..
Зверь появился из-за угла каюты, громоздясь над ней; его щупальца раскачи
вались из стороны в сторону, как танцующие кобры. Все семь рук, даже сочаща
яся культя восьмой, протянулись к Випу, чтобы затолкать его в янтарный кл
юв.
Дарлинг повернулся и стал пробираться к другому борту. Одна из рук шлепн
ула по воде рядом с ним, он увернулся, споткнулся, но удержался на ногах. Ск
олько шагов нужно пройти? Пять? Десять? Он ни за что не доберется. Но Вип про
должал идти, потому что ему больше ничего не оставалось и потому что что-т
о в его душе отказывалось сдаваться.
Какой-то предмет загородил дорогу. Дарлинг пытался отодвинуть его, но то
т оказался слишком тяжелым и не поддавался. Он посмотрел на предмет, разд
умывая, нельзя ли нырнуть под него. Это оказалась оторванная крышка боль
шого люка. На ней лежала цепная пила.
Дарлинг не колебался, не мешкал, не раздумывал. Он схватил пилу и дернул пу
сковой шнур. Пила включилась с первой попытки, и маленький мотор с угрожа
ющим рычанием заработал на холостом ходу. Вип нажал на пусковой рычаг, и п
олотно пилы закружилось, разбрасывая капли смазки.
Дарлинг услышал свой собственный голос: «О'кей» Ч и повернулся лицом к в
рагу.
Тварь будто задержалась на мгновение, а затем, с хрюканьем выпустив возд
ух, рванулась на Випа.
Он вновь нажал на пусковой рычаг, и вой пилы перешел в пронзительный визг.

Одна из извивающихся рук мелькнула перед лицом Дарлинга, и он взмахнул п
илой. Зубья инструмента вгрызлись в плоть, и Випа окатило вонью аммиака. М
отор работал напряженно и, казалось, замедлил темп, как будто при пилке де
рева, но Дарлинг думал: «Нет, не сдавайся, только не теперь».
Высота звука мотора вновь изменилась, вновь поднялась, и зубья пилы вгры
злись глубже, бросая в лицо Дарлинга куски плоти.
Рука была отрезана и упала. У зверя вырвался звук, звук ярости и боли.
Другая рука схватила Дарлинга, потом еще одна, и он хлестал по ним пилой. П
ри прикосновении пилы руки отдергивались и отступали, а затем, будто упр
авляемые обезумевшим мозгом твари, вновь нападали. Град кусков плоти раз
разился вокруг Дарлинга, и он был залит зеленой слизью и черными чернила
ми.
Внезапно он почувствовал, как что-то коснулось его ноги под водой, начало
ползти вверх и обхватило за пояс.
Одно из щупалец все-таки добралось до него. Вип повернулся, надеясь увиде
ть его и атаковать пилой раньше, чем оно прочно схватит его, но в массе сво
рачивающихся, извивающихся рук он не мог отличить это щупальце от других
.
Обхватив человека, щупальце, как питон, начало сжимать его, и Дарлинг ощут
ил жгучую боль, когда крюки в каждой из круглых присосок впились в кожу. Он
почувствовал, что его ноги оторвались от палубы, и понял, что, как только о
кажется в воздухе, его можно будет считать мертвым.
Дарлинг вывернулся так, чтобы быть лицом к щелкающему клюву. В то время ка
к щупальце сжимало его тело и выталкивало воздух из легких, он, держа пилу
перед собой, наклонился к клюву. Клюв открылся, и на секунду Дарлинг увиде
л дрожащий язык Ч розовый и похожий на терку.
Ч Вот тебе, Ч закричал Вип и вогнал пилу глубоко в разверстый клюв.
Пила захлебнулась и соскользнула; ее зубья не могли прорезаться сквозь к
остистый клюв. Дарлинг вновь поднял инструмент, но одна из рук мелькнула
перед его лицом, обхватила его руки, вырвала пилу и отбросила ее в сторону.

«Теперь, Ч подумал Дарлинг, Ч теперь я действительно мертв».
Щупальце сжалось, и Дарлинг понял, что туман, который начал заволакивать
его глаза, означает наступление забвения. Он почувствовал, как поднимает
ся из воды, увидел клюв, тянущийся к нему, ощутил зловоние.
Он увидел один глаз твари, темный, пустой и безжалостный.
Но внезапно ему показалось, что сам зверь поднялся вверх, будто подталки
ваемый снизу какой-то силой.
Разнесся звук, не похожий ни на что когда-либо слышанное Дарлингом, Ч ка
кой-то внезапный рык, Ч и что-то огромное и сине-черное вырвалось из моря
, держа кальмара во рту.
Щупальце, обхватившее Дарлинга, отчаянно искривилось, и Вип почувствова
л, что летит в воздухе и падает в пустоту.

