Теперь возьмем для сравнения менее редкостный случай:
"Требуется археолог высокой квалификации, готовый провести пятнадцать
лет на раскопках инкских захоронений в поселке Геенна, на Аллигаторовой
реке. По окончании работ обеспечен титул или орден. Пенсия полагается, но
ни разу не понадобилась. Оклад - 2000 фунтов в год. Заявление в трех
экземплярах подавать директору Норокопательного института, Гроб, Иллинойс,
США".
Здесь и дурные и хорошие стороны строго уравновешены. Нет нужды
уточнять, что от соискателя требуются терпение, упорство и смелость. Сами
условия отсекают всех не обладающих этими свойствами. Нет нужды писать,
что нужен одинокий человек. Нет нужды оговаривать, что он должен быть
помешан на раскопках, - никто, кроме помешанных, и не откликнется. Их
может быть трое, но для двоих оплата окажется слишком низкой. Третьего
привлечет награда. По-видимому, если мы предложим орден св.Михаила,
заинтересуются двое, а если предложим орден Британской империи, не
заинтересуется никто. В нашем же случае заявление будет одно. Соискатель
не в своем уме, но это неважно. Именно он нам и требуется.
Вы скажете, что не так уж часто нужны акробаты и археологи, обычно
приходится искать людей для менее странных занятий. Это верно, но принципа
это не меняет, только применять его труднее. Предположим, нам потребовался
премьер-министр. В наше время тут прибегнут к выборам, и результат будет
ужасен. Если же мы обратимся к сказкам нашего детства, то узнаем, что в
сказочные времена применялись более эффективные методы. Когда король
выбирал мужа для старшей или единственной дочери, а тем самым - своего
преемника, он придумывал систему препятствий, которые преодолеет лишь
достойный. И лишь достойный останется живым. У королей той трудно
определимой поры было все нужное для таких испытаний. Волшебники, бесы,
феи, вампиры, оборотни, гиганты и карлики входили в число их подданных,
земли их были усеяны заколдованными горами и рощами, изрезаны огненными
реками, начинены кладами. Казалось бы, нынешним правителям приходится
труднее. Но это еще вопрос. Психологи, психиатры, психопатологи,
статистики и эксперты не хуже (хотя и не лучше) злых ведьм и добрых фей.
Кино, телевидение, радио и рентген не хуже (хотя и не лучше) волшебных
палочек, хрустальных шаров, скатертей-самобранок и плащей-невидимок. Во
всяком случае, одно другого стоит. Нужно лишь заменить сказочную технику
современной, что, как мы убедимся, несложно.
Первым делом мы устанавливаем, какими свойствами должен обладать
премьер-министр. В разных случаях свойства эти разные, но все же их надо
записать и на их счет договориться. Предположим, вам кажется, что свойства
эти: 1) энергия, 2) смелость, 3) патриотизм, 4) опыт, 5) популярность и 6)
красноречие. Однако любой соискатель найдет их у себя. Конечно, можно
осложнить дело, уточнив требования: 4) _опыт в укрощении львов_ и 6)
_умение красноречиво говорить по-китайски_, но это не наш путь. Мы хотим,
чтобы нужные качества проявлялись не в особой форме, а в высшей степени,
другими словами, чтобы лучший соискатель был _самым_ энергичным, смелым,
патриотичным, опытным, популярным и красноречивым в стране. Такой человек
- один, и он-то нам и нужен. Значит, надо составить объявление так, чтобы
всех других исключить. Выйдет примерно следующее:
"Требуется премьер-министр Руритании. Рабочие часы - с 4 утра до 11:59
вечера. Соискатель должен выдержать три раунда с чемпионом в тяжелом весе
(в перчатках). По достижении пенсионного возраста (65 лет) - мучительная
смерть во имя родной страны. Если соискатель знает парламентскую процедуру
лишь на 95%, он будет физически уничтожен. Если он соберет меньше 75%
голосов при проверке популярности по методу Гэллапа, он также будет
уничтожен. Кроме того, соискатель должен обратиться с речью к съезду
баптистов и склонить их к изучению рок-н-ролла.
В случае провала будет уничтожен. Явиться в спортклуб (с черного хода)
19 сентября в 11:15. Перчатки предоставляются; кеды, майка и шорты -
свои".
Заметьте, что это объявление разом освобождает от хлопот, связанных с
анкетами, справками, фотографиями, рекомендациями и списком. Если все
написать как следует, придет только один соискатель и сможет сразу или
почти сразу приступить к работе. А если не придет никто? Значит, надо
написать иначе, в чем-то мы завысили требования. То же самое небольшое
объявление предложим в измененном виде. Например, 95% заменим на 85, 75 -
на 65, а три раунда - на два. И так далее, пока соискатель не придет.
