Они не хотели переселяться, но компания настояла – насколько я понимаю, ради их же безопасности, – и пришлось переехать. Обоим подыскали более высокооплачиваемую работу… Отец у меня ненавидит авантистов. С каждым новым законом, который проходит через Синод, он становился все брюзгливее. – Девушка криво усмехнулась. – Мама, та посдержанней.
– Понятно. Твоя семья не единственная, кого мы вынуждены были переселить. Чем занимаются родители?
– Отец – аналитической физикой. – Кира услышала в своем голосе горделивые нотки. – Сейчас он исследует свойства антиматерии, работает над усовершенствованием массового производства тяжелых ядер. Мама – биопрограммист. Еще у меня есть младший брат, который учится в Академии.
– Стоп! Ты из этих Дэвисов? – Гатри помолчал. – Черт побери, чувствовал же, что фамилия знакомая! До чего же неудобно, когда при себе только часть памяти! Извини.
– Все в порядке, шеф, – успокоила Кира. Однако приятно, что он извинился. – Вы же не можете хранить все сведения в вашей… личной базе данных.
Если бы Гатри мог подключиться к главному гиперкомпьютеру, подумалось ей, он бы просмотрел все файерболские файлы, включая те, в которых подробно описываются его собственные воспоминания. Но чтобы спроецировать изображение своего лица – человеческого – на экран мультивизора (а не просто вещать изнутри железного ящика), столь мощный компьютер не нужен.
– Спасибо, – поблагодарил Гатри и прибавил, после паузы: – Небось, с родными – не разлей вода, а? Как получаешь увольнительную на Землю, так сразу к ним, в Россию?
– Да. Но я побывала во многих местах, объехала весь шарик. Везде хорошо, кроме Северной Америки; разве что на Гавайях… – Горы, лес, песчаные пляжи, прибой, рифы, океан, ожившие вдруг осколки прошлого; хулы, луау* [Хула (хула-хула) – гавайский танец; луау – пир на свежем воздухе.], которые организуются для туристов, но все равно берут за душу; Кейки-моана, ловкие и мечтательные, память о неудавшемся будущем. – А так здесь скучно и противно. – Правда, с тех пор, как меня произвели в капитаны, я стала бывать на Земле гораздо реже. Мне довелось полетать…
– Неужели? И куда ты летала?
– В основном исследовала астероиды и кометы, добралась до пояса Кипера. Забрасывала экспедиции на дальние планеты. Раз пришлось лететь к Тельцу, там случилась авария… – Muy bien, она хвастается напропалую, сознавая, что Ли таращится на нее чуть ли не с благоговением. Впрочем, ей хочется не столько произвести впечатление на Гатри, сколько дать шефу представление о своих истинных возможностях.
– Фью! – донеслось из металлического ящика. – Пилот Дэвис, теперь я не смогу тебя забыть при всем желании; обязательно прочитаю твой файл и перепишу его себе в оперативную память. Черт возьми, в былые дни я бы охотно встретился с тобой, поздравил бы с отличным послужным списком и крепко-крепко поцеловал! Да, «Файербол» мужает с каждым годом.
Как заметила однажды мать Киры, компания стала едва ли не самостоятельным государством. «Самое настоящее государство, – поправил отец, – куда сильнее многих, которые так только называются».
Разумеется, прибавил он – для дочери, которая слушала, поняла впоследствии Кира, – с точки зрения закона «Файербол» – находящаяся в частном владении корпорация, зарегистрированная в Эквадоре и занимающаяся различными операциями как на Земле, так и в Солнечной системе. Эти операции (опять же, с точки зрения закона) не приносят ей ничего, кроме влияния и баснословных прибылей. А на деле компания обеспечивает своих работников практически всем, что им требуется, от домов, школ и медицинского обслуживания до помощи в борьбе с тем или иным конкретным правительством, если то начинает предъявлять какие-то претензии. Принеся «Файерболу» клятву верности, человек из работника компании становится ее партнером; присяга – не просто контракт, а нечто вроде конституции. У корпорации свои обычаи, унаследованные традиции, партнеров объединяет не только материальный интерес… Словом, самое настоящее государство.
«Ты немного ошибался, папа», – подумала Кира. Да, мы – государство, и наша территория – весь космос. Но нами до сих пор правит, через компьютеры и линии связи, один-единственный призрак. Он поддерживает наше единство, сражается с врагами, покоряет пространство. Надолго ли его хватит? Он уже слегка ослабил хватку… Нет! Гатри никогда не держал подчиненных на коротком поводке. Вот истинная причина возмужания «Файербола».
– Эй! – окликнул девушку Гатри. – А что привело тебя на Землю в этот раз? Ты в отпуске?
