– Вот те на! – Екатерина прищелкнула языком. – А я-то боялась, что меня ждет очередной нудный вечер, очередной бредовый бал-маскарад моего сына. И чем на самом деле все обернулось! Мало того, что я получила Бича, вернувшегося из царства мертвых, так еще и Габриэль Шене, эта ледяная дева, сегодня совершенно не похожа на себя. Сколько неуемных эмоций! Да вы вся дрожите.
Габриэль зажала руки под коленями. «Не позволяй Темной Королеве понять, что это имеет хоть какое-то отношение к Реми. Не дай ей получить власть над тобой». Она облизала губы.
– Конечно, я вся дрожу. Кто на моем месте оставался бы спокойным, если его застукали за тем, что вызовет недовольство Вашего Величества?
– Да уж. – Екатерина изучала молодую женщину из-под опущенных век. – И это заставляет меня задуматься, зачем вам это. Обычно вы больше печетесь о своих интересах.
– Как и вас, меня замучила скука, Ваше Величество. – Габриэль ссутулилась. – Нет ничего лучше небольшой интриги, чтобы оживить ситуацию. Когда бедный капитан Реми пришел ко мне с просьбой помочь ему увидеться с королем, я не увидела в этом ничего предосудительного.
– Ничего предосудительного? – Екатерина надменно выгнула брови. – Вы сочли, что нет ничего предосудительного в том, чтобы тайком провести одного из моих злейших врагов в мой же дворец?
– Николя Реми больше не представляет для вас никакой угрозы. У него за спиной не осталось ни армии, ни могущественных союзников. Он всего-то и желал увидеться в последний раз со своим королем наедине, убедиться, что с Наваррой… все в порядке.
– Габриэль, или вы дура, или меня принимаете за таковую, – раздраженно фыркнула Екатерина. – Капитан хочет того же, чего добиваются все эти гугеноты. Они желают видеть своего короля вырвавшимся из моих когтей. Реми не просто какой-то там капитан. Проклятье, да он же легенда, способная взорвать ситуацию, побудить вполне благоразумных людей пойти на идиотский риск. Только подумайте, он, похоже, и на вас произвел впечатление.
Габриэль вспыхнула, но постаралась скрыть это, притворившись, что подавила зевок.
– Ну, признаюсь, капитан достаточно красив, но я всегда находила его немного скучным. Честные, неподкупные мужчины всегда оказываются слишком серьезными.
– И все же вы с сестрами однажды рискнули всем, лишь бы защитить его. Да и сейчас этим заняты. Почему, интересно мне?
– Понятия не имею. – Габриэль растягивала слова. – Может, в силу привычки?
– Крайне неблагоразумная привычка, моя дорогая Габриэль.
– Возможно, вы правы. Хотя мы с сестрами многим обязаны капитану Реми. Он помог нам спастись той ночью, когда вы послали охотников на ведьм дотла сжечь наш дом.
– В тот раз охотников на ведьм я послала только затем, чтобы отыскать капитана Реми и вернуть свои перчатки. Если бы вы не защищали его… О, не принимайте так близко к сердцу. – Екатерина подняла руку царственном жесте. – Давайте не будем заново ворошить старую ссору. Это было простое недоразумение.
Недоразумение? Если Екатерина так поступает из-за какого-то недоразумения, то каково вам приходится, если она считает вас своим врагом? Габриэль слишком хорошо знала ответ на этот вопрос. Темная Королева дарит вам отравленные перчатки. Призывает все темные силы, чтобы вырезать вас и всех ваших соотечественников на улицах Парижа. Габриэль потерла шею – ее внезапно утомила эта игра с Екатериной.
– Довольно с нас словесной дуэли, Ваше Величество, – без особых эмоций произнесла она. – Ясно, что вы могли спокойно не допустить встречи Реми с Наваррой. Итак, почему вы этого не сделали? Почему просто не арестовали нас обоих?
– Именно об этом я и спрашивала себя. – Екатерина нахмурилась. – Возможно, из-за шаткого перемирия, которое существует сейчас между моими подданными католиками и протестантами, и сама я смертельно устала от волнений среди граждан. Эти ханжи гугеноты несколько лет назад уже оплакали своего великого героя. Если я решусь сделать из капитана Реми мученика во второй раз, то рискую новой вспышкой военных столкновений. Иногда война оказывается полезной. Она помогает пристроить к делу мое дворянство, чтобы они не слишком мешались под ногами здесь, при дворе. Но война обходится слишком дорого. Я предпочитаю тратить деньги на постройку своего нового дворца и, поверьте, говорю с вами искренне, Габриэль. Меня сейчас тревожите скорее вы, нежели капитан Реми.
– Я?
