На их реализа
цию иногда уходит целая жизнь: я захотел стать директором банка Ц стану
ли я им, ещё надо посмотреть, но я готов работать во имя этого в течение все
й своей жизни. И третья категория Ц идеальная потребность, которая вооб
ще предполагает возможность неудовлетворения её в течение человеческо
й жизни. Например, не стал я экономистом, но я постараюсь сделать всё, чтоб
ы мои дети стали экономистами. И вы помните, сколько сил и энергии приклад
ывал Наполеон Бонапарт для того, чтобы создать свою династию.
И вот таким образом, если мы представим себе значение такого важнейшего
фактора как потребность, мы, наверное, можем с вами построить действител
ьно принципиальную схему поведения, её организации и у человека тоже.
Но здесь очень важным является и следующий момент. Вы правильно заметили
, что на самом деле с собакой Павлова всё было достаточно определённо. Ска
жем, в предварительных экспериментах ей давали какую-то еду и она ждала э
ту еду, или предъявляли болевые раздражения и она готова была прореагиро
вать на это болевое раздражение.
В реальной нашей жизни существует вероятность тех будущих событий, к кот
орым мы стремимся. И если мы должны построить модель будущего, то мы, конеч
но, должны предугадать и рассчитать вероятность этих будущих событий. И
это, собственно говоря, то обстоятельство, которое возникло реально посл
е открытия Ивана Петровича Павлова и к которому в течение длительного вр
емени трудно было подступиться. И здесь опять же Павел Васильевич Симоно
в, имя которого я уже упоминал, сделал очень важное и принципиальное откр
ытие. Он предлагает использовать такое явление как эмоция в качестве инс
трумента, определяющего возможность этого вероятностного прогнозиров
ания. Опять же, можно было бы закончить это тем философским заключением, ч
то «да, эмоции имеют значение». Для этого важно было (Павел Васильевич был
физиологом) опять же дать в руки экспериментатора конкретный инструмен
т, с помощью которого можно было бы объективно изучать те процессы в мозг
у, которые протекают в это время и которые действительно управляют этими
процессами.
А.Г. То есть эмоция как инструмент подготовки к одному из возм
ожных сценариев будущего. Не как реакция на развитие этого сценария, а ка
к подготовка.
В.Р. Совершенно верно. В общем, к проблеме эмоций исследовател
и подступали с разных позиций.
Ну, например, было представление о том, что эмоция является побудительны
м моментом для поиска какого-то решения. Действительно, если вспомнить т
у же собаку Павлова Ц есть некий условный сигнал, который ничего для неё
как будто бы не значит, но является новым. Это действительно вызывает опр
еделённого рода возбуждение, которое можно классифицировать как трево
гу или, как Павлов образно говорил, как реакцию «что такое?» Действительн
о: «что это такое?» И вот это возбуждение, которое охватывало достаточно ш
ирокие отделы мозга у собаки, было основанием для того, чтобы установить
связь этого индифферентного, собственно говоря, раздражителя, с тем важн
ым событием, которое последует в будущем. И когда эта связь устанавливал
ась, то этот раздражитель приобретал то самое сигнальное значение, от ко
торого и строилось поведение совершенно определённого порядка. Это оди
н подход, где действительно очевидно просматривается явление эмоции.
Но формула эмоций, которую предложил Павел Васильевич Симонов, если можн
о было бы каким-то образом на неё взглянуть, характеризовала несколько д
ругое явление. Она характеризовала вероятность получения полезного ре
зультата в перспективе. И, естественно, она была построена от того, о чём м
ы с вами говорили, Ц от потребности. Потребность Ц это самый основной фа
ктор, который заложен был в данную форму.
Итак, эмоция, с точки зрения Симонова, представляла собой производное от
потребности и информации, позволяющей выявить вероятность удовлетворе
ния этой потребности.
И вот в этих скобках вы можете увидеть, что первая П Ц это потребность, а д
альше идёт разность информации, которая необходима для решения данной з
адачи для удовлетворения потребности; и информации, которая вычитается
из неё, которой организм реально обладает в тот момент, когда эта потребн
ость у него возникла.
