«Да», сказал Коннор. «Они допустили ошибку. Наверное, перепутали, что отра
жение, а что нет. Мне кажется, они просто работали в большой спешке, не смог
ли вспомнить, на какой руке шрам, и просто добавили его наугад. Такие ошибк
и случаются.»
«Значит, прошлой ночью вы увидели, что шрам не на той руке…» «Да. И сразу по
нял, что ленты подделаны», сказал Коннор. «Надо было, чтобы ты подготовилс
я к анализу лент утром. Поэтому я послал тебя в департамент, чтобы ты нашел
место, где можно поработать над лентой, а сам поехал домой спать.»
«Но вы позволили арестовать Эдди. Почему? Вы же знали, что Эдди не был убий
цей.»
«Иногда надо позволять игре идти своим чередом», сказал Коннор. «Мы, очев
идно, должны были создать впечатление, что продолжаем считать Эдди убийц
ей девушки.»
«Однако, погиб невинный», сказал я.
«Я бы не называл Эдди невинным», сказал Коннор. «Эдди в дерьме по шею.»
«А сенатор Мортон? Как вы узнали, что убийца Ц Мортон?» «Я не знал, пока он н
е позвал нас на маленькую встречу сегодня. Там он себя выдал.»
«Как?»
«Он говорил гладко. Но тебе стоит подумать, что же он сказал на самом деле»
, сказал Коннор. «Вклиниваясь меж всей словесной шелухой, он три раза спро
сил, закончено ли наше расследование. И он еще спросил, имеет ли убийство к
акое-нибудь отношение к МайкроКон. Если задуматься, то это очень странны
й вопрос.»
«Почему странный? У него много контак-тов, господин Ханада, например, друг
ие. Он нам сам их назвал.»
«Нет», сказал Коннор, качая головой. «Если отмести всю чепуху, то сенатор М
ортон при разговоре все время размышлял вслух: Окончено ли наше расследо
вание? И можно ли его связать с МайкроКон? Потому что я хочу изменить свою
позицию относительно продажи МайкроКон.» «Ну, и что?…»
«Но он так и не объяснил ключевой вопрос: почему он изменил свою позицию.»

«Он же сказал нам, почему», возразил я. «У него нет поддержки, всем вокруг н
аплевать.»
Коннор протянул ксерокопию. Я взглянул. Это была страница газеты. Я верну
л ее. «Расскажите сами, я за рулем.»
«Здесь интервью сенатора Мортона газете „Вашингтон Пост“. Он повторяет
свою точку зрения на МайкроКон. Продавать компанию Ц против интересов н
ациональной обороны и американской конкурентоспособности. В общем, тре
потня. Такова была его позиция в четверг утром. В четверг вечером он прису
тствует на приеме В Калифорнии. В пятницу утром оказалось, что у него друг
ой взгляд на МайкроКон. Продажа стала прекрасной. А теперь, скажи мне, поче
му?»
«Боже мой», сказал я. «Что мы будем делать?»
Потому что в работе полицейского есть определенные нюансы. В некоторые м
оменты до тебя доходит, что ты всего лишь коп, и весьма низко расположен на
социальной лестнице. И ты весьма неохотно трогаешь людей, близких к влас
ти. Ибо все будет гнусно. Все выйдет из-под контроля. И тебе дадут по задниц
е.
«Что нам делать?», повторил я.
«Все по порядку», сказал Коннор. «Там не твой дом?»

* * *

Микроавтобусы TV выстроились вдоль улицы. Стояло несколько седанов с над
писями «Пресса» за ветровыми стеклами. Толпа репортеров теснилась пере
д дверью в мою квартиру и вытянулась вдоль улицы. Я не увидел свой бывшей ж
ены.
«Продолжай ехать, кохай», сказал Коннор. «Доезжай до конца квартала и све
рни вправо.»
«Зачем?»
«Я недавно позволил себе позвонить в офис прокурора округа. И устроил тв
ою встречу с женой в парке.»
«Да?»
«Подумалось, что так будет лучше для всех.»
Я свернул за угол. Хемптон-парк примыкал к начальной школе. В этот час дет
и носились снаружи, играя в бейсбол. Я медленно двигался по улице, высматр
ивая место для парковки, и миновал седан. На пассажирском месте мужчина к
урил сигарету. Женщина за рулем барабанила пальцами по баранке. Это была
Лорен.
Я припарковал машину.
«Подожду здесь», сказал Коннор. «Удачи.»

