Теперь, в середине дня, она лежала на софе в гостиной, Рори вытянулся на полу, после утомительного утра, проведенного в попытках приструнить здешнюю кошку, считавшую себя хозяйкой: была одержана лишь небольшая сомнительная победа, о чем свидетельствовала глубокая царапина на его носу. Изабелла дремала, когда в дверь постучала Мораг и вошла с обеспокоенным видом.
– Там вас спрашивает какой-то джентльмен, леди.
– Джентльмен? – Изабелла не могла себе представить, кто из ее друзей знал, что она находится здесь. – Кто это, Мораг?
– Это иностранный джентльмен, и он говорит…
Прежде чем она успела вымолвить слово, на пороге появился Люсьен и твердой рукой отстранил женщину. Выглядел он чрезвычайно привлекательно и добродушно.
– Нет необходимости объявлять обо мне, старушка, леди меня хорошо знает.
Изабелла встала, оцепенев от ужаса.
– Почему вы приехали, Люсьен? Откуда вы узнали, где я нахожусь?
– Так-то вы встречаете старого друга? – Люсьен прошел в комнату, с живым интересом оглядываясь кругом. – Очень мило, должен сказать. Я слышал о вашей вилле на берегу реки, но это же – дворец. Не напоминает ли он вам о Совиньи? Там, кажется, тоже есть река.
– Что вы знаете о Совиньи?
Мораг, нахмурившись, переводила взгляд с одного на другого.
– Я позову Ангуса, леди?
Если он не уедет сам, так и придется поступить. Он застал Изабеллу врасплох, и она не могла собраться с мыслями.
– Все в порядке, Мораг. Я поговорю с этим джентльменом.
Как только дверь закрылась за старой служанкой, Люсьен шутливо сказал:
– Она ваш сторож? Интересно, приставил Роберт стражу к своей жене или нет?
Изабелла не стала обращать внимание на его остроту.
– Не знаю, зачем вы приехали сюда, но вы здесь нежелательны, Люсьен. Я здесь одна. Это совершенно неприлично. Я была бы вам благодарна, если бы вы сейчас же ушли.
– О, дорогая, вдруг мы стали очень comme il faut, вам не кажется? Не глупите, Изабелла. Мне интересно. Разве вы не покажете мне ваш прелестный дом? Вы знаете, о нем столько разговоров. Любовное гнездышко. Но кажется, только для мужа. Как жаль! Может быть, пора изменить это положение?
Ей была знакома его манера поддразнивать. Когда-то это представлялось восхитительным, теперь же она подумала, что оказалась в ситуации, которой не могла управлять.
– Я не расположена проводить время в вашем обществе, – холодно сказала Изабелла, – развлекать незваного гостя. Я удалюсь, закроюсь в своей комнате, пока вы не уйдете из дома.
– О нет, вы этого не сделаете, я не позволю. – Он схватил Изабеллу за руки, когда она направилась к двери, и прижал ее спину к себе. – Я долго этого ждал, и теперь вы не избежите…
– Чего мне избегать? Вы говорите чепуху, – сказала Изабелла, – и вы это знаете. Вы пришли сюда без приглашения, и я прошу вас уйти. Любому джентльмену этого было бы достаточно.
– Но ведь я не джентльмен, а обольстительный француз-распутник, – сказал Люсьен. – Я не собираюсь уходить, по крайней мере, сейчас. Давайте, Изабелла, сядем и насладимся обществом друг друга. Поболтаем, как болтали в те милые дни на Ромнейских болотах. Это я тогда потерпел кораблекрушение… вы помните? Потерпевший кораблекрушение, чью жизнь вы спасли.
Он подошел к ней, взял за руки и притянул к себе, но Изабелла вырвалась и оттолкнула Люсьена.
– Все кончено. С этим давно покончено.
– Неужели? – насмешливо спросил он.
– Вы и сами это понимаете. Так вы уйдете, Люсьен, или я должна позвать слуг и выставить вас отсюда?
