– Авария ничего не изменила. Вряд ли она произошла по вине компании, наоборот, насколько я смог увидеть, в «Мид Коаст» прекрасные руководители, и инвесторы сделают выгодные вложения, – весело объяснил он, останавливая машину у «Палмер-Хаус», – так что, вероятно, сделка состоится.
Он проводил Кей до самой стойки портье и оставался рядом, пока она не получила номер в одном из самых больших и лучших отелей города. Портье вручил девушке листок бумаги:
– Звонил мистер Кэрел – «срочно».
Кей решила, что Митчу уже известно о катастрофе. Направляясь вместе с Джимом к лифту, Кей сказала:
– Я, наверное, вас задерживаю? Судя по вашим словам, у вас и без меня дел по горло.
– Но не настолько важных. Кроме того, чувствую, что еще могу вам сегодня пригодиться.
Он явно флиртовал с ней, и Кей почему-то это нравилось.
– Что заставляет вас так думать? – кокетливо спросила она в тон Джиму.
– Простой здравый смысл. Прежде всего, думаю, вам понадобится одежда, а следовательно, и тот, кто может ее купить, и кроме того…
– Ой, и правда, – охнула девушка.
Ей необходимо все – от нижнего белья и зубной щетки, до чулок и хоть какого-то платья для завтрашней встречи. А денег – ни цента. Но Джим просил ее не волноваться, он даст ей взаймы сколько потребуется.
– Теперь, все, что мне нужно, – собраться с силами и отправиться по магазинам, – весело объявила она. Сегодняшние испытания, переживания тяжелого дня наконец-то взяли свое, и, единственное, чего хотелось Кей, – забраться в постель и уснуть.
Но и тут Джим решил проблему и предложил вместо того, чтобы куда-то идти, позвонить в магазин и попросить прислать на выбор вещи ее размера. Кей не была уверена, что можно сделать заказ таким образом, но они все же поднялись в номер, и Джим, узнав ее размер, мгновенно все уладил и велел доставить в отель в течение часа платья, пальто и туфли.
– Почему бы вам пока не полежать в горячей ванне? Как раз то, что вам надо, – сказал он и положил трубку.
– Прекрасная мысль, – кивнула Кей, и Болтон мгновенно очутился в ванной и открыл кран. Она пошла за ним и увидела, как Джим подставил руку под воду, проверяя температуру. Как хорошо иметь кого-то, кто заботится о тебе… и все же Кей стало неловко – она доставляет этому человеку столько хлопот!
– Джим, со мной все порядке… если вам нужно идти…
Болтон встал.
– Мне не нужно идти, – тихо, но твердо ответил он. – И не хочется, разве что вы…
– Нет, – поспешно перебила она. – Мне нравится, когда вы рядом.
Их взгляды встретились, застыли, и воспоминания вновь нахлынули на Кей. Вот так они стояли девять лет назад. Только теперь что-то изменилось. Возникло новое притяжение, словно между ними проскакивали электрические заряды.
– Идите в ванну, – наконец выговорил Джим и вышел, закрыв за собой дверь.
Горячая вода унесла накопившееся в теле напряжение. Закрыв глаза, в полусне, Кей представляла себя в его объятиях… там… на самолете, когда оба скользили вниз, к земле…
Наконец она решила встать и завернулась в большую махровую простыню. Полотенцем поменьше обвязала голову. В комнате царил хаос. Одежда всех цветов радуги была разложена на диване и стульях – костюмы, платья, халаты, ночные сорочки, коробки с обувью. Кроме того, Джим успел заказать по телефону обед в номер, и в углу стоял сервировочный столик, заставленный блюдом с несколькими сортами сыра, вазой с фруктами, чайником и чашками и накрытыми крышками тарелками.
Джим, сидя у письменного стола и прижимая трубку к уху, с кем-то говорил, делая пометки в блокноте. Кей занялась платьями, не упуская, однако, возможности послушать.
– Потом делайте предложение через неделю, дней десять… Их не за что винить, но дурная слава, возможно, позволит сбить цену на несколько миллионов.
Он замолчал, слушая ответ собеседника, потом улыбнулся Кей и поспешно сказал:
– Я перезвоню, Херб. У меня сейчас неотложное дело, не могу заставлять человека ждать.
И повесил трубку.
– Не стоило прерывать разговор из-за меня, – покачала головой Кей.
– Я и так уже закончил. Кстати, вы, наверное, голодны.
Он поднял крышку с одной из тарелок с огромным, вкусно пахнувшим сэндвичем с ростбифом.
– Вы обо всем подумали! – воскликнула Кей, подходя к нему, – но я, пожалуй, ограничусь чашкой чая.
– Сейчас, – кивнул Джим, наклоняя чайник над чашкой. – Устали? Это последствия шока, так всегда бывает после прилива энергии. Вам лучше прилечь, я сейчас принесу чай с лимоном и сахаром.
Перед тем, как уйти, Кей выбрала из вороха одежды ночную сорочку.