* * *

Она всегда предпочитала бледные цвета и надела бежевый костюм и кремову
ю шелковую блузку. Светлые волосы были зачесаны назад. Никаких драгоценн
остей. Сексуальная и деловая одновременно, ее особый талант. Мы пошли по д
орожке на краю парка, глядя на детей, играющих в мяч.
Никто из нас ничего не сказал. Приехавший с ней мужчина остался в машине.

Кварталом дальше мы видели прессу, кучковавшуюся возле моего дома. Лорен
посмотрела на меня и сказала: «Боже мой, Питер. Не могу себе поверить, в сам
ом деле не могу. Это нечестно. Ты равнодушен к моему положению.»
Я спросил: «А кто же им сказал?»
«Не я!»
«Но кто-то же сказал. Кто-то им сказал, что ты придешь в четыре часа.»
«Что ж, это не я.»
«Просто так уж случилось, что ты при полном параде.»
«Утром я была в суде.»
«Ладно, все прекрасно.»
«Да чтоб тебя, Питер!»
«Я сказал, ладно.»
«Трахнутый детектив!»
Она повернула и мы пошли обратной дорогой. Уходя от прессы. Она вздохнула.
«Послушай», сказала она, «давай попробуем быть цивилизованными.»
«Окей.»
«Я не знаю, как тебя угораздило ввязаться в это дерьмо, Питер. Извини, но де
ло идет к тому, что тебе откажут в опеке. Я не могу позволить, чтобы моя дочь
воспитывалась в подозрительном окружении. Не могу позволить. Мне приход
ится думать о своем положении. О своей репутации в офисе.» Лорен всегда бы
ла озабочена внешней стороной. «Почему же в подозрительном окружении?»

