— учтиво напомнил Калеб. Он галантно протянул мочалку Лили. — А поскольку я не стал возобновлять своего контракта с армией и не могу один, без тебя удалиться в Пенсильванию, я должен предпринять некоторые шаги, для того чтобы спокойно дожидаться, пока ты образумишься.Лили вздохнула. Бесполезно было доказывать Калебу, что она никогда не оставит свою землю. Впервые за всю жизнь она по праву владеет чем-то своим, да к тому же через свою мать и миссис Прайд надеется разыскать сестер.— Повернись-ка, — мягко попросил Калеб, не дождавшись ее ответа, — чтобы я мог помыть тебе спину.Предложение звучало слишком заманчиво, и Лили повернулась спиной к нему, встав на колени. Подставленные прохладному ветерку груди затвердели, и она была рада, что Калебу этого не видно.— Меня возмущает еще одна вещь, — начала она, тогда как Калеб старательно мыл и массировал ее спину.— М-м-м?..— Чарли Быстрый Конь, — напомнила Лили, у которой до сих пор не было возможности попенять на это.— О… — мрачно отвечал Калеб.— Вот тебе и «о…». — Лили оглянулась через Покрытое пеной плечо: — Вы, Калеб Холидей, сыграли плохую пьесу, сделав вид, что мистер Быстрый Конь собирается купить меня за двух лошадей и увезти в свой вигвам. Я была не на шутку испугана.— Это не было придумано заранее, если быть точным. — Он как ни в чем не бывало начал смывать у нее со спины пену. — Мы случайно столкнулись с Чарли и его друзьями — просто мы до этого обсуждали, как над тобой можно подшутить. Я никогда не позволил бы кому-то причинить тебе зло.Лили хотела было повернуться, чтобы прочесть Калебу нотацию, но он мягко удержал ее за плечи. Его пальцы, скользкие от мыла, прошлись по ее груди. Лили прерывисто вздохнула, и гнев ее улетучился. Его губы припали к ее шее, там, где кончались влажные пряди волос. Лили закрыла глаза, а он набрал в пригоршни воды и полил ее грудь.— Могу я заняться с тобой любовью, Лили? — Его губы щекотали ее плечо. — Прямо здесь и сейчас?— Да, — прошептала она. — О, да…Калеб повернул ее к себе лицом и посадил к себе на колени. Не подумав о стыде, Лили облегченно вздохнула и обняла его голову. Она была готова отдать ему все.Вода стала выплескиваться через край ванны, когда Лили начала двигаться в такт ласкам Калеба, желая получить то, чего была лишена последние дни.Вскоре Лили пришла в неистовство. Ее руки опустились на плечи Калеба в невольном желании поторопить его, но он все продолжал свои ласки, лишь обещавшие разрядку, но не приносившие ее. Его язык щекотал соски ее грудей, и она вцепилась в края ванны, запрокинув метавшуюся из стороны в сторону голову.Огонь желания, горевший у нее в жилах, заставил Лили силой оторвать Калеба от своей груди и припасть к его губам в жгучем поцелуе. Он целовал ее рот так же жадно, как до того ее грудь, но его копье, медленно погрузившееся в нее, оставалось неподвижным.Но Лили знала, как можно заставить Калеба потерять контроль над своим телом. Она нащупала ртом мочку его уха и принялась легонько покусывать ее.Жаркие клятвы и обещания довершили дело: он больше не в силах был сдерживаться и дразнить ее, а его копье заработало в полную силу. Вскоре к небесам вознеслись вопли облегчения, вырвавшиеся из груди Лили, к которой через несколько секунд присоединился Калеб.Когда все было кончено и они смогли опуститься с небес на землю, Лили взяла мочалку и с любовью вымыла воина, ставшего ее господином. Его тело вздрагивало под ее прикосновениями, и Лили понимала, что сегодня им предстоит еще не одно слияние.После того как Калеб так же старательно вымыл Лили, ей пришлось набраться некоторой храбрости для следующего шага. Она подхватила разбросанное по траве платье, решительно выскочила из обволакивающего тепла ванны и тут же задрожала под холодным ночным ветром. Не тратя времени на вытирание, она нагишом помчалась в дом и торопливо запихала в печь остатки дров, надеясь поскорее согреться.Минутой позже вошел Калеб. На нем были надеты одни брюки: рубашку и башмаки он держал в руках. Кинув башмаки на пол, он протянул к огню озябшие ладони.Неожиданно Лили захотелось натянуть на себя его рубашку. Застегнувшись, она обнаружила, что снаружи остались лишь ноги чуть выше колен.— Я выплеснул воду из ванны и засунул ее обратно в ту кучу, — сообщил Калеб, улыбаясь ее забавному виду, — так что у капрала Пирза и у его товарищей не возникнет дикой идеи устроить тебе горячую ванну посреди прерии.Лили покраснела при воспоминании о том, чем они только что занимались. Она гадала про себя, отчего благопристойные мысли не приходят ей в голову до того, как она совершит очередную глупость, — может быть, тогда от них была бы какая-то польза, кроме угрызений совести.— Капрал Пирз — джентльмен, — надменно произнесла она.— А я — нет?— Ни один джентльмен не станет делать то, что делаешь ты.— И ни одна леди не станет выть от счастья; как дикая волчища, когда ею владеет мужчина, — ответил колкостью Калеб.Лили полагала, что в этом можно равным образом обвинять их обоих, но решила не затевать ссоры. Она слишком устала.— Должен ли я сегодня спать в палатке? — тихо спросил Калеб, приподняв ее лицо за подбородок.— Нет, — качнула головой Лили.Не тратя даром времени, они забрались в новую постель Лили, и Калеб тут же принялся расстегивать пуговицы на своей рубашке, красовавшейся на Лили. В течение следующего часа они возносились на крыльях блаженства к самим звездам, и Лили не в состоянии была сдержать полузвериных криков, которые исторгали из нее ласки Калеба.Когда она проснулась на следующее утро, Калеба уже не было с нею в кровати, в печи трещали дрова и грелось ведро воды. Лили откинула одеяло и, обнаженная (Калеб не позволил ей снова надеть рубашку), умылась и начала одеваться. В это утро Лили решила облачиться в свое ярко-желтое платье, соперничавшее по яркости с лучами весеннего солнца, пронизывавшими молодую листву, — ведь ей сегодня было что отпраздновать.
