https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_vanny/napolnie/
»
«О, черт, эти ленты пропали», сказал Грэм. «Ты никогда снова не увидишь эти
ленты.»
«Что ж, это интересно. Потому что звонок был из штаб-квартиры дивизиона. К
ажется, господин Ишигуро там. И он принес с собой коробку видеолент, чтобы
я посмотрел.»
* * *
Коннор и я поехали вместе. Грэм сел в свою машину. Я спросил: «Почему вы ска
зали, что японцы никогда не тронут Грэма?» «Из-за дяди Грэма», ответил Кон
нор. «Во второй мировой войне он был военнопленным. Его отправили в Токио,
где он пропал. Отец Грэма поехал туда после войны, чтобы узнать, что с ним с
лучилось. По этому поводу возникли неприятные вопросы. Ты, наверное, знае
шь, что некоторые американские военные были убиты в Японии в смертельных
медицинских экспериментах. Рассказывали истории, что японцы в шутку ска
рмливали их печенку своим подчиненным, и всякое такое.»
«Нет, я не знал», сказал я.
«Я думаю, каждый хотел бы забыть это время», сказал Коннор, «и двигаться да
льше. И наверное, правильно. Сегодня это другая страна. О чем говорил Грэм?
»
«О моей стипендии переводчика.»
Коннор сказал: «Ты говорил, это пятьдесят в неделю.»
«Немного больше.»
«Насколько больше?»
«Около сотни в неделю. Пятьдесят пять сотен в год. Но это чтобы покрыть рас
ходы на обучение, книги, на ежедневные поездки, на нянечек для ребенка, на
все такое.»
«Итак, ты получаешь пять кусков», сказал Коннор. «И что?»
«Грэм говорит, что я нахожусь под влиянием. Что японцы купили меня.» Конно
р сказал: «Что ж, они конечно пытаются это сделать. И они исключительно иск
усны.»
«Они пытались сделать это с вами?»
«О, конечно.» он помолчал. «И часто я принимал это. Давать подарки для гара
нтии, что вы будете благосклонны, для японцев это инстинкт. И это не сильно
отличается от того, что делаем мы, если приглашаем босса на обед, когда на
носу повышение. Правильно приглашать босса на ранних стадиях отношений,
когда на кону ничего не стоит. Тогда это просто доброжелательность. То же
самое с японцами. Они верят, что дарить надо загодя, тогда это не взятка, а п
росто подарок. Способ установить связи до того, когда есть какое-нибудь д
авление.»
«И вам кажется, что это окей?»
«Так работает мир.»
«Вы думаете, это подкуп?»
Коннор взглянул на меня и спросил: «А ты как думаешь?»
Я долго молчал перед ответом: «Да. Я думаю, так может быть.» Он начал смеять
ся. «Что ж, это облегчение», сказал он. «Потому что в противном случае япон
цы напрасно потратили бы на тебя свои деньги.» «Что тут смешного?»
«Твое смущение, кохай.»
«Грэм думает, что идет война.»
Коннор сказал: «Что ж, это правда. Мы определенно в войне с Японией. Но дава
й поглядим, чем удивит нас господин Ишигуро в следующей стычке.»
* * *
Как обычно, вестибюль пятого этажа отдела расследований даунтауна был о
живленным даже в два часа ночи. Детективы перемещались среди потрепанны
х проституток и трясущихся наркоманов приведенных для допроса; в углу му
жчина в потертой спортивной куртке орал: «Я сказал заткнись, твою мать!», п
овторяя это снова и снова женщине-офицеру с папкой.
В этом мельтешении и шуме Масао Ишигуро выглядел явно не к месту. В своем г
олубом костюме в тонкую полоску он сидел в углу, наклонив голову и сжав ко
лени. На коленях он неловко держал картонную коробку. Увидев нас, он вскоч
ил на ноги. Он глубоко поклонился, прижав руки к бедрам, дополнительный зн
ак уважения. Он сохранял поклон несколько секунд. Потом он немедленно сн
ова поклонился и на этот раз ждал склонившись и смотря в пол пока Коннор н
е заговорил с ним по-японски. Ответ Ишигуро, тоже по-японски был тихим и по
чтительным. Он продолжал смотреть в пол. Том Грэм оттеснил меня к охладит
елю воды. «Великий боже», сказал он.