«Почему? Растление малолетних Ц исключительно серьезное обвинение, Пи
тер.»
«Не было же растления малолетних.»
«Старые обвинения могут быть подняты вновь.»
«Ты же все знаешь об этих обвинениях», сказал я. "Ты была моей женой.
Ты знаешь об этом все."
Она упрямо ответила: «Мишель надо проверить.»
«Хорошо, но проверка будет отрицательной.»
«На данной стадии мне все равно, что покажет проверка. Дело закрутится да
льше, Питер. Я хочу, чтобы тебя лишили опеки. Ради моего спокойствия.» «О, бо
же ты мой.»
«Да, Питер.»
«Ты же не знаешь, что такое воспитывать ребенка. Это отнимет слишком мног
о времени у твоей карьеры.»
«У меня нет выбора, Питер. Ты не оставил мне выбора.» Теперь она заговорила
, как долгая страдалица. Мученичество всегда было ее сильной стороной.
Я сказал: «Лорен, ты же знаешь, что старые обвинения фальшивы. Ты просто пу
скаешь их в ход, потому что тебе позвонил Вильгельм.» «Он звонил не мне. Он
позвонил помощнику прокурора. Он позвонил моему боссу.»
«Лорен.»
«Извини, Питер. Ты сам виноват во всем.»
«Лорен.»
«Да, именно так.»
«Лорен, это очень опасно.»
Она резко рассмеялась. «И это ты говоришь! Думаешь, я не знаю, как это опасн
о, Питер. Мне могут оторвать задницу!»
«О чем ты говоришь?»
«А ты как думаешь, о чем я говорю, сукин ты сын?», с яростью сказала она. «Я го
ворю о Лас Вегасе!»
Я молчал. Я совершенно не мог понять, куда она клонит.
«Слушай», сказала она. «Сколько раз ты был в Лас Вегасе?»
«Только раз.»
«И в тот раз, когда поехал, ты сильно выиграл?»
«Лорен, ты все об этом знаешь…»
«Да, знаю. Ясное дело, знаю. А как по времени соотносятся эти два события: тв
оя поездка и большой выигрыш в Лас Вегасе с обвинением против тебя в раст
лении малолетних? Неделя разницы? Две недели?» Так вот оно что. Она беспоко
ится, что кто-нибудь свяжет два этих события, что это как-то будет прослеж
ено. И что это как-то заденет ее. «Тебе надо было еще раз поехать в прошлом г
оду.»
«Я был занят.»
"Если ты помнишь, Питер, я говорила, чтобы пару лет ты ездил регулярно.
Чтобы завелась привычка."
«Я был занят. Надо было воспитывать ребенка.»
«Что ж», покачала она головой, «а теперь мы стоим здесь.»
Я спросил: «А в чем проблема? Этого же никогда не вычислят.»
Тут она по-настоящему взорвалась: «Не вычислят? Они уже это вычислили! Они
уже знают это, Питер. Я уверена, они уже говорили с Мартинесами или Эрнанд
есами, или как там звали эту пару?»
«Но они, наверное, не смогут…»
«Ради бога! Ты думаешь, как кто-то получает работу по связям с японцами? Ка
к ты получил свою работу, Питер?» Я нахмурился и стал вспоминать. Это было
больше года назад. «В департаменте повесили объявление о работе и записы
вали кандидатов…» «Да, а дальше что?»
Я задумался. Дело в том, что я не слишком был убежден, что назначение прошл
о административно. Я всего только подал заявление на эту работу и совсем
забыл о нем, пока все не решилось где-то за сценой. В те дни я был занят. Рабо
та в отделе прессы весьма лихорадочная. «Я объясню тебе, что произошло», с
казала Лорен. «Шеф специальной службы департамента делает окончательн
ое определение кандидатов, консультируясь с представителями азиатской
общины.»
«Может быть, это правда, но я не вижу…»
«А знаешь, как долго представители азиатской общины просматривали спис
ок кандидатов? Три месяца, Питер. Достаточно долго, чтобы о людях в списке
узнать все. Все. Они знают все, от размера ворота твоей рубашки до твоего ф
инансового положения. И поверь мне, они знают об обвинениях в растлении д
етей. И о твоей поездке в Лас Вегас. И они смогут связать их вместе. Да кто уг
одно сможет связать это.»
Я хотел было запротестовать, но вспомнил, что несколько раньше говорил Р
он: они теперь следят и за бэкхоулом.
Она сказала: «Ты стоишь здесь и плетешь мне, что не знаешь, как это работае
т? Что ты не обращал внимания на процесс? Боже, Питер, не надо. Ты прекрасно п
онимал, что значит работа связного: ты хотел денег. Как и любой другой, кто
имеет дела с японцами. Ты знаешь, как они устраивают такие сделки. Для кажд
ого что-нибудь находится. Ты получил кое-что. Департамент получил кое-чт
о. Шеф получил кое-что. Обо всех позаботились. А взамен они подобрали имен
но того, кого хотели в качестве связника. Они знают, что имеют к тебе ключи