53

Ч Тащи! Ч закричал Шарп.
Тэлли опустил руку в воду, отыскивая ремень Дарлинга. Нащупав его, он потя
нул и с помощью Шарпа, поддерживающего Дарлинга за руки, вытащил его на пе
ревернутую крышку люка. Крышку заливало водой, но дерево, из которого ее с
делали, было толстым и прочным, а сама она Ч достаточно большой, чтобы на
ней поместились трое мужчин.
Рубашка Випа была разодрана в клочья, кровавые царапины пересекали груд
ь и живот в тех местах, где крюки твари разорвали кожу.
Шарп пощупал артерию на шее Дарлинга: биение пульса было сильным и ровны
м.
Ч Если ничего не оборвалось внутри, с ним должно быть все о'кей.
В темном тумане Дарлинг расслышал слово «о'кей» и почувствовал себя плыв
ущим вверх, к свету. Он открыл глаза.
Ч Как себя чувствуешь, Вип?
Ч Как будто по мне проехал грузовик. Грузовик, полный ножей.
Шарп приподнял Дарлинга и поддерживал под спину.
Ч Посмотри, Ч указал он.
Дарлинг оглянулся. Покачивание крышки люка на волнах вызывало у него тош
ноту, и он потряс головой, чтобы прояснить ее.
Судно исчезло. Исчезло и животное.
Ч Что это было? Ч спросил Дарлинг. Ч Что сделало все это?
Ч Один из кашалотов, Ч ответил Шарп. Ч Он схватил этого проклятого кал
ьмара. Откусил прямо за головой.
Внезапно в воде произошло движение, и Дарлинг вздрогнул.
Ч Все в порядке, Ч успокоил Тэлли. Ч Просто жизнь. Просто природа.
Поверхность моря была усыпана плотью кальмара, и на каждый кусок шло нап
адение. Суматоха вокруг судна была подобна звонку на обед, призывающему
существ и с мелководья, и из глубин. Спинной плавник акулы прорезал облом
ки «Капера». Черепаха высунула из воды голову, осмотрелась кругом и внов
ь ушла в глубину. Бонито взбивали волны, набрасываясь толпой на свежую и н
е оказывающую сопротивления добычу. Спинороги, окуни и щучки игнорирова
ли друг друга, носясь среди питательного бульона.
Ч Прекрасно, Ч проговорил Дарлинг, откидываясь назад. Ч Мне нравится
вот такая жизнь.
Ч Я не знаю, где мы и куда направляемся, Ч сказал Шарп. Ч Я не вижу берега
. Я вообще ничего не вижу.
Дарлинг намочил и поднял палец.
Ч Северо-западный ветер, Ч объявил он. Ч Мы идем домой.

54

Его породили в бездне, и он пребывал там многие недели, прикрепленный к вы
ступу горного склона. Затем он оторвался, как и было запланировано для не
го природой, и, поднимаемый концентрацией ионов аммиака, начал медленно
дрейфовать к поверхности. В далекие времена его могли бы сожрать по пути
наверх Ч ведь он был питательной пищей.
Но ничто не напало на него; никто не нарушил его целостности и не вызвал на
плыв морской воды, которая убила бы крошечных существ, находящихся внутр
и его. Итак, он благополучно достиг поверхности и купался в солнечном све
те, необходимом для выживания.
Он плавал на поверхности спокойного моря, не замечая ветра и погоды, тако
й тонкий, почти прозрачный. Но его студенистая оболочка была удивительно
прочной.
Он имел форму овала с отверстием в центре. Он поворачивал все свои сторон
ы к солнцу, подставляя всего себя питательным веществам, посылаемым с ра
сстояния почти ста миллионов миль.
Однако он был уязвим. Черепаха могла полакомиться им, акула, проплывающа
я мимо, могла распороть его. Природа предопределила так, что многие сущес
тва должны погибнуть, став пищей для других и поддерживая тем самым равн
овесие в цепи питания.
Но в самой природе произошло нарушение равновесия, и поэтому желеобразн
ый овал вращался на поверхности воды дни и ночи до тех пор, пока не закончи
лся его цикл. Созрев, он распался на части и выбросил в море тысячи маленьк
их мешочков, в каждом из которых находилась полностью развившаяся тварь
. Когда каждая тварь почувствовала, что ее время пришло и она живет своей ж
изнью, она высвободилась из мешочка и сразу же начала поиски пищи.
Они были каннибалами, эти существа, и те, что были посильнее, набросились н
а своих собратьев и пожрали их. Но существ было так много и они рассеялись
в воде так быстро, что большинство выжило и опустилось в приятные для них
холодные струи пучины.
Почти все они должны были бы оказаться съеденными на пути ко дну или к укр
ытию в трещинах подводных вулканических склонов. В лучшем случае только
одна тварь из сотни должна была бы выжить.
Но хищники исчезли, и, хотя одиночные охотники все еще встречались и соби
рали свою жатву, уже не существовало больших стай, которые когда-то выпол
няли роль естественных регуляторов. Огромные косяки бонито и макрели, ст
аи мелких белых кальмаров, морских щучек, тунцов, прожорливых ваху, барра
куд Ч все исчезли.
И поэтому к тому времени, когда твари опустились на три тысячи футов и укр
ылись в скалах, почти десять процентов Ч а это примерно сто отдельных ос
обей, а может быть, и двести или триста Ч остались живы.
Они парили в воде, каждая сама по себе, ведь каждая из них была вполне само
стоятельна; они втягивали воду в свои мантии и выталкивали ее через воро
нки в животе. С каждым вдохом росла их уверенность. Их тела развивались ме
дленно, и в течение года или чуть дольше они опасались хищников. Но настан
ет время, когда они осознают свою уникальность, свое превосходство. Тогд
а они отважатся выйти на простор океана.
Они парили в толще воды и ждали своего часа.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39