— перебил его Сергей. — Когда мою майорскую звезду обмывали.— Ах, да… — спохватился Тарасов. — Действительно… Но все равно: Наташа — очень милый, приятный человечек, и я переживаю за нее. Знаешь, слава Богу, что хоть для Наташки дело закончилось относительно благополучно…— Не совсем закончилось, — заметил Сергей официальным тоном.— То есть? — напрягся Алексей.— Придется вызвать, поговорить, — пояснил Никольский.— Да что она знает?! — возмутился Тарасов.— Возможно, детали какие-то… короче, положено! — отрезал майор, от некоторого смущения придавая своему голосу сурово-металлическое звучание.— Серж, не надо бы… А?.. Не мучай ты ее! — попросил Алексей.— У нас не камера пыток, Алеша, — напомнил Никольский строго.— Она что, подозреваемая? — напирал Тарасов.Сергей промолчал.— Понимаешь, грязное дело, — продолжал делец, так и не дождавшись ответа. — В музее коситься начнут. А у них там сокращение штатов начинается. Оставь ее в покое.— Не могу, — признался Никольский глухо.— Очень тебя прошу! — настаивал Тарасов.— Слушай, что ты меня терзаешь! — вдруг взорвался Сережа. — Самому тошно. Не видишь?!— Прости, — разом остыл Тарасов. — Когда ее вызовешь?— Вечером, думаю. После работы… — по неистребимой русской привычке Никольский почесал в затылке. — Чтобы в музее не косились, — добавил он с легкой улыбкой.—Темнело, когда разноцветный автомобиль Никольского остановился на тихой улице неподалеку от музея личных коллекций. Был конец рабочего дня: в музее гасли окна, из служебного подъезда выходили немногочисленные сотрудники.Появилась Наташа.Никольский подождал, пока она отошла от подъезда, и завел мотор, собираясь ее догнать.В это время из-за щита, оклеенного афишами, возник верзила в плаще. Никольский насторожился и тихо тронул машину с места.Верзила двинулся следом за Наташей. И вдруг из кулака у него выскочило лезвие ножа.Никольский до отказа нажал на газ и, поравнявшись с верзилой, который был уже в двух шагах от девушки, круто свернул на тротуар, едва не сбив его с ног. Тот шарахнулся в сторону и выронил нож. Наташа вскрикнула.Сергей выскочил из машины, бросился к верзиле и успел перехватить его руку, в которой черной вороненой сталью блеснул пистолет. Потом вывернул запястье. Рука с наколотым на ней якорем разжалась, и пистолет упал на тротуар. Верзила ударил Никольского по ногам. Оба рухнули и, сцепившись, выкатились с тротуара на мостовую.Парень был могучего сложения, но не ангельской красоты — фиксатый, со шрамом на щеке. Он был сильнее Никольского, но уступал в ловкости. Схватка пошла нешуточная.Сначала Сергею здорово доставалось: более массивный и мощный противник, подмяв Никольского под себя, молотил его по чем попало. Поняв, что в партере он явно уступает врагу, Сергей, изогнувшись змеей, ухитрился вывернуться из-под туши бандита и вскочить. Верзила поднялся не столь сноровисто — Никольский успел подготовиться к атаке. Едва здоровяк встал, он тот час получил тяжелый кулачный удар в скулу, отбросивший его обратно на тротуар. На ногах амбал удержался, но потерял драгоценные мгновения. Сергей подскочил к нему, врезал левой под дых, а правой — в челюсть. Верзила захлебнулся воздухом и опять отлетел на несколько шагов. Но на ногах снова устоял. «Вот черт непрошибаемый! — с мимолетным восхищением подумал Никольский. — Попробуй возьми такого! Ладно, будем действовать иначе!..»Он прыгнул вперед, вцепился в одежду противника и отработанным броском швырнул его через себя. Однако амбал успел схватить Сергея за рукав и, падая, увлек Никольского за собой. Оказавшись сверху, Сергей, не теряя ни секунды, боднул бандита лбом в переносицу. Взвыв, тот разжал пальцы.На сей раз на ноги они вскочили практически одновременно. И застыли на мгновение друг перед другом в боевых стойках. Никольский нацелил свой правый кулак в угол подбородка противника. «Если попаду — точно нокаутирую!» — подумал Сергей.Мимо, испуганно посигналив, проехал грузовик-пятитонка.Верзила отпрянул от Никольского, в отчаянном рывке ухватился за задний борт пятитонки и, подтянувшись, перебросил тело в кузов.Грузовик укатил.Наташа приблизилась к Сергею. Она держала пистолет, выпавший из рук верзилы.— Я нажимала на курок, но он почему-то не нажимался… — проговорила она испуганно и чуть виновато.— Он на предохранителе, — торопливо объяснил Сергей и добавил, подхватив девушку под локоть: — Быстро в машину!