«Похоже, тут происходит трахнутое признание.» «Ага, наверное», сказал я. Я
не был убежден. Я уже видел, как раньше Ишигуро менял манеру поведения.
Я смотрел, как Коннор говорит с Ишигуро. Японец стоял с виноватым видом. Он
продолжал смотреть в пол.
"Я бы никогда его не заподозрил ", сказал Грэм. "Ни за миллион лет.
Только не его."
«Как так?»
«Ты шутишь? Убить девушку, а потом стоять в комнате и пытаться нас контрол
ировать. Трахнутые стальные нервы. Но посмотри на него сейчас: боже, он поч
ти плачет.»
Это было правдой: казалось, слезы набухли в глазах Ишигуро. Коннор взял ко
робку и повернулся, направляясь через комнату к нам. Он передал мне короб
ку. «Займись этим. Я хочу взять у Ишигуро заявление.» «Так», сказал Грэм. «О
н сознался?»
«В чем?»
«В убийстве.»
«Черт побери, нет», сказал Коннор. «Почему ты так думаешь?»
«Ну, он там так клялся и скребся…»
«Это просто сумимасен», сказал Коннор. «Я не принимаю это слишком серьез
но.»
«Он практически плакал», сказал Грэм.
«Только потому что он думает Ц это ему поможет.»
«Он не сознался?»
«Нет. Но он обнаружил в конце концов, что ленты были удалены. Это означает,
что он сделал серьезную ошибку, публично шумя в присутствии мэра. Теперь
его могут обвинить в сокрытии улик. Его могут лишить практики. Его корпор
ация покроется позором. Ишигуро в большой беде и он это знает.» Я спросил:
«И поэтому он так унижается?»
«Да. В Японии, если вас прижало, самое лучшее пойти к властям и разыграть б
ольшое шоу о том, как вы извиняетесь, как вам плохо, и как вы никогда не стан
ете это делать. Это проформа, но на власти производит впечатление, как име
нно вы выучили урок. Это сумимасен: извинение без конца. Японская версия с
дачи на милость суда. Это рассматривается как лучший способ добиться сни
сходительности. Именно это и делает Ишигуро.» «Ты хочешь сказать, это при
творство», сказал Грэм, с посуровевшими глазами.
«Да и нет. Это трудно объяснить. Слушайте, давайте просмотрим ленты. Ишигу
ро говорит, что принес видеопроигрыватель, потому что ленты записаны в н
еобычном формате и он боится, что мы не сможем их проиграть. Окей?» Я откры
л картонную коробку. И увидел двадцать маленьких восьмимиллиметровых к
ассет, наподобие аудиокассет. И небольшую коробочку размером с Уокмэна
Ц видеопроигрыватель. У нее был кабель для подключения к TV.
«Окей», сказал я. «Давай поглядим.»
* * *
Первая из лент показывала сорок шестой этаж из камеры в атриуме, висящей
высоко под потолком и глядящей вниз. Лента показывала людей, работающих
на этаже, это выглядело обычным рабочим днем. Мы включили быструю перемо
тку. Столбы солнечного света, льющегося в окна, скользнули горячими арка
ми по полу, потом исчезли. Постепенно свет на этаже стал мягче и потускнел
, когда дневной свет подошел к концу. Одна за другой включались настольны
е лампы. Теперь работники двигались медленнее. В конце концов они начали
уходить, один за другим покидая столы. Когда популяция разредилась, мы за
метили еще кое-что. Теперь камера иногда перемещалась, следя то за одним,
то за другим работником, проходящим мимо. Однако, иногда камера не двигал
ась. В конце концов мы поняли, что камера, должно быть, оснащена автоматиче
ской фокусировкой и следящей системой. Если в кадре много движения Ц не
сколько людей ходят в разных направлениях Ц то камера не двигалась. Но е
сли в кадре было в основном пусто, то камера фиксировалась на проходящем
человеке и следила за ним.
