– пошутил капитан.
Кантор со счастливым видом подметал хвостом пол.
– Эй ты, песик! – весело воскликнул Шатори. – Не пыли, пожалуйста!
– А это что такое? – удивленно спросил старшина, заметив, что его закутали какими-то тряпками.
– Подожди, дружище, не спеши. Сейчас ребята принесут тебе сухую одежду, а пока сиди спокойно… Прохладно…
– Бр-р! – вздрогнул старшина. – А в колодце, знаешь, как холодно? Бр-р!!
– Ну и неугомонный же ты! За тобой глаз да глаз нужен! Того и гляди куда-нибудь залезешь. Чего тебя нелегкая понесла в этот колодец?
– Хорошо умничать, когда дело сделано. – Старшина громко чихнул. – Кантор помог бандиту свалиться вниз… а документы его у меня в кармане…
– Их уже сушат… – кивнул Шатори.
– Словом, пока я возился с умершим, Кантор учуял старика. Я бросился за ним. Не упускать же его из-под самого носа! Я крикнул старику, чтобы он остановился… Но он и не подумал.
– А когда он этого не сделал, полез за ним?
– Да. Пока я спускался вниз, старик уже бежал по горизонтальному колодцу. Он кричал на ходу, но не остановился.
– А что он кричал?
– Просил сына что-то не делать. А потом хлынула вода. Я видел, как она сбила старика с ног и понесла… Я полез наверх…
Капитан Шатори посмотрел в окно. Медленно светало.
В дверь постучали. Вошел рослый старший сержант, неся под мышкой большой сверток с одеждой.
– Ну наконец-то! – с облегчением вздохнул Чупати, и лицо его просветлело. – Давай быстрее.
Старшина вскочил с кушетки и начал облачаться в принесенную ему гражданскую одежду. Натянув сапоги, подошел к зеркалу, висевшему на стене.
– Ну как, нравишься себе? – иронически спросил капитан.
– Посидел бы ты в мокром!
– Вот видишь. А я тебе что всегда говорил? Полицейский только тогда полицейский, когда он в форме. А еще говорят: человек красит одежду! Ха! Ха! Я тебя, собственно, первый раз вижу в гражданском… Если еще когда будешь умничать, мигом переодену в гражданское… А когда пойду на пенсию, буду писать в деревне мемуары. Я твоим вот этим брючкам специальную главу посвящу!.. И назову ее примерно так: «Брюки старшины Чупати». Жил да был один самолюбивый старшина, и порой он действовал как человек, а порой – как собака…
– Хватит, товарищ начальник… шутить надо мной!
В комнату вошел старший лейтенант Калди.
– Нашли что-нибудь? – спросил вошедшего Шатори.
– Несколько пустых гильз, два снаряженных автоматных диска. Поиски продолжаются… Между прочим, Чити можно допрашивать!
– Давайте его сюда!
– Кто такой этот Чити? – спросил Чупати капитана.
– Ласло Чити, сын мельника. Отец его называл Лацко.
Старшина вскочил:
– Лацко?! Это он пустил в колодец воду!
– Да, он, – согласился Шатори. – Хорошо еще, что мы его поймали.
– Когда вы его поймали?
– Пока ты копошился в колодце… Он здорово сопротивлялся, так что пришлось его немного угостить.
– Жаль, – заметил старшина.
– Жаль, что угостили?
– Жаль, что не Кантор его схватил.
– Ну, дружище! Этот Лацко не такой лопух. Хорошо еще, что нам удалось его схватить…
Двое полицейских ввели Ласло Чити.
– Садитесь. – Капитан показал Чити на стул посреди комнаты.
– Что вам от меня надо? – нервно спросил высокий широкоплечий парень.
Шатори, опершись о стол, ждал, когда парень сядет.
– Что нам надо? Небольшое объяснение…
– Я ничего не знаю. И вообще, не понимаю, что тут творилось ночью!