Они настигли грузовик в конце улицы у светофора. Выскочив из своего автомобиля, Никольский заглянул в кузов пятитонки. Верзилы не было.
Разговор в кабинете Никольского длился уже давно — воздух поголубел от сигаретного дыма.Наташа сидела за столом напротив Белякова и Котова. Никольский ходил по кабинету из угла в угол.— Давайте по порядку, Наталья, — предложил Котов. — Вы получили слайды от фотографа, привезли их в музей и положили к себе в стол.— Совершенно верно.— А стол заперли?— Нет.— Почему?— Я потеряла ключ. Давно, еще в прошлом году.— Как же вы без ключа? — не поверил Беляков.Наташа усмехнулась.— Разумеется, не вполне полноценная жизнь. Мирюсь кое-как…— Стало быть, стол открыт, залезай — не хочу, — констатировал Котов.— У нас не принято лазить по чужим столам, — отрезала девушка.— Ну, возможно, кто-то все-таки нарушил это прекрасное правило, — предположил Котов. — Ради двух миллионов долларов.— Вряд ли, — покачала головой Наташа. — Он бы ничего не нашел. У меня такой бедлам! Слайдов — навалом, сотни штук. Без моей помощи никто не разберется, где какие.— Тогда остается единственный вариант, — заключил Котов. — Вы сами кому-то их одолжили.— Никому не одалживала, — опять покачала головой девушка.— Дура! — не выдержал Беляков. — Тебя же убить могли! А ты покрываешь!..— Не кричите, пожалуйста, — попросила Наташа ледяным тоном. — Мне надо подумать.Даже толстокожего подполковника проняло — таким холодом повеяло от ее слов. «А девчонка умеет постоять за себя!» — подумал Беляков с невольным уважением.— Ну-ну… Мы ждем, — с надеждой кивнул он. — Возьми в толк, что происходит.Наташа подумала и сказала:— Значит, по вашей логике, я одолжила слайды каким-то бандитам. Они напечатали фотографии, ограбили Людмилу Ильиничну и теперь хотят меня убить, чтобы я их не выдала.— По нашей логике точно так, — подтвердил Беляков. — А по твоей?— Почему же они сразу меня не убили — когда грабили? Ведь я могла выдать их по горячим следам.— Выйдите, Румянцева, и подождите в коридоре, — сурово приказал Беляков.Наташа подчинилась.— Барышня права, — признал Котов. — Концы с концами у нас не сходятся. Тут какая-то неувязка.— Но покушение-то было, — напомнил Беляков. — Нутром чую, знает она что-то, но молчит. Убьют ее, глупую — тем и кончится.— Охрана нужна, — подал голос молчавший до этого Никольский.— Позвони в управление, — попросил Беляков Котова. — Пускай наружку пустят.— Виталий Петрович, вы что — первый раз замужем? — удивился Котов. — Пока рапорт, пока визы… Раньше утра никто ей на хвост не сядет.— В КПЗ переночует.— Не имеем права задерживать, — возразил Сергей.— А что делать, — ответил Беляков. — По крайней мере, будет жива.— Она переночует у меня, — твердо сказал Никольский. Теперь он знал уже точно: ни в чем Наташа не виновата. И не будет никакого служебного проступка, если он с ней подружится. Наоборот, личные отношения могут даже принести пользу делу.Услышав фразу майора, Беляков и Котов многозначительно переглянулись.