«Забавная система», сказал Грэм.
«Наверное, имеет смысл для камер службы безопасности», сказал я. «они дол
жны больше тревожится относительно одного человека на этаже, чем о толпе
.»
Пока мы смотрели, включались ночные огни. Все столы опустели. Теперь лент
а начала быстро мигать, почти со стробоэффектом. «Что-то не так с лентой?»,
спросил Грэм подозрительно. «Они трахались на ней?»
«Не знаю. Нет, погоди. Нет, нет, посмотри на часы.» На дальней стене мы видели
офисные часы. Минутная стрелка плавно двигалась с семи-тридцати к восьм
и часам.
«Это пропуск времени», сказал я.
«Что она, делает снимки?»
Я кивнул. «Наверное когда система некоторое время никого не засекает она
начинает через каждые десять двадцать секунд делать отдельные снимки, п
ока…»
«Эй. Это что?»
Мелькание прекратилось. Камера начала поворачиваться вправо по пустом
у этажу. Но в кадре никого не было. Просто пустые столы и редкие ночные све
тильники, которые вспыхивали на видео картинке. «Наверное, у них широкий
сенсор», сказал я. «Он видит за границами кадра. Либо так, либо камеру двиг
ают вручную. Наверное, охранник откуда-нибудь. Может, снизу, из комнаты ох
раны.» Картинка сместилась к дверям лифта и замерла. Двери были глубоко с
права в глубокой тени под нависавшим козырьком, закрывавшем нам взгляд.
«Ха, там темень. Кто-нибудь есть?»
«Ничего не вижу», сказал я.
Картинка начала то выходить из фокуса, то снова входить в него.
«Что там теперь?», спросил Грэм.
«Похоже, автоматическая фокусировка барахлит. Наверное, не может решить
, на что фокусироваться. Наверное, козырек смущает логические цепи. Моя ви
деокамера дома делает то же самое. Фокусировка сбивается, когда она не мо
жет понять, что же я снимаю.»
«Поэтому камера пытается сфокусироваться хоть на чем-то? Я ничего не мог
у разглядеть. Там под козырьком просто черно.» «Нет, погляди. Там кто-то ес
ть. Можно видеть бледные ноги. Очень слабо.»
«Боже», сказал Грэм, "это наша девушка. Стоит у лифта. Нет, подожди.
Теперь она движется."
Через мгновение из-под козырька выступила Черил Остин и мы в первый раз с
могли ясно ее разглядеть.
* * *
Она была красива и уверенна. И вошла в комнату решительно. В своих движени
ях она была точной и определенной, ничего от неуклюжей, волочащейся ноги
двигательной неряшливости молодых.
«Исусе, какая красотка», сказал Грэм.
Черил Остин была высокой и гибкой, короткие светлые волосы делали ее еще
выше. Она держалась прямо. Медленно поворачиваясь, она осматривала комна
ту, словно овладевала ею.
«Не верится, что мы это видим», сказал Грэм.
Я понял, что он имеет в виду. Девушка была убита всего несколько часов наза
д. Сейчас мы видели ее на видеоленте всего за несколько минут до смерти. На
мониторе Черил взяла пресс-папье с одного из столов, покрутила в руках и
положила на место. Открыла сумочку и снова закрыла ее. Взглянула на часы.
«Начинает нервничать.»
«Не любит ждать», сказал Грэм. «И могу поспорить, в этом у нее совсем нет пр
актики. Не у такой девушки.»
Она начала постукивать пальцами по столу в определенном ритме. Мне он по
казался знакомым. Она покачивала головой в том же ритме. Грэм скосился на
экран. «Она говорит? Она что-то сказала?»