– Ай-яй, господин Кройцер! А может, все-таки кое-что знаете? И объясните, почему вы в прошлом году решили вернуться на родину, и тем более в такой, несколько странной форме?
– Это уже выясняли в полиции… Я больше не желаю слышать фамилии Кройцер!
– Хорошо. Тогда скажите, пожалуйста, что это за стрельба была здесь ночью?
– Не имею ни малейшего представления! Я спал и проснулся от этой стрельбы. Может, Борош и Сепи стреляли?
– Борош умер, Сепи находится в очень тяжелом состоянии. Уж не потому ли вы решили свалить на них всю вину? А ведь не кто иной, как вы были зачинщиком.
– Я не знаю, что они там натворили! Я ничего не знаю! Они жили здесь, и я не совал носа в их дела.
– Возможно. А почему вы скрывались в подвале?
– Я испугался.
– Однако, прежде чем спуститься в подвал, вы побывали в старом водораспределительном колодце и открыли шлюз. Зачем вы это сделали?
Чити молча смотрел на капитана.
– Вы открыли шлюз и утопили своего отца, – спокойно продолжал капитан. – Вы знали, что произойдет потом, и пытались помешать этому, не так ли?
Парень и на это ничего не ответил.
– Вот товарищ старшина собственными ушами слышал, как ваш отец умолял вас не открывать шлюз! – продолжал капитан. – Вы, может, не слышали этого, а? Или может, не знали, что, пустив воду, вы погубите отца? И вы хладнокровно убили его. За что?… Я вам скажу: за два с половиной миллиона, которые вы украли в поезде. Не так ли?
Чити бросил на капитана полный ненависти взгляд.
– Может, так, а может, и нет. Ведь ребята-то уже ничего показать не могут! А как вы докажете, что ограбление совершил я?…
Шатори, задумчиво посмотрев в окно, сказал:
– Деньги все и докажут.
Чити нагло засмеялся.
– Уведите его, – приказал капитан.
Чити увели.
– Ну и прохвост же! – заметил Чупати.
– И чувствует себя неуязвимым! – возмутился Шатори. – Видать, денежки они спрятали в надежном месте.
– Хорошо же мы выглядим! – Чупати почесал затылок. – На этой старинной мельнице не только деньги, но и черта спрятать можно! Пока мы все тут обшарим…
– Наши люди уже все осмотрели, но ничего не нашли…
– Труп мельника найти не удалось: для этого нужно спустить воду из колодца, – доложил капитану вернувшийся Калди.
– Спустите воду! – приказал капитан.
Калди направился к двери.
– Подождите! Я тоже с вами пойду! – остановил его Шатори.
Спустить воду из подземного колодца можно было двумя способами: во-первых, открыть заслонки в самом дне и спустить воду в реку и, во-вторых, откачать воду насосами. И все-таки капитан Шатори решил прибегнуть ко второму способу, так как при спуске воды первым способом труп мельника могло утащить в реку, а кроме того… Капитан вспомнил, как нагло смеялся ему в глаза арестованный Чити. Этот бандит так бы не смеялся, если бы не был уверен, что полиции не удастся найти ни доказательств его вины, ни похищенных денег. Видимо, мешки с деньгами спрятаны в таком месте, где их никто не найдет, даже Кантор.
Откачка воды заняла несколько часов. Полицейские и пограничники томились в ожидании. Капитан Шатори проявил завидную выдержку.
Вскоре удалось найти труп мельника, хотя воду откачали всего лишь наполовину.
– Пошли, Тибор, – позвал Шатори старшину. – И возьми с собой Кантора!
– Уж не хотите ли вы, чтобы Кантор и тут нашел след? – засмеялся старшина.
– Я хочу найти мешки с деньгами. Они должны находиться где-то здесь.
– Если они здесь, то Кантор их найдет, – уверенно сказал Чупати. – Это он может. Ищи, Кантор, ищи!..
