Они ссудили нам кучу д
енег, Питер, прорву денег. Сотни миллиардов долларов. Большую часть после
дних пятнадцати лет торговый дефицит Соединенных Штатов с Японией сост
авляет миллиард долларов в неделю. С этим миллиардом долларов в неделю о
ни же должны что-то делать. К ним устремился поток денег. Им не надо так мно
го долларов. Что им надо делать со своими излишними миллиардами? Они реши
ли ссужать деньги обратно нам. Наше правительство год за годом работало
с бюджетным дефицитом. Мы не платили по нашим собственным программам. По
этому японцы финансировали наш бюджетный дефицит. Они инвестировали в н
ас. И они ссужали свои деньги, основываясь на определенных гарантиях наш
его правительства. Вашингтон заверял японцев, что мы приведем свой дом в
порядок. Сократим наш дефицит. Улучшим обучение, перестроим инфраструкт
уру, даже повысим налоги, если необходимо. Короче, очистим нашу сцену. Пото
му что только тогда вложения в Америку имеют смысл.» «У-гу», промычал я.
«Но ничего из этого мы не сделали. Мы позволили дефициту стать еще хуже и м
ы девальвировали доллар. Мы наполовину сократили его ценность в 1985 году. З
наешь, что это сделало с японскими инвестициями в Америке? Затрахало их. В
се, что они вложили до 1984 года, теперь возвратится только половиной.» Я что-
то смутно припоминал такое. Я сказал: «Я думал, мы сделали это, чтобы сокра
тить свой торговый дефицит, чтобы подтолкнуть экспорт.» «Да, но это не сра
ботало. Наш торговый баланс с Японией стал еще хуже. Обычно, когда валюта д
евальвируется наполовину, стоимость всего импортного удваивается. Одн
ако японцы срезали цены на свои VCR и копировальные машины и удержали свою
долю рынка. Вспомни: бизнес Ц это война. Все, что нам в действительности у
далось, это сделать американскую землю и американские компании дешевле
для японцев, потому что йена теперь вдвое сильнее прежнего. Мы сами сдела
ли так, что все самые большие банки мира теперь японские. И мы сами сделали
Америку бедной страной.»
«А какое отношение это имеет к субботним встречам?» «Ну», сказал Коннор, «
предположи, что у тебя дядя Ц пьяница. Он говорит, что если ты займешь ему
денег, то он перестанет пить. Однако, пить не перестает. А тебе хочется вер
нуть свои деньги. Хочется спасти что еще можно из своего неудачного влож
ения. И, вдобавок, ты знаешь, что твой дядя, будучи пьяницей, может напиться
и с кем-нибудь подраться. Твой дядя вышел из-под контроля. Поэтому, что-то
надо делать. И тогда вся семья садится вместе, чтобы решить, что же делать
с проблемным дядюшкой. Именно это и решили сделать японцы.»
«У-гу.» Коннор, должно быть, расслышал скептицизм в моем голосе. «Послушай
», сказал он. «Выброси из головы чепуху о заговоре. Ты хочешь завоевать Япо
нию? Ты хочешь править их страной? Конечно, нет. Ни одна разумная страна не
хочет завоевать другую страну. Делать бизнес, да. Иметь связи, конечно. Но
не завоевывать. Никто не хочет ответственности. Никто не хочет беспокоит
ься. В точности, как с дядей-пьяницей Ц ты идешь на эти встречи, только есл
и вынужден. Это последнее средство.» «И японцы видят это именно так?»
"Они видят миллиарды и миллиарды своих долларов, кохай.
Инвестированными в страну, у которой большие трудности. Наполненную стр
анными индивидуалистически настроенными людьми, которые все время гов
орят и постоянно оспаривают друг друга. Которые все время совещаются. Ко
торые плохо обучены, которые мало знают о мире, которые информацию получ
ают в основном по телевизору. Которые плохо работают, которые привыкли к
насилию и наркотикам, и, кажется, совсем не протестуют против них. У японце
в миллиарды долларов находятся в этой причудливой стране, а они хотят по
лучать приличный доход от своих вложений. И даже если американская эконо
мика падает Ц она скоро станет третьей по счету в мире, после Японии и Евр
опы Ц нужно попытаться поддержать ее. Что они все время и делают." «И это в
се?», спросил я. «Они просто заняты добрым делом спасения Америки?»
«Кому-то надо это делать», сказал Коннор. «Мы больше не можем идти таким п
утем.»
«Сами справимся.»
«Так всегда говорили англичане.» Он покачал головой. «Но сегодня Англия
бедна. И Америка тоже беднеет.»
«Почему это она беднеет?», спросил я несколько громче, чем хотел. «Японцы у
тверждают, потому, что Америка становится страной без сущности. Мы позво
лили нашей промышленности покинуть страну. Мы больше не можем делать мно
гие вещи. Когда изготовляют продукты, то добавляют стоимость к сырым мат
ериалам и в буквальном смысле творят богатство. Однако, Америка перестал
а это делать. Американцы сегодня делают деньги с помощью бумажных манипу
ляций, и японцы утверждают, что мы обречены на расплату, ибо бумажные дохо
ды не отражают реального богатства. Они считают, что наше увлечение Уолл-
Стритом и спекулятивными облигациями Ц это сумасшествие.» «И потому яп
онцы должны нами управлять?»
«Они считают, что кто-то должен нами управлять. Они предпочли бы, чтобы эт
о мы делали сами.»
«Боже мой.»
Коннор поерзал на сидении. «Умерь раздражение, кохай. Потому что Ханада-с
ан сказал, что субботние встречи прекратились в 1991 году.» «Да?»
«Да. То есть тогда японцы решили не беспокоиться о том, очистит ли свою сце
ну Америка. Они увидели преимущества в нынешней ситуации: Америка дремле
т и ее недорого купить.»
«Значит субботних встреч больше нет?»
«Есть чисто случайные, в силу ничибей-канкей: продолжающихся японо-амер
иканских связей. Экономики двух стран сегодня переплетены. Ни одна не мо
жет отступить, даже если захочет. Но эти встречи более не важны. У них тепе
рь в основном светские функции. То, что Сакамура сказал Черил Остин Ц неп
равда. И ее смерть не имеет отношения к субботним встречам.» «Тогда с чем ж
е она связана?»
«Похоже, мои друзья думают, что это дело личное. Чию-но моцуре Ц преступл
ение страсти, где замешана красивая женщина Ц ирокичигай и ревнивый муж
чина.»
«И вы им верите?»
«Ну, суть в том, что они единогласны, все эти три бизнесмена. Конечно, японц
ы неохотно демонстрируют несогласие меж собой, даже при игре в гольф в не
доразвитой крестьянской стране. И я знаю, что единогласие по отношению к
гайджину может прикрывать множество грехов.»
«Думаете, они лгали?»
«Не совсем.» Коннор покачал головой. «Но у меня создалось впечатление, чт
о они сказали мне что-то не говоря. Сегодня утром была игра хара-но сагура
и. Мои друзья не рассчитывали на возврат.»