«Похоже», сказал я. Мы едва видели, как шевелится ее рот. И здесь я вдруг сло
жил все вместе, ее движения, все. «Кусаю ногти и пальцы ломаю. Дрожу, но мне э
то нравится. О, бэби …»
«Исусе», сказал Грэм. «Ты прав. Как ты догадался?»
«Да, уж, догадался.»
Черил перестала напевать. Она повернулась к лифтам.
«Ага, вот и мы.»
Черил пошла к лифтам. Остановившись под козырьком, она обняла появившего
ся мужчину. Они обнялись и жарко поцеловались. Но мужчина оставался под к
озырьком. Мы видели его руки вокруг Черил, но не видели его лица.
«Черт», сказал Грэм.
«Не беспокойся», сказал я. «Мы увидим его через минуту. Если не с той, то с др
угой камеры. Но мне кажется, мы можем сказать, что она встретила его не тол
ько что. Она его уже знает.»
«Да, она по-настоящему дружелюбна. Ага, посмотри-ка. Этот тип времени не тр
атит.»
Руки мужчины скользнули вверх по черному платью, поднимая юбку. Он сжал е
е ягодицы. Черил Остин прижалась к его телу. Их объятье было сильным, страс
тным. Вместе они двинулись глубже в комнату, медленно поворачиваясь. Теп
ерь мужчина был спиной к нам. Ее юбка собралась на талии. Она потянулась по
тереть его чресла. Парочка, спотыкаясь, пошла к ближайшему столу. Мужчина
наклонил ее спиной на стол и вдруг она запротестовала, оттолкнув его. «Ну,
ну, не так быстро», сказал Грэм. «Кроме всего, у нашей девушки есть принцип
ы.»
Я не понимал, в чем дело. Казалось, Черил хотела позволить ему, а потом поме
няла мнение. Я обратил внимание, что настроение сменилось мгновенно. Я не
доумевал, хочет ли она довести дело до конца, и не фальшива ли страсть. Кон
ечно, мужчина не казался особенно удивленным ее внезапным изменением. Си
дя на столе, она почти гневно продолжала отталкивать его. Мужчина отступ
ил. Он все еще был спиной к нам. Мы не видели его лица. Как только он отступил
, она снова изменилась: заулыбалась, просто котеночек. Медленными движен
иями она встала со стола и поправила юбку, призывно изгибая тело и огляды
ваясь. Мы видели ее ухо и часть лица, достаточно чтобы различить, что она г
оворит. Он заговорил с ней. Она улыбнулась ему и подошла, закинув руки ему
на шею. Они снова начали целоваться, их руки ощупывали друг друга. Медленн
о пошли по этажу, направляясь в конференц-зал.
«Так. Это она выбрала конференц-зал?»
«Трудно сказать.»
«Черт, я так и не вижу его лица.»
Сейчас они были почти в центре комнаты и камера снимала почти вертикальн
о вниз. Мы видели только его макушку. Я спросил: «Он кажется тебе японцем?»
«Перемать. Кто сможет сказать? Сколько еще камер в этой комнате?»
«Четыре.»
«Хорошо. Его лицо не будет блокировано на всех четырех. Мы пригвоздим его
задницу.»
Я сказал: «Знаешь, Том, этот тип выглядит весьма крупным. Он кажется выше, ч
ем она. А она рослая девушка.»
«Кто может сказать под каким углом? Я не скажу ничего кроме, что на нем кос
тюм. Окей. Они идут туда, в конференц-зал.» Когда они достигли комнаты, она в
друг начала вырываться. «Упс», сказал Грэм. «Она снова несчастлива. Заков
ыристая молодая штучка, не правда?»
Мужчина крепко держал ее, а она крутилась, пытаясь высвободится. Он напол
овину вел, наполовину тащил ее в зал. В дверном проеме она крутанулась в по
следний раз, уцепившись в раму, вырываясь. «Здесь она выронила сумочку?»