– Это рай, – убежденно сказала она, когда Джим принес ей чай а сам, подвинув стул к кровати, уселся рядом. Кей полусидела на подушках, укрытая одеялом, чувствуя себя больным беспомощным ребенком, которого не пустили в школу и всячески оберегают. Такого с ней никогда не было. С самого детства Кей, сколько себя помнила, заботилась о матери, считала своей обязанностью защищать и ухаживать за Локи.
– Сахару достаточно? – спросил он, когда Кей сделала первый глоток.
– Превосходно, – ответила Кей. Глаза их снова встретились, и она неожиданно ощутила, как благодарна судьбе… или богам! – за то, что их пути пересеклись еще раз. Как жаль, что она так измучена – хорошо бы пойти с ним куда-нибудь поужинать, потанцевать…
– Вам раза два звонили, пока вы были в ванной, – перебил Джим поток ее мыслей. – Секретарь из юридической фирмы просила приехать завтра к одиннадцати. И еще какой-то Митч. Попросил перезвонить ему домой. Я оставил у телефона записку с номером.
Он немного помолчал.
– По-моему, ему не понравилось, что в вашем номере мужчина. Замучил меня расспросами, что я тут делаю. Думаю, смог ответить удовлетворительно, но жаль, если из-за меня вы поссоритесь.
– Он всего лишь друг, – ответила Кей, с силой опустив чашку с блюдцем на колени. – И не имел права вас допрашивать.
– Ничего страшного, Кей. Трудно осуждать любого мужчину за попытку стать к вам ближе.
Кей медленно улыбнулась. Ее так и подмывало признаться Джиму Болтону, что если какой-то мужчина и стал к ней ближе, это именно он. Но девушка тут же предостерегла себя от такого легкомыслия – ведь она совсем не знала Джима, и несмотря на все, что он сделал для нее, прошло целых девять лет. Джим вполне мог за это время обзавестись женой и детьми.
Кей даже удивилась, почему эта внезапно возникшая мысль столь неприятна, но в этот момент новая волна усталости охватила ее. Она улеглась поудобнее, совсем забыв о чашке с блюдцем, все еще стоявших на одеяле. Джим едва успел их подхватить.
– Я пойду, – сказал он. – Укутайтесь потеплее.
Кей повиновалась, словно послушный ребенок, и заснула, едва коснувшись головой подушки. Последнее, что она почувствовала, как мужские руки подоткнули одеяло и легко, ласкающим жестом пригладили волосы.
ГЛАВА 22
– Ну что ж, может, поговорим немного о той ночи?
Виктор Кессел мерил шагами толстый жемчужно-серый ковер своего кабинета на одном из верхних этажей «Сиэрс Тауэр». Лет шестидесяти, высокий и жилистый, с густыми, зачесанными назад волосами и хитрым напряженным лицом, одетый в черный костюм в тонкую полоску, подчеркивающую длинные ноги, адвокат напоминал Кей паука, ткавшего паутину, чтобы поймать очередную жертву.
Большая, элегантно обставленная комната говорила об успехах и связях хозяина. Конечно, если Кессел собирается выступить против Рэнделла Уайлера, очень известного адвоката, он, вероятно, сам должен быть одним из лучших специалистов в области права.
Сейчас Кей сидела в кресле, поставленном в центре комнаты, перед красивым письменным столом с крышкой из полированного мрамора, лицом к окну, из которого открывался вид на панораму города с высоты птичьего полета. Кей чувствовала себя одновременно и на скамье для дачи свидетельских показаний, и в прекрасном, выстроенном на облаке замке.
– Сейчас увидим, правильны ли сведения, которыми я располагаю, – продолжал Кессел. – Вы вместе с отцом и миссис Смайт – тогдашней женой отца – были на обеде в честь…
Следующие полчаса он излагал обстоятельства, приведшие Кей в дом отца, расспрашивал об ее отношениях с отцом и мачехой в течение тех двух лет, что она провела с ними. Адвокат был вежлив, не пытался запугать Кей. Его помощник, Арнольд Джиллием, вкрадчивый лысеющий мужчина лет сорока, сидел сбоку с толстой папкой на коленях и говорил только, когда Кессел спрашивал его о каких-нибудь деталях из досье. До сих пор Кей не ощущала никакой неловкости в отношении с ними.
Утром она проснулась, чувствуя себя довольно неплохо после вчерашнего приключения. На ночном столике лежала записка от Джима, с сообщением, что он весь день будет занят, но позвонит позже. Через час принесли великолепный букет цветов с еще одной запиской:
«Разве это не потрясающе – остаться в живых? С любовью – Джим».
– Да, о да, – думала Кей, выбирая из одежды, все еще ожидавшей ее, модный бежевый костюм.
Она уже собиралась уходить, когда позвонил Митч и сказал, что прошлой ночью несколько раз пытался поговорить с ней.
– Мне сказали, что ты спишь, и просили не будить.
– Я действительно спала, – подтвердила Кей. – Ужасно измучилась. – Наверное, это Джим позаботился, чтобы ее не беспокоили.
– Но я не сдавался и наконец-то меня соединили. Кто этот парень в твоем номере? – допрашивал Митч.
– Просто попутчик, привез меня в отель.
