Водная гладь слепила не меньше чем солнце. Коля посмотрел на девушку, и в глазах проскочила лукавая мыслишка.
– Поплаваю, и пойдем на ланч, – сказал он и направился к воде.
Лори съежилась, когда он с разбегу плюхнулся в воду, поплыл от берега и вскоре растворился в солнечном пятне. Она прикрыла ресницы и растянулась на пледе. Через некоторое время чайки подняли галдеж. Слышался собачий лай. За птицами в полосе прибоя безрезультатно носилась собака.
Лори подняла голову, поглядела на собаку, провела взглядом по океану, ища Колю, и не нашла. Села и, пробежав глазами по воде до самого горизонта, поднялась и двинулась к кромке прибоя. Коли нигде не было. Растерявшись, она помчалась к большому валуну, на котором вытянулись загорать мужские тела.
Добежав до камня, она вдруг услышала:
– Лори!
Девушка закрутила головой, не понимая, откуда голос. Из-за валуна по-пластунски выполз улыбающийся Коля. Через минуту он не улыбался и проклял свою затею. На него обрушился шквал-вопль непонятной речи. В гневе Лори не справлялась с английским и насыщала пулеметную очередь слов крепкими испанскими выражениями. Посекундно зазвучали незнакомые Коле ругательства: «Конью!», «Ходер!»
– Я шутил… – пытался он оправдаться, но не мог вставить слово.
Они шагали к пледу, и Коля выслушивал гневный рассказ, суть которого стала постепенно проясняться. В холодной воде у людей сводит мышцы… Так случилось со знакомым сестры… Он тонул… Но на берегу было много народу… Здесь нет никого…
– Шутка же… – повторил Коля.
Тут же всплеснулась другая тема: шутка шутке – рознь… один пошутил да помер…
– Что же такое! – картинно закричал Коля и грохнулся на колени, задрав к Лори руки. – Прости ты меня, ради бога!
Она дернула носик в сторону, резко села на плед и замолчала. Коля смотрел на нее, говорить не решался. По душе разливалось тихое восхищение. Девушка нравилась. Дотронуться побоялся.
Он перевел взгляд на чайку на берегу, несущую в клюве краба, и бросился к ней на четвереньках. Чайка не взлетела, а дернула в сторону воды с неожиданной для ее коротких ножек скоростью. Коля отстал, вскочил на ноги, продолжая погоню. Чайка уверенно взлетела над водой и полетела вдоль побережья. Коля повел за птицей взглядом и залаял.
– Гав, гав, гав! – дурачился Коля, краем глаза отметив, что Лори усмехнулась.
В русском ресторане она поковыряла с краешка блюдо, съела кусочек:
– Вкусно. Неужели ты все съешь?
– Как я! А ты?
– Напугал ты меня. В Пуэрто-Рико часто тонут. Наш сосед спасателем служит и рассказывает…
– Успокойся. Не вспоминай, – перебил Коля. – Я шесть лет моряком на судах ходил. Тренированный в водном деле. Сейчас что-нибудь смешное расскажу. Один бизнесмен знаешь, что придумал?
– Что?
– Он разносит пиццу по офисам, в которых ее не заказывали. Потом звонит из офисного телефона на свой девятисотый выяснять, кто «перепутал». И… снимает с их счета долларов сорок, – засмеялся Коля, ожидая адекватное восхищение.
– Таких людей в тюрьму надо прятать! – безапелляционно заявила Лори.
Коля позеленел, лицо вытянулось. Он поспешил сменить тему.
– Ты, значит, пуэрториканка?
– Нет. Родители – испанцы, с Кубы бежали, теперь в Сан-Хуане вся семья.
– Почему ты уехала?
– Хочу себе доказать кое-что. Люблю профессию. Дома с работой плохо.
– В России тоже жуть что происходит, – авторитетно заявил Коля. – Бизнес в руках мафии. Собственный начинать опасно.