«Наверное. Я не вижу ясно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
«О, черт, эти ленты пропали», сказал Грэм. «Ты никогда снова не увидишь эти
ленты.»
«Что ж, это интересно. Потому что звонок был из штаб-квартиры дивизиона. К
ажется, господин Ишигуро там. И он принес с собой коробку видеолент, чтобы
я посмотрел.»
* * *
Коннор и я поехали вместе. Грэм сел в свою машину. Я спросил: «Почему вы ска
зали, что японцы никогда не тронут Грэма?» «Из-за дяди Грэма», ответил Кон
нор. «Во второй мировой войне он был военнопленным. Его отправили в Токио,
где он пропал. Отец Грэма поехал туда после войны, чтобы узнать, что с ним с
лучилось. По этому поводу возникли неприятные вопросы. Ты, наверное, знае
шь, что некоторые американские военные были убиты в Японии в смертельных
медицинских экспериментах. Рассказывали истории, что японцы в шутку ска
рмливали их печенку своим подчиненным, и всякое такое.»
«Нет, я не знал», сказал я.
«Я думаю, каждый хотел бы забыть это время», сказал Коннор, «и двигаться да
льше. И наверное, правильно. Сегодня это другая страна. О чем говорил Грэм?
»
«О моей стипендии переводчика.»
Коннор сказал: «Ты говорил, это пятьдесят в неделю.»
«Немного больше.»
«Насколько больше?»
«Около сотни в неделю. Пятьдесят пять сотен в год. Но это чтобы покрыть рас
ходы на обучение, книги, на ежедневные поездки, на нянечек для ребенка, на
все такое.»
«Итак, ты получаешь пять кусков», сказал Коннор. «И что?»
«Грэм говорит, что я нахожусь под влиянием. Что японцы купили меня.» Конно
р сказал: «Что ж, они конечно пытаются это сделать. И они исключительно иск
усны.»
«Они пытались сделать это с вами?»
«О, конечно.» он помолчал. «И часто я принимал это. Давать подарки для гара
нтии, что вы будете благосклонны, для японцев это инстинкт. И это не сильно
отличается от того, что делаем мы, если приглашаем босса на обед, когда на
носу повышение. Правильно приглашать босса на ранних стадиях отношений,
когда на кону ничего не стоит. Тогда это просто доброжелательность. То же
самое с японцами. Они верят, что дарить надо загодя, тогда это не взятка, а п
росто подарок. Способ установить связи до того, когда есть какое-нибудь д
авление.»
«И вам кажется, что это окей?»
«Так работает мир.»
«Вы думаете, это подкуп?»
Коннор взглянул на меня и спросил: «А ты как думаешь?»
Я долго молчал перед ответом: «Да. Я думаю, так может быть.» Он начал смеять
ся. «Что ж, это облегчение», сказал он. «Потому что в противном случае япон
цы напрасно потратили бы на тебя свои деньги.» «Что тут смешного?»
«Твое смущение, кохай.»
«Грэм думает, что идет война.»
Коннор сказал: «Что ж, это правда. Мы определенно в войне с Японией. Но дава
й поглядим, чем удивит нас господин Ишигуро в следующей стычке.»
* * *
Как обычно, вестибюль пятого этажа отдела расследований даунтауна был о
живленным даже в два часа ночи. Детективы перемещались среди потрепанны
х проституток и трясущихся наркоманов приведенных для допроса; в углу му
жчина в потертой спортивной куртке орал: «Я сказал заткнись, твою мать!», п
овторяя это снова и снова женщине-офицеру с папкой.
В этом мельтешении и шуме Масао Ишигуро выглядел явно не к месту. В своем г
олубом костюме в тонкую полоску он сидел в углу, наклонив голову и сжав ко
лени. На коленях он неловко держал картонную коробку. Увидев нас, он вскоч
ил на ноги. Он глубоко поклонился, прижав руки к бедрам, дополнительный зн
ак уважения. Он сохранял поклон несколько секунд. Потом он немедленно сн
ова поклонился и на этот раз ждал склонившись и смотря в пол пока Коннор н
е заговорил с ним по-японски. Ответ Ишигуро, тоже по-японски был тихим и по
чтительным. Он продолжал смотреть в пол. Том Грэм оттеснил меня к охладит
елю воды. «Великий боже», сказал он.
