– Ваша фамилия? – спросил подполковник, листая удостоверение личности.
– Йожеф Гажо. Родился в тысяча девятьсот сорок втором году, в Цегледе. Фамилия матери – Клара Кора. Шофером работаю третий месяц. Действительную службу отслужил, под судом и следствием не был.
Шатори бросилось в глаза то, как расторопно и со знанием дела молодой человек сообщал свои данные.
– Это мы еще посмотрим, – тихо пробормотал Салкаи. – А сейчас расскажите нам подробно, со всеми деталями, все, что вы заметили. Подумайте, прежде чем отвечать.
– Слушаюсь, – по-военному ответил Гажо.
Шатори наблюдал за руками шофера. По мнению психологов, такие руки с нервными пальцами свидетельствовали о разговорчивом и податливом характере.
– Когда вы заступили на дежурство?
– Ровно в восемнадцать часов. Согласно полученному мною указанию я должен был доставить в отделение госбанка четыре мешка с деньгами. Сопровождал меня инкассатор сержант Футак. В банк я прибыл в девятнадцать часов тридцать минут. Сначала меня хотели направить на Западный вокзал в качестве резерва. Старшину с машины сняли. В двадцать часов десять минут главный администратор приказал мне выехать на Южный вокзал, куда я должен был прибыть через десять минут.
– Вы знали, какой груз везете?
– Нет, я этого не знал. Когда груз переносят в машину, шофер обязан быть за рулем. После погрузки машину запирают на замок, так что водитель не имеет ни малейшего представления о том, какой груз он везет. Не знал этого и я. В двадцать часов пятнадцать минут в кабину рядом со мной сел старик инкассатор. Мне был выдан путевой лист, в котором указывался маршрут движения: проспект Ракоци, улица Дохань, площадь Энгельса, улица Шестого октября, улица Аттилы Йожефа, Цепной мост, туннель…
Перед въездом в туннель со стороны улицы Фё навстречу мне мчался «опель». Если бы я вовремя не затормозил, он врезался бы в меня. Я даже погрозил шоферу. Заметил, что в машине сидели двое мужчин…
«Опель» свернул в туннель и ехал впереди нас. Примерно в середине туннеля «опель» неожиданно затормозил и остановился. Машины, ехавшие впереди «опеля», скрылись в направлении бульвара Кристины. Старик инкассатор еще спросил меня: «Что это у них с машиной?» В это время из «опеля» вылез сначала водитель, а вслед за ним и другой мужчина. Они открыли мотор машины, кто-то из них замахал мне руками.
Я спешил вовремя прибыть на Южный вокзал и не собирался останавливаться, однако в левом ряду машины шли сплошным потоком, и у меня не было ни малейшей возможности объехать остановившийся «опель». Тогда я опустил стекло, чтобы крикнуть мужчинам, которые копались в моторе своей машины. И тут один из них двинулся вдоль стены туннеля по направлению к нам. Я сказал старику инкассатору, чтобы тот спросил, что им нужно. Старик тоже опустил стекло, но я уже не смотрел на него, так как ко мне подходил другой мужчина. На ходу он что-то кричал мне, но я ничего не разобрал, так как в туннеле стоял сильный гул от проезжавших мимо машин. Мужчина подошел к дверце моей машины и поставил одну ногу на ступеньку. Он крикнул: «Товарищ!» – и быстрым движением приложил мне к лицу какую-то тряпку… Что было потом, я не помню.
– И это все?
– Да, это все.
– Хорошо. – Салкаи нажал клавишу селектора. В комнату вошел полицейский, и подполковник приказал ему отвести шофера в соседнюю комнату.
Тем временем пришел в себя и инкассатор.
– Надеюсь, вам известно, что вы грубо нарушили свои обязанности? – строго спросил подполковник, обращаясь к инкассатору.
– Видите ли, я, знаете… – беспомощно залепетал сухопарый инкассатор с испещренным морщинами лицом. Я хотел…
– Успокойтесь. Садитесь здесь, напротив меня. Вот так… А теперь рассказывайте. О правилах сопровождения ценных грузов я вам потом напомню. Сколько лет работаете на этой должности?
– Двадцать.
– Двадцать лет, а вели себя как мальчишка. Если бы бандиты попросили вас подтолкнуть машину, вы бы и это сделали?
– Я даже не знаю, как все случилось… Это словно ужасный сон…
Неожиданно инкассатор о чем-то вспомнил и начал шарить по карманам.
– Ключи не ищите, они у нас, – заметил подполковник.
– Слава богу! – с облегчением вздохнул инкассатор. – А я уж думал, ограбление… Тогда, выходит, ничего страшного не случилось. – Лицо инкассатора несколько просветлело.
– Это, по-вашему, ничего!.. Из машины пропал всего один ящик с пятью миллионами форинтов. Испарился, словно его там и не было. А как, спрашивается? Разумеется, не без ваших ключей. Бандиты открыли ими машину, вытащили ящик, снова заперли ее, а ключи сунули обратно вам в карман. Теперь вам понятно?
