матери-
ализма и детерминизма, хотя еще не применял с успехом диалектическо-
го метода. Острая полемика его с Челпановым и отчетливое признава-
ние марксистских позиций (хотя и с недостатками) привели к тому, что
К. Н. Корнилову было поручено руководство Московским институтом
психологии, ранее руководимым Г. И. Челпановым, в котором затем по-
степенно сосредоточился ряд таких известных психологов, как Н. Ф. До-
брынин, А. Н. Леонтьев, А. П. Лурия и др. К. Н. Корнилов на пути
к марксистской психологии создал реактологию, которая понимала пси-
хологию как науку о поведении живых существ (включая сюда и челове-
ка). Название «реактология» было взято К. Н. Корниловым из понима-
ния реакции как ответа организма (даже и одноклеточного) на импульсы
среды в качестве единого целого. Он изучал скорость, интенсивность
и форму течения реакций и вместе со своими сотрудниками, без сомне-
ния, получил много ценных данных. •
В реактологии, главные принципы которой К. Н. Корнилов сформу-
лировал в книге «Учение о реакциях» (1921), отчетливо заметна попытка
связать субъективную психологию с объективными методами бихевио-
ризма и рефлексологии. Однако «реактологическая дискуссия» в начале
30-х годов привела в конце концов к отказу от понятия реактология.
Особенно остро здесь выступило несоответствие между прокламацион-
ной общественной программой (перестройка психологии в пользу соци-
алистического строительства) и значительно меньшими возможностями
ограниченной научной программы.
Другим направлением, которое по времени предшествовало реакто-
логии и своего наивысшего расцвета достигло в 1920 году, была рефле-
ксология.
Основоположник рефлексологии В. М. Бехтерев (умер в 1927 году)
некоторые ее принципы изложил в «Объективной психологии» (1904), но
как особая «биосоциальная наука» она была отчетливо сформулирована
только в книге «Общие основы рефлексологии» (1926). Предметом ис-
следования явились рефлексы, происходящие при участии мозга.
В. М. Бехтерев широко использовал результаты своих неврологических
исследований (особенно исследований защитных рефлексов), но допу-
стил ту же ошибку, что и некоторые другие психологи. Исходя из теории
Павлова о высшей нервной деятельности, он разработал психологию
как «психологию без психики», игнорировал сознание и впадал в «отра-
женную ошибку субъективной психологии» - в механический матери-
ализм. Новая советская психология плодотворно используя результаты
Сеченова, Бехтерева и Павлова, избегает ошибочных интерпретаций
психической жизни. И рефлексология после первых больших первона-
185
чальных успехов (например, в 1927 году изучение психологии в высшей
школе было заменено рефлексологией) была вынуждена признать невоз-
можность справиться только при помощи механического мировоззрения
с объяснением гораздо более сложных и качественно отличных психиче-
ских процессов.
Сам И. П. Павлов в отличие от В. М. Бехтерева не переносил зако-
номерностей высшей нервной деятельности (создание условных связей,
иррадиация, концентрация и индукция основных процессов возбуждения
и торможения, фазовые состояния и т. д., и т. д.) на общественные вза-
имоотношения. С помощью своих идей о второй сигнальной системе
и своей типологии он пытался понять также высшую качественную сто-
рону высшей нервной деятельности человека в отличие от гораздо более
простой нервной деятельности животных. И. П. Павлову также ясна важ-
ность индивидуальной жизненной истории, как это отчетливо прояви-
лось в его исследованиях, посвященных неврозам. Для него также был
ясным новый качественный характер активности человека, проявля-
ющийся в том, что в отличие от животного человек не только приспосо-
бливается но и приспосабливает свою жезненную среду.
«Двадцатилетний опыт» И. П. Павлова (1923) дал психологам не
только чрезвычайно много импульсов и фактического толкового и об-
разцового материала, но и принуждал их задуматься над основными во-
просами психологии, физиологии и об их взаимосвязи.
Большое значение имела также и работа А. А. Ухтомского «Доми-
нанта как рабочий принцип нервных центров»; под доминантой он по-
нимал господствующий очаг раздражения, которое в значительной сте-
пени определяет характер протекающих реакций центров в данный мо-
мент. А. А. Ухтомский был убежден в том, что принцип доминанты
является физиологической основой внимания (позднее уточненный Ми-
леряном) и объяснял доминантой навязчивые состояния, галлюцинации
и т. п.