Предположим, однако, что придут двое или трое. Это покажет, что мы
допустили промах в научных расчетах. Быть может, мы слишком занизили
проценты - их должно быть 87 и 66. Как бы то ни было, дело плохо. В
приемной два, а то и три соискателя. Надо выбирать, а мы не вправе тратить
на это все утро. Можно, конечно, начать испытания и отсеять менее
достойных. Но есть и более быстрый путь. Примем, что у всех троих есть все
нужные качества. Остается прибавить еще одно и провести простейшую
проверку. Мы спрашиваем какую-нибудь девицу (машинистку или секретаршу):
"Который вам больше нравится?" Она тут же отвечает, и вопрос решен. Нам
возразят, что мы полагаемся здесь на чистую случайность, как бы бросаем
монету. Это не так. Мы просто ввели новое качество - мужскую
привлекательность.

ПРЕДСЕДАТЕЛИ И КОМИТЕТЫ, или Коэффициент бесполезности
Для нашей темы очень важно изучить жизненных цикл комитета, и поистине
удивительно, что наука комитетология так мало разработана. Первый
простейший ее принцип гласит, что комитет принадлежит к царству живой
природы - он не кристалл, а растение. Комитет пускает корни, растет,
цветет, вянет и умирает, а из семени его в свой черед вырастают другие
комитеты. Без этого принципа не поймешь структуры и истории современного
управления.
Все знают теперь, что комитеты бывают двух видов: а) те, которые что-то
дают своим членам, и б) те, которые от них только берут. Второй вид не
слишком важен для нас, и вообще многие сомневаются, причислять ли его к
комитетам. Первый же, более жизнеспособный, дает нам возможность выявить
принципы, свойственные комитету как таковому. Корни комитета тем глубже и
сам он тем солидней, чем больше веса и власти дает он своим членам. Почти
во всем мире такие комитеты зовутся кабинетами. В этой главе мы
внимательно рассмотрим кабинеты разных стран и разных времен.
Взглянув на кабинеты в микроскоп, комитетоведы, историки и даже те, кто
кабинеты формирует, единодушно установили, что идеальное число членов -
пять человек. При таком численном составе кабинет непременно приживется.
Два его члена смогут всегда отсутствовать по болезни или по иной причине.
Пятерых легко собрать, а собравшись, они способны действовать быстро,
умело и тихо. Четверым из них можно поручить финансы, иностранные дела,
оборону и правосудие. Пятый, не сведущий ни в чем, станет председателем
или премьером.
Однако, как ни удобно число пять, мы видим, что нередко в кабинет
входит семь, а то и девять человек. Так бывает почти везде, кроме разве
Люксембурга и Гондураса, и объясняют это тем, что областей управления не
четыре, а больше. На самом деле есть и другая причина. В кабинете из
девяти человек трое вершат политику, двое поставляют сведения, один
напоминает о финансах. Со свободным от дела председателем получается семь
человек. Остальные двое, по-видимому, нужны для красоты. Такое
распределение обязанностей впервые обнаружено в Англии около 1639 года, но
нет сомнения в том, что безумная мысль втиснуть в один комитет более трех
говорунов пришла людям в голову намного раньше. Мы практически ничего не
знаем о назначении двух молчаливых членов, но у нас есть основания
полагать, что на этой, второй стадии развития кабинет без них работать не
может.
На свете есть кабинеты, застрявшие на второй стадии. В них по девять
человек. Однако таких кабинетов мало (мы вспоминаем лишь Коста-Рику,
Эквадор, Северную Ирландию, Либерию, Уругвай и Панаму). В странах побольше
кабинеты разрослись. Туда вошли новые члены, иногда они вроде бы знают еще
что-то нужное, но чаще просто очень вредят, если их в кабинет не ввести.
Чтобы их утихомирить, приходится непрестанно с ними советоваться. По мере
их включения (и успокоения) число членов ползет от десяти к двадцати. На
этой, третьей, стадии дела идут много хуже.
Прежде всего очень трудно собрать столько народу. Один уезжает 18-го,
другой не вернется до 21-го, третий занят по вторникам, четвертый - по
утрам. Но это еще не все. Когда их соберешь, большинство окажутся
дряхлыми, усталыми, косноязычными и глухими. Лишь немногие из членов
отбирались с расчетом на то, что они будут или могут приносить пользу.
Большую часть, скорее всего, ввели, чтобы угодить какой-нибудь внешней
группировке, и задача их - сообщать своим, как идут дела. С секретностью
покончено, и самое скверное то, что членам теперь приходится готовить свои
выступления. Докладчик произносит речь, а потом рассказывает друзьям то,
чего в речи не было. Чем крепче утверждаются ненужные члены, тем громче
требуют обойденные группы, чтобы ввели их представителей. Число членов
переползает в третий десяток. И кабинет вступает в четвертую, последнюю
стадию.