– Я по телевидению вашу войну видела.
– Вот! – Он со вкусом дожевывал бифштекс. – Война внутри групп идет.
Следующий ее вопрос застал Колю врасплох:
– Каким ты бизнесом занимаешься, Ник?
Коля чуть не поперхнулся. Он сделал вид, что дожевывает кусок, тянул с ответом и лихорадочно соображал, как ответить.
– В Академии бизнеса практику прохожу, – наконец нашелся он. – Ездим по разным фирмам, набираемся опыта и зарабатываем.
Лори посмотрела на него с уважением.
– Я хочу собственное предприятие организовать, – не останавливаясь, фантазировал Коля. – Вот такой салон, как у вашей хозяйки.
– Многие мечтают, – сказала она и добавила: – Денег надо много, чтоб начать.
– Пользуюсь случаем, учусь делать их. Если сделаю, пойдешь ко мне в компаньоны?
– Пойду, – искренно ответила она. – Свой бизнес – это здорово! Только я никогда таких денег не заработаю.
– Заработаешь, если голову поломать.
– Я ломала, ничего не выломала.
– Вместе подумаем. – У Коли мелькнула надежда на взаимопонимание. Он задумался.
Заиграл оркестр. Коля поднялся, протянул Лори руку. Музыканты, увидев первую пару и Лори, будто созданную для танца, сменили блюз на быстрые ритмы. Лори почувствовала себя как рыба в воде.
Волосатый солист, певший по-русски, вдруг вскочил в круг для танцев и объявил:
– Кто выдержит дольше, тому – премия!
Пары пошли одна за другой.
– Две пары танцуют!.. Три пары танцуют!.. – выкрикивал он, исполняя то рок, то брейк, то джайв. – Четыре, нет, шесть пар, нет, семь пар танцуют!.. – Мелодии сменялись без перерыва. В количестве песенного репертуара солист был неутомим. – Одиннадцать пар танцуют!
Музыкальный шквал нарастал. Солист провоцировал, выкручивая неописуемые па. Лори не сдавалась, прыгала и крутилась, как заведенная игрушка. Коля взмок и изнемогал – сказывалась обильная еда. Наконец кое-кто стал выходить из круга.
– Восемь пар танцуют!
Солист вскочил на приступку сцены и пел оттуда. Когда остались две пары, оркестр заиграл громкий марш, и к танцорам вышел метрдотель с двумя бутылками шампанского на подносе.
– Победителям от оркестра!
Одна бутылка прибыла на Колин стол вместе с грохнувшейся на стул тяжело дышащей Лори.
– Видит Бог, я не заказывал вина, как ты и просила, – улыбался Коля, открывая шампанское.
– Все отлично, Ник! Выпью и начну хохотать. Ты уже видел меня мартышкой! – Глаза ее сверкали от возбуждения. – Не думала, что русские такие заводные!
– Пьяни здесь много, – сказал Коля. Тут он перехватил несколько недвусмысленных мужских взглядов, направленных на Лори, и испытал приступ мужского тщеславия. – Хохочи. Ты так здорово хохочешь!
– Тебе нравится?! – Она чокнулась с ним и выпила целый бокал.
В салоне автомашины Коля обнял Лори за плечи. Она лежала головой на его плече.
– Смешной был толстяк, который упал, да? – Лори говорила и смеялась, не дожидаясь ответа.
Машина притормозила у Колиного дома. Он осмелел и положил руку на ее бедро. Лори в момент примолкла, сбросила руку, выпрямилась на сиденье и посмотрела на него расширенными глазами.
– Ты что?!
– Зайдем ко мне, посмотришь, как я живу, сейчас не поздно, – сказал он вяло, будто нехотя.
– Нет! – отрезала Лори.
– Хочешь, – Коля попытался снять неловкость, – завтра опять в тот ресторан пойдем. Воскресенье завтра.
К удивлению Коли, неловкость как волной смыло. Лори оживилась.