Несмотря на то, что учение Ухтомского является весьма плодотвор-
ным, оно далеко не достигает широты учения Павлова и ему не хватает
подчеркивания значения индивидуальной истории жизни, которое Па-
влов проницательно подчеркивал при развитии психических заболева-
ний, особенно психоневрозов, подыскивая человеческие аналогии к сво-
им гениальным моделям экспериментальных неврозов у собак. Нет сом-
нения в том, что эти исследования о неврозах и особенно классические
исследования по изучению истерии дали надежное основание и для кор-
тиковисцеральной медицины, которую разработал Быков совершенно
независимо от во многих случаях курьезных взглядов западной психосо-
матики.
Хотя в нашей книге, направленной на проблемы психологии в меди-
цине, мы можем лишь коснуться проблематики огромного богатства
современной советской психологии, мы полагаем, что такие имена, как
Ломов, Леонтьев, Гальперин, Бассин, Эльконин, Божович, Добрынин,
Теплев, Менчинская, Смирнов, Рубинштейн и др. принадлежат извест-
ным в ЧССР авторам.
186
И все же мы полагаем, что говоря об общей психологической тео-
рии, необходимо обратить внимание хотя бы на некоторые принципы из
«Основ общей психологии» С. Л. Рубинштейна (1940) и отметить его
книгу «Бытие и сознание» (1957), в которых автор теоретически обосно-
вал учение о единстве сознания и деятельности и таким образом преодо-
лел как интроспективизм, так и бихевиоризм, опираясь при этом также
на выдающиеся работы советских зоопсихологов: Н. Н. Ладыгиной-
Коте и Рогинского.
Принципы психологии С. Л. Рубинштейн сформулировал следу-
ющим образом:
а) принцип психофизического единства, которой включает в един-
ство психической жизни как органический субстрат, функцией которого
является психика, так и объект, который в ней отражается;
б) принцип развития психической жизни как специфического компо-
нента в развитии организма. В ходе его вследствие адаптивных измене-
ний жизни изменяется структура нервной системы и ее психофизические
функции (в единстве и взаимосвязи). Они обусловлены на каждом этапе
развития структурой нервной системы;
в) исторический принцип, который связан с развитием человеческо-
го сознания в процессе общественно-исторического развития. Им опре-
деляется сознание и, наоборот, сознание определяет его;
г) принцип единства теории и практики;
д) принцип единства сознания и деятельности является узловым мо-
ментом психологии. Единство сознания и действия выступает отчетливо
в содержании сознания.
Работы С. Л. Рубинштейна позволили советской психологии наибо-
лее оригинально внести долю в теорию общих психологических принци-
пов в связи с их самостоятельной марксистской концепцией, оригиналь-
ной в особенности своим объединением сознания и действия, а также
в связи с объяснением личности в связи с потребностями, интересами
и ценностями.
Что касается советской психологии в медицине, то мы хотели бы
подчеркнуть опыт психологов, неврологов и психиатров, приобретен-
ный в период Великой Отечественной войны, относящийся главным об-
разом к области лечения неврозов и реактивных состояний и к области
реабилитации, принесшей ценные практические и теоретические резуль-
таты. Необходимо назвать хотя бы некоторых из них: Б. С. Ананьев,
А. В. Запорожец, А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, И. А. Попов, А. Г. Иванов-
Смоленский, С. Н. Давиденков, А. М. Свядош и т. д., и т. д.
В медицинской психологии прочное место занимают и основатели
психотерапевтических школ, выдающиеся ученые, как например,
К. И. Платонов, автор книги «Слово как физиологический и лечебный
фактор», а также М. С. Лебединский и В. Н. Мясищев, автор книги «Вве-
дение в медицинскую психологию», изданной в 1966 году. Большое зна-
чение имеют и работы Косторума, Слободянника, а также Бассина, Б. В.
Зейгарник, Р. И. Левиной, А. Р. Лурия и многих друих.
187
Принципиальное значение имеют работы В. Н. Мясищева из Ленин-
градского неврологического института имени В. М. Бехтерева. В. Н. Мя-
сищев рассматривает личность прежде всего как систему взаимоотноше-
ний, активно выбираемых связей индивида со средой, начиная от основ-
ных биологических рефлексов до социальных отношений, оценок
и взглядов. Поэтому Мясишев в согласии с медицинской педагогикой,
подчеркиваемой особенно А. А. Портновым и Д. Д. Федотовым, опреде-
ляет роль психотерапевта как лица, «при помощи которого больной
учится овладевать авторегуляцией. Врач здесь для больного становится
без преувеличения учителем жизни». Следовательно, по В. Н. Мясищеву,
«психотерапия содержит как защитные, так и активизирующие (трени-
ровочные) и корригирующие „элементы. Особенно тесно она связана
с трудотерапией и воспитанием. Последние тоже нормализуют контак-
ты и стимулируют невропсихическую активность». Как видно из главы
о психотерапии, которой заканчивается наша книга, эта точка зрения В.