Очень важно отметить, что эту формулу, наверное, целесообразнее рассматр
ивать не в статичном варианте. Потому что поведение разворачивается во в
ремени и на каждом этапе информация может быть большей или меньшей. Собс
твенно говоря, это и определяет особенность эмоционального переживани
я. Если для примера взглянуть просто в статике, то это можно одной формуло
й оценить следующим образом. Если необходимая информация совпадает с то
й, которая реально присутствует, то эмоция возникает положительная, пото
му что организм знает, как решить эту проблему. Если же информация реальн
о недостаточна, то возникает негативная эмоция. И, собственно говоря, она
в этом случае может быть побудительным мотивом к поиску тех сигналов из
окружающей среды, которые смогут направить это поведение в нужное русло
. Причём, даже временное получение какой-то полезной дополнительной инф
ормации может сразу вызвать воодушевление и, соответственно, положител
ьные эмоции. Это немножко напоминает игру, в которую играют дети, «холодн
о и горячо», когда они выискивают что-то спрятанное. Действительно, он ещё
не нашёл, но уже когда ему говорят о том, что «вы двигаетесь в нужном напра
влении» он знает, что делать, и у него появляется позитивная эмоция.
Что ещё можно сказать по поводу этого явления? Дело в том, что, выведя эту ф
ормулу, как основополагающую, Павел Васильевич смог наделить её определ
ённым физиологическим содержанием и морфологической основой. Я не знаю
точно, как действительно развивалась эта мысль, но на самом деле можно пр
едставить себе такой сценарий, логику того рассуждения, на какие структу
ры в центральной нервной системе можно было бы выйти при решении вопроса
Ц где же происходят те процессы, о которых мы говорили? Совершенно очеви
дно, что если мы говорим о потребности, то это должны быть те структуры, в к
оторых в биологическом отношении рождается та или иная потребность. А к
этому времени уже знали, что основные потребности биологического поряд
ка Ц такие, как жажда, и такие, как голод, Ц они связаны с определёнными об
ластями в гипоталамусе. И, конечно, прежде всего, эта структура должна был
а оказаться в поле зрения исследователей. Не менее значимыми в плане свя
занности с идеей мотивации (то есть потребности) оказались структуры лим
бической системы.
Вообще, структуры лимбической системы в эволюции появляются тогда, когд
а необходимым становится обучение новым серьёзным навыкам и хранение п
риобретённых навыков в памяти. И так как этот комплекс структур появляет
ся во исполнение данной функции, то, конечно, все структуры лимбической с
истемы должны были оказаться в поле зрения экспериментатора. И, наконец,
Ц новая кора. Новая кора Ц высший уровень анализаторов, которые позвол
яют оценивать информацию на самом высоком уровне. И она, значит, должна бы
ла быть включена в список тех структур, которые надо было очень серьёзно
исследовать для того, чтобы определить, а как же действительно складываю
тся те процессы, которые определяют поведение, основываясь на вероятнос
тном прогнозировании будущих событий.
И, действительно, удалось установить, что достаточно много структур прин
имают участие в этом процессе, но их можно разделить на две принципиальн
ые группы. Опять же, одни из них мотивационные, то есть связанные с потребн
остью. Это две структуры, это тот гипоталамус, о котором я говорил, и особы
е ядра в подкорке, так называемый миндалевидный комплекс. А к информацио
нным структурам с полным основанием можно было отнести гиппокамп и нову
ю фронтальную кору.
И вот дальше возникает действительно огромное количество исследований
, которые подтверждают значение каждой из них. Я думаю, что вообще на самом
деле, может быть, интересно было бы обратиться к конкретным примерам, кот
орые иллюстрируют это событие. Итак, потребность. Потребность Ц это, дей
ствительно, гипоталамус. Можно выделить, например, латеральную зону, где
можно было обнаружить (и действительно были обнаружены) нейроны, по край
ней мере, двух классов. Одни нейроны возбуждались при голоде и при нараст
ании этой негативной эмоции, которая требовала удовлетворения. А другие
нейроны возбуждались в тот момент, когда животное становилось сытым или
когда стимулировались особые зоны в центральной нервной системе, так на
зываемые зоны самостимуляции. Я, на всякий случай, расскажу об этих зонах
самостимуляции, может быть, наши слушатели не все об этом знают.
Смысл заключается в том, что в своё время Олдсом были обнаружены такие то
чки в мозгу, при стимуляции которых возникала ярко выраженная позитивна
я эмоция, которую можно было проверить в поведенческих экспериментах. Ес
ли этим животным, в частности крысам, представлялась возможность самим н
аносить раздражение в эти структуры, они не слезали с этой педали и стиму
лировали себя, получая всё время удовольствие. Так вот, нейроны, которые б
ыли обнаружены в гипоталамусе (второй класс нейронов) действительно пре
жде всего реагировали на эту форму самостимуляции.