И Кантор действительно нашел в одном из небольших туннелей мешки с деньгами.
– Ну, что я вам говорил? – обрадованно воскликнул Чупати. – Нашел-таки! Правда, все деньги промокли.
– Ничего, деньги высушат. Важно, что у нас теперь в руках вещественные доказательства, с помощью которых мы припрем Чити к стенке.
Позже выяснилось, что Ласло Чити, он же Людвиг Кройцер, совершил ограбление с помощью двух своих сообщников. Ограблению способствовал и еще один человек – железнодорожник Лладар, который сообщил злоумышленникам точное время прохождения эшелона. Деньги бандиты решили спрятать на мельнице. Пограничники, которые наведывались на мельницу, хорошо знали всех, кто здесь жил, и не могли, следовательно, заподозрить их в чем-нибудь плохом. Вот бандиты и решили: пусть пограничники думают, что грабители, совершив свое черное дело, скрылись за границей. Однако Кантор вывел полицейских на верный след.
Ласло Чити вовсе не собирался убегать в Австрию, где он жил в детстве. Туда его увезла мать в конце войны. Австрийская полиция тоже разыскивала его, так как он совершил несколько краж.
Год назад Ласло «сбежал» к отцу. Отец, конечно, обрадовался возвращению сына. Было подано прошение о возвращении Ласло венгерского подданства, при этом в заявлении говорилось, что просьба эта вызвана якобы любовью к родине…
Майору Бокору сделали операцию. Через два дня, получив разрешение главного врача, капитан Шатори и старшина Чупати навестили майора в госпитале. Бокор встретил друзей с улыбкой. Разговаривать ему еще не разрешали, но он покачивал головой, давая знать, что все понимает, о чем ему говорит капитан Шатори.
У майора из плеча извлекли три пули, одна из которых перебила ключицу, но, к счастью, легкие не задела.
Майор Бокор с благодарностью смотрел на сидящего возле его кровати Кантора. Пес же в необычной для него госпитальной обстановке чувствовал себя стесненно. Старшина Чупати, стоя позади капитана, тоже чувствовал себя неловко и, когда Шатори пожелал майору скорейшего выздоровления, с облегчением вздохнул.
– Я тоже желаю вам скорейшего выздоровления, – смущенно пробормотал старшина и отдал честь.
Кантор же встал передними лапами на край кровати и ласково лизнул майора в щеку.
Успех – это своего рода пробный камень в жизни любого человека, но успех несет с собой и опасность.
Капитан Шатори дважды отказывал Чупати, который во что бы то ни стало хотел, чтобы Кантор принял участие во всевенгерском соревновании служебных собак, хотя шансов на успех было мало.
– Почему тебе так хочется участвовать на этих соревнованиях? – допытывался капитан у Чупати. Старшине за храбрость, проявленную при задержании вооруженных грабителей железнодорожного состава, досрочно присвоили звание «младший лейтенант».
– Хочется, и все, – отвечал Чупати.
– Но почему?
– Тебе этого не понять… Лучше Кантора нет собаки на свете!
– Это, конечно, так, но ведь твоему Кантору уже десять лет!
– Ну и что?
– А если он провалится? Что тогда?
– Что такое?! – воскликнул Чупати, смерив начальника уничтожающим взглядом. – Такое мог мне сказать владелец какого-нибудь слюнявого щенка, но ты…
– По-моему, тебя опьянила слава!
– А разве мы ее не заслужили? Покажи мне такого пса, который работал больше, проявил больше смекалки и героизма, чем мы!
– Чем кто?
– Чем мы… с Кантором, разумеется…
– Ага, понимаю, – кивнул капитан, внимательно рассматривая Чупати.
– Уж не завидуешь ли ты нам?