Н. Мясищева во многом близка нашему представлению.
6. Кибернетика в медицине и в психологии
Кибернетика возникла вследствие естественного развития современной
науки, из которого видно, что огромный и постоянно увеличивающийся
материал научных знаний хотя и приводит к все большей дифференци-
ации отдельных научных дисциплин, но в то же время в процессе диффе-
ренциации высоко специализированных областей науки все более на-
стойчиво выявляются тесные взаимоотношения и связи между отдель-
ными обособленными научными дисциплинами, еще до недавнего вре-
мени казавшимися совершенно различными, как например, биология
и физика, психология и фармакология и т. д.
Очевидно, мы являемся свидетелями развития, которое когда-то
в историческом процессе имело место в области философии как синтезе
современных знаний (vision globale du tout), от которой постепенно отде-
лялись отдельные научные дисциплины, приобретая самостоятельность
до тех пор, пока, наконец, не стала явной необходимость их тесной вза-
имосвязи, что между прочим вполне соответствует учению диалектиче-
ского и исторического материализма. В этом смысле кибернетика также
является научным экспериментом интеграции научного познания путем
нахождения общего знаменателя и общего языка. Именно общее обозна-
чение понятий, при помощи которого можно характеризовать системы
разных типов, предоставляет нам возможность использовать данные
одной области науки в других ее областях.
Типичным является тот факт, что кибернетика возникает из дискус-
сий биологов, физиков, математиков и психологов, сгруппированных
вокруг основоположника кибернетики, математика Норберта Винера
в 1936-1937 годах, значительно раньше, чем она стала самостоятельной
научной дисциплиной. Среди них были физиологи А. Розенблут и В.
Мак-Каллог, математики Дм. Бигелой и Р. Кармана, психолог Курт Ле-
вин и др.
188
Кроме смежных вопросов их собственных научных дисциплин, этих
ученых особенно интересовали взаимоотношения между живым орга-
низмом и машиной. Таким образом появились в настоящее время уже
ставшие классическими работы К. Шаннона, И. фон-Нейманна,
А. К. Колмогорова, обобщением которых явилась «Кибернетика» Вине-
ра, опубликованная в 1948 году. Эта книга представляла собой оформле-
ние самостоятельной научной дисциплины и начало многосторонней
интенсивной работы в области, которая уже во время второй мировой
войны, в 1939-1945 годах, имела возможность оправдать себя в примене-
нии на практике, так как было необходимо усовершенствовать возмож-
ности человека при помощи электронных счетных машин, точно опреде-
лять направление, скорость и высоту боевых самолетов и вовремя при-
водить в действие соответствующие оборонительные системы. Вычисли-
тельные машины, по правильному выражению В. В. Парина и Р. М. Ба-
евского, приводимому нами в свободной интерпретации, «имитируют
человеческое звено вместе с элементом обратной связи».
Речь шла по существу о процессах управления, информации и об-
ратной связи в опрделенной системе и понятия «информация», «переда-
ча сведений», «обратная связь», «система и управление» до сих пор
являются основными понятиями кибернетики.
Термин «кибернетика» (греческое kybernetos = рулевой) применял
уже Платон, когда говорил об управлении обществом, и Ампер в 18 веке
в смысле науки об управлении.
В современном значении кибернетика является наукой об управле-
нии, и понятие «управление» появляется практически во всех современ-
ных определениях, даже если они в остальном отличаются друг от дру-
га. Сам Н. Винер определил кибернетику как теорию управления и пере-
дачи информации в машинах или в живых организмах. Берг рассматри-
вает ее как науку об оптимальном целенаправленном управлении слож-
ными динамическими системами; Полетаев включает в кибернетику все,
что касается законов передачи информации, ее обработки и использова-
ния для управления и т. п.
Словацкий психолог Стриженец полагает, что «задачей кибернети-
ки является разработка методов, позволяющих исследование закономер-
ностей управления и связи в машинах, в живых организмах и в человече-
ском обществе».
Следовательно, кибернетика не имеет целью заменять технику, био-
логию, психологию и т. д. а ищет то, что имеется общего у этих дисцип-
лин - принципы управления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76