«Похоже, тут происходит трахнутое признание.» «Ага, наверное», сказал я. Я
не был убежден. Я уже видел, как раньше Ишигуро менял манеру поведения.
Я смотрел, как Коннор говорит с Ишигуро. Японец стоял с виноватым видом. Он
продолжал смотреть в пол.
"Я бы никогда его не заподозрил ", сказал Грэм. "Ни за миллион лет.
Только не его."
«Как так?»
«Ты шутишь? Убить девушку, а потом стоять в комнате и пытаться нас контрол
ировать. Трахнутые стальные нервы. Но посмотри на него сейчас: боже, он поч
ти плачет.»
Это было правдой: казалось, слезы набухли в глазах Ишигуро. Коннор взял ко
робку и повернулся, направляясь через комнату к нам. Он передал мне короб
ку. «Займись этим. Я хочу взять у Ишигуро заявление.» «Так», сказал Грэм. «О
н сознался?»
«В чем?»
«В убийстве.»
«Черт побери, нет», сказал Коннор. «Почему ты так думаешь?»
«Ну, он там так клялся и скребся…»
«Это просто сумимасен», сказал Коннор. «Я не принимаю это слишком серьез
но.»
«Он практически плакал», сказал Грэм.
«Только потому что он думает Ц это ему поможет.»
«Он не сознался?»
«Нет. Но он обнаружил в конце концов, что ленты были удалены. Это означает,
что он сделал серьезную ошибку, публично шумя в присутствии мэра. Теперь
его могут обвинить в сокрытии улик. Его могут лишить практики. Его корпор
ация покроется позором. Ишигуро в большой беде и он это знает.» Я спросил:
«И поэтому он так унижается?»
«Да. В Японии, если вас прижало, самое лучшее пойти к властям и разыграть б
ольшое шоу о том, как вы извиняетесь, как вам плохо, и как вы никогда не стан
ете это делать. Это проформа, но на власти производит впечатление, как име
нно вы выучили урок. Это сумимасен: извинение без конца. Японская версия с
дачи на милость суда. Это рассматривается как лучший способ добиться сни
сходительности. Именно это и делает Ишигуро.» «Ты хочешь сказать, это при
творство», сказал Грэм, с посуровевшими глазами.
«Да и нет. Это трудно объяснить. Слушайте, давайте просмотрим ленты. Ишигу
ро говорит, что принес видеопроигрыватель, потому что ленты записаны в н
еобычном формате и он боится, что мы не сможем их проиграть. Окей?» Я откры
л картонную коробку. И увидел двадцать маленьких восьмимиллиметровых к
ассет, наподобие аудиокассет. И небольшую коробочку размером с Уокмэна
Ц видеопроигрыватель. У нее был кабель для подключения к TV.
«Окей», сказал я. «Давай поглядим.»
* * *
Первая из лент показывала сорок шестой этаж из камеры в атриуме, висящей
высоко под потолком и глядящей вниз. Лента показывала людей, работающих
на этаже, это выглядело обычным рабочим днем. Мы включили быструю перемо
тку. Столбы солнечного света, льющегося в окна, скользнули горячими арка
ми по полу, потом исчезли. Постепенно свет на этаже стал мягче и потускнел
, когда дневной свет подошел к концу. Одна за другой включались настольны
е лампы. Теперь работники двигались медленнее. В конце концов они начали
уходить, один за другим покидая столы. Когда популяция разредилась, мы за
метили еще кое-что. Теперь камера иногда перемещалась, следя то за одним,
то за другим работником, проходящим мимо. Однако, иногда камера не двигал
ась. В конце концов мы поняли, что камера, должно быть, оснащена автоматиче
ской фокусировкой и следящей системой. Если в кадре много движения Ц не
сколько людей ходят в разных направлениях Ц то камера не двигалась. Но е
сли в кадре было в основном пусто, то камера фиксировалась на проходящем
человеке и следила за ним.