Сергей накрыл на стол в гостиной. Наташа сидела на диване, наблюдая за его приготовлениями.— Сейчас ужинать будем, — объявил он. — Я чайник поставил. Пока закипит — яичницу пожарю.— Я помогу, — предложила девушка.— Не надо, — поспешно отказался Сергей. — Беспорядок у меня на кухне. Я сам. — Он уронил тарелку, наклонился, собрал осколки.— К счастью, — заметила Наташа.— Вряд ли, — унося осколки, возразил Никольский. — Сколько бью — и ничего не светит.— Ну, может, на сей раз… — обнадежила девушка.Ей очень нравился этот сильный, ухватистый, самостоятельный мужик. Нравилась его честность, принципиальность, о которых Наташа наслышалась от Тарасова. Не нравилась Наталье только профессия Сергея. И не из-за обычных обывательских предрассудков, а просто из-за смертельного риска, ведь ежедневно ему подвергал себя человек, ставший уже дорогим Наташе…— А хлеба-то нет, — вернувшись из кухни в гостиную, виновато сообщил Никольский. — Не успел купить. Где-то пачка печенья завалялась, — и опрокинул солонку, рассыпав по столу соль. — Да что за невезение! Теперь точно поссоримся.— Сергей, — сказала Наташа, — успокойся.Она подошла к нему, положила руки на плечи и поцеловала в губы. Поцелуй получился долгим, жарким, вкусным. Никольский обнял девушку, крепко прижал к себе, она податливо приникла к нему и замерла, чуть покачиваясь, словно гладя Сергея небольшой сочной грудью. Они едва оторвались друг от друга — когда у обоих уже закружились головы.— Менты все нервные, — переводя дыхание, заметил Сергей, как бы продолжая прерванный разговор.— Зачем ты так себя называешь? — возмутилась Наташа.— А по-моему, хорошее слово — «мент». Гордое, — заявил Никольский. — Да и кто я, по-твоему?— Не знаю. Хочу понять… — она пристально взглянула ему в глаза.— Мент — это не профессия, — пояснил Сергей.— Что же это? — Она чуть наклонила голову, будто изучая его.— Мент — состояние духа. Образ жизни. — Он не рисовался, он говорил искренне, сам верил в свои слова.— И тебе нравится твой образ жизни? — спросила она с холодной недоброй иронией, явно стремясь задеть его.— Ненавижу! — Он потешно передернулся, старясь свести разговор к шутке.Однако Наташа не приняла его тона.— Тогда почему ты мент? — задала она свой сокрушительный, по ее мнению, вопрос. — Алеша говорил, ты был первый на курсе. Юристы сейчас везде — элита.Нет, Наташа не рвалась в элиту, даже презирала ее, считала ее йэху. Просто очень уж сильно девушка испугалась за Сергея сегодня…— Что еще говорил Алеша? — Он напрягся, почувствовав болезненный укол ревности.— Не отвлекайся. Я спрашиваю, почему не возьмешься за ум? — В ее голосе появились менторские нотки.— Пробовал — не получается. Потом понял: так устроен — быть охотником… И ничего не хочу менять! — твердо добавил он.— А если захочу я? — она взглянула на него в упор.— Не стоит! — рассмеялся Сергей. — Но приятно, когда кто-то о тебе думает, — он блаженно улыбнулся.— О ком же мне еще думать? — удивилась Наташа.— Мало ли… — хмыкнул он. — А раньше о ком?.. — вдруг словно спохватился Сергей.—— О-о! — протянула Наташа и засмеялась наконец сама. — Такого парня себе намечтала! И вдруг — ты… — Она ласково провела пальцем по его щеке.— Жуть! — Сергей опять потешно передернулся. — Выбрось меня из головы сейчас же! — Он сделал страшные глаза.