– Пять миллионов форинтов? – простонал инкассатор, и глаза его сделались большими-большими. – Тогда мне конец…
– Шофера вы хорошо знаете? – спросил подполковник.
– Знаю, две недели назад я совершал с ним первую поездку.
Подполковник Салкаи кивнул и сделал знак следователю, который записывал показания инкассатора на магнитофонную ленту, чтобы тот подготовил протокол допроса.
В этот момент зазвонил телефон: из лаборатории сообщили что им удалось зафиксировать отпечатки нескольких пальцев, но это не были отпечатки пальцев шофера и инкассатора.
Затем передали, что ни тот ни другой под судом и следствием ранее не были. Сообщили, что номера банкнот в банке не зафиксированы.
– Ну, что ты скажешь об этом деле? – спросил подполковник капитана Шатори.
– Все это очень мне напоминает английский детективный фильм «Ограбление века». А ты как думаешь?
– И правда, похоже. Такого у нас еще не бывало. Видать, наши грабители стали совершенствоваться.
– Что ты намерен делать с инкассатором и шофером?
– Подпишут протокол, и я их отпущу. Машины «опель» и «фиат» наверняка украдены. Я уже объявил розыск.
– Ты даже не предупредил их о невыезде.
– Оснований для их ареста у меня нет. Каждый имеет стопроцентное алиби. Видимо, время было рассчитано до секунды…
Шатори кивнул:
– Желаю успеха! – Он встал и попрощался.
В коридоре седьмого этажа он встретился с Чупати, который куда-то вел Кантора. Чупати вопросительно посмотрел на своего начальника.
– Дело это не наше, – пробормотал Шатори. Он вошел в кабинет и зажег свет. Взгляд его остановился на шахматной доске: фигуры на ней стояли так, как они с Чупати оставили их, уходя на задание.
– Шах, – мрачно буркнул Шатори. Глядя на шахматную доску, капитан убедился, что этой партии ему никак не выиграть. В голову лезли эпизоды из английского фильма «Ограбление века».
Спустя несколько минут он глубоко вздохнул и встал, чувствуя, как спина его покрылась испариной. Он подошел к дивану и прилег на него, уставившись глазами в испещренный трещинами потолок.
Капитан знал, что рано или поздно украденные деньги будут пущены в оборот. Однако Шатори не принадлежал к числу людей, которые могли терпеливо и долго ждать…
На столе затрещал телефон. Капитан открыл глаза. Он видимо, задремал. За окнами уже брезжил рассвет.
Звонил подполковник Салкаи.
– Лавры будут твоими, – сказал подполковник. – Начальство распорядилось передать тебе это дело… Мы будем оказывать твоей группе посильную помощь. «Опель» обнаружен на автомобильной стоянке в окрестностях Будапешта. Как мы и предполагали, «опель» и «фиат» вчера вечером были похищены преступниками… Обе машины украдены в центре со стоянки на улице Региношта. Вот и все.
– Не так уж и много, – произнес Шатори и тут же подумал о том, что вот настал момент, которого он так долго ждал.
На следующее утро капитан Шатори получил официальное задание расследовать дело об ограблении машины. Из группы подполковника Салкаи были выделены четыре следователя.
В начале девятого состоялось первое совещание оперативной группы. Почтовое ведомство подтвердило, что в ящике действительно находилось пять миллионов форинтов. В общих чертах обстановка ограбления была ясна, однако показания шофера и инкассатора почти ничего не дали. Они даже не смогли толком описать грабителей. Шофер, например, утверждал, что один из грабителей был невысокого роста, а инкассатор оспаривал это. Лиц грабителей ни шофер, ни инкассатор не разглядели.
Осмотр следов на месте происшествия тоже не дал ничего нового.
Шатори объявил повсеместный розыск лиц, подозрительно сорящих деньгами. Одповременно он затребовал из управления список лиц, которые были задержаны или арестованы прошлой ночью, с указанием причин их ареста.
Каждый член группы получил конкретное задание.
Допрос шофера никак не выходил из головы Шатори, но капитан пока ни с кем не делился своими сомнениями. После окончания совещания он взял в руки протокол допроса шофера почтовой машины и внимательно перечитал его, затем мысленно набросал план розыска грабителей.
В это время позвонили из управления печати и поинтересовались, как идут розыски и может ли полиция сообщить что-нибудь журналистам о совершенном ограблении.
– Мне кажется, – со злостью произнес Шатори, – вам бы пока следовало оставить нас в покое!
Он нервно бросил трубку на рычаг и вскочил со стула.
– Я иду в архив, познакомлюсь с картотекой, – сказал он секретарше. – Вернусь через час, по возможности прошу мне не мешать.
Однако вместо одного часа капитан пробыл в архиве целых два.
– Кто заполнял эту карточку? – спросил капитан начальника архива, показывая на листок, который он держал.