Вся последующая неделя была для Лили сказкой. Днем она возделывала свой сад и наблюдала за тем, как близится к завершению постройка дома. А вечером, когда Калеб возвращался из форта, они читали, играли в карты или просто болтали, а потом ложились в кровать и занимались любовью до тех пор, пока изнеможение не охватывало их юные ненасытные тела.Лили не строила иллюзий — она понимала, что это ненадолго, что рано или поздно Калеб расстанется с ней. Просто он сейчас изо всех сил старается как можно прочнее привязать ее к себе, используя для этого все средства — от собственного тела до помощи в преодолении трудностей, связанных с постройкой дома. Но даже если, паче чаяния, случится невозможное и Калеб все же решится жениться на Лили, пообещав ей навсегда остаться на этой земле, у нее в душе все равно сохранится кровоточащая рана.Лили страстно хотела разыскать своих сестер. С каждым днем это желание крепло, превращаясь в своего рода навязчивую идею, словно какое-то шестое чувство предсказывало Лили, что Каролину и Эмму ждет беда и она должна успеть им помочь.В тот день, когда закончилась постройка дома Лили, прибыло все необходимое для дома Калеба. Лили думала, что с его стороны было вообще глупо затевать эту стройку, да к тому же иметь наглость спланировать дом так, что его задняя стена окажется всего в нескольких дюймах от ее дома.
Убедившись, что в ее новом обиталище все в порядке: и печка стоит на месте, и кровать задвинута в угол, и из коробки с опилками вытащены на свет Божий сиявшие новизной фарфоровые тарелки, Лили решила устроить вечеринку и пригласила полковника и миссис Тиббет, Велвит с Хэнком, Уилбура и его команду. Она отважно заказала в магазине невероятных размеров кусок вырезки для ростбифа — правда, когда сержант Киллоран назвал его цену, Лили едва не лишилась чувств. Хэнк играл на скрипке, увеселяя всю компанию, и, пока не село солнце, успел запечатлеть их всех на фото.Вечер прошел замечательно, все веселились, смеялись и танцевали под зажигательные звуки скрипки, но, когда сгустились вечерние тени, миссис Тиббет отвела Лили в сторонку и шепотом спросила:— Все это очень мило, дорогая, но отчего вы все-таки не поженились с Калебом?— Мы не пришли к согласию по некоторым важным пунктам, — затверженно отвечала Лили, опустив глаза на сиявший у нее на пальце бриллиант. Она потратила массу усилий, пытаясь снять кольцо, и впервые в жизни признала свое поражение.Лили со вздохом подумала о том, что никогда еще не проводила таких чудесных ночей, как всю последнюю неделю. И не только потому, что могла сколько угодно заниматься любовью с Калебом. Они много беседовали, и Лили даже иногда зачитывала ему главу-другую из любезных ее сердцу грошовых романов. Они играли в незатейливые карточные игры, и Лили обычно выигрывала. И, что самое важное, они веселились от души. Пожалуй, об этих нехитрых радостях общения Лили будет горевать не меньше, чем о руках Калеба, ласкавших ее тело.Она знала, что он уедет от нее в самом скором времени, несмотря на то, что привез кучу материалов для постройки дома весьма внушительных размеров.— Я не буду больше надоедать вам советами, моя милая, тем паче, что вы все равно им не внемлете. — Рука миссис Тиббет мягко легла Лили на плечо. — Я лишь осмеливаюсь вас попросить, не раздумывая, явиться к нам с полковником, если с вами что-то случится.— Обещаю, что так и сделаю. — Лили, повинуясь приливу чувств, с благодарностью обняла старшую подругу.Когда все гости, за исключением Велвит и Хэнка, отправились в форт, Лили уселась с приятельницей возле костра, который устроил Калеб посреди лужайки. Чета Роббинсов уже приступила к постройке своего дома, и их дружными усилиями он рос прямо на глазах.Убедившись, что Калеб с Хэнком отошли достаточно далеко и целиком заняты своими сигарами и неспешным мужским разговором, Велвит положила руки на живот и призналась Лили:— Я думаю, что вскоре после Рождества у меня будет маленький. С тех пор как Хэнк вернулся, у меня ни разу не было месячных, а они еще никогда у меня не опаздывали.