– Не совсем, – призналась Кира. – Мой корабль поставили в док на Л-5. А тут стало известно, что в Северную Америку идет транспорт с грузом органических криоклеток. Правилами предусматривается, что пилотировать такие звездолеты должны люди. Но основной пилот где-то облучился, и его госпитализировали. Я предложила свои услуги. Начальство согласилось. – «А с какой стати им отказывать пилоту ее квалификации, пускай рейс самый заурядный?» – На все про все дается три дня: уж больно хлопотное дело разгрузка. Я обрадовалась, что смогу повидать родителей или покататься на волнах.
– Короче говоря, ты появилась здесь по чистой случайности, что подтверждается бортовым журналом. Твое досье, возможно, вызовет некоторое недоумение, но я сомневаюсь, что копы потрудятся в него заглянуть. Вот если ты не появишься в порту ко времени старта, тогда дело другое. Впрочем, у них и без того достаточно хлопот. К тому же, учитывая арест на имущество компании, твое поведение покажется вполне естественным.
– Правда? – воскликнула Кира. – Значит, я могу спокойно выйти отсюда?
– Гм… Не думаю. Как ты добиралась?
Отвечая на вопрос, девушка стала подробно описывать дорогу – и вдруг с ужасом вспомнила про оставленный на стоянке трицикл: ведь машина в боксе, фотоэлемент которого зафиксировал отпечаток ее большого пальца!
– На сколько ты его арендовала? – справился Гатри.
– Я ввела две программы: могу вернуться сегодня, а могу и завтра. Я же не знала, как все сложится.
– Умница. Что ж, если ты не возьмешь машину и завтра, вряд ли кто-то с ходу обратит внимание на неуплату. Потом появится инспектор дорожной полиции, а Сепо если и возьмет след, то не сразу.
– Можно поступить иначе, – предложил Ли. – Когда окажетесь на улице, позвоните из автомата в агентство проката и скажите, что вам срочно нужно улетать; мол, пускай присылают кого-нибудь за трициклом. Замок бокса откроется, если ввести в него код машины. А рассчитайтесь кредитной карточкой. Мне кажется, такое случается сплошь и рядом, так что вряд ли кто-то что-то заподозрит.
– Эй, Боб, у тебя задатки неплохого конспиратора, – заметил Гатри.
– Bueno, – обрадованно проговорила Кира. – Сэр, я оставлю вас в надежном месте, а сама передам ваше сообщение директору Паккеру или кому другому.
– К сожалению, все гораздо сложнее. – Снова мрачные нотки. Впрочем, они никуда и не исчезали. – Прежде всего, я не уверен, найдется ли для меня в этой стране хоть одно местечко, где я буду в безопасности. Чем дольше я размышляю, тем сильнее подозреваю, что за всем происходящим стоит мой злейший враг.
– Кто он? – прошептала Кира, которую вдруг пробрал озноб. Ли присвистнул сквозь зубы. Неужели догадался?
– Я.
– То есть как?
– Мой двойник. Doppelganger*. [Doppelganger ( нем. ) – двойник.] Тот, который летал на альфу Центавра.
На Киру нахлынули воспоминания. Сколько ей было лет, когда на Землю возвратилась «Джулиана Гатри»? Семь или восемь? Да, семь. Возвращение не было триумфальным. Полученные данные уже давно передали по гиперсвязи, и они значительно опередили звездолет. Доставленные образцы – естественно, немногочисленные и не слишком крупные – представляли собой нечто вроде обыкновенных сувениров, поскольку их молекулярные структуры были изучены еще в полете. Словом, заурядный полет; однако всякие сообщения о вернувшейся экспедиции практически сразу исчезли из выпусков новостей, что теперь, по зрелом размышлении, весьма настораживало.
– Мы с ним обменялись памятью, – продолжал Гатри монотонно, что пугало сильнее любой патетики. – Разумеется, я обладал куда большим опытом. Ведь он провел не один год в полном бездействии, пока летел туда и обратно. Удивительно, как он только не свихнулся со скуки. Поначалу предполагалось, что я одновременно полечу в космос и буду следить за тем, что творится на Земле. Но пока мой двойник отсутствовал, положение в Солнечной системе коренным образом переменилось. Я никогда не стремился к тому, чтобы навечно остаться владельцем компании, но, учитывая обстоятельства, решил, что в данной ситуации «Файерболу» требуется запасной вариант И поэтому постарался, чтобы возвращение корабля вызвало минимум подозрений. Мы договорились, что двойника просветят насчет всего, что произошло до того дня, как его отключили, а потом спрячут в укромном уголке.
Выходит, подумалось Кире, когда второй Гатри проснулся, ему показалось, что с момента отключения не прошло и секунды. Интересно, с кем из них она сейчас разговаривает? С оригиналом или с двойником? Хотя – какая разница?
– В Северной Америке? – высказала догадку девушка.