– Вот эта машина, согласно заложенным в нее данным, – с гордостью произнес начальник архива, показывая на огромную замысловатую машину с клавиатурой.
– Что это такое?
– Электронная машина.
– Ах, вот оно что… Тогда попробуйте заложите еще раз.
– Пожалуйста, но…
– Никаких «но».
Электронная машина через несколько секунд выдала карточку с данными, которые полностью соответствовали предыдущим.
– Что, по-вашему, означает это «не виновен»?
– Означает оно то, что в настоящее время данное лицо не находится ни под арестом, ни под следствием.
– А если это самое лицо раньше находилось под арестом, но, к примеру, попало под амнистию?…
– Амнистированных лиц мы через электронную машину не проверяем.
– А где хранятся старые карточки?
– В архиве.
Шатори снова спустился в архив. Он перебрал массу старых карточек на лиц, совершивших то или иное преступление в течение прошедших десяти лет. Спустя полтора часа капитан неожиданно нашел карточку, в которой было записано, что студент третьего курса медицинского института Йожеф Гажо привлекался к уголовной ответственности за мошенничество.
Шатори в сердцах выругал электронную машину, по показаниям которой Гажо оказался «не виновен». Капитан чувствовал, что теперь его, казалось бы, ни на чем не основанное подозрение приобретает под собой почву. Инстинктивное подозрение превращалось в уверенность, давая ему в руки хоть и тоненькую, но все же ниточку.
Еще утром два полицейских пошли по следам Гажо: один из них – на работу Гажо под видом шофера, чтобы поговорить там с людьми, а другой – на центральную телефонную станцию.
Когда капитан вернулся из архива, секретарша, слегка располневшая женщина лет тридцати, в погонах младшего лейтенанта, сообщила, что его три раза спрашивали по телефону.
– Кто?
Секретарша покачала головой:
– Какая-то женщина.
– Свидетельница?
– Не думаю, – ответила секретарша неуверенно. – Потому что она, вы уж меня извините, сказала: «Передайте ему, что нечего из меня дурочку делать…»
Шатори удивленно уставился на секретаршу и спросил:
– Кто она такая?
– Фамилию я забыла, помню только, что врач…
– А-а, – кивнул Шатори и быстрыми шагами прошел к себе в кабинет. – Любопытно, – пробормотал он и тяжело вздохнул.
«Видно, судьба против меня. Не везет мне с женщинами: прождала полтора часа, а я не пришел. Эх! – Капитан безнадежно махнул рукой. – Это у меня уже не первый раз: опять эабыл про свидание».
Несколько секунд Шатори раздумывал над тем, как должен поступить мужчина в подобной ситуации, и решил, что никак. Вспомни он об этом свидании раньше, можно было бы позвонить в эспрессо, а теперь уж поздно.
Объяснять ей что-нибудь сейчас бесполезно: женщины этого не понимают и не умеют прощать, когда о них забывают.
В этот момент секретарша открыла дверь и остановилась на пороге. Шатори удивленно повернул голову.
– Я бы хотела пойти пообедать, – проговорила секретарша.
– Сейчас обеденное время?
– Уже третий час. А вы разве не пойдете обедать?
Шатори покачал головой и, словно не расслышав ее вопроса, поинтересовался, не звонил ли Калди.
– Нет, не звонил.
– Тогда приятного аппетита, – кивнул Шатори, отпуская секретаршу на обед.
Капитан Шатори еще рано утром послал старшего лейтенанта Калди на квартиру к Гажо, чтобы сделать там обыск до прихода шофера.
«Где его черти носят до сих пор», – с неудовольствием подумал капитан и вдруг почувствовал, что сильно проголодался. К тому же очень хотелось спать. Он все же решил спуститься вниз и пообедать. Преодолев сонливость, капитан не спеша пошел по коридору.
– Я иду обедать, – сказал он идущему навстречу Чупати. – Если будет звонить Калди или, быть может, он вернется, немедленно скажи мне.
Не успел капитан дойти до лифта, как услышал крик старшины:
– Начальник! К телефону!
Звонил старший лейтенант Калди. Он просил прислать кого-нибудь для подмены. Находился старший лейтенант в доме на улице Байза.
– А что вы там делаете?! – удивленно воскликнул Шатори.
Старший лейтенант объяснил, что он напал на след друзей Гажо, и тут же продиктовал капитану номер телефона.
– Но все-таки, что вы там делаете?
– Позже я вам все объясню, а сейчас пришлите поскорее машину, только пусть она остановится, не доезжая два дома.
– Хорошо, высылаю…
– Так кто же такая эта Илона Сони, – спросил полчаса спустя Шатори у Калди, когда старший лейтенант Доложил ему о возвращении.
– Она очень душевный человек, ну как бы это точнее сказать… – Калди подыскивал нужное слово. – Словом, у нее тонкая натура. Ей двадцать лет, работает она на мебельном комбинате, инкрустирует стильную мебель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69