* * *

Коннор описал игру. Все утро стояло глубокое молчание. Каждый в четверке
был вежлив и осмотрителен, однако комментарии вслух были редкими и кратк
ими большую часть времени люди ходили по площадке в полной тишине. «А вы п
ошли туда за информацией», сказал я. «Как же вам удалось ее добыть?»
«О, я добыл нужную информацию.» Но, как он объяснил, она вся была бессловно
й. Фундаментально среди японцев развилось понимание, основанное на стол
етиях общей культуры, и они способны передавать чувства без слов. Такая б
лизость существует в Америке между родителем и ребенком Ц ребенок част
о все понимает по одному взгляду родителя. Но американцы, как общее прави
ло, не полагаются на невербальные коммуникации, а японцы полагаются. Сло
вно все японцы являются членами одной семьи и могут общаться без слов. Дл
я японца молчание имеет значение.
«В этом ничего мистического или чудесного», сказал Коннор. «Большей част
ью потому, что японцы так зажаты правилами и соглашениями, что иногда воо
бще не могут ничего сказать. Из вежливости, чтобы спасти лицо, другой чело
век обязан понять ситуацию, ее контекст, тонкие сигналы позы тела и невыр
аженного чувства. Потому что первый чувствует, что не может на самом деле
переложить что-то в слова. Любой разговор вообще был бы неделикатным. Поэ
тому суть дела должна быть передана другими способами.»
Я спросил: «И вы так провели свое утро? Помалкивая?» Коннор покачал голово
й. Он чувствовал, что вполне ясно общается с японскими гольферами и совсе
м не беспокоился молчанием. «Так как я просил их поговорить о других япон
цах Ц членах семьи Ц мне надо было оформить свои вопросы с большой дели
катностью. Словно если я хотел бы спросить, не находится ли твоя сестра в т
юрьме, или затронуть любую тему, которая смущает или причиняет боль. Я был
бы чувствителен к тому, как долго тебе нужно, чтобы начать отвечать, к пауз
ам между твоими ответами, к тону голоса Ц ко всем таким вещам. За пределам
и буквальной коммуникации. Окей?» «Окей.»
«Это означает Ц чувствовать с помощью интуиции.»
«И что же дала интуиция?»
«Японцы смогли выразить следующее: „Мы помним, что в прошлом вы оказывал
и нам услуги. У нас есть желание помочь вам. Однако, это убийство является
японским делом, и поэтому мы не можем сказать вам все, что бы нам хотелось.
Из нашей сдержанности вы сами сможете вывести полезные заключения о под
оплеке дела.“ Вот так они мне намекнули.» «И в чем это подоплека?»
«Ну», сказал Коннор, «они семь раз упомянули МайкроКон.»
«Компания высокой технологии.»
"Да, та, что продается. По-видимому, это небольшая компания в Кремниевой До
лине, которая выпускает специализированное компьютерное оборудование
. И относительно ее продажи возникли политические проблемы.
Японцы говорили об этих проблемах несколько раз."
«Так что убийство каким-то образом связано с МайкроКон.» «Мне так кажетс
я.» Он пошевелился на сидении. «Кстати, что ты узнал в УЮК относительно лен
т?»
«Прежде всего, что они являются копиями.»
Коннор кивнул. «Как я и предполагал», сказал он.
«Да?»
«Ишигуро никогда не отдал бы нам оригиналы. Японцы думают, что всякий, кто
не японец, варвар. Именно это они имеют в виду, буквально варвар. Вонючий, в
ульгарный, глупый варвар. Они проявляют вежливость, ибо понимают, что не м
огут помочь несчастью не быть урожденным японцем. Но продолжают думать и
менно так.»
Я кивнул. Более или менее похоже говорил и Сандерс. «Другое дело», сказал К
оннор, «что японцы добиваются исключительных успехов, однако они не отва
жны. Они, скорее, работяги и интриганы. Они потому не отдают нам оригиналы,
что не хотят испытывать судьбу. Вот так. Что еще ты узнал о лентах?»
«Почему вы думаете, что есть что-то еще?», спросил я. «Когда ты смотрел лент
ы», сказал он, «не обратил ли ты внимание на важную подробность?..»
И здесь нас опять прервал телефон.