– Точно. Глупость, конечно, ведь здесь всем заправляют авантисты. Возможно, нам следовало укрыть его в другом месте. Ну, что сделано, то сделано. Когда создавалась североамериканская штаб-квартира компании, я распорядился устроить в здании несколько тайников, оборудованных всем необходимым. Я пережил Возрождение, Джихад и множество мелких катастроф, наблюдал воцарение авантизма, то есть вроде бы знал, чего можно ожидать. Мне казалось, что тут он будет в такой же безопасности, как и где угодно на Земле. Сам я пребывал за пределами планеты… Тем временем Синод день за днем выворачивал руки правительству Союза; конфликт между нами и властями становился все острее, но я, признаться, не ожидал, что они столь грубо нарушат договор. За угрозами и похвальбой мне виделась откровенная слабость, ибо заговор – или организованное сопротивление – зрел на моих глазах. С тех пор много воды утекло, но я остался при своем мнении. Однажды, и это случится довольно скоро, думал я, в Северной Америке начнется черт-те что, а потому крайне важно находиться в тот момент на ее территории: возможно, удастся спасти имущество и человеческие жизни.
Сознание Киры как бы раздвоилось. Одна половинка упорно воспринимала слова Гатри как хвастовство на грани мании величия.
Но вторая не соглашалась: шеф не раз демонстрировал свои удивительные способности; к тому же, он насквозь прагматичен, а потому просто не может скромничать. Голая истина заключается в том, что он в одиночку, будучи подключен к компьютерной сети, может вывести компанию, целиком или по отделам, из любого кризиса, что не под силу ни группе людей, ни чисто искусственному интеллекту. Его власть основана не только на опыте, знаниях или врожденной привычке командовать. Дело в авторитете, в, если можно так выразиться, божественном праве: за таких, как он, люди готовы умирать, ибо обретают, благодаря им, смысл жизни. Гатри – основатель, хозяин и стержень компании. Он – «Файербол». Однако лидеры иногда оказываются несостоятельными, а движения погибают… Кира услышала вздох, криво улыбнулась и подумала, что шеф издал его, как раньше – все прочие звуки, без помощи легких.
– Но события застали меня врасплох, – признался Гатри. – Когда солдаты заняли наше здание, я сообразил, что не могу добраться до своего двойника, не говоря уж о том, чтобы проинформировать его. Оставалось одно – самому вернуться на Землю и пробраться на территорию Союза.
Рискованный шаг, заметила про себя Кира, но до сих пор все обстояло нормально. Вместо того, чтобы свернуть деятельность, поскольку каналы связи с главной штаб-квартирой прослушивались Сепо, североамериканские филиалы компании проявили неуступчивость – в истинных традициях «Файербола». Директора протестовали и вели переговоры, а тем временем груз свободного от изотопов титана, поставленный по государственному заказу, каким-то образом очутился в Квебеке, причем местные власти не пожелали расстаться с этим сокровищем, несмотря на негодование могущественного соседа. Юго-западная электростанция, которая принадлежала «Файерболу», объявила, что из-за технических проблем больше не состоянии снабжать страну дополнительной энергией. С военных спутников поступали сообщения о загадочных объектах, которые сновали над океаном, между Калифорнией и Гавайями; на ассамблее Всемирной Федерации представитель Гватемалы предложил направить в Северную Америку Корпус Мира, чтобы выяснить…
– Я рассчитывал, что мы заставим правительство пойти на мировую и заключить с нами новый договор, по которому компании возвращался бы прежний статус, а влияние Синода уменьшалось, – продолжал Гатри. – И снова попал впросак. Началась очередная заварушка, и нам троим пришлось рвать когти. – Иначе говоря, убегать, мысленно перевела Кира. – Почему? Неужели их настолько приперло, что плюют на возможный ответный удар? Вряд ли. Положение у них, конечно, аховое, не рисковать уже нельзя, но они все же не камикадзе. Очевидно, они уверены в успехе. С какой стати? Я пришел к выводу, что они захватили мое второе «я», и с каждой секундой все сильнее убеждаюсь в правильности своей догадки.
При мысли о том, что это означает, Кира, которая и не подозревала о такой возможности, испытала нечто вроде шока.
– Как они узнали, где он прячется? – удивился Ли, словно пытаясь опровергнуть доказанный факт.
– Пожалуй, я понимаю, как, – отозвался Гатри. – О существовании двойника знали, кроме меня, еще трое. Имен называть не буду, даже вам, скажу только, что все они были моими партнерами. Те двое, которые в космосе, остаются ими и по сей день. Третий, североамериканец, погиб несколько месяцев назад, когда приехал в Союз. По официальной версии, смерть наступила в результате несчастного случая; доказательства – пожалуйста, какие угодно, включая тело… Хороший был парень;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75