Митч удовлетворился полученным ответом и пригласил Кей провести с ним вечер. Та не знала, что сказать, хотя подразумевалось, что они встретятся в Чикаго; ей больше хотелось побыть с Джимом.
– Лучше завтра, Митч, – решила она наконец. – Сейчас я встречаюсь с адвокатами и не знаю, как долго задержусь. Может, потом не захочется никуда идти.
Митч нехотя согласился. Теперь, слушая замечания Кессела относительно той ночи, Кей мгновенно выбросила из головы все мысли о ближайшем будущем и выпрямилась, напряженно закусив губу, готовясь воскресить самые мрачные страницы прошлого.
…– Александра с друзьями решила выпить по стаканчику, – продолжал Кессел, – но мистер Уайлер, сказав, что должен готовить речь, вернулся домой вместе с вами.
Адвокат остановился и взглянул на Кей.
– Это верно?
Та помолчала минутку, пытаясь найти правильный ответ. Может, сказать, что Александра, скорее всего, была с любовником, а не с друзьями? Нет, она не знает, правда ли это.
– Я действительно уехала домой с отцом, – выговорила наконец Кей, – и не знаю, где была Александра и что собирался делать отец.
– Но когда вы приехали домой, он не работал?
– Не работал, – призналась Кей.
– Что он делал? – настаивал Кессел.
По спине Кей прошел легкий озноб. Только теперь она вспомнила слова Лоры о том, что имеет право взять адвоката – в эту минуту она сильно пожалела, что некому защитить ее интересы. Что она может сказать, не опасаясь за последствия? Как не скомпрометировать себя? Однако сейчас уже слишком поздно. Остается поскорее покончить с этим.
Девушка медленно начала говорить, пытаясь справиться с обуревавшими ее эмоциями:
– Отец хотел отпраздновать успешно прошедший обед и велел приготовить шампанское.
– Уточните, мисс Уайлер, – перебил адвокат, – вы пили шампанское сразу после приезда?
– Да. Было уже довольно поздно.
– Ах, да, вы же весь вечер провели вне дома. Но шампанское лучше пить холодным. Вам пришлось ждать, пока оно охладится?
– Нет, бутылка уже стояла в ведерке со льдом, – пояснила Кей.
– Понятно. Продолжайте.
Кей почувствовала нечто зловещее в вопросе, но она тут же решила что это, должно быть, просто типичная для адвоката любовь к мелочам, и продолжала вспоминать, как пошла к себе, легла и почти заснула, когда отец появился в ее комнате.
– И тогда, – мягко вмешался Кессел, – он лег в вашу постель?
Кей непонимающе уставилась на него. Может, она ослышалась?
– Он вошел в комнату и сел на мою постель, – поправила она.
– Прекрасно. И что произошло потом? Расскажите все. Нет смысла оттягивать неизбежное.
– После моего ухода он продолжал пить, – выпалила Кей, – и не совсем понимал, что делает. Постоянно думал о моей матери и в таком вот состоянии перепутал нас и хотел… хотел лечь со мной… то есть, не со мной, конечно, а с матерью. Я пыталась сопротивляться, но он был слишком силен и к тому же пьян, скорее всего, просто не знал, что делает. Когда я поняла, что он не остановится, не выслушает меня, я… схватила самое тяжелое, что попалось под руку, – лампу и ударила его.
Она замолчала, тяжело дыша.
– Он… он упал, и отсюда шла кровь. Кей коснулась виска.
– Я подумала, что убила его – то есть была уверена – и убежала из дому. Больше я отца не видела.
Наступила тишина. Кессел с любопытством посмотрел на Кей, потом, прежде чем вновь обратиться к Кей, обменялся недоуменным взглядом с Джиллиемом.
– Говорите, истекал кровью? И потерял сознание?
– Сказала же: думала, что он мертв.
Кессел опять перестал вышагивать по комнате и остановился перед Кей:
– Сколько времени прошло с той минуты, как вы ударили отца, и до вашего бегства?
– Не знаю… минута, может, две. Я почти ничего не взяла с собой – слишком испугалась.
– Значит, Александра Смайт говорит правду, утверждая, что вы сбегали по лестнице, когда она вернулась домой?
– Да, – тихо подтвердила Кей.
Кессел сделал шаг к креслу и слегка наклонился над Кей.
– Вы ранили отца так сильно, – мгновенно ужесточившемся голосом начал он, – что посчитали его мертвым, однако, когда две минуты спустя мачеха заходит в дом, поднимается в вашу комнату и видит Рэнделал Уайлера, целого и невредимого?
– Нет, это неправда…
– Неужели? Вы были там? Я считал, что вы к этому времени скрылись.
– Да. Да, конечно. Но… я знаю, в каком состоянии оставила его. Отец был ранен, тяжело ранен.
– Видимо, нет, если верить свидетелю, единственному, кроме вашего отца, конечно.
– Свидетелю?
– Александре Уайлер.
Кей недоуменно тряхнула головой.
– Но этого не может быть. Она должна была обнаружить отца в том же состоянии, в каком я его оставила.
– Возможно, но она заявляет, что Уайлер был в вашей спальне и в добром здравии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71