Он рассмеялся и сказал с неприятной усмешкой, от которой у Изабеллы по телу пробежала дрожь.
– Кто меня выставит? Служанка или старик, скрюченный от ревматизма? Не будьте занудой, Изабелла. Вам так легко от меня не избавиться.
Это было верно. Ян вернулся в Лондон, и кроме старого Ангуса, мужчин в доме не было. Как ей избавиться от человека, который упорно отказывается оставить ее дом? Роберт скоро приедет. Поймет ли он, что этого гостя не приглашали? Конечно, поймет, но все равно это было неприятно из-за насмешливых, мучительных намеков Люсьена. Зачем он пришел сюда? Что у него на уме? Изабелла могла лишь догадываться, и это приводило ее в ужас. Глупо, конечно, но она чувствовала себя такой беспомощной. Была ли это ее собственная вина? Играла с огнем? Но ведь она ясно дала понять… не мог же он подумать, что она хочет… Люсьен стоял между нею и дверью с этой своей, доводящей до бешенства, улыбочкой. Если бы она смогла метнуться к двери, ведущей в сад, то обежала бы вокруг дома и спаслась на кухне. Не успела эта мысль промелькнуть у нее в голове, как она уже оказалась возле двери, пытаясь справиться с замком, но задвижка была новой, слишком тугой, и в следующее мгновение Люсьен уже стоял рядом, положив сильные руки ей на плечи.
– О нет, моя дорогая, на этот раз вы от меня не убежите.
Изабелла стала бороться с ним, а он пытался оттащить ее от двери. Рори, маленький и храбрый, примчался ей на помощь и вцепился зубами в элегантно обутую ногу, и, получив пинок, отлетел, жалобно скуля, в другой конец комнаты.
Изабелла поняла, что совершила ошибку, сопротивляясь ему: от этого он только больше распалялся. Люсьен полунес, полутащил ее по комнате. Изабелла закричала, но слуги были далеко, и сквозь толстые стены ничего не было слышно. Люсьен грубо бросил ее на софу и опустился рядом. Столько месяцев он мечтал об этом моменте, и вот теперь Изабелла была здесь, и он собирался насладится ею. Будет знать, как мучить и дразнить Люсьена де Вожа.
Изабелла сопротивлялась изо всех сил, но, несмотря на хрупкое с виду телосложение, он был гораздо сильнее, чем она. Люсьен придавил ее всем своим телом, и одна рука уже рванула тонкий шелк платья у ворота. Его пальцы сомкнулись на ее груди. Изабелла закричала от боли и страха, глядя в его горячие карие глаза, но потом его рот закрыл ее губы с сокрушительной силой. Он вдавил ее спину в изогнутый конец софы, и ужас охватил Изабеллу. Это не должно случиться с нею, не должно. В отчаянной попытке сбросить Люсьена, она, собрав последние силы, попыталась оттолкнуть его коленом, но он еще больше навалился на нее. Руки Люсьена ощупывали ее, Изабелла открыла рот, чтобы снова закричать, но крик застыл у нее в горле, так как холодный язвительный голос прорвался до ее сознания сквозь страх и отчаяние.
– Могу я спросить, что здесь происходит?
Это не могло быть правдой, и все же это случилось. Роберт стоял в дверях, все еще держа хлыст в руке. Постороннему наблюдателю это показалось бы любовными объятиями расположившейся на софе парочки. Изабелла со страхом подумала, что Роберт, наверное, так и решил. Но в тот момент она испытывала лишь несказанное облегчение.
– Слава Богу, ты здесь, слава Богу! – все, что она могла вымолвить, пока Люсьен медленно поднимался.
Роберт, казалось, не обратил на жену внимания.
– Какого черта вы здесь делаете, месье де Вож?
Он еще владел своим голосом, но Изабелла, которая хорошо знала мужа, поняла, какая большая ярость бушует в нем сейчас.