«Забавная система», сказал Грэм.
«Наверное, имеет смысл для камер службы безопасности», сказал я. «они дол
жны больше тревожится относительно одного человека на этаже, чем о толпе
.»
Пока мы смотрели, включались ночные огни. Все столы опустели. Теперь лент
а начала быстро мигать, почти со стробоэффектом. «Что-то не так с лентой?»,
спросил Грэм подозрительно. «Они трахались на ней?»
«Не знаю. Нет, погоди. Нет, нет, посмотри на часы.» На дальней стене мы видели
офисные часы. Минутная стрелка плавно двигалась с семи-тридцати к восьм
и часам.
«Это пропуск времени», сказал я.
«Что она, делает снимки?»
Я кивнул. «Наверное когда система некоторое время никого не засекает она
начинает через каждые десять двадцать секунд делать отдельные снимки, п
ока…»
«Эй. Это что?»
Мелькание прекратилось. Камера начала поворачиваться вправо по пустом
у этажу. Но в кадре никого не было. Просто пустые столы и редкие ночные све
тильники, которые вспыхивали на видео картинке. «Наверное, у них широкий
сенсор», сказал я. «Он видит за границами кадра. Либо так, либо камеру двиг
ают вручную. Наверное, охранник откуда-нибудь. Может, снизу, из комнаты ох
раны.» Картинка сместилась к дверям лифта и замерла. Двери были глубоко с
права в глубокой тени под нависавшим козырьком, закрывавшем нам взгляд.
«Ха, там темень. Кто-нибудь есть?»
«Ничего не вижу», сказал я.
Картинка начала то выходить из фокуса, то снова входить в него.
«Что там теперь?», спросил Грэм.
«Похоже, автоматическая фокусировка барахлит. Наверное, не может решить
, на что фокусироваться. Наверное, козырек смущает логические цепи. Моя ви
деокамера дома делает то же самое. Фокусировка сбивается, когда она не мо
жет понять, что же я снимаю.»
«Поэтому камера пытается сфокусироваться хоть на чем-то? Я ничего не мог
у разглядеть. Там под козырьком просто черно.» «Нет, погляди. Там кто-то ес
ть. Можно видеть бледные ноги. Очень слабо.»
«Боже», сказал Грэм, "это наша девушка. Стоит у лифта. Нет, подожди.
Теперь она движется."
Через мгновение из-под козырька выступила Черил Остин и мы в первый раз с
могли ясно ее разглядеть.
* * *
Она была красива и уверенна. И вошла в комнату решительно. В своих движени
ях она была точной и определенной, ничего от неуклюжей, волочащейся ноги
двигательной неряшливости молодых.
«Исусе, какая красотка», сказал Грэм.
Черил Остин была высокой и гибкой, короткие светлые волосы делали ее еще
выше. Она держалась прямо. Медленно поворачиваясь, она осматривала комна
ту, словно овладевала ею.
«Не верится, что мы это видим», сказал Грэм.
Я понял, что он имеет в виду. Девушка была убита всего несколько часов наза
д. Сейчас мы видели ее на видеоленте всего за несколько минут до смерти. На
мониторе Черил взяла пресс-папье с одного из столов, покрутила в руках и
положила на место. Открыла сумочку и снова закрыла ее. Взглянула на часы.
«Начинает нервничать.»
«Не любит ждать», сказал Грэм. «И могу поспорить, в этом у нее совсем нет пр
актики. Не у такой девушки.»
Она начала постукивать пальцами по столу в определенном ритме. Мне он по
казался знакомым. Она покачивала головой в том же ритме. Грэм скосился на
экран. «Она говорит? Она что-то сказала?»