к. А теперь у них есть ключик и ко мне. И все оттого, что ты не поехал в свой че
ртов Лас Вегас в прошлом году, а сколько я тебе говорила?» «И поэтому ты хо
чешь отобрать опеку Мишель?»
Она вздохнула: «Мы просто сейчас играем свои роли.» Она взглянула на часы
и посмотрела в сторону репортеров. Я видел, что ей не терпится, что она хоч
ет встретиться с прессой и произнести речь, которую уже заготовила. У Лор
ен всегда наличествовало сильное чувство драмы. «Ты уверена, что такова
твоя роль, Лорен? Потому что, все идет к тому, что в ближайшие несколько час
ов все станет очень гнусно. И тебе не захочется быть во все это вовлеченно
й.»
«Я уже вовлечена.»
«Еще нет.» Я достал из кармана один снимок и показал ей.
«Что это?»
«Видеокадр с лент службы безопасности Накамото, снятый прошлой ночью во
время убийства Черил Остин.»
Она прищурилась над снимком: «Ты разыгрываешь меня?»
«Нет.»
«И ты на такое пойдешь?»
«Так надо.»
«Ты хочешь арестовать сенатора Мортона. Да ты сошел со своего трахнутого
ума!»
«Может быть.»
«Ты не сможешь этого сделать. И знаешь, что не сможешь. В конечном счете, Ми
шель это только повредит.»
На это я ничего не ответил. И обнаружил, что она нравится мне все меньше. Мы
шли по дорожке, а ее каблуки-гвоздики стучали по асфальту. Наконец она ска
зала: «Питер, если ты настаиваешь на продолжении этого безрассудного кур
са действий, тогда я ничего не могу поделать. Как твой друг, я советую тебе
не делать этого. Но если ты настаиваешь, то я ничем не могу тебе помочь.»
Я не ответил. Ждал и смотрел на нее. В ярком солнечном свете я видел, что у не
е начали появляться морщины. Я видел темные корни ее волос. Пятнышко пома
ды на зубах. Она сняла темные очки и посмотрела на меня тревожными глазам
и. Потом повернулась и снова взглянула в сторону прессы. Очки она крутила
в руке.
«Если это действительно произойдет, Питер, я думаю, что мне, наверное, лучш
е взять день отпуска и пусть события идут своим чередом.» «Хорошо.»
«Ты ясно понимаешь: я не откладываю в сторону свои опасения, Питер?»
«Понимаю.»
«Но я не думаю, что вопрос об опеке Мишель должен смешиваться с еще какой-
то сумасшедшей историей.»
«Конечно, нет.»
Она снова надела солнечные очки. «Я сочувствую тебе, Питер. Правда. Одно вр
емя у тебя было многообещающее будущее в департаменте. Я знаю, что тебя на
мечали для работы в аппарате шефа. Но ничто не спасет тебя, если ты решишьс
я на такое.»
Я улыбнулся: «Что ж.»
«У тебя есть что-то, кроме фотографических улик?»
«Не думаю, что следует рассказывать тебе слишком много подробностей.» «П
отому что, если у тебя имеются только фотографические улики, то дело разв
алится, Питер. Прокурор к ним даже не притронется. Фотографические свиде
тельства больше не котируются. Их слишком легко состряпать и суды это зн
ают. Если у вас есть только снимки типа, совершающего убийство, то это не п
окатит.»
«Посмотрим.»
«Питер», сказала она. "Ты потеряешь все. Работу, карьеру, ребенка, все.
Проснись, не делай этого."
Она пошла к своей машине. Я пошел рядом. Мы ничего не говорили. Я ожидал, что
она спросит, как Мишель, но она не спросила. Не удивительно, ей было над чем
подумать. Наконец мы дошли до машины и она направилась к месту водителя.

«Лорен.»
Она смотрела на меня поверх автомобиля.
"Давай ничего не станем предпринимать еще двадцать четыре часа, окей?
Никаких хорошо просчитанных звонков никому."
«Не беспокойся», сказала она. "Я ничего не видела и не слышала.
Откровенно говоря, я хотела бы никогда ничего не слышать о тебе." Она села
в машину и отчалила. Глядя, как она уезжает, я чувствовал, как мои плечи осе
ли и напряжение оставило меня. И не только потому, что мне удалось сделать
то, что я хотел Ц отговорить ее на некоторое время. Не только поэтому. Что-
то, наконец, окончательно ушло.

* * *

Коннор поднялся со мной по черному ходу в мою квартиру, избежав прессы. Я р
ассказал ему, что произошло. Он пожал плечами. «Для тебя это новость Ц как
подбираются связные?»
«Ага. Наверное, я никогда об этом не задумывался.» Он кивнул: «Так обычно и
происходит. Японцы весьма искусны в налаживании того, что они называют с
тимулами. Первоначально у департамента были опасения, чтобы посторонни
е вмешивались и говорили, каких офицеров выбирать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45