– А ты, оказывается, еще и наглец! Пойми же ты наконец: я не хочу, чтобы Кантор участвовал в этом конкурсе! Что будет, если он отстанет от других собак? Вся твоя слава пойдет насмарку! Ты и Кантор своим трудом заслужили и славу, и уважение! Вот и пользуйтесь ими на здоровье!..
– Можешь не бояться! – уверенно заявил Чупати. – Я знаю, на что еще способен Кантор!..
Наконец капитан уступил. Чупати и раньше вел себя несколько заносчиво и был падок на похвалы, а теперь его одолела гордыня. С тех пор как ему присвоили звание младшего лейтенанта, Чупати не ходил, а буквально летал над землей. Он сравнивал других служебных собак с Кантором и не находил ему равных. А разве кто-нибудь из собаководов, или проводников служебных собак, дослуживался до офицерского звания? Никто. Взять хотя бы пса по кличке Разбойник. Его хозяин после тринадцати лет службы так и ушел на пенсию в чине старшины, а ведь он был на целых десять лет старше Чупати. Более того, даже начальник пункта служебного собаководства – и тот всего лишь старшина!..
За последние четыре года Кантор оказывался первым на всех конкурсах. И Чупати считал, что им нужно в последний раз завоевать на предстоящем конкурсе лавры победителей, а уж потом спокойно сойти со сцены. Младший лейтенант ни за что на свете не хотел упускать такой возможности. Капитан Шатори наконец уступил просьбам Чупати и чуть было не опоздал заявить об участии Кантора в конкурсе.
В этом году соревнование служебных собак проводилось не в августе, как обычно, а во время традиционной осенней ярмарки в Будапеште. Короче говоря, на подготовку оставалось всего-навсего несколько дней.
Кантор с большой неохотой шел на тренировки и все упражнения выполнял с ленцой. Чупати очень сердился, когда Кантор на тренировках не брал нужной высоты. Особенно неприятно чувствовал себя Чупати потому, что от их управления кроме Кантора в соревновании участвовали еще восемь служебных собак. Областное управление полиции со своей стороны тоже выставляло несколько собак.
– Тютю, так дело не пойдет, – строго сказал Чупати Кантору. – Ведь будут соревнования. Понимаешь? Соревнования!.. На таких соревнованиях мы с тобой еще никогда не участвовали… Ты должен себя показать…
– Интересно, на что ты надеешься? – не без иронии спросил младшего лейтенанта хозяин черной Клеопатры, который тоже собирался выступать на этих соревнованиях. – Уж не на былые ли заслуги?!
– Придержал бы ты лучше язык за зубами! – обиделся Чупати.
Разговор этот проходил на тренировочной площадке. В этот момент красавица Клео с легкостью взяла двухметровую высоту.
– Давай поспорим, – предложил вдруг хозяин Клеопатры, – что моя Клео в два счета обставит твоего Кантора, как младенца…
У Чупати больно сжалось сердце, но, немного подумав, он протянул руку и сказал:
– Спорим…
– На что?
– На ящик пива.
– Берегись, Чупати!
– Победит Кантор!
– Тогда я ставлю тебе два ящика!
Мужчины ударили по рукам. Кантор внимательно смотрел на них, а краешком глаза наблюдал за красивой сукой. Всякий раз, когда Кантор встречался с Клеопатрой, он смотрел на нее с особой симпатией. Кантора не смущало, что красавица одаривала его всего лишь мимолетным взглядом. Пес уже забыл, как Клеопатра бросилась на него, когда он увел у нее сынишку.
По одному взволнованному виду хозяина Кантор понял, что ему следует обогнать суку. И хотя Кантору нравилась Клеопатра, но ради хозяина он не мог не обогнать ее, не мог: такова воля хозяина!
Чупати подал команду. Кантор сделал положенный круг и по следующему сигналу прыгнул через забор.
Прыжок оказался хорошим. Когда пес коснулся передними лапами края забора, он вновь вдруг почувствовал себя молодым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69