– Лучше на дискотеку. Ты отлично танцуешь. Мне хочется показаться кое-кому!
Коля кивнул, насупившись.
От громкого ритма вздрагивала планка приемника на панели взятого напрокат «Форда». Компаньоны неслись по хайвею. Летел за окном летний пейзаж.
– Зачем ты музыку на полную мощь раскрутил? – Коля убавил громкость.
– Тебе хорошо, ты вздремнул. Я засыпаю. – Гиви за рулем зевнул.
– Тормози, я дальше поведу.
«Форд» остановился на боковине шоссе.
– Из двадцати офисов клюнули семь. Работает трюк! – сказал Гиви, усаживаясь на правое сиденье. – Жалко, что придется прекратить.
Мавроди не ответил, пребывал в посторонних мыслях.
– Не узнаю «брата Колю», – засмеялся Гиви. – Ты давай придумывай, что делать будем. Доить почтовиков становится рискованно. Я сообразить не могу. А ты все танцы осваиваешь!
– Насытился на всю жизнь. Ее ничего, кроме танцев, не интересует.
– Пощупал уже заморское чудо?
– Не поверишь! Домой затащить не могу, к себе не приглашает, – расстроенно ответил Коля. – Может, она – фригидная?
– Да, жди! Они – другой народ. – На лице Гиви промелькнула загадочная улыбка.
– Ты это о чем?
– Может, и правда ты себе жену нашел. Отец ее собственными руками задушит, если она вдруг забеременеет. Они – народ строгий, католики. Ты на всякий случай выучи по испанки: «Тэ кьерро!» Я тебя люблю. Пригодится. У них «люблю» и «хочу» – одно и то же.
– Ты, я смотрю, испанский знаешь.
– Ограниченную тематику.
– Тэ кьерро, – повторил Коля с глупой улыбкой.
Дома Коля позвонил Лори.
– Как практика? – Она, как всегда, начинала говорить первой.
– Нормально.
– Успешно? Расскажи подробнее. – И сама себя перебила новостью: – Коля, приезжай ко мне в воскресенье. У меня день рождения. Много народу соберется. Вот натанцуемся! Мы давно не танцевали.
Коля так по ней соскучился, что обрадовался даже танцам.
– Когда приезжать-то?
– Приезжай заранее, – загадочно ответила Лори. – Часов в пять.
Ювелирная витрина Нью-Йорка, Сорок седьмая улица Манхэттена. Но золото и бриллианты, мерцающие за бронированными стеклами магазинов, уже не привлекали Колино внимание. В руке он сжимал кожаный кубик – футляр с дорогим кольцом. Шел уверенным шагом и выхватывал рекламные листовки подряд у всех разносчиков. Листовки он не читал, выбрасывал по пути в урны, наслаждаясь чувством благотворительности – знал, чем раньше эти ребята избавятся от рекламок, тем быстрее получат свою пятерку.
Мастера салона снимали жилье в домике с двумя башенками на крыше. На столах в гостиной, на всем, куда можно что-то поставить, женщины размещали блюда с едой и бутылки с вином.
В Лориной комнате Коля попал в мир занавесочек, салфеточек, стеклянных фигурок и вазочек. Кровать накрывал красочный пушистый плед с Микки Маусом. На стене – портреты родителей. Мама в молодости. То ли – мама, то ли – Лори, так они были похожи. Рядом отец – нахмурившийся, строгий, загорелый усатый ковбой. Вокруг – полторы дюжины детских фото в рамочках из ракушек и в золоченых ободках.
– Кто они? – спросил Коля.
– Племянники. – Она достала большой, обтянутый синим бархатом альбом, раскрыла. – У меня семь сестер и братьев. Я – младшая. Прабабушка, – указала она на седую даму под деревом. – Ей скоро сто лет будет.
Коля перелистал альбом.
– У тебя тут целый город!
Она рассмеялась.
– Вот уж точно. Расскажи, как съездил?