– Думаю, и так понятно, – сказал Люсьен, вновь обретая свое остроумие и нахальство, – и это было весьма приятно. Как жаль, что вы приехали так быстро, лорд. Еще бы несколько минут, и все было бы кончено.
Его наглость ему дорого стоила. Роберт поднял хлыст и дважды ударил молодого человека по лицу с такой силой, что тот чуть не упал в камин.
– Вон отсюда, – сказал Роберт, – убирайся, пока я не прибил тебя.
Люсьен пришел в себя. Кровь текла по его щеке.
– Ты дурак, слепой дурак, – прошептал он. – Ты что, не знаешь свою собственную жену? Расскажи ему, Изабелла, расскажи про лачугу на болотах, расскажи обо всех возможностях, что нам представлялись прошлым летом… – Роберт угрожающе двинулся к нему, но Люсьен продолжал, злобно повышая голос: – Ты бы хотел уничтожить меня, не правда ли? Как ты уничтожил того, другого, однажды ночью, и теперь не можешь забыть. И девочка, погибшая страшной смертью, крича в агонии, а ты, с твоей неуклюжестью, не смог ее спасти… все это тебе доставляет неприятные моменты, а?
Роберт пристально смотрел на Люсьена. Как он мог узнать? Как еще он мог узнать, если бы Изабелла не сказала ему? Внезапно Робертом овладела слепая ярость, красный туман поплыл перед его глазами. Он позволил этому чувству овладеть собой и так яростно ударил Люсьена в подбородок, что молодой человек пролетел через всю комнату и упал на колени. Он попытался встать на ноги, все его обаяние исчезло, лицо казалось мертвенно-бледной маской с гримасой злобы и уязвленной гордости.
– Видит Бог, я убью тебя за это, – проговорил Люсьен разбитыми губами. – Клянусь, убью.
– Не сомневаюсь, что попытаешься, – сказал Роберт с неожиданно ледяным спокойствием. – Когда и как тебе угодно. Чем скорее, тем лучше. А теперь – иди, убирайся!
Изабелла забилась в уголок софы. Она нашла здесь шаль, которую днем набрасывала на плечи, и прикрыла разорванное платье.
Рори, несчастный и дрожащий, приполз к ее ногам, все еще поскуливая.
Дверь захлопнулась за Люсьеном, и она умоляюще посмотрела на Роберта.
– Я не приглашала его сюда, Роберт, ты должен мне поверить. Он приехал и не хотел уходить… а потом… а потом… – Слова повисли в воздухе. С каменным лицом Роберт смотрел на Изабеллу. Она, все еще надеясь на понимание, продолжала, путаясь в словах: – Я не знаю, как он узнал о… о том, что случилось с тобой той ночью… не знаю… – рыдание перехватило ей горло.
Роберт смотрел на жену сверху вниз в смятении чувств, где переплелись любовь, гнев и отчаяние. Его любовь к этой девушке была всепоглощающей. Он никогда не позволял себе сомневаться. Все сплетни, намеки, ядовитое анонимное письмо, которое он отбросил, расценив его, всего лишь, как проявление злобной ревности. Он был уверен, что когда-нибудь она сама расскажет ему все, и они посмеются вместе. В последние недели он считал себя невообразимо счастливым человеком, удивительно довольным жизнью, и теперь это – последнее предательство – самый мучительный и болезненный момент в его жизни, о котором она узнала, заставив рассказать его, ослабевшего от жара и боли. И она все выболтала этому лживому изменнику французу – как они наверное, веселились, находя чрезвычайно забавным, что взрослого, зрелого человека может мучить какой-то эпизод его прошлого.
Он безмерно любил ее и доверял ей, все еще любил… Но она предала его, не только как человека, но и в его тайной работе, которую он скрывал от всех. До чего же надо дойти, чтобы рассказать такую историю и испытывать при этом удовольствие? Он не мог больше оставаться здесь и выслушивать ложь и оправдания.