Таким образом, в гипоталамусе можно было выделить, по крайней мере, два кл
асса структур. С одной стороны, возбуждающихся во время мотивации, котор
ая требовала удовлетворения. И с другой стороны, нейроны, активность кот
орых подавляла эту мотивацию и свидетельствовала о том, что всё благопол
учно, что это возбуждение снимается.
Особенно интересным оказалось, на мой взгляд, значение вот этого амигдол
ярного комплекса. Здесь произошла удивительная вещь. Ведь на самом деле
редко, когда у нас существует одна мотивация или одна потребность, прави
льнее сказать. Их может быть и несколько. И в силу каких-то причин мы в данн
ый момент выбираем одну из них в качестве главного мотива нашего поведен
ия, актуализируем её, а в силу каких-то других причин мы выбираем другую к
ак объект нашей реализации. Это очень интересные эксперименты, которые б
ыли придуманы основателем нашего института Эзрасом Асратовичем Асратя
ном. Он сделал следующее: одна и та же комната, одна и та же собака, один и то
т же условный сигнал. Но только утром этот условный сигнал подкрепляется
едой, а вечером даётся болевое раздражение. И вот эта модель переключени
я поведения из одного в другое оказалась очень интересной для объективн
ого изучения роли различных структур, и оказалось, что если разрушить эт
от мигдолярный комплекс, то переключение с выбора одной мотивации на дру
гую существенно затрудняется. Его очень трудно реализовать.
Теперь о значении информации. Здесь, в частности, важным является эффект
ивность или достоверность подкрепления данного условного сигнала каки
м-то положительным моментом, например, едой. Можно подкреплять условный
сигнал стопроцентно, на каждый сигнал давать подкрепление, а можно подкр
еплять его, скажем, в 50 процентах случаев.
Так вот оказалось, что если разрушить гиппокамп (это ещё одна структура, о
чень интересная), то животные теряют способность вырабатывать условный
рефлекс на маловероятное подкрепление. А если разрушить фронтальную ко
ру, Ц это совсем удивительно, Ц у неё улучшается выработка на маловероя
тное подкрепление. Вот как интересно складывается аранжировка в этих ст
руктурах, которые реально позволяют строить поведение в зависимости от
разных ситуаций. Причём, жизненных ситуаций, более или менее вероятных п
одкреплений и, соответственно, более или менее вероятного прогнозирова
ния будущих событий.
Надо сказать, что это направление исследований позволило поставить цел
ый ряд конкретных экспериментальных проблем, которые, на мой взгляд, был
и очень интересны для решения. Например, выбор животного между высоко ве
роятным подкреплением, но низким по качеству Ц дают собаке, например, мя
со-сухарную смесь. И второй вариант, когда той же самой собаке предоставл
яется возможность получить мясо, но не каждый условный сигнал будет подк
реплён мясом. Примерно в 50 процентах случаев будет мясо, в 50 процентах Ц ни
чего. И предоставляется свобода выбора. Либо вырабатывается одна тактик
а поведения, либо другая.
И действительно удаётся обнаружить, что животные разделяются на эти две
группы. Одна из них предпочитает маловероятное, но всегда, то есть «синиц
у в руках», а другие Ц «я хочу журавля в небе, пусть даже не каждый раз пойм
аю». От чего это зависит? Зависит, оказывается, от двух причин, очень интер
есных. Раз здесь задействовано удовлетворение пищевого возбуждения, то,
конечно, это зависит от уровня голода. Если очень голодные животные, все о
ни начинают переходить на маловероятное подкрепление, ведь надо есть. А
если у них оптимальный уровень сытости? Здесь, оказывается, это зависит о
т типа высшей нервной деятельности. И здесь мы подходим к очень интересн
ому моменту, толчок которому дал тоже Иван Петрович Павлов.
Отталкиваясь от типов темперамента, которые были открыты Гиппократом, о
н обнаружил, что всех животных можно классифицировать по типу высшей нер
вной деятельности, которая весьма хорошо накладывается на типы темпера
мента по Гиппократу. Это холерик, сангвиник, меланхолик и флегматик. Оказ
алась удивительная вещь: абсолютно как будто бы нестыкуемые, очень далек
о стоящие друг от друга по типу высшей нервной деятельности животные, та
кие как, например, сангвиник (положительный тип) и меланхолик (трус и вообщ
е непонятно что), предпочитают маловероятное, но высококачественное под
крепление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35