* * *

«Капитан Коннор?», сказал радостный голос в трубке. «Это Джерри Орр из клу
ба „Сансет-Хиллс“. Вы уехали, не заполнив свои бумаги.» «Бумаги?»
«Заявление», сказал Орр. «Вам надо его заполнить, капитан. Конечно, это лиш
ь для проформы. Могу вас заверить, что никаких проблем не возникнет, если у
честь, кто ваши спонсоры.»
«Мои спонсоры?», повторил Коннор.
«Да, сэр», сказал Орр. «И примите мои поздравления. Как вы знаете, в наши дни
получить членство в „Сансет“ почти невозможно. Однако, корпорация госпо
дина Ханада некоторое время назад приобрела членство и они решили оформ
ить его на ваше имя. Должен сказать, это весьма щедрый жест со стороны ваши
х друзей.»
«Да, так оно и есть», нахмурившись, сказал Коннор.
Я взглянул на него.
«Они знают, как вам нравится играть в гольф здесь», сказал Орр. «Вы, конечн
о, осведомлены об условиях. В течении пяти лет владельцем членства будет
являться Ханада, но потом оно будет переведено на ваше имя. Так что, если в
ы покинете клуб, то будете свободны его продать. А теперь к делу: вы сами за
берете бумаги или мне переслать их вам домой?» Коннор сказал: «Мистер Орр,
передайте, пожалуйста, мою искреннюю благодарность господину Ханада за
его необыкновенную щедрость. Мне трудно что-либо решить сейчас. Я перезв
оню вам по этому поводу.» «Прекрасно. Просто не забудьте нам сообщить, куд
а их переслать.»
«Я перезвоню», повторил Коннор.
Он нажал выключатель и, нахмурившись, уставился вперед. Наступило долгое
молчание.
Я спросил: «Сколько может стоить членство в этом клубе?»
«Семьсот пятьдесят. Может, и миллион.»
Я сказал: «Миленький подарочек от друзей.» И снова вспомнил Грэма, как он в
сегда намекал, что Коннор в кармане у японцев. Казалось, теперь в этом можн
о было не сомневаться.
Коннор покачал головой. «Я не приму.»
«Почему не примете?», спросил я. «Бог мой, капитан, это чересчур уж честно.»

«Нет, я не приму», сказал Коннор.
И снова зазвонил телефон. На этот раз звонили мне.

* * *

«Лейтенант Смит? Это Луиса Джербер. Я так рада, что наконец-то вас нашла.»

Я не мог вспомнить, кто она, и ответил: «Да?» «Завтра суббота, и я хотела бы з
нать, найдется ли у вас время взглянуть на дом?»
Теперь я ее вспомнил. Она была риелтером, с которым я месяцем раньше ездил
смотреть дома. Мишель становилась старше и мне хотелось вытащить ее из м
ногоэтажки. Если удастся, дать ей дворик. Я сильно разочаровался. Даже с уч
етом кризиса в области недвижимости, самые меленькие домишки шли по четы
ре-пять сотен тысяч. При моей-то зарплате этого я, вероятно, никогда не пот
яну.
«Это очень особый случай», сказала она, «и я сразу подумала о вас и вашей м
алышке. Это небольшой домик в Палмс, совсем небольшой, но там угловой учас
ток и очаровательный дворик. Цветы, миленькая лужайка. Просят три сотни. О
днако я подумала о вас по той причине, что продавец хочет сохранить все пр
ава на собственность. Я подумала, что вы сможете получить дом даже с небол
ьшой скидкой. Не хотите его посмотреть?» Я спросил: «А кто продавец?»
«Вообще-то, я не знаю. Здесь особая ситуация. Дом принадлежит пожилой женщ
ине, которая переехала в дом престарелых, а ее сын, который живет в Топеке,
намеревается его продать, однако хочет, чтобы ему шел доход, вместо прямо
й продажи. Формально собственность еще не попала в официальные списки, н
о я знаю, что продавец хочет сделать именно так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45