Когда в кабинете от 20 до 22 членов, он внезапно претерпевает особое
химическое или органическое превращение, природу которого нетрудно понять
и описать. Пять полезных членов встречаются отдельно и что-то решают.
Кабинету практически делать нечего, тем самым в него можно ввести сколько
угодно народу. Лишним членам не понадобится лишнее время, ибо все
заседания теперь - пустая трата времени. Внешние группы довольны, их
ставленников принимают всех беспрепятственно, и не скоро поймут они, что
победа их призрачна. Двери открыты, число членов приближается к 40, растет
дальше. Может оно дорасти и до тысячи. Это уже неважно. Кабинет больше не
кабинет, и прежние его функции выполняет другое, малое сообщество.
За историю Англии такой жизненный цикл проворачивался пять раз. У нас
нет доказательств, что первый кабинет - Королевская Курия, именуемый ныне
палатой лордов, - включал когда-то всего пять человек. Мы впервые узнаем
об этом кабинете, когда он уже утратил свою малочисленность и
наследственных членов в нем - от 20 до 50. По мере того как он рос, сила
его убывала. В 1601 году в нем было около 60 членов, в 1661 - около 140, в
1760 - около 220, в 1850 - около 400, в 1911 - около 650 и в 1952 - около
850.
Когда же другой, меньший комитет зародился в его утробе? Примерно в
1257 году. Члены его назывались лордами Королевского Совета, и было их
меньше десяти. В 1378 г. их было всего 11, и столько же в 1410. В
правление Генриха V они вдруг стали плодиться. В 1433 г. их 20, в 1504 -
41, а когда дело дошло до 172, Совет собираться перестал.
Однако внутри него образовался кабинет третьего воплощения - Тайный
Совет о девяти членах. В 1540 их стало 20, в 1547 - 29, в 1558 - 44. Тут
польза его прекратилась, хотя он рос и дальше. В 1679 в нем было 47
членов, в 1723 - 67, в 1902 - 200, в 1951 - 300.
В Тайном Совете в свою очередь образовался так называемый Совет
кабинета, с успехом перенявший его функции около 1615 года. Поначалу он
состоял из 8 членов, в 1700 году - из 12, в 1725 - из 20. Около 1740 года
его сменила выросшая в его лоне группа лиц, именуемая просто кабинетом.
Его развитие будет наглядней в виде таблицы (см. ниже).
С 1939 года, как мы видим, идет борьба за его спасение, подобная той,
которую вели при Елизавете I, чтобы спасти Тайный Совет. В 1940 г. кабинет
еле дышал, а в нем вырисовывался кабинет поменьше (из 5, 7 или 9 членов),
готовый занять его место. Однако не совсем ясно, чем это кончилось. Вполне
возможно, что британский кабинет и сейчас приносит пользу.
Год ........ 1740 1784 1801 1841 1885 1900 1915
Число членов .. 5 .. 7 . 12 . 14 . 16 . 20 . 22
Год ........ 1935 1939 1940 1945 1949 1954
Число членов . 22 . 23 . 16 . 20 . 17 . 18
По сравнению с британским кабинет США проявил исключительную
устойчивость и развиваться не желал. В нем было как раз 5 членов в 1789
году, всего 7 около 1840, 9 к 1901, 10 к 1913, 11 к 1945 и - против всех
обычаев - снова 10 к 1953. Мы не знаем, продержится ли тенденция к
сокращению, возникшая в 1947 году. Судя по опыту, все пойдет, как прежде.
Но пока что США, подобно Гватемале и Сальвадору, отличаются редкой
малочисленностью кабинета, в котором меньше министров, чем в кабинетах
Никарагуа или Парагвая.
Что же творится в прочих странах? В большинстве государств число членов
колеблется от 12 до 20. Мы взяли 60 с небольшим стран, и средняя цифра
оказалась 16; самые же любимые цифры - 15 (встречается семь раз) и 9
(снова семь). Интереснее всего дело обстоит в Новой Зеландии, где министр
земледелия, министр лесного хозяйства и министр по делам маори - один
человек, отвечающий к тому же за маорийское Кредитное общество и за охрану
природы. На новозеландском банкете распорядитель порой призывает
собравшихся выслушать застольную речь "заместителя премьер-министра,
министра здравоохранения, в ведении которого также государственные ссуды,
перепись населения, реклама, информация и статистика". К счастью, в других
странах эта восточная пышность встречается редко.
Изучение британской истории показало нам, что кабинет становится
бесполезным, когда число его членов доходит до 20 или 21. И Королевская
Курия, и Королевский Совет, и Тайный Совет достигли этой цифры, когда
начался их упадок. Нынешний кабинет до этого числа не дошел, удержавшись
на краю пропасти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79