— Поздно… — Наташа нежно улыбнулась. — Все уже случилось. И с тобой — тоже.— Да… — произнес Сергей хрипловато; только это и выдавало его волнение.Они снова поцеловались — столь же жарко и вкусно, как и в первый раз.— Господи, — выдохнула Наташа, — как он бил тебя! Подонок! Обезьяна!— А как? — иронично посмотрел на нее Сергей.— Насмерть… — Девушка вся сжалась, будто это ее сегодня избили и она заново переживала происшедшее.— Что же ты раньше не сказала? — улыбнулся Никольский. — А я в рапорте написал: побои средней тяжести, — и серьезно добавил. — Жалко, упустил гада.Девушка отступила на шаг.— А себя не жалко?! Дуралей несчастный! — выкрикнула она отчаянно.— Успокойся, — попросил Никольский.— Хватит быть охотником! Понял?! — Она опять кричала.— Понял, понял. — Он сделал умиротворяющий жест.— Пора нормальным человеком стать. Для этого не меньше смелости требуется, — сказала она уже другим голосом.— Наверное, — пожал он плечами.— Я помогу. Мы справимся, не бойся. — Она видела, что он не воспринимает ее всерьез. — Попробуй!.. Иначе просто не выйдет у нас ничего с тобой!.. — снова сорвалась она на крик. — Что молчишь? Ответь, пожалуйста!— Чайник закипел, — спокойно заметил Сергей.— Давно! — отмахнулась Наташа, нетерпеливо ожидая его ответа.— Сейчас ужинать будем, — сообщил он буднично. — Правда, хлеба нет.— Переживем! — Она сверлила его взглядом.— Печенье где-то было… — Он заметно сник.— Ты не ответил, Сергей! — Она требовательно смотрела на него.Никольский понял: ответить придется. Но как объяснить ей, что нельзя ему менять профессию?! Что, поменяв профессию, он потеряет самого себя, собственную личность?! И такой — потерянный — он не будет нужен никому, в том числе и ей, Наташе! Ибо любить того слизняка, в которого Сергей тогда превратится, она попросту не сможет! Как ей это объяснить?!. Он вздохнул.— Я тебе в спальне постелю, а сам на диване лягу…Наташа поняла: это и есть его ответ. И обжигал этотответ, как пощечина…— Трус! — помолчав, произнесла девушка. Она была обижена, она не могла понять…
Котов листал в кабинете Никольского протоколы.— Что Румянцева? — спросил он у Сергея. — Ничего больше не рассказывала интересного? — И, не дождавшись ответа, заключил. — Значит, обрублен этот кончик.— Помнишь, она говорила, у того бандита седая прядь — от виска к затылку? Ты проверял? — осведомился Никольский.— Есть такой… если, конечно, он. Уж больно примета ненадежная… — Котов с сомнением покачал головой. — Петр Ионович Болбочан.— Подробнее, — попросил Никольский. — Он на мою территорию не залетал.— Кличка «Бец», — начал Котов. — Две ходки за налеты. Хорош собой, как Ален Делон, дерзкий, жестокий, но физически не очень силен. В женском платье клеил иностранцев, а потом грабил их. Раньше работал в театре гримером, отсюда — редкое умение маскироваться. Последние два года по московским делам не проходил. Ни к какой преступной группировке не принадлежит. Волк-одиночка.— В законе?— Он на этот закон облокотился! — хохотнул Котов. — Воровских правил не признает, но тем не менее в авторитете.— Думаешь, на себя работал? — уточнил Никольский.— Не исключено, — кивнул Котов.— Давай примем как версию, — предложил Никольский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40