– Здорово повезло. Изучал работу компании, которая держит лечебные СПА-салоны по всей стране. То, что меня больше всего интересует.
– Надо тебя со старшим братом познакомить. Армандо бизнесом занимается.
– Что делает?
– Автомобили восстанавливает. Руки – золотые. Правда, часто – в убытке.
– Почему?
– Добросовестный очень. Каждую гаечку перемоет, каждую царапинку выведет, денег натратит. Автомобиль лучше нового становится. Гарантию дает.
– Глупо.
– Мы говорим ему, но он не может по-другому.
Коле не хотелось входить в подробности ее семейных проблем. Он достал из кармана кольцо, взял Лорину руку и надел ей на палец.
– Поздравляю!
Лори засветилась радостью.
– Б-беллисимо! – закрутила она рукой. Обхватила Колю за шею, поцеловала и посмотрела на него горящими глазами.
– Тэ кьерро! – с прыгающим сердцем сказал Коля.
Лори посерьезнела. Коля нагнулся к ее губам. Их поцелуй затянулся. С нижнего этажа послышалась музыка.
– Гости собрались, – зачем-то сказал Коля.
Лори вздрогнула.
– Ой-ёй-ёй-ёй! – Она перелетела через попавшийся под ноги пуфик и бросилась вниз по лестнице.
Коля спустился в гостиную. Гости, преимущественно молодежь, танцевали. Лори появилась из кухни. Послышались поздравления, шум, тосты. Гости ставили бокалы на пол и крутились вокруг. Оживленно что-то выкрикивали.
Коля обнаружил себя за языковым барьером. На него смотрели, как на экзотику, и он был этим доволен. На всплески смеха тоже отвечал смехом – не из вежливости, искренно, хотелось повеселиться. Он потанцевал с Лори, потом в общем кругу, потолкался среди гостей, перепробовал несколько вин, незнакомых блюд, добрался до рома.
Выпив, Коля присел в кресло. Из танцевального круга махали, приглашая в компанию. Ром придал энергию и родил в Колиной голове идею. Он вышел в центр и объявил торжественным голосом:
– В честь именинницы – русский танец!
В хореографических кружках Коля не участвовал, но под завод мог отчебучить что-нибудь эдакое. Нарушая ритм, он пустился в пляс, имитируя руками разные выкрутасы из народного русского репертуара, выстукивая каблуками чечетку и вскрикивая на манер пляшущего цыгана. Присядка у него не получилась. Он упал под общий хохот, вскочил и обнаружил, что у него появились последователи. Гости повторяли его жесты, приседали и падали. Кудрявая толстушка пошла «павой», размахивая платком. Лори смеялась. Коля вдохновился. Он еще хватил рому и потом куролесил и дурачился довольно долго. Вскочил на широкий подоконник, приглашая всех плясать именно там. А потом стал выкрикивать тосты. Он настаивал, чтобы выпили за каждую Лорину сестру в отдельности.
– За старшую! Как ее зовут?.. Вертика. За Вертику!.. За среднюю!..
Никто не останавливал. Выдрючивается человек, смешит народ – здорово!
Но допитый без закуски ром смешался с другими винами и отключил контроль, соизмеряющий желания, возможности и окружающую реальность. Гости разъехались.
Лори закрыла дверь, взяла с тумбочки телефонную трубку и со словами:
– Я вызываю автосервис, ты как, пришел в себя? – вошла в гостиную.
Коли на диване не было. Коли не было ни в кухне, ни в туалете. Он лежал наверху, на кровати, поверх одеяла, щекой на Микки Маусе. Попытка привести его в сознание ни к чему не привела. Он мычал и мгновенно засыпал.
Проснулся Коля один. За окном было темно. Осмотрел себя, измятого и растрепанного, в Лорином зеркале. Кандидат в мужья представительницы обширного испанского рода выглядел выпущенным из вытрезвителя хануриком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62