– Я возвращаюсь в Лондон, – резко сказал Роберт. – Тебе лучше вернуться завтра. Я пришлю Яна с каретой для тебя.
– Но, Роберт, пожалуйста, пожалуйста, ты должен выслушать меня.
– Не сейчас, может быть, потом.
– Что ты собираешься делать?
Он пожал плечами.
– То, что я должен сделать. Твой любовник, конечно, пришлет мне вызов.
– Он не мой любовник, – яростно возразила она.
– Он, кажется, думает иначе, – сухо ответил Роберт.
– Но ты не должен. Он убьет тебя.
– Я сделаю все, чтобы убить его первым.
И вдруг Роберт вспомнил садик, пахнущий травами, и самого себя, говорящего бабушке: «Если у нее появится любовник, я наверное, убью его». И вот этот отвратительный момент настал.
Через час он уехал, отказавшись от еды, хотя Мораг убеждала выпить хотя бы бокал вина. Прощаясь, он наклонился в седле и отрывисто сказал:
– Позаботьтесь о ней. Она очень расстроена. А потом умчался, прежде чем служанка успела что-нибудь спросить.
Ужин, приготовленный с такой заботой, был съеден слугами. Уже поздно вечером Мораг принесла поднос с едой в комнату Изабеллы. Та равнодушно посмотрела на него.
– Это очень мило с вашей стороны, но я, и правда, не хочу есть.
– Вы должны немного поесть, леди, особенно сейчас. – Изабелла ничего не говорила ей, но пожилая женщина догадалась о ее состоянии. – Я знаю мистера Роберта, – мягко продолжала она. – Его гнев не надолго.
– Хотела бы я, чтобы это было так.
Мораг не знала и половины того, что произошло. Чтобы доставить ей удовольствие, Изабелла попробовала немного поесть, но с первым же проглоченным куском подступила тошнота, и она оттолкнула поднос. Изабелла лежала на широкой кровати, вспоминая ту ночь, когда они были так счастливы здесь, когда она зачала ребенка, и ей хотелось рыдать от безысходности.
Почему Роберт отказался выслушать ее? Почему он обращался с нею так жестоко, так несправедливо? И лишь, успокаиваясь, постепенно она начала понимать, как сильно это должно было его ранить. Когда он мог поверить, что она способна выболтать моменты их близости Люсьену и еще… Она вдруг села… как мог Люсьен узнать так много? Здесь что-то таилось, и пока она не выяснит, в чем дело, пока не сможет убедить Роберта, что не она рассказала Люсьену ту историю, Роберт никогда не простит ее.
Мысли Изабеллы метались от одного факта к другому, пытаясь найти причины. Она чувствовала свое бессилие, понимала лишь, что оба они окутаны какой-то темной тайной.
Ночь тянулась мучительно медленно. Снова и снова Изабелла начинала дремать и сразу же просыпалась, вспомнив о мрачной действительности, простиравшейся впереди. Она встала рано и, спустившись вниз, вышла в сад. Было холодно, пронизывающий ветер срывал листья с деревьев и сдувал последние лепестки роз, а белый туман клубился у берега. Дом, который она так полюбила и обставляла с такой радостью и надеждой на будущее, стал ей ненавистен. Изабелла была рада, когда к полудню появился Ян в карете. Он, как всегда, был немногословен и себе на уме и не выразил никакого удивления по поводу изменившихся планов. Мораг попрощалась и порывисто обняла Изабеллу.
– Не беспокойтесь, леди. Скоро вы вернетесь к нам, я уверена в этом. И мистер Роберт тоже вернется с вами.
– Может быть.
Изабелла поцеловала щеку старой няни, Ян помог ей подняться в карету и подал Рори, больного и несчастного, и они отъехали.
Когда Изабелла вернулась в тот вечер домой, там царила зловещая тишина. Все слуги, вплоть до молоденькой посудомойки, чувствовали, что между хозяином и хозяйкой что-то произошло, пообсуждали это громким шепотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67