась на вход.
Коля подавил сексуальную озабоченность, затянул пояса с деньгами вокруг тела, прикрыл поверх майкой, достал из шкафа запакованную в целлофан рубашку. Накинув поверх дешевую ветровку неведомого происхождения, поворошил остальные шмотки, взял из них карту, проверил в кармане морской документ и выглянул в дверь.
Коридор был пуст. Рабочая команда обитателей шестой палубы катила сейчас в город на промысел. Быстрыми шагами Мавроди преодолел пустое пространство и вызвал лифт. Спустившись на грузовую палубу, он, прежде чем выйти, выглянул из двери. Около дежурного, при выходе на аппарель, маячила фигура третьего помощника капитана.
– Черт!
Встречаться с начальством совсем не хотелось. Можно было схлопотать поручение. Он уже протянул руку, чтобы нажать кнопку «вверх», но заметил, что офицер направился вниз, на выход. Переждав минуту, Мавроди покинул лифт и прогулочным шагом пошел на аппарель.
– Далеко? – спросил появившийся откуда-то сбоку матрос.
Коля слегка вздрогнул.
– До сувенирной лавки прогуляюсь.
– Возьми блок «Кента», забыл ребят попросить. – Матрос полез в карман за деньгами.
– Принесу, отдашь. – Коля заспешил на причал, увидев, что начальство село в пикап и уехало.
Неприятные ощущения он испытал на пограничном контрольно-пропускном пункте, где пришлось показывать сумку и документы. Выйти в город позволял паспорт моряка, но пояс с деньгами, обхвативший тело, заставлял нервничать. Сумма была не для декларации.
Он слегка вспотел, пока проверяли. Обыскивать не стали. Коля оказался за воротами.
Все, что он знал об Америке: надо добраться до южного Бруклина, куда стекались разного рода бедолаги и те, кто хотел начать новую жизнь. Впереди остановилось желтое такси со светящимся «гробиком» телефонной компании на крыше. Рванул к машине.
– Брайтон-Бич! – тяжело дыша, сказал он шоферу.
День был солнечным и ветреным. Расплатившись с водителем, Коля развернул карту, нашел Брайтон. На карте район был похож на скелет воблы. Позвоночник – Брайтон-Бич, пересекался пятнадцатью «костями», переулками по номерам. По брюху скелета шла набережная.
В глубине переулка блеснула гладь океана. Коля направился к нему и взошел на широкий дощатый помост, бордвок, тянувшийся вдоль берега, куда хватало глаз. Воздух был прозрачен и свеж. Ощущение свободы в стране неограниченных возможностей нахлынуло на Колю. Некоторое время он наслаждался, смотрел на чаек и на темную полоску острова, синеющего далеко-далеко.
Наконец Коля полез в сумку, достал мятую визитку и набрал на уличном телефоне номер какого-то Едлина, который в Колином «досье» был единственным живым американцем. Автоответчик просил оставить сообщение. Коля повесил трубку телефона на место.
Со стороны города к настилу подступили многоэтажные дома. На уровне второго этажа на одном из зданий крупные русские буквы призывали евреев не верить в Христа.
Коля сел за столик в ресторане «Москва» и заказал еду. Напротив, вжавшись в тень под зонтом, сидел бледный худенький интеллигент средних лет, обмотанный шарфом, сплошь заросший пышной светлой шевелюрой и густой бородой, и отгадывал кроссворд в русской газете.
Коля уставился на отогнутый угол газеты, пытаясь угадать название по видневшейся заглавной букве «П». Кроме слова «Правда», ничего в голову не приходило.
Мужчина поднял на Колю выцветшие глаза и открыл рот с редкими зубами:
– Город в средней полосе России?
– Обоянь.
– Ты смотри! Я такой город не слышал никогда, – сказал волосато-бородатый интеллигент.
– Я из тех мест. – Коля искал контакт для разговора.
Сей факт вроде бы произвел на интеллигента надлежащее впечатление, но тут к нему подскочила молодая дамочка в костюме, соблазнительно обтягивающем ее впечатляющую фигуру. Она запыхалась от бега.
– Мамочка, – заговорил интеллигент. – Не заставляй меня долго ждать на солнце. Ты же знаешь, у меня по коже пойдут пятна.
Дамочка принялась подробно объяснять причину опоздания. Ее задержал бездомный. Дамочка, как понял Коля, болела душой о бездомных и пыталась улучшить их участь, используя связи с церковью в Бронксе.
Пара поднялась и собралась уходить. Коля успел спросить:
– Не подскажете, как мне комнату снять?
Мужчина расщедрился и протянул газету без последней страницы:
– Вот здесь посмотрите. Здесь должно быть.
Газета называлась «Полезная». Коля нашел в ней много интересного и углубился в объявления, отмечая сдающуюся жилплощадь.
Ближе к вечеру по настилу пошел разнополый пожилой народ. Больных катили в креслах-каталках. Молодая публика заполнила ресторанные столики и дымила «Мальборо» и «Пэл-мэлом».
Коля пересел на лавочку у перил пляжа. С наступлением темноты по бордвоку тихо покатил полицейский патрульный «форд», уважительно разгоняя гуляющих. Мысли Коли освободились от восхищения свободой и сосредоточились на прозе – где провести ночь.
– Так, – пробубнил он самому себе, глядя на патруль. – Ночевать здесь, на лавочке, – лучше не рисковать.
Его мысленные терзания оборвала канонада. В воздухе над океаном расцвели шары салюта.
– В честь чего? – поинтересовался Коля у проходящей пары старичков.
– Не знаем, – сознался мужчина. – Американцы придумали. Каждую пятницу пуляют. Мы, милок, пенсионеры из Харькова. Америка – за углом, но мы туда не ходим. – Он рассмеялся и посмотрел на свою спутницу.
Коля стал рассматривать в небе рассыпающиеся букеты неизвестного праздника.
Фейерверк вскоре закончился. Народ понемногу убывал. Коля сидел один в павильоне под навесом, который опустел.
Вдруг в тишине он услышал тихую русскую речь радиокомментатора, обличающего беспредел, который творил президент Туркмении. Речь шла ниоткуда.
Коля огляделся. Жизнь ресторанов затихала. Одинокий джоггер бежал молча, из наушников на его голове ничего услышать было нельзя.
Наконец Коля обнаружил источник. Радиоголос шел снизу, из-под досок помоста.
Коля нагнулся, посмотрел в щелочку на полу и увидел там человека. Мавроди спустился по лесенке со стороны города и обнаружил дыру в проволочной сетке, затягивающей вход в темное пространство под помостом, слабо освещенное сверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62