— Это чудесно. — Лили тепло пожала подруге руку, но скоро ее улыбка погасла. — Наверное, мы с тобой станем матерями примерно в одно время.— Ну, так, значит, все решилось само собой? — Велвит от избытка чувств так сдавила Лили кисть, что у той едва не затрещали пальцы. — Тебе надо поскорее выйти замуж за майора, покуда он не передумал.— Неужели ты думаешь, что я позволю себе подчиниться этому тупоголовому мужлану? — И подбородок Лили пополз вверх.— Ты что ж, хочешь сказать, что он собрался сбивать сливки, не прикупив коровы? — удивленно вытаращилась на нее Велвит. — Но тогда как же с этим кольцом?— Калеб женился бы на мне, — вздохнула Лили, — если бы я согласилась уехать с ним в Пенсильванию.— Ну так разве в Библии не про то же написано? — недоумевала Велвит. — Чти мужа своего, и все такое.Слова подруги болезненно уязвили Лили. Стало быть, сам Всевышний тоже против нее, да? Лили перепугалась, и не на шутку.— А как ты себя чувствуешь, Велвит? Я имею в виду теперь, когда вышла замуж.— С каждым днем все лучше и лучше. — И Велвит звучно вздохнула, с непривычно мечтательным выражением уставившись на пламя костра. — Хэнк и я — весь-то день мы работаем вместе, рядышком. Ну, а как ночь приходит — мы, стало быть… тоже вместе.— А тебе не кажется, что довольно и того… ну, того, что мужчины обычно делают в постели? — Лили была немало тронута и позабавлена тем, как смущенно раскраснелась ее подруга.— Я так полагаю, что этого маловато, — покачала головой Велвит. — Вот ежели ты всегда можешь с ним поговорить по душам да посмеяться, да знаешь, что пойдешь за ним в огонь и в воду — ну, и он за тобой, конечно, тоже.— А я так ничего и не знаю. — Лили с тяжелым вздохом посмотрела в сторону Калеба. — Этот мужчина такой упрямый, что временами мне кажется, что проще уступить и согласиться просто выйти за него замуж.— И почему же ты так не делаешь?— Он станет владеть мной, точно так же как владеет своим жеребцом, и своей землей, и своей винтовкой.— Вот уж не думаю, что Хэнк мной владеет, — ухмыльнулась Велвит.— Какая же ты глупая, Велвит, — возмутилась Лили. — Ведь ты тоже человек, а не попона для лошади или там кнутовище. И никто не имеет права владеть тобой, просто не может этого быть.— Может, коль ты сама позволишь, — стояла на своем Велвит.Лили сдалась и промолчала.Вскоре Хэнк явился за Велвит, и Лили в который уж раз подивились, насколько он ловок для хромого. Они распрощались до следующего дня. А потом, освещая себе дорогу керосиновым фонарем, Роббинсы отправились через лес к своему фургону.Скрестив руки, Лили долго смотрела им вслед.— О чем задумалась? — спросил Калеб, подходя сзади и обнимая ее.— О том, что я завидую Хэнку и Велвит, — просто призналась Лили. — У них все так просто. Они просто… вместе, что ли. И хотя они не уверены, но им кажется, что у них скоро родится ребенок.— И у нас тоже, — сказал Калеб, повернув Лили лицом к себе и снова обняв ее.— Да, — она взглянула ему в лицо, — похоже, что так. — Переведя дух, она продолжила: — Мне кажется, нам больше не стоит заниматься любовью, Калеб.— Отчего же?— Оттого, что мы не женаты и не имеем ни малейшего желания вообще жениться. Это великий грех.— Совершенно справедливо, — отвечал Калеб, целуя ее в губы. — Я имею в виду, это великий грех — заниматься любовью не поженившись.— Но ведь ты по-прежнему стоишь на своем, не так ли? — Лили поежилась, чувствуя, как в ее теле просыпается привычное пламя страсти.— Я не собираюсь давать клятвы оставаться на этой земле до конца своих дней, если ты это имела в виду.Грусть с новой силой накатила на Лили. И с чего это она возомнила, что нынче вечером все будет по-иному? Она высвободилась из его рук:— Спокойной ночи, Калеб, — устало произнесла она, направляясь к новому дому, в котором ей предстояло провести первую ночь.Калеб не последовал за ней, и, даже когда она кончила возиться с мытьем посуды и в печи прогорели дрова, он так и не появился.Как же это смешно и горько, подумала она, лежа в новой кровати, застланной свежим бельем, что ей предстоит провести в одиночестве эту ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48