«Похоже», сказал я. Мы едва видели, как шевелится ее рот. И здесь я вдруг сло
жил все вместе, ее движения, все. «Кусаю ногти и пальцы ломаю. Дрожу, но мне э
то нравится. О, бэби …»
«Исусе», сказал Грэм. «Ты прав. Как ты догадался?»
«Да, уж, догадался.»
Черил перестала напевать. Она повернулась к лифтам.
«Ага, вот и мы.»
Черил пошла к лифтам. Остановившись под козырьком, она обняла появившего
ся мужчину. Они обнялись и жарко поцеловались. Но мужчина оставался под к
озырьком. Мы видели его руки вокруг Черил, но не видели его лица.
«Черт», сказал Грэм.
«Не беспокойся», сказал я. «Мы увидим его через минуту. Если не с той, то с др
угой камеры. Но мне кажется, мы можем сказать, что она встретила его не тол
ько что. Она его уже знает.»
«Да, она по-настоящему дружелюбна. Ага, посмотри-ка. Этот тип времени не тр
атит.»
Руки мужчины скользнули вверх по черному платью, поднимая юбку. Он сжал е
е ягодицы. Черил Остин прижалась к его телу. Их объятье было сильным, страс
тным. Вместе они двинулись глубже в комнату, медленно поворачиваясь. Теп
ерь мужчина был спиной к нам. Ее юбка собралась на талии. Она потянулась по
тереть его чресла. Парочка, спотыкаясь, пошла к ближайшему столу. Мужчина
наклонил ее спиной на стол и вдруг она запротестовала, оттолкнув его. «Ну,
ну, не так быстро», сказал Грэм. «Кроме всего, у нашей девушки есть принцип
ы.»
Я не понимал, в чем дело. Казалось, Черил хотела позволить ему, а потом поме
няла мнение. Я обратил внимание, что настроение сменилось мгновенно. Я не
доумевал, хочет ли она довести дело до конца, и не фальшива ли страсть. Кон
ечно, мужчина не казался особенно удивленным ее внезапным изменением. Си
дя на столе, она почти гневно продолжала отталкивать его. Мужчина отступ
ил. Он все еще был спиной к нам. Мы не видели его лица. Как только он отступил
, она снова изменилась: заулыбалась, просто котеночек. Медленными движен
иями она встала со стола и поправила юбку, призывно изгибая тело и огляды
ваясь. Мы видели ее ухо и часть лица, достаточно чтобы различить, что она г
оворит. Он заговорил с ней. Она улыбнулась ему и подошла, закинув руки ему
на шею. Они снова начали целоваться, их руки ощупывали друг друга. Медленн
о пошли по этажу, направляясь в конференц-зал.
«Так. Это она выбрала конференц-зал?»
«Трудно сказать.»
«Черт, я так и не вижу его лица.»
Сейчас они были почти в центре комнаты и камера снимала почти вертикальн
о вниз. Мы видели только его макушку. Я спросил: «Он кажется тебе японцем?»
«Перемать. Кто сможет сказать? Сколько еще камер в этой комнате?»
«Четыре.»
«Хорошо. Его лицо не будет блокировано на всех четырех. Мы пригвоздим его
задницу.»
Я сказал: «Знаешь, Том, этот тип выглядит весьма крупным. Он кажется выше, ч
ем она. А она рослая девушка.»
«Кто может сказать под каким углом? Я не скажу ничего кроме, что на нем кос
тюм. Окей. Они идут туда, в конференц-зал.» Когда они достигли комнаты, она в
друг начала вырываться. «Упс», сказал Грэм. «Она снова несчастлива. Заков
ыристая молодая штучка, не правда?»
Мужчина крепко держал ее, а она крутилась, пытаясь высвободится. Он напол
овину вел, наполовину тащил ее в зал. В дверном проеме она крутанулась в по
следний раз, уцепившись в раму, вырываясь. «Здесь она выронила сумочку?»
«Наверное. Я не вижу ясно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45