– Именно. Я с большим интересом наблюдала за вашим продвижением при дворе. Вы нисколько не похожи на других куртизанок, этих глуповатых куриц, довольствующихся несколькими камушками, модными нарядами, красивым домом и приятным времяпрепровождением. Нет, вы жаждете много большего. Вы хотите власти, той власти, которая приходит вместе с господством над сердцем короля. – Поскольку Габриэль открыла рот, чтобы ответить, Екатерина остановила ее. – Не трудитесь отрицать это. Вы неплохо умеете скрывать свои мысли, милое дитя. Но даже самая неопытная ведьма в состоянии прочитать в ваших глазах честолюбивые устремления. Я уже достаточно давно разгадала надежды, которые вы питаете по поводу моего дорогого зятька, Наварры.
– Тогда почему вы не отослали меня? – поразилась Габриэль.
Екатерина не ответила. Она поднялась и отошла к камину, потом властно подозвала к себе девушку.
– Подойдите сюда.
Габриэль приблизилась к королеве медленными, осторожными шагами. Екатерина схватила ее за запястье и дернула к себе поближе.
– Вы когда-либо обращали внимание на эти буквы? – Она указала ей на великолепный резной рельеф на поверхности каменной каминной полки: причудливо переплетенные буквы.
– Их трудно не заметить. Они вырезаны повсюду во дворце.
– И вы знаете, что они означают?
Габриэль сдержала нетерпеливый вздох, гадая, какую новую игру затеяла королева.
– Конечно. Латинская Н представляет имя вашего покойного мужа, короля Генриха Второго. А латинская буква С, конечно же, означает ваше имя. Неизменное на поминание о Вашем Величестве.
– Напоминание, но не обо мне. То, что вы сочли за букву С, на самом деле всего лишь изображение полумесяца. Это луна, символ богини Дианы. Дианой звалась любовница моего мужа.
Габриэль широко распахнула глаза. Муж Екатерины правил много лет назад. Ей самой было не больше восьми лет, когда Генрих Второй, король Франции, встретил свою нежданную гибель во время придворного турнира. Но Габриэль слышала пересуды о долгой любовной связи короля и Дианы де Пуатье, но в присутствии Екатерины никто не осмеливался произносить вслух имя этой женщины.
Выпустив руку Габриэль, Екатерина подвинулась ближе к камину. Она пальцем обвела линии буквы Н, на ее лице появилась необычная для нее мягкость.
– Мне исполнилось всего четырнадцать, когда меня впервые привезли во Францию, чтобы выдать замуж за мужчину, которого я никогда в жизни не видела. Я была вырвана от своего родного дома в Италии, напугана поездкой в чужую, незнакомую мне страну, я изнемогала от ужаса, что мой жених окажется противным и гадким. – Екатерина рассмеялась негромким безрадостным смехом. – Было бы много лучше, если бы так и случилось. Но нет, мой Генрих оказался молод, энергичен и очень горяч. Почти как ваш капитан Реми. Я имела несчастье влюбиться в него с первого же взгляда.
– Несчастье? – эхом отозвалась Габриэль.
– Да, потому что сердце моего короля уже принадлежало другой, Диане де Пуатье. – Губы Екатерины тронула горькая усмешка. – Генрих женился на мне. Я вынашивала и рожала ему наследников. Но королевой Франции, пусть и некоронованной, он сделал Диану. Именно ее голос влиял на все королевские назначения и решения. Она властвовала даже в детской, указывала, как надо воспитывать моих детей, и определяла, какое им следует получать образование. Перед ней заискивал весь двор, и ее же этот двор чествовал, в то время как про меня и забывали, меня презирали, мной пренебрегали.
Непривычная дрожь в голосе Екатерины выдавала ее чувства. Она продолжала ласкать пальцем первую букву имени своего мужа.
– Генрих только выполнял свой долг по отношению ко мне, но даже тогда делал это крайне неохотно. Из моей постели он направлялся к ней. Я сделала отверстие в полу, прямо над покоями Дианы, и могла наблюдать, как эти двое предавались любовным утехам.
– Как же вы вытерпели все это? – воскликнула Габриэль. – Я бы избавилась ото всех этих полумесяцев, даже если бы мне пришлось снести весь Лувр.
– Неужели? – Екатерина оторвала руку от резьбы на каминной доске. – Такое обновление стоило бы лишком дорого, да и ради чего? Когда Генрих умер, это все не имело никакого значения. Поскольку и она больше не имела никакого значения. Именно эту мысль я пытаюсь донести до вас. Любовницы короля приходят, уходят и очень скоро забываются. Я вынуждена признать, что время мадам Дианы длилось много дольше, чем у большинства любовниц королей, но сомневаюсь, что вам так же повезет с Наваррой. Вы, возможно, уже отметили, что у моего дорогого зятя довольно блудливый глаз. – Екатерина встала напротив Габриэль, на лице ее снова застыла знакомая маска. – Нет, моя дорогая Габриэль. Никогда не ставьте себя в зависимость от короля, впрочем, как и любого другого мужчины. Вы поступите много мудрее, если добьетесь расположения королевы, такой же, как вы, Дочери Земли.
Габриэль резко вздохнула, все остатки жалости к Екатерине исчезли. Сочувствовать Темной Королеве было опаснее, чем бояться ее. Все может кончиться тем, что она забудет, какой хитрой и коварной бывает Екатерина. Габриэль отлично понимала, куда та клонит. Уже не в первый раз королева пыталась завлечь Габриэль в ряды своего Летучего эскадрона.
Габриэль отступила назад.
– Расположения Вашего Величества? – насмешливо повторила она. – Но каким образом? Влиться в ваш королевский бордель? Ваше Величество предлагает себя в роль моей сводницы?
– Не грубите, дитя мое. – Екатерина поджала губы. – Я могла бы много больше ценить вас по сравнению с другими дамами, которые служат мне. Я могу предложить вам все, что и ваш король, и даже больше. Богатство, земли, титулы… власть!
– Власть? – Габриэль недоверчиво рассмеялась. – Вы предлагаете мне разделить с вами вашу власть?
– Увы, я старею, моя дорогая. Я бы с радостью воспользовалась вашим юным умом и энергией. Габриэль, только подумайте, что мы с вами вдвоем могли бы сделать для славы Франции и особенно для славы ее женщин. Вы стали бы моей правой рукой, более нежно любимой, чем мои собственные дочери. Я научила бы вас всему, что знаю, в том числе и моим самым могучим и тайным знаниям. Взамен я потребовала бы от вас…
– …Мою душу? – криво усмехнувшись, прервала королеву Габриэль.
– Вашу дружбу, верность и преданность, которую я не стала бы делить ни с кем. Не будьте беспечны. Отнеситесь к моему предложению серьезно. Это может стать вашим с ним будущим. Иначе мне придется переоценить вашу небольшую роль в интриге с капитаном Реми нынешней ночью и…
Тут Екатерина умолкла. На губах Темной Королевы играла улыбка, но смысл низанного ею был предельно ясен. На этот раз она не просила, чтобы Габриэль стала одной из тех, кто ей служит. Она излагала свой ультиматум, совсем как когда-то Генриху Наваррскому. «Со мной – жизнь, без меня – смерть».
Желание Екатерины сделать ее одной из своих протеже давало Габриэль единственный шанс спасти жизнь Реми. Но играть надо было предельно осторожно. Изо всех сил стараясь придать голосу холодность и безразличие, девушка поинтересовалась:
– А Николя Реми? Как вы поступите с ним?
Екатерина нахмурилась и стала рассматривать пятнышко на своем ногте.
– В прошлом господин Бич был для меня чем-то вроде занозы. Я вовсе не склонна позволить ему снова досаждать мне. Публичный суд и повешение сейчас слишком некстати. Однако даже такие физически сильные люди, как Бич, страдают… от таинственных болезней, которые внезапно уносят их жизнь, и с ними происходят несчастные случаи.
Особенно если такие несчастные случаи тщательно готовятся Темной Королевой, у которой столько способом подобраться к Реми. Хитроумный яд попадет в его кружку в таверне, пожар разгорится в его жилище, разбойник перережет Реми горло в каком-нибудь темном переулке. В голове Габриэль прокручивались все эти жуткие картины. Она отвернулась от Екатерины, чтобы скрыть свое волнение.
– У меня есть для вас предложение получше. Почему бы нам не поручить его мне?
– Вам?
– Да, я соблазню его, затащу к себе в постель. Только представьте, как подействует на суровых и неумолимых гугенотов эта новость, когда слухи переползут за границу? Они узнают, что вы не только обратили их короля в католицизм, но и их великий герой, Бич, стал рабом одной из знаменитых куртизанок Темной Королевы. – Габриэль повернулась к Екатерине, изобразив на лице самую лучезарную и убедительную улыбку, на которую оказалась способна. – Гораздо действеннее уничтожить легенду, чем просто убить человека.
– Только запомни, Габриэль: если ты не сумеешь сладить с Николя Реми, я сама возьмусь за дело.
Ночь подползала к самым темным часам перед рассветом, а Екатерине все не удавалось заснуть, что в последнее время случалось с ней все чаще и чаще. «Нечистая совесть», – так сказали бы ее враги. Екатерина смеялась над подобной чушью. Нет, ее привычке легко погружаться в сон тоже следовало отступить перед капризами надвигавшегося преклонного возраста, бремени, которое никакое колдовство было не в силах ни отсрочить, ни одолеть. Она могла бы позвать одну из своих фрейлин, чтобы та принесла ей снотворное, но это оказалось бы уступкой слабости, платой, которую она еще не готова была платить. Ее силы убывали. Темная Королева старела.
Екатерина предпочитала бороться против демонов бессонницы сама, меряя шагами спальню, пока вконец не измотает себя. Делая очередной поворот возле окна, Екатерина беспокойно нащупала пустое место на пальце, где раньше было ее кольцо с печаткой. То самое кольцо, которое теперь украшало